Военный коммунизм в Сибири // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

ВОЕННЫЙ КОММУНИЗМ В СИБИРИ. Система административно-политических органов и совокупность военно-политических, социально-экономических и культурных преобразований советской власти в Сибири после ее освобождения от колчаковцев. Являлась реа­лизацией военно-коммунистеской политики, апробированной РКП(б) в Европейской России, которая заключалась в максимальной централизации и милитаризации органов государственной власти, гипертрофированном использовании ими чрезвычайных форм и ме­тодов во взаимоотношениях с обществом.

Эта политика была реакцией на объективные условия, в которых находилась Россия после взятия большевиками государственной власти, и в то же время являлась воплощением программ, положений РКП(б) и идейных взглядов ее лидеров. Политика военного коммунизма была направлена как на решение конкретных задач, про­диктованных реалиями революции и Гражданской войны, так и на достижение целей социалистического строительства.

Проведение политики военного коммунизма в Сибири началось с уч­реждения высшими и центральными органами советской власти своих представительств и назначения уполномоченных, наделенных чрезвычайными правами и призванных возглавить различные отрасли управления. По рекомендации ЦК РКП(б) 27 августа 1919 ВЦИК и СНК учредили Сибревком (СРК), которому делегировали такие полномочия в сфере гражданского управления. Аналогичным образом в сентябре 1919 — январе 1920 пос­тупили наркоматы и приравненные к ним инстанции, направив в Сибирь своих сотрудников, облеченных соответствующими правами.

27 октября 1919 в Челябинске СРК с участием местного партийно-советского актива создал Сибирское областное бюро (Сибоблбюро) РКП(б). После неоднократного обсуждения вопросов о его функциях и составе, Сибоблбюро конституиро­валось на правах чрезвычайного партийного органа для руководства большевистскими организациями на территории освобождаемой Сибири.

Дальнейшее усиление административно-политического аппарата в Си­бири произошло в конце весны 1920. Постановлением апрельского пленума ЦК РКП(б) Сибоблбюро было реорга­низовано в территориальный отдел ЦК. Тогда же в соответствии с решением апрельского пленума СРК был преобразован в областной орган гражданского и военного управления, которому подчинялись все существовавшие на территории Сибири гражданские и военные власти, за исключением местных органов ВЧК.

В подчинение учрежденного в структуре СРК во­енного отдела (Штаба помощника Главнокомандующего всеми вооруженными силами республики по Сибири) передавались полевые войска и войска вспомогательного на­значения, общая численность которых летом 1920 достигла 400 тыс. человек. В итоге в Сибири был создан самый мощный в РСФСР областной административно-политический и военный аппарат, действо­вавший в интересах Центра.

Первоочередная задача, которую поставила Москва перед своими представительствами в Сибири, заключалась в том, чтобы превратить область в надежный оплот Советской России. С этой целью на территории Сибири было введено во­енное положение, которое просуществовало до 4 декабря 1920. К весне 1921 на военном положении оставалось около поло­вины всей территории Сибири.

Применительно к условиям Сибири в Центре был выработан особый курс в области партийного и советского строительства. Местные губернские и уездные организации РКП(б) не получили права избирать свои комитеты. Вместо них Сибоблбюро на­значало бюро и организационное бюро, состоявшие в основном из ком­мунистов, откомандированных по распоряжению ЦК партии, и политработников Красной армии. За небольшим исключением они стали самыми решительными и последовательными проводниками политики Москвы в губернских и уездных звеньях партийного аппарата Сибири.

По распоряжению СРК все советы, организованные партизанами и повстанцами Сибири в ходе свержения колчаковской власти, были распущены. Вместо них создавались назначенные по приказам сверху революционные комитеты, председателями и членами которых стали коммунисты и сочувствующие им беспартийные. В годы Гражданской войны Сибирь оказалась единственной областью, в которой ревкомы были учреждены на всех уровнях властной вертикали. Лишь по мере того, как Сиббюро ЦК РКП(б) и СРК убеждались в создании в той или иной губернии прочной опоры коммунистического режима, в них разрешалось прово­дить выборы партийных комитетов и исполкомов советов.

Важнейшим элементом советского государственного аппарата в услови­ях военного коммунизма являлись его репрессированные органы: ВЧК, милиция, судебная система. Специфика Сибири заключалась в том, что здесь наряду с губернскими и районными транспортными чрезвычайными комиссиями были учреждены Полномочное представительство ВЧК и в ряде городов — уездные чека, которые в Европейской России в первой половине 1919 подверглись ликвида­ции. В судебной системе доминирующая роль принадле­жала не народным судам, а различного рода революционным трибуналам. Благодаря этому в Сибири возник административно-политический и реп­рессивный аппарат, способный осуществлять политику тотального контроля над обществом и подавления сопротивления с его стороны.

Военно-коммунистическая политика требовала предельной мобилизации всех людских и материальных ресурсов в распоря­жение Центра. Для решения этих задач в Европейской Рос­сии использовались такие средства, как национализация промышленных предприятий и транспорта, всеобщая трудовая повин­ность, военные и трудовые мобилизации, запрет свободной торговли нормированными промышленными товарами и продуктами питания, разверстка на сельскохозяйственную продукцию и заготовку дров.

Советская власть в Сибири в основном пошла по такому же пу­ти. Здесь также были национализированы железнодорожный и вод­ный транспорт, все крупные предприятия горно-добывающей, деревообрабатывающей, кожевенной, металлургической, топливной и химической промышленности. К осени 1920 такая же участь постигла около 21 % предприятий мелкой промышленности. По удельному весу это было почти в 2 раза меньше, чем по РСФСР в целом.

В то же время из-за нехватки в Сибири специалис­тов и рабочих здесь более широкое распространение получили всевозможные трудовые мобилизации. Только по распоряжениям СРК в 1920 была произведена мобили­зация 16 категорий населения. Мобилизованные широко привлекались к погрузочно-разгрузочным и строительным работам, для борьбы с тифом, заготовки топлива, ликвидации неграмотности и т. п.

Более значительными по масштабам были военные мо­билизации, осуществлявшиеся для укомплектования дислоцировавшихся и формировавшихся здесь частей и соединений. В июне и октябре 1920 в Сибири прошли мо­билизации военнообязанных 1899—1901 г. р. Из 198,5 тыс. человек, состоявших на учете, явились 184,1 тыс., 148,4. тыс из которых было принято в войска. 20,5 тыс. при­званных направили во внутренние военные округа, 92,6 тыс. — на пополнение дислоцировавшихся в Сибири дивизий, 21,8 тыс. — на доукомплектование войск вспомогательного на­значения и тылов. В составе 27-й, 30-й и 51-й дивизий призванные сибиряки хорошо проявили себя на Южном и Западном фронтах, где сражались против вран­гелевцев и поляков.

Важнейшими элементами системы военного коммунизма в Советской Рос­сии являлись запрещение свободной торговли и осущест­вление государственных заготовок сельскохозяйственных продуктов с помощью разверстки. Сибирь располагала огромными запасами про­довольствия, в котором остро нуждалось население Европейской России и Красная армия. Но использовать здесь для его за­готовки апробированные в центральной части РСФСР средс­тва не позволяла объективная обстановка, прежде всего отсутствие крепкого продовольственного аппарата. Поэтому сначала СРК разрешил крестьянам на освобожденной от кол­чаковцев территории свободно торговать продуктами собственного производства. Одновременно их призывали добро­вольно сдавать излишки сельскохозяйственных продуктов по «твердым» ценам советским продовольственным комитетам и их контрагентам. В те­чение нескольких месяцев такая политика себя оправдывала. До февраля 1920 она позволила советской власти получить около 3,5 млн пудов хлебофуража.

По мере уменьшения крестьянами добровольных пос­тавок продовольствия и усиления продовольственного аппарата по­литика советской власти изменялась. В феврале—марте 1920 в большинстве губерний Сибири была введена предварительная разверстка на хлебофураж. Она предусматривала изъ­ятие в государственный фонд от 56 до 75% излишков урожая 1919. С ее объявлением свободная торговля не запрещалась, заготовки осуществлялись без применения принужде­ния, главным средством выполнения разверстки оставалось разъяснительная работа среди крестьян. В результате в феврале—апреле 1920 удалось заготовить около 11,5 млн пудов хлебофуража. Но в мае поступления резко упали, что обусловило переход к новому этапу продовольственной политики. В конце мая — начале июня 1920 свободная торговля нормированными продуктами была запрещена, установлены жесткие сро­ки сдачи разверстки, а для ее выполнения разрешено применять принудительные меры, в том числе вооруженную силу. К концу текущей продовольственной кампании, завершившейся 31 июля 1919, удалось заготовить 31,3 млн пудов хлебофуража из на­значенных 65,7 млн пудов.

20 июля 1920 СНК принял Декрет «Об изъятии хлебных излишков в Сибири», который лег в основу продовольственной кампания 1920/21. Благодаря этому документу Сибирь стала единственной областью РСФСР, на которую возлагалась задача сдать государству абсолютно все излишки хлебофура­жа (110 млн пудов). Поскольку сибирские продовольственные органы могли компенсировать промтоварами не больше 4 % стоимос­ти сельскохозяйственных продуктов, для их изъятия оставалось 2 средс­тва: убеждение и принуждение. Несмотря на широко развернутую агитацию за добровольную сдачу излишков, новая продовольственная кампания прошла под знаком неуклон­ного наращивания в качестве метода заготовок принудительных мер. При этом продовольственные работники часто нарушали революционную законность, допускали злоупотребления по отношению к крестьянам. К марту 1921 удалось собрать 60,8 млн пудов хлебофуража.

Состоявшийся в середине марта 1921 X съезд РКП(б) принял решение об замене разверстки продналогом. Од­нако по решению ЦК партии в уездах Сибири, выполнивших менее 75% разверстки, она сохранялась. Окон­чание продовольственной кампании проходило в исключительно напряженной политической обстановке, во многих местах чреватой восстаниями. Поступления хлебофуража за 3 весенних месяца составили всего 2,2 млн пудов хлебофуража. В итоге в продовольственную кам­панию 1920/21 было заготовлено 67,4 млн пудов.

Население Сибири по-разному относилось к военно-коммунистическим мероприятиям. Недовольство многих бывших партизан вызвал роспуск созданных ими советов и их замена назначенными ревкомами. В ответ часть пар­тизан во главе с анархистом Г.Ф. Роговым в мае 1920 выступила против насаждаемых коммунистами порядков. Неявка без уважительных причин 21,7 тыс. призывни­ков показала, что количество недовольных советской властью в Сибири росло. Переход к принудительному изъятию продоволь­ствия и объявление разверстки 1920/21 вызвали волну крестьянских восстаний в Новониколаевском и Томском уездах, в Степном Алтае, в Бухтарминском крае, в Енисейской и Иркутской губерниях, которые, однако, были довольно быстро и легко подавлены.

Все это породило у большинства партийно-советского руководства Сибири убеждение в правильности политики военного коммунизма. В результате конец 1920 — начало 1921 ознаменовались ее дальнейшим наращиванием. Так, в начале декабря 1920 наме­чалось мобилизовать 174 тыс. человек, направив их на ле­созаготовки. В конце декабря 1920 СРК постановил осущес­твить мобилизацию всех рабочих и служащих, имевших специальность, но не занятых в советских учреждениях и на предприятиях. Во второй половине января 1921 началось форми­рование Сибирской трудовой армии.

В состоянии эйфории часть партийно-советского руководства Сибири восприняла постановления VIII Всероссийского съезда советов «О мерах укрепления и развития крестьянского и сель­ского хозяйства» как дальнейшее углубление политики военного коммунизма и предоставление ему права ввести 2 новые раз­верстки: на крестьянское семенное зерно и на размеры засевае­мой площади. Практические шаги по реализации этих наме­рений в начале 1921 спровоцировали Сорокинский мятеж на Алтае, затем — Западно-Сибирский мятеж.

В конце 1920 — начале 1921 недовольство политикой военного коммунизма, породившего вопиющую бесхозяйственность и массовые злоупотребления, охватило в Сибири широ­кие слои сельского населения. Его отражением стали многочисленные предложения трудовых крестьян и даже отдельных советских работников о замене разверстки продналогом и разрешении свободной торговли. Но эти ходатайства не были адекватно оценены руководством области, чему помешали 2 основные причины. К концу 1920 в Сибири сложилась партийно-советская бюрократия в несколько десятков тысяч человек, которую устраивали регулярно получаемые продовольственные пайки и иные бесплатные блага, не хотевшая никаких изменений. Другой опорой политики военного коммунизма стали несколько сотен тысяч деревенских люмпен-пролетариев, живших за счет внутриволостного перераспределения продовольственных излишков. Именно они после отмены разверстки породили летом 1921 самую мощную волну красного бандитизма, угрожавшего сорвать пе­реход к новой экономической политике.

Лит.: Шишкин В.И. Революционные комитеты Сибири в го­ды гражданской войны (август 1919 — март 1921 г.). Новосибирск, 1978; Он же. Социалистическое строительство в сибирской деревне (ноябрь 1919 - март 1921 г.). Новосибирск, 1985.

В.А. Прошин, В.И. Шишкин