Евреи // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

ЕВРЕИ (самоназвание на иврите — йегудим, на идиш — йид или айид). Этноним Евреи через церковнославянский язык вос­ходит к греческому эбрайос («еврей»), происходящему от ивритского иври («перешедший через что-либо»).

Как этническое обозначение в Библии впервые применено к праотцу Аврааму, предположительно перешедшему реку Евфрат, затем к евреям периода Исхода и до первых царей (конец II — начало I тыс. до н. э.). Русский этноним евреи принадлежит книжной библейской традиции. В живом изустном упот­реблении обычны различные эндо- и экзоэтнонимы, этимо­логически восходящие к ивритскому yehudi («иудей, житель Иудеи»), ставшему самоназванием евреи середины I тыс. до н. э.

В Сибири евреи впервые появляются в 1630-е гг. Это были уроженцы Речи Посполитой, захваченные во вре­мя Смоленской войны 1632—34. После окончания военного конфликта между Россией и Польшей и обмена плен­ными некоторые евреи остались в Сибири. В 1659 из Немец­кой слободы (Москва) в Сибирь были высланы иудеи, плененные в период Русско-польской войны 1654—67, в Москве разрешили остаться только крещеным евреям. В первой четверти XVIII в. началась массовая ссылка на восток стра­ны политических и уголовных преступников, в том числе евреев. Пригово­ренные к каторжным работам направлялись на Ачинский, Нерчинский, Зерентуйский и другие рудники. Во второй половине XVIII в. в связи с первым разделом Речи Посполитой, по указу Екатерины II (1785) польские евреи, ставшие под­данными Российской империи, получили право вести торговлю на ее территории, включая Сибирь. Однако в начале 1790-х гг. государство значительно ограничило для евреев свободу миграции и выбора места жительства. В 1791—94 была установлена «черта еврейской оседлости». Границы проживания и передвижения еврейского населения ограничивались территорией  Белоруссии и юга Украины (исключая Киев). Таким образом, евреям был запрещен доступ во внутренние губернии Российской империи, в том числе в Сибирь. Исключение составляли евреи, принявшие православие. Евреи-иудеи могли попасть на сибирские земли в качестве ссыльных, каторжан, нелегальным путем или по осо­бому разрешению. На каторжные работы ссылались преимущественно в Восточную Сибирь — Иркутскую губернию, Якутскую и Забайкальскую области.

Несмотря на правовые ограничения миграционного движе­ния евреев, введенные в последние годы правления Екате­рины II, в конце XVIII — первой половине XIX в. в Сибири и Зауралье численность еврейского населения устойчиво росла за счет евреев-христиан, ссыльных и самовольных переселен­цев. В отдельных случаях власти предоставляли право пересе­ления и постоянного проживания в сибирских губерниях лицам, обладавшим дефицитными профессиями или занимавшимся коммерцией. В процессе формирования еврейских этнических общностей на востоке страны существовали региональные раз­личия. В Восточной Сибири, в частности, в Иркутской губернии, За­байкальской и Якутской областях, на этот процесс оказы­вал влияние прежде всего интенсивный приток ссыльных и каторжников. В начале XIX в. значительные группы евреев, ос­вободившихся из заключения, осели в Канске и Нижнеудинске. В Западной Сибири еврейское население форми­ровалось, как правило, за счет вольных переселенцев, законно или нелегально покинувших разрешенные для проживания территории (черту оседлости).

В первой половине XIX в. в Сибири начинается самоорга­низация еврейской общинной жизни, оформление внутреннего самоуправления, появление синагог и погребальных братств (Хевре-кадиша). Одна из первых общин в Западной Сибири поя­вилась в Каинске Томской губернии. В 1816 в городе прожи­вало около 100 евреев, владевших 23 домами. Община имела молитвенный дом и собственное кладбище. В 1820-е гг. небольшие группы евреев образовались в Тобольске (128 человека), Томске (69 человек) и других городах. В 1827 общая численность еврейского населения в Западной Сибири составляла 607 человек, в 1835 — 1 735. Его основная масса (1 039 человек, 60% евреев Тобольской губернии), главным образом ссыльнопоселенцы, была сосредоточена в сельской местности. Наиболее крупная еврейская земледельческая колония (256 человек), возникла в 1830-е гг. в Тюкалинском округе Тобольской губернии. В Восточной Сибири еврейские общи­ны первоначально сложились в городах Енисейской губернии. В 1822 в Красноярске открылась молитвенная школа, в 1824 — еврейское кладбище. В 1828 представители местной диаспо­ры впервые избрали старшину, собиравшего подати и подчинявшегося губернской администрации. В 1840—50-е гг. этнические евреи появились в сельской местности Байкальского ре­гиона. Одной из первых на территории Иркутской губернии возникла община в селе Кутлик  Балаганского уезда. В Забайкальской области общины первоначально образовались в селах Верхне-удинского и Баргузинского уездов.

В предреформенный период основными занятиями сибирских евреев были земледелие, ремесло и мелочная торговля. Не­смотря на формирование еврейской диаспоры, общинная организация в Сибири не получила значительного распространения, причиной этого была минимальная концентрация еврейских мужчин в одном населенном пункте, что не позволяло образовать миньян (собрание 10 человек, достигших религиозного совершеннолетия, не моложе 13 лет, присутствие которых обязательно для совершения общественного богослужения).

До второй четверти XIX в. центральные и местные власти не вмеши­вались во внутренние дела еврейских сообществ. В 1817 был издан закон, разрешавший сибирским евреям вступать в брак с женщинами-нехристианками. С середины 1820-х гг. правовое положение евреев стало ухудшаться в связи с введением для них ограничений в сфере экономической деятельности, вмешатель­ством государства в их частную жизнь. В 1824 Александр I из­дал указы о запрете евреям заниматься золотодобычей и их «нетерпимости» на горных заводах. При Николае I на­чалось распространение повинностей, которые ранее несло только русское православное население, на представителей других конфессий. В 1827 был введен Устав рекрутской повин­ности и военной службы евреев, согласно которому с каждой тысячи человек набиралось 10 рекрутов. После окончания 25-летней службы еврейские рекруты получали право на проживание в Сибири. Из них сформировалась особая социальная группа «николаевских солдат». В 1827 евреям было за­прещено следовать в Сибирь за сосланными женами. В 1836 еврейкам, отправлявшимся вслед за осужденны­ми мужьями, разрешалось брать с собой малолетних детей мужского пола до 5 лет и женского до 10 лет. С 1834 евреи, проживавшие в Сибири, а также члены их семей, мог­ли получить свидетельство о приписке к купеческой гильдии лишь с разрешения Министерства финансов.

В отдельных случаях законодательные инициативы центральной власти носили противоречивый характер. 20 ноября 1836 по указу Николая I о порядке переселения евреев в Тобольскую губернию и Омскую область был выделен земельный фонд в 15 154 десятин. Переселенцы снабжались за счет казны орудиями тру­да, рабочим скотом, домашней утварью, освобождались на 25 лет от военной службы и прочих повинностей. 5 января 1837 процесс переселения евреев и колонизации ими районов Западной Сибири был прерван по указанию императора. Все евреи, не успевшие добраться до нового местожительства, на­правлялись в сельскохозяйственные колонии Херсонской губернии. Право постоянного проживания в Сибири и занятия хлебопашеством получили лишь 1 367 колонистов, успевших осесть на отведенных землях. Они образовали одну из специфических групп сибирских евреев — свободных земледельцев, потомки которых продолжали заниматься сельским хозяйством.

Окончательный запрет на поселение евреев в Сибири был ус­тановлен законом «О мерах против переселения евреев в сибирские губернии и для уменьшения числа поселенных уже в Сибири евреев» от 15 мая 1837. В виде исключения в Иркутскую губернию и Забайкальскую область разрешалось направлять ссыльных евреев в возрасте от 40 лет и старше. Несовершеннолетние сыновья каторжни­ков принудительно зачислялись в кантонистские школы для военной подготовки, где насильно обращались в православие. Выпускники школ поступали на службу в войсковые формирования. Оснновные кантонистские заведения распола­гались в Иркутске, Тобольске, Томске. 11 ноября 1847 евреи, поселившиеся в Сибири до 1837, лишились права на смену местожительства и выезд в другие районы без раз­решения местных властей. Данные ограничения привели к значительному сокращению притока еврейских мигрантов в восточные регионы страны. В конце 1830-х — начале 1850-х гг. фор­мирование отдельных групп сибирских евреев шло за счет ссыльных, рекрутов и кантонистов. Представители данных кате­горий населения образовали общины в городах и селах Томской, Енисейской, Иркутской губерний и других районах. В 1859 общая численность еврейского населения в Западной Сибири со­ставляла 3 874 человек.

В эпоху реформ Александра II правовое положение сибирских евреев несколько улучшилось. С 23 февраля 1857 они получи­ли право вступать на общих основаниях в купеческие гильдии, 1 ноября 1858 — переходить из сословия государственных крес­тьян в мещанство. В конце 1850-х гг. были упразднены кантонистские школы, а их совершеннолетние воспитанники направлялись на военную службу в войсковые формиро­вания центральных губерний. В 1859 сибирским евреям разрешили пере­селяться в губернии черты оседлости. В 1860 были из­даны указы императора о запрете ссылки евреев в Сибирь за бродяжничество, на въезд ссыльных и членов их семей в 100-верстную пограничную полосу и районы золотых приис­ков. 28 июня 1865 Александр II утвердил решение Государственного совета о разрешении проживания вне черты оседлости для евреев из среды предпринимателей и ремесленников, в 1867 — нижних чинов и отставных солдат. К категориям еврейского населения, имевшего право на жительство в Сибири, относились также лица с высшим образованием или учеными степенями, медицинскими профессиями, потомки канто­нистов, «николаевские солдаты», купцы 1-й гильдии. В 1866 детям еврейских ссыльнопоселенцев и евреям, выслан­ным в восточные районы страны без лишения прав состояния, разрешалось записываться в податные сословия и купечество, в 1872 — заниматься частными разработками золотых россыпей в Сибири. В 1874 по указу Александра II они получили возможность вести питейную торговлю. В 1883 сибирские евреи были уравнены в правах с христианами. Либеральные веяния эпохи «великих реформ» способство­вали унификации правового статуса еврейской диаспо­ры с положением других этноконфессионных общностей. Одновременно власть стремилась ограничить ее свободы, особенно в экономической и миграционной сферах.

В 1880—90-е гг. государство вновь взяло курс на прове­дение дискриминационной политики в отношении еврейского населения. В 1887 представителям еврейской диаспоры запрещалось заниматься питейной торговлей и виноку­рением. С 1890, согласно Уставу о паспортах, всем евреям из европейской части России воспрещалось добровольное пе­реселение в Сибирь. На границах сибирских губерний, при­станях и железнодорожных станциях появились кордоны, не про­пускавшие еврейских мигрантов в восточные районы страны. В 1897 сибирским евреям было запрещено покидать пределы своего округа или уезда без санкции полиции. В начале XX в. ужесточение законодательства, регламентировавшего миг­рацию евреев и выбор ими местожительства, достигло апо­гея. В 1903 Сенат лишил еврейских купцов 1-й гильдии возможности переселяться в Сибирь и направлять туда своих торговых представителей. В 1907 въезд в нее был за­прещен и для евреев  с высшим образованием. Местные власти использовали многочисленные ограничения и запреты для притеснения еврейских общин, сопровождавшегося уголовным преследованием, насильственным выселением, жесткой регламентацией передвижения. Наиболее характерно это было для политики приморского генерал-губернатора Н.Л. Гондатти (1911-17).

Во второй половине XIX в. во многих городах Сибири сформи­ровались компактные этнические группы евреев. В начале 1860-х гг. крупные еврейские общины существовали в Томске (734 человек), Каинске (460 человек), Тобольске (445 человек), Красноярске (362 человек), Иркутске (283 человек), Енисейске (211 человек), Ачинске (161 человек). В 1870 в Чите проживало 317 евреев, Верхнеудинске — 148, Баргузине — 124, Нерчинске — 60. В еврейских сообществах повсеместно создавались об­щины с органами самоуправления. Государство в значительной мере контролировало еврейские общины, при этом на органы внутриобщинного самоуправления была возложена организация религиозной, благотворительной, образовательной и хозяйственной деятельности. Самоуп­равление включало в себя институт раввината и духовное и хозяйственное правление, решало не только коллективные, но и час­тные повседневные проблемы членов общины.

Духовные правления составлялись из старосты (габу), казначея (нейман) и ученого еврея. Участие в выбо­рах должностных лиц принимали члены общины, вносившие средства в общинную кассу. В ряде городов (например в Том­ске) в 1870—80-е гг. институты самоуправления форми­ровались в ходе борьбы между различными социальными группами евреев — бывшими «николаевскими солдатами», кантонистами, ссыльными, мещанами, купечеством. Сибирская специфика управления общинами заключалась в нехватке казенных рав­винов. В связи с этим огромным влиянием пользова­лись старосты.  Они выступали посредниками между общиной и местной властью, регулировали внутриобщинные отношения. В 1860—80-х гг. духовные правления дей­ствовали в Каинске, Томске, Мариинске. В 1890-е гг. духовные правления были реорганизованы в хозяйствен­ные. Министерство внутренних дел на основе Правил о синаго­гах С.-Петербурга образца 1877 разработало положе­ние для еврейских молитвенных учреждений сибирских городов. В соответствии с ним внутреннее управление общинами строилось на коллегиальных началах.

Во второй половине XIX — начале XX в. под влиянием буржуазных реформ евреи включались в различные сферы экономики. Их основными занятиями являлись ремесло, извоз, погрузка пароходов и железнодорожных составов, торговые операции, кустарные промыс­лы. Еврейский капитал наиболее активно проникал в мел­кое промышленное производство, торговлю, транспорт. Вследствие этого процесса значительно возрос удельный вес евреев  в составе сибирского купечества. В 1897 их доля среди представителей купеческого сословия Тобольской губернии достигала 5,6% Томской — 16,5, Енисейской — 19,7, Иркутской — 26, Забайкаль­ской областях — 38% К числу крупных томских предпринима­телей относились владельцы винокуренных и пивоваренных заводов Хотимские, Фуксманы, пароходов — Ельдештейны. Среди тобольских купцов еврейского происхождения выделя­лись Фришманы, торговавшие мануфактурными, бакалейными и мелочными товарами, владельцы магазинов — Гудович и Не­мецкий. В Тюмени вели активную предпринимательскую деятельность владельцы торговых фирм С.И. Азейнштадт, Л.Х. Брандт, И.Л. Альтшуллер, В.А. Гирман, Ш.М. Овершток, В.И. Рабинович. В Омске торговлей еще в 1870-е гг. занимались братья Хаим и Абрам Хаймовичи, владев­шие известнейшим в Сибири винокуренным заводом. В начале XX в. значительную роль в экономическом развитии Новониколаеве­ка сыграли товарищества «Братья Григорий и Исай Абрамо­вичи», «Абрамович и К⁰», «Братья Шлеймович», спе­циализировавшиеся на кожевенном и маслодельном производстве, комиссионных операциях и извозе. Еврейские финансисты и купечество внесли значительный вклад в развитие добывающей  промышленности. Банкирская семья Гинцбург, торговые дома «Да­вид Рафалович», «Федор Рафалович и К⁰» являлись основными пайщиками в золотодобывающих предприятиях Алтая, Забайкалья и Якутии.

В отдельных районах Сибири экономическая и общественная деятельность пред­ставителей еврейской диаспоры противоречила интересам правительства. В Алтайском горном округе, находившемся в веде­нии Кабинета Его Императорского Величества, евреям запрещалось открывать пред­приятия, вести торговлю и добычу полезных ископаемых. На его территории могли проживать лишь врачи и от­ставные солдаты. Несмотря на официальный запрет, отдельные еврейские купцы, используя чужие фамилии или через подставных лиц, открывали на Алтае питейные заведения, закупали машины на горнодобывающих заводах Кабинета.

Несмотря на государственную политику по ограничению мигра­ций еврейского населения, его численность в восточных районах Российской империи неуклонно росла. По переписи 1897, в Сиби­ри насчитывалось 34477 евреев (0,6% населения). В Приморской области численность местной диаспоры составляла 591 человек (0,71 %), Амурской — 392 (0,3%), Забайкальской — 7 973(1,2%), Якутской-6 321 (0,23%), Иркутской губернии -7 481 (1,5%), Енисейской - 6 167 (1,1%), Томской - 7  947 (0,4%), Тобольской - 2 489 человек (0,17%). Абсолютное большинство сибирских евреев проживало в городах (в Западной Си­бири — 68,14%). В общине Иркутска числилось 3 610 человек (7,1%), Томска-3 214(6,4%), Омска - 1 138(3%),

Красноярска - 1 137 (4,2%), Тобольска - 1 251 (6%),Читы - 1 200 (10,4%), Каинска - 930 (6,3%), Владивостока - 290 (1,0), Тюмени - 262 человек (0,9%). Число евреев, занятых в торговле, достигало 3 792 человек, в промышленности — 2 810, в сельском хозяйстве— 825, занимающихся извозом — 585, слугами и поденщиками были 507 евреев, людьми свободных профессий, служащими государственных учреждений и общественных организаций — 322, в армии служили 446. В начале XX в. проявилась тенден­ция к незначительному снижению численности еврейской диаспоры в Сибири. В 1909—13 число евреев, проживавших в городах западносибирских губерний, сократилось с 16 559 до 13 028 человек. В 1913 в Омске насчитывалось 3 692 евреев, Том­ске — 3 497, Тобольске — 971. Одновременно крупные еврейские общности формировались в новых населенных пунктах городского типа, в том числе Боготоле (1 608 человек), Новониколаевске (1 177 человек).

Во второй половине XIX — начале XX в. под влиянием модернизационных процессов в духовной жизни сибирского еврейства про­изошли глубокие изменения. В 1868 государство предоставило еврейским общинам право на создание культовых соору­жений. В 1870—90-е гг. в городах Сибири и Дальнего Восто­ка появились синагоги и молитвенные дома. Активное участие представителей еврейских диаспор в социально-экономической и духовной жизни сибирского общества в условиях интенсивного развития капита­лизма обусловливало создание в общинах также и свет­ских учреждений, в том числе образовательных. Евреи не имели возможности обучать детей в традиционных национальных учебных заведе­ниях — хедерах и иешеботах. До середины 1870-х гг. они учи­лись в начальных бесплатных школах для бедных и осиротевших мальчиков — талмуд-торах. Одним из основных предметов являлся иврит, который преподавался на основе изучения молитвенника. В 1874 на базе томской талмуд-торы от­крылось первое в Сибири одноклассное еврейское училище III разряда. Первоначальное обучение носило религиозный, затем — национально-ориентированный характер. В число изучаемых предметов входили краткая история еврейского народа, катехизис на русском языке, гимнастика, теория музыки, еврейское письмо, Закон Божий. В 1897 при училище открылась первая и единственная женская субботняя школа (просуществовала до 1908), в которой обучались ученицы в возрасте 12—35 лет. В  конце XIX — начале XX в. еврейские училища возникли в Омске, Мариинске, Красноярске, Иркутске и других горо­дах. В 1911/12 в Сибири и на Дальнем Востоке действовали более 20 учебных заведений различного типа — хедеры, тал­муд-торы, школы при синагогах, русско-еврейские школы. Всего в них обучалось 532 человек.

К началу XX в. под воздействием политических, социально-экономических, демографических, социокультурных и других факторов сформировался особый менталитет сибирских евреев. Оторванность от европейских общественно-политических и еврейских культурных центров способство­вала их глубокой интеграции в сибирское общество. Интеграция включала в себя билингвизм, постепенно переходящий в использование преимущественно русского языка, сибирские евреи носили в основном русские фамилии и предпочитали одеваться по-русски. Сибирские евреи демонстрировали новые поведенческие стерео­типы, тяготели к светским ценностным приоритетам, гораздо сильнее были подвержены процессам ассимиля­ции и аккультурации. Вместе с тем они сохраняли основные этнические черты, традиции, чтили религиозные нормы, охраняя свою этнокультурную самобытность, что выражалось в массовом неприятии христианства и смешанных браков. Их основными социально-психологическими характеристиками являлись предпри­имчивость, высокая деловая активность и мобильность, толерантность, индивидуализм, сочетавшийся с корпо­ративностью и коллективизмом. В Сибири в условиях взаимодействия различных этноконфессионных общностей стрем­ление еврейской диаспоры к сохранению самобытности воспринималось представителями других народов более терпимо, чем в европейской части страны. В связи с этим ев­рейские погромы в восточных районах России были редки. В го­ды революции 1905—07 лишь в Томске и Иркутске произошли крупные антисемитские выступления, жертвами которых стали несколько десятков евреев.

В конце XIX — начале XX в. рост национального самосознания сибирских и дальневосточных евреев способствовал их включению в общественно-политическую жизнь восточных провинций Российской империи. Основу еврейского общественного движения составляли сио­нистские организации. В Восточной Сибири наиболее крупной из них являлась Читинская, насчитывавшая до 500 членов. Для развития национальной культуры и образования, оказания социальной помощи нуждавшимся сионисты создавали учебные и ду­ховные учреждения, благотворительные и культурно-просветительские общества. В Омске в 1901 возникли 2 сионистских кружка: «Ришон-Лецион» и «Мевасерес-Цион». В 1903 в Томске прошел съезд сионистских организаций Сибири, на котором обсуждались проблемы самоуправления и культурного развития общин. Реакция центральной власти на активизацию еврейского национального движения имела негативный характер. В июне 1903 циркуля­ром министра внутренних дел В.К. Плеве сионистские организации были запрещены. Вплоть до Февральской революции они про­должали существовать на нелегальной основе.

В конце XIX в. в Сибири и на Дальнем Востоке возникло еврейское левое движение. Ссыльные участники еврейские социал-демократические партии Бунд вошли в состав Сибирского социал-демократического союза (1901). Его делегаты В.Е. Посадовский (Мандельберг) и Л.Д. Троцкий (Бронштейн) приняли участие во II съезде РСДРП в 1903. В начале XX в. в Сибири появились организации еврейской социал-демократической ра­бочей партии Поалей-Цион и Сионистской социалисти­ческой рабочей партии. Наибольшей активности деятельность евреев-социалистов достигла в годы революции 1905—07. В Красноярске и Чите действовали социал-демокра­ты В.С. Гоштовт, М.С. Урицкий, И.А. Вайнштейн, Э.В. Цупсман. Во Владивостоке в центре революционных событий оказались евреи из младшего офицерского состава, состоявшие во Вла­дивостокской военной организации партии социалистов-революционеров и «Военном союзе Владивостокского гарни­зона». После революции большая часть левых организаций, в которых евреи  играли заметную роль, прекратила существова­ние. В 1907—14 в Восточной Сибири функционировали лишь 2 подпольные ячейки бундовцев.

В годы Первой мировой войны в жизни евреев  про­изошли значительные перемены. Военная обстановка обусловила стремительный рост миграции еврейского населения с западных окра­ин Российской империи в Сибирь и на Дальний Восток. В августе 1915 Совет министров отменил запрет на проживание  евреев вне черты оседлости. Однако, несмотря на решение правительства, губернские власти продолжали политику дискриминации в от­ношении представителей еврейской диаспоры. Их въезд и поселение, смена местожительства и передвижение по-прежнему осуществлялись только с санкции губернаторов. Сохранение административных ограничений, часто обуслов­ленных антисемитизмом местной бюрократии, усиливало оппозиционные настроения среди евреев. Активизировалась деятельность подпольных кружков Бунда, Поалей-Циона, Сионистской социальной рабочей партии, отделений Еврейского комитета по­мощи жертвам войны и культурно-просветительских организаций. К 1917 в Сибири и на Дальнем Востоке возникли крупные центры ев­рейского общественного движения, направленного против национальной политики самодержавия.

Февральская революция обусловила ликвидацию всех форм дискриминации народов и этнических групп, проживавших на территории бывшей Российской империи. 20 марта 1917 Временное правительство приняло постановление «Об отмене вероисповедальных и национальных ограничений». Прекращение национального гнета способствовало росту общественно-политической активности евреев. Весной 1917 в среде еврейской интеллигенции началась дискуссия о статусе, устройстве и функциях общины. Представители различных политических сил в своих взглядах на решение вопроса о ее правовом положении объедини­лись вокруг 2 платформ. Сионисты выступили с лозун­гом «демократической, самоуправляющейся, единой ев­рейской общины», сохранявшей конфессионный характер. Имея широкую автономию в различных сферах общественной жизни, она должна была объединять всех евреев иудейского веро­исповедания независимо от их социального положения и миро­воззрения. Партии Поалей-Цион и Бунд стремились к созданию демократической и светской общины, из компетенции которой следовало изъять религиозные функции. В частности, бун­довцы считали, что общине нужно придать статус пуб­лично-правового института всего русского еврейства с широ­кими полномочиями в сфере культуры и образования.

Для осуществления своих политических интересов евреи  при­нимали участие в выборах в городские думы. Летом 1917 в городах Дальнего Востока представители местных общин составили блок «сионистов и беспартийных», который воз­главляли крупные предприниматели С.Л. Скидельский, Х.А. Циммерман, С.И. Струмиловский, И.Б. Дубровнинский. Евреи участвовали в местных думских выборах и как члены общероссийских партий. Наиболее активную роль они играли в деятельности левых политических организаций — большевиков, меньше­виков, эсеров. В конце 1917 — начале 1918 евреи, состоявшие в РКП(б) и других радикальных социалистических партиях, участвова­ли в установлении и формировании органов советской власти в районах Сибири и Дальнего Востока. Весной 1918 Дальневосточный краевой комитет совета рабочих, крестьянских и солдатских  депутатов и Дальсовнарком возглавил большевик Е.М. Ярославский, комиссариат финансов — Г.И. Калманович, ко­миссариат по иностранным делам — Н.М. Любарский.

После падения советской власти в Сибири в 1918 широкий размах приобрело движение за национально-культурную автономию еврейских общин. В январе 1919 в Иркутске состоялся Об­щесибирский съезд представителей еврейских общин Си­бири и Урала. Его делегаты, представлявшие сионистские организации, рассмотрели проблемы самоуправления общин и выступили за создание при общинных советах палестинских комиссий для подготовки эмиграции евреев в Палестину. Съезд избрал Национальный совет, стоявший на антибольшевистских позициях, который установил тесные отно­шения с правительством А.В. Колчака, декларировавшим национальную и религиозную терпимость. Евреи также входили в администрацию белых правительств: П.Я. Дербер был председателем Временного правительства автономной Сибири, М.Я. Линдберг — членом Западно-Сибирского комиссариата, Г.Б. Патушинский — министром юстиции Российского правительства. В этом правительстве товарищем министра внутренних дел работал Н.Я. Новомбергский. В противовес сионистам Бунд и другие социалистические партии образовали Сибирскую лигу еврейской культуры «Цукунфт». В конце 1919 — начале 1920, после восстанов­ления советской власти в Западной и отчасти Восточной Сибири, центр еврейского национального движения переместился в Забайка­лье и на Дальний Восток. В короткий период существования Дальневосточной республики (ДВР) одной из краеу­гольных проблем национального строительства являлся вопрос о самооп­ределении народов. В феврале 1921 была принята Консти­туция ДВР, провозгласившая национально-культурную автономию для малых народностей и отдельных этнических групп. В соответствии с ее положениями евреи получили право на самоуправление. Их национальным языком стал идиш. В Министерстве по национальным делам ДВР создается еврейский отдел под руководством Л.Г. Мелицева. Согласно его рекомендациям, правительство ДВР признало общинные советы органами еврейского национального самоуправления. Основная борьба в них развернулась между сионистами и партией Поалей-Цион. В сентябре 1921 в Чите состоялось совещание представителей сионистских организаций по вопросам устройства общин и проведения общееврейского съезда. Сионисты, выступавшие с общедемократической платформой и за миграцию евреев в Палестину для создания собственного государства, пользовались широкой поддержкой еврейской диаспоры. Они играли значительную роль в жизни общин, в частности, зани­мались правовой и социальной защитой их членов, культурно-религиозной деятельностью, налаживали связи с зарубежными сионистскими центрами. Партии Поалей-Цион и Бунд, опираясь на «еврейские трудовые элементы», выступали за участие евреев в социальном строительстве, но их влияние на общественное сознание еврейского населения было незначительным.

В годы Гражданской войны еврейские общины Дальнего Востока выступали против массовых антисемитских выступлений на Ук­раине, помогали беженцам и пострадавшим от голода. Благовещенский общинный совет организовал лотерею, в ходе которой было собрано 1 тыс. руб. золотом и на 300 руб. золотом вещей. Помощь детям, оставшимся без ро­дителей, оказывал Центральный еврейский комитет помощи сиротам — жертвам погромов.

Восстановление советской власти в восточных районах страны привело к значительным переменам в жизни сибирских евреев. Сворачи­вание рыночных отношений в условиях «военного коммунизма» нанесло удар по основным сферам еврейского пред­принимательства — кустарной промышленности и торговле. Помимо социально-экономических издержек политика большевиков содержала элементы национальной и политической дискриминации. Большинство еврейских общин было упразднено. Часть из них полу­чила статус религиозных организаций. Наряду с институтами об­щинного самоуправления ликвидировались еврейские пар­тии и движения. В конце 1922 — начале 1923 в Приморье произошел самороспуск последних сионистских организаций. Партии социалистической ориентации — Бунд, Поалей-Цион и другие — были включены в состав РКП(б). В первой половине 1920-х гг. в Сибири и на Дальнем Востоке ведущее место в общественно-политической и культурной жизни евреев заняли еврейские коммунистические секции. Они создавались при местных коми­тетах большевистской партии для осуществления ее курса по советизации еврейской диаспоры. Деятельность этих секций имела целью борьбу с еврейскими традициями путем рас­пространения «пролетарской культуры». Основными направ­лениями работы являлись искоренение иврита и пере­ход на идиш, атеистская пропаганда и переоборудование синагог в культурные и спортивные учреждения, секуляризация школ, образования. В конце 1920-х гг., после окончательной ликвидации элементов внутрипартийного плюрализма и превращения ВКП(б) в монолитную политическую организацию, еврейский секции были упразднены.

В 1920-е гг. в условиях новой экономической политики правовое и социально-экономическое положение еврейского на­селения Сибири и Дальнего Востока оставалось противоречивым. Частичное восстановление рыночных отношений, сопровождавшееся легализацией частной торговли и де­национализацией мелких и средних предприятий, способствовало возрождению предпринимательства. Евреи — про­мышленники и торговцы служили одним из источников формирования категории нэпманов. Как представители буржуазии, они не имели избирательных прав и облагались высокими налогами. В конце 1920-х гг. в связи с нача­лом форсированной индустриализации и коллективизации в составе еврейской диаспоры исчезла прослойка пред­принимателей.

В 1920-е гг. осуществлялись первые целенаправлен­ные попытки адаптации еврейского населения к практике строительства социалистического общества. В январе 1925 было образо­вано Всесоюзное общество по земельному устройству тру­дящихся евреев в СССР (ОЗЕТ). Его основной задачей яв­лялось привлечение еврейской бедноты к сельскохозяйственному труду, а также содействие созданному в 1924 при Президиуме Совета национальностей ЦИК СССР специальному комитету по привлечению евреев к земледелию (КОМЗЕТ). В услови­ях широкого распространения коллективных форм ведения хозяйства одним из направлений решения данной пробле­мы стал эксперимент по организации еврейских национальных колхозов. Так, в мае 1927 в Ачаирском районе Омской области мест­ным отделением ОЗЕТ были созданы 3 коллективных хозяйства — «Равенство», «Самодеятель» и «Труженик», которые име­ли сообща 2 046 га земли и работали по единому про­изводственному плану. Еврейские хозяйства сразу же оформились как единое национально-автономное образование: имели собственный сельсовет, в них обязательно отмечали еврейский Новый год, дни поста, днем отдыха считалась суббота, в дело­вых бумагах иврит употреблялся наряду с русским языком. В этих колхозах широко использовался наемный труд, что противоречило процессу начинавшейся коллективизации деревни. В качестве наемных работников выступали жите­ли соседних деревень. В мае 1929 в 12 верстах от Ялуторовска был создан еврейский колхоз, называвшийся «ОЗЕТ». В Ишимском районе действовал еврейский кол­хоз «Энергия». В январе 1930 Центральное  правление ОЗЕТ сделало заявление о нецелесообразности организаций отдельных еврейских колхозов в местностях, где нет компактных масс еврейской бедноты. Деятельность ОЗЕТ в Сибири закончилась в начале 1930-х гг.

В годы нэпа противоречивые тенденции развития страны оказывали влияние и на общественную жизнь евреев. В Сибири и на Дальнем Востоке продолжали действовать их ду­ховные и культурные учреждения, учебные заведения, благотво­рительные общества. Вместе с тем центральные и местные власти закрывали еврейские школы, конфисковывали имущество синагог и молельных домов, следствием чего являлось свертыва­ние культурно-религиозной автономии еврейской диаспор.

По переписи 1926, численность еврейского населения Сиби­ри составляла 32 750 человек, в том числе в Иркутском округе — 9 083, Томском — 5 505, Омском — 4 389, Читин­ском — 3 878, Красноярском — 3 040, Новосибирском — 2 301, Барабинском — 2 227, Ачинском — 1 740, Кап­ском — 1 197, Тулунском — 1 220 человек. В середине 1920-х — начале 1930-х гг. еще одним направлением интеграции евреев в советское общество являлось создание еврейской национальной автономии путем колонизации слабозаселенных районов Дальнего Востока. КОМЗЕТ заключил договоры с американо-еврейской аг­рономной корпорацией «Агро-Джойнт», Еврейским колонизационным обществом и Обществом земельного ремесленного тру­да, которые обязались предоставить средства для пересе­ления евреев в Приамурье. В 1927 был определен район будущей колонизации — междуречье Биры и Биджана. 28 марта 1928 по постановлению СНК СССР «О закреплении за КОМЗЕТом для нужд сплошного заселения трудящи­мися евреями свободных земель в приамурской поло­се Дальневосточного края» в ведение КОМЗЕТ было передано 4,5 тыс. га приамурских земель. В юго-западные районы Дальневосточного края стали направляться еврейские миг­ранты. В апреле—мае 1928 в район Виры и Биджана прибы­ла 1-я группа еврейских переселенцев (650 человек). Места­ми их расселения стали Бирское опытное поле, Валдгейм, Амурзет. Обслуживанием поселенцев занимались КОМЗЕТ, ОЗЕТ, Биробиджанский переселенческий отряд при Дальневосточном краевом переселенческом управлении. Не­смотря на проведение организационных мероприятий, многие из первых мигрантов возвращались в прежние места проживания. Причинами их возврата являлись суровые климатические усло­вия, неподготовленность к приему переселенцев, пере­бои в их снабжении товарами первой необходимости. 7 марта 1929 СНК СССР заключил договор с американским обществом еврейской колонизации «ИКОР» об оказании помощи трудящимся евреям, расселявшимся на юге советского Дальнего Востока. Биробиджанский район посетила комиссия, состоявшая из американских ученых, командированных «ИКОР». Эксперты пришли к выводу о перспективности «биробиджанского проекта». В начале 1930-х гг. приток еврейских колонистов в Приамурье значительно возрос. В 1929 в междуречье Биры и Биджана переселилось 555 человек, в 1930 — 680, в 1931 — 3 231, в 1932 — 14 тыс. человек. 20 августа 1930 был образо­ван Биробиджанский национальный район, 7 мая 1934 — Еврейская АО. После 1939 число евреев в Еврейской АО сократилось на 19% а их удельный вес в общей численности населения облас­ти снизился почти в 2 раза — с 16,2 до 8,8% (численность — с 17,7 тыс. до 14,3 тыс. человек).

В конце 1920-х—1930-е гг. советское государство полностью лик­видировало сохранившиеся элементы этноконфессионной ав­тономии евреев. В Сибири и на Дальнем Востоке были закрыты последние еврейские культурно-образовательные и религиозные уч­реждения.

В 1939—41 в Сибирь и на Дальний Восток депортирова­ны тысячи евреев с территории Западной Украины, Западной Белоруссии, Прибалтики, Бессарабии, Северной Буковины. Значительное количество евреев эвакуировали в Сибирь из западных районов страны в годы Великой Отечественной войны. Местное и эвакуированное еврейское население внесло вклад в организацию и развитие сибирского тыла. Несколько тысяч сибирских евреев сражались на фронте, 7 человек награждены Золотой Звездой Героя Советского Союза. Сталинское правительство активно использовало вид­ных представителей еврейской интеллигенции для организации получения помощи из-за границы. В 1942 под председательством С.М. Михоэлса для вовлечения в борьбу с фашизмом «еврейских народных масс во всем мире» создается Еврейский антифашистский комитет. Активное участие евреев в обороне страны от фашистской агрессии способство­вало смягчению репрессивной политики Сталинского государства в от­ношении представителей еврейской диаспоры. 19 ноября 1944 СНК СССР установил порядок открытия духовных учреждений для различных конфессий, в том числе иудейской. В  городах Сибири и Дальнего Востока были восстановлены еврейские религиозные общины, открыты синагоги и молитвенные дома. Официально функционировали синагоги в Ом­ске, Новосибирске, Иркутске и Биробиджане. Наряду с официальными синагогами в городах, где проживало еврейское население, существовали нелегальные молитвенные  дома, орга­низованные на частных квартирах.

Однако в конце 1940-х — начале 1950-х гг. репрессивная по­литика Сталинского режима приобрела черты антисемитизма. В ходе кампании по борьбе с космополитизмом и «низ­копоклонством» перед Западом были вновь закрыты ев­рейские общины и культовые учреждения, многие из прина­длежавших к иудейской конфессии и их родственников репрессированы. В 1949—52 среди населения Прибал­тики и Западной Украины, депортированного в восточные районы СССР, оказались евреи, участвовавшие в антисоветском движении. За 1940—50-е гг. вследствие общей подвижности населения из европейской части СССР на Север, Урал, в Сибирь и на Дальний Восток численность евреев в этих районах существенно выросла: в Западной Сибири — в 1,8 раза, в Камчатской области — в 2,1, Сахалинской — в 10 раз.

В 1950—80-е гг. в общественной жизни еврейских диаспор Сибири и Дальнего Востока произошли значительные перемены. Реформы Н.С. Хрущева, сопровождавшиеся прекращением репрессий и частичной легализацией деятельности ев­рейских общин, создали предпосылки для возрождения национального самосознания и участия евреев в оппозиционном движении. В 1970-е — первой половине 1980-х гг. еврейская интеллигенция включилась в борьбу за национальные права, создавала кружки по изучению иврита и истории Израиля. В данный период государство проводило дискриминационную политику в отношении евреев, высылало за рубеж активистов диссидентских организаций. Часть еврейского населения эмигрировала из СССР в Из­раиль, страны Западной Европы и Северной Америки.

Во второй половине 1980-х гг. в условиях развития демократических процессов в СССР активизировалась общественно-политическая и культурная жизнь еврейских диаспор. Несмотря на позитивные явления в общественной жизни, часть сибирских евреев эмигрирова­ла за рубеж. В 1990-е — начале 2000-х гг. поток еврейских эмигрантов, выезжавших из РФ в страны дальнего за­рубежья, значительно возрос. В это время происходила массовая репатриация сибирских евреев  в Израиль. Представители еврейской диаспоры также активно эмигрировали в США, Кана­ду, Германию.

Тем не менее еврейское население Сибири и Дальнего Восто­ка постепенно адаптируется к новым социально-экономическим и политическим реалиям. Его наиболее активные представители включают­ся в различные сферы рыночной экономики, деятельность политических партий и общественных движений. Одновременно евреи участвуют во внутреннюю жизни своей диаспоры. Деятельность еврейских общин способствует развитию национальной культуры и образования. В 1990-е гг. в Еврейской АО состоялось 5 фестивалей еврейской культуры. В начале XXI в. еврейские средние школы работают в Хабаровске, Новосибирске, Биробиджа­не, функционирует Биробиджанский еврейский университет. Возрождаются иудейские религиозные учреждения. Синаго­ги действуют в различных городах Сибири и Дальнего Востока, в том числе Биробиджане, Владивостоке, Иркутске, Омске, Томске, Тюмени.

В годы перестройки в Сибири и на Дальнем Востоке воз­никли организации, способствовавшие развитию национальной куль­туры, образования и религии еврейской диаспоры. В первой половине 1990-х гг. шел процесс организационного оформления еврейских общин, прежде всего в крупных городах региона. В 1989— 90 появились первые общества еврейской культуры в Краснояр­ске, Омске, Новосибирске. В 1991 зарегистрированы Омское иудейское религиозное общество «Ор Хадаш», Красно­ярское еврейское религиозное объединение, Новосибирское общество еврейской культуры, Алтайский краевой центр еврейской культуры (Барнаул); в 1992 — хабаровское краевое общество еврейской культуры «Менора», омское еврейское культурное общество «Шалом», Общество еврейской культуры Кемеровской области, Клуб еврейской культуры Иркутской области, Якутское общество еврейской культуры. В 1993 оформились хабаровская еврейская религиозная община «Мизрах», Еврейский национальный культурный центр Республики Бу­рятия в Улан-Удэ, Общество еврейской культуры Новокуз­нецка. В 1994 — Томское общество возрождения еврейской культуры и новосибирская иудейская религиозная община «Ятад», в 1995 — еврейская религиозная община Владивос­тока «Бейттшува», хабаровское еврейское культурно-просветительское общество «Шолом» и Еврейская национальная об­щественная организация Братска.

По данным переписи 2002, численность евреев в Сибирском федеральном округе составляла 14 577 человек (0,07 %  от все­го населения округа). Наибольшая численность евреев зафиксирована в Новосибирской (3 329 человек, или 0,1 %от всего населения области), Иркутской (2 487 человек, или 0,1 %), Омской (2 397 человек, или 0,1%) областях, в Красноярском (1 841 человек, или 0,06%) и Алтайском (1 103 человек, или 0,04%) крае. В Дальневосточном федеральном округе на­считывалось 7 392 евреев (0,1 %). Наибольшая их численность от­мечалась в Хабаровском крае (2 394 человек, или 0,2%), Ев­рейской АО (2 328 человек, или 1,2%) и Приморском крае (1 103 человек, или 0,05%).