6 декабря 1997 года, в 14.45 военно-транспортный самолет Ан-124 «Руслан» упал на Иркутск II. Поднявшись с аэродрома Иркутского авиазавода, огромная машина с двумя штурмовиками Су-27 на борту должна была лететь во Вьетнам, но через несколько секунд после взлета рухнула на жилые строения. Дом по Гражданской, 45, был разрушен практически полностью. Более 140 тонн горючего, хлынувшего из полных баков самолета, воспламенилось, языки пламени проникли в детский дом № 1 и убили четвертых детей. Всего в той страшной катастрофе погибло 76 человек.
Специалисты называли несколько причин катастрофы, но постепенно почти все из них были отметены. Осталась одна: сбой в работе бортового компьютера. Но и она вызывала и вызывает сомнения экспертов. Катастрофа «Руслана» и еще одного российского лайнера, перевозившего боевую технику, легла в основу романа Андрея Таманцева «Угол атаки», в котором автор настаивает на иной версии случившегося. Исходя из сюжета романа, причиной гибели самолетов могли стали происки американцев, которые пытались заполучить крупные контракты по поставкам боевых самолетов.
Спустя десять лет выяснить истинные причины произошедшего довольно сложно. Обломки разбившегося «Руслана» долгое время лежали на территории авиазавода, но потом были сданы в металлолом. Место трагедии совершенно преобразилось: детский дом реконструирован, рядом с ним возвышается православный храм.
Маленькие ребятишки из детского дома № 1, ставшие свидетелями катастрофы, давно выросли. Почти все они уже покинули стены детдома, и только Римма, девочка, пережившая весь ужас того страшного дня, больше месяца пролежавшая в больнице с ожогами, достигнув 18-летнего возраста, продолжает жить в детском доме. Каждое утро Римма просыпается, смотрит на портреты погибших подружек — Ани, Яны и Люды — и идет на работу, на авиазавод, с аэродрома которого 6 декабря 1997 года взлетел самолет «Руслан».
Катастрофа навсегда сохранится в памяти Риммы — ее ноги и руки покрыты шрамами от ожогов, оставленных пламенем, ворвавшимся в пятую группу детского дома 6 декабря. Долгое время девочка прятала эти страшные следы беспощадного огня под брюками и кофтами с длинными рукавами. И только повзрослев и поняв, какая она все-таки красавица, девушка начала раскрепощаться и надевать открытые наряды.
В детском доме никто и никогда не укажет Римме на ее недостатки — даже совсем маленькие ребятишки, живущие по соседству, знают, откуда это у нее и почему говорить об этом не стоит.
Но сейчас Римма работает. Она выходит в город, ездит в общественном транспорте. Красивое лицо девушки привлекает внимание. Потом взгляды падают на руки, и Римма оказывается незащищенной от колких высказываний. Однажды в автобусе один мужчина, увидев шрамы на руках Риммы, начал выспрашивать, что это да откуда.
Ну как она могла рассказать совершенно постороннему человеку о том страшном дне, когда она, будучи восьмилетним ребенком, закрывала лицо руками, прячась от огня; как сворачивалась в комочек, принимая позу эмбриона в надежде почувствовать ту защищенность, которую ощущала в утробе матери, той матери, которую потом лишили родительских прав; как лежала больше месяца в ожоговом центре и ждала чуда. Но чудо, свершившись, обернулось для нее еще одной трагедией...
Воспитательница привела сына в детдом за 15 минут до катастрофы 6 декабря 1997 года, суббота. Ребятишек в детском доме было мало: кто в Доме творчества, кто в бассейне, кто на катке. В пятой группе остались Римма Васильева, Аня Зернис, Яна Потанина, Люда Шашкина... Воспитательница группы Надежда Мелешко за 15 минут до трагедии сбегала домой и привела в группу своего пятилетнего сынишку Макара.
Огонь ворвался в помещения пятой группы внезапно. Воспитательница находилась в состоянии аффекта и не знала, что делать. Две девочки куда-то спрятались, Римма закрывалась руками от огня, Надежда Мелешко тащила своего горящего сына...
Галина Крюкова, директор детского дома № 1, вспоминает, как вечером 6 декабря, когда всех детей уже перевезли в 13-й интернат, воспитатели недосчитались двоих. Сразу после катастрофы в больницу увезли Аню Зернис, Римму Васильеву, воспитательницу Надежду Мелешко и ее сына Макара. А вот Яны Потаниной и Люды Шашкиной, 8 и 9 лет, не было нигде.
— Мы ходили, искали, всех расспрашивали, а в 12 часов ночи меня пригласили на опознание, — рассказывает Галина Крюкова. — Тела сгорели так, что уменьшились до 70—80 сантиметров. И опознать я их могла только по размеру: Яна — вот эта, потому что поменьше...
15-летняя Аня Зернис умерла в больнице через пять дней. Макара, сына воспитательницы, доставили самолетом в Москву, но спасти мальчика не удалось, он умер в середине января. Где сейчас мать Макара, в детском доме никто не знает.
Римма Васильева пролежала в ожоговом центре месяц и десять дней. Девочке сделали несколько пластических операций. А так как о катастрофе в Иркутске тогда говорила вся страна и по телевидению постоянно показывали различные сюжеты об этой трагедии, то в одном из них показали и девочку Римму, всю в бинтах лежащую на больничной койке.
Увидев Римму на телеэкране, женщина из Тверской области объявила своему мужу: «Она будет моей дочкой». Вскоре Ирина и Игорь Тюрины вместе со своим сыном-школьником приехали в Иркутск. Сотрудники детдома и власти области оценили подвиг женщины из Лихославля, и, хотя обычно процедура оформления опекунства занимает довольно длительное время, этой семье была оказана вся необходимая помощь — нужные бумаги подготовили в кратчайшие сроки.
Римму и ее новую семью провожали с почестями. Новоиспеченная опекунша рассказывала, как нужна ей эта девочка и как она будет о ней заботиться. Но в городе Лихославле ребенок из иркутского детского дома не прожил и полугода. Уже в конце мая Римму вернули назад.
Ирина Тюрина, которая так мечтала об этом ребенке, заявила директору детского дома, что не может больше жить вместе с Риммой, что в семье из-за этой девочки постоянно возникают конфликты.
А Римма, наверное, была даже рада. Она с удовольствием вернулась в детдом и больше никогда не вспоминала ни о той женщине, которая хотела стать ее мамой, ни о городе Лихославле.
Сейчас Римма сирота. Ее биологическая мать, лишенная когда-то родительских прав, умерла. Окончив профессиональный лицей № 23, девушка получила специальность повара-кондитера и пошла работать на авиазавод.
Всем детям, которые в день катастрофы находились в детдоме, государство предоставило компенсации — 1600—1700 рублей. Деньги можно было снять только по достижении совершеннолетия, и они полностью обесценились. По закону детдомовцам полагается жилье, но за те одиннадцать с лишним лет, что Галина Крюкова работает директором, квартиру не получил ни один очередник. Дети вырастают, создают семьи и снимают жилье, отдавая за аренду почти все заработанные средства. Некоторые, конечно, получают комнаты в общежитиях по месту работу. И Римма, устроившись на авиазавод, тоже ждет, когда у нее появится своя жилплощадь.
Римма как-то уже пыталась уйти из детского дома, жила где-то целое лето, но потом вернулась. Ей больше неоткуда ждать помощи и некуда идти. Она живет в той же самой группе, в комнате на двоих. А в рядом расположенном зале, где дети отдыхают и смотрят телевизор, Римма каждый день может видеть фотографии своих погибших подруг — Ани, Яны и Люды.
Каждый год 6 декабря ребята из детского дома едут на кладбище в Ново-Ленино, где похоронены три девочки и сын воспитательницы Макар. Потом все идут в церковь, ставят свечки. В этот день в столовой детского дома обязательно подают кисель и блины. В 14.45 ребята и воспитатели выходят на митинг.
Храм Рождества Христова, построенный в память о погибших, стоит прямо за забором детдома. В 1999 году на его освещение в Иркутск прилетал Сергей Шойгу, который был на этом месте сразу после катастрофы «Руслана». Шойгу опекал детский дом в течение нескольких лет — он подарил иркутским ребятишкам свой выигрыш в игре «О, счастливчик!» — 32 тысячи рублей (сейчас эта игра называется «Кто хочет стать миллионером?»).
Но вот детдомовским ребятам, лично обласканным сильными мира сего, как-то не везло.
В 2000 году Владимир Путин подарил Тане Лущинской полутораметровую куклу, и вскоре девочка была переведена в коррекционную школу.
В 2002 году министр МЧС Сергей Шойгу подарил Антону Гроссману часы с надписью «Единая Россия». Мальчик отправился в коррекционный детский дом в Усть-Уде.
А Римме Васильевой, так сильно пострадавшей в катастрофе, никто никогда не преподносил таких подарков. Возможно, это к лучшему, потому что один подарок — новая семья — для Риммы однажды уже обернулся бедой.
Читайте в Иркипедии:
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
