Традиция проведения балов появилась в России при Петре I. В допетровской России ничего похожего не было. По старинной традиции женщины из знатных семей вели замкнутый образ жизни на особой, женской половине дома, куда не имели доступа посторонние. На пирах допетровской Руси порой пели песельники, но танцев не было. Как свидетельствовал С. Маскевич, поляк, побывавший в России в начале XVII в., «Над танцами нашими они смеются, считая неприличным плясать честному человеку».
25 ноября 1718 г. Петром I был обнародован указ об ассамблеях, в котором говорилось:
«Ассамблея – слово французское, которое на русском языке одним словом выразить невозможно; обстоятельно сказать — вольное в котором доме собрание или съезд делается не только для забавы, но и для дела. Ибо тут может друг друга видеть и о всякой нужде переговорить, также слышать, что где делается, при том же и забава. А каким образом эти ассамблеи отправлять, определяется ниже сего пунктом, покамест в обычай не войдет.
В котором доме имеет ассамблея быть, тому надлежит письмом или другим знаком объявить людям, куда всякому вольно прийти, как мужскому полу, так и женскому. Ранее пяти или четырех часов не начинается и долее полуночи не продолжается.
Хозяин не должен ни встречать, ни проводить, ни потчевать гостей, но только должен очистить несколько покоев, предоставить столы, свечи, питье для утоления жажды и игры, на столах употребляемые».
Обычно для ассамблеи освобождались четыре комнаты побольше: в одной танцевали, в другой беседовали, в третьей мужчины курили табак и пили вино, в четвертой играли в шахматы и шашки. Если в доме не находилось четырех подходящих комнат, ассамблею могли поводить и в одной, и тогда, как свидетельствовал современник, возникали неудобства: «В комнате, где дамы и где танцуют, курят табак и играют в шашки, отчего бывает вонь и стукотня, вовсе неуместная при дамах и музыке».
По заведенному порядку хозяин дома выбирал между молодыми женщинами царицу бала и преподносил ей живую розу. В конце ассамблеи царица должна была вручить этот цветок одному из кавалеров, что значило, в следующий раз ассамблея будет проходить у него в доме.
На ассамблеях играл духовой оркестр, состоящий из труб, фаготов, гобоев, валторн и литавр, к которым иногда присоединялись и скрипки. Непривычную к танцам русскую публику учили пленные шведские офицеры и жительницы Немецкой слободы. Осваивалось танцевальное искусство медленно. Первое время на ассамблеях танцевали так, как это описал А.С. Пушкин в повести «Арап Петра Великого»:
«Во всю длину танцевальной залы… дамы и кавалеры стояли в два ряда друг против друга; кавалеры низко кланялись, дамы еще ниже приседали, сперва прямо против себя, потом воротясь направо, потом налево, там опять прямо, опять направо и так далее».
Постепенно танцы становились разнообразнее, вошли в употребление польский полонез, менуэт.
Не стразу далось нашим предкам и искусство непринужденного светского общения. Первое время в перерывах между танцами, как вспоминали современники, все сидели как немые. Дамы по одной стене, кавалеры – по другой. И только смотрели друг на друга. Правда несколько лет спустя ситуация изменилась: многие, и особенно дамы, вполне овладели хорошими манерами и приветливостью, и это немало способствовало блеску и привлекательности ассамблей.
Во время ассамблей гостям предлагали угощения: чай, кофе, мед, варенье. Мужчины пило пиво, вино, водку. Хозяевам не следовало докучать своим вниманием к гостям, они заботились лишь о том, чтобы все необходимое было в достатке.
Первые ассамблеи отличались от того Европейского бального этикета и напоминали скорее веселые деревенские пирушки, но цель была достигнута - русские дворяне постепенно приучались к новым обычаям, светскому общению, этикету и вежливым манерам. Таким образом, ассамблеи стали первыми в России балами.
После смерти Петра I закончилась эпоха ассамблей и началась эпоха балов. Из бальных комнат были изгнаны табак и спиртные напитки, на смену шахматам пришли карты. О приглашении ко двору мастеровых и матросов больше не было и речи. Придворный этикет стал строже. Многократно увеличилась роскошь придворной жизни. На протяжении XVIII-XIXвв. балы все прочнее входили в русский обиход и вскоре перестали быть принадлежностью только дворянского образа жизни, проникнув во все слои городского населения. XVIII в. русское общество вполне овладело хорошими манерами и выучилось отменно танцевать, так что русские балы могли теперь поспорить с любым европейским, а в чем-то и превзойти их.
Популярными танцами того времени были минует, полонез, гавот.
Бал имел свою последовательность танцев и свой этикет, особые для каждой исторической эпохи. Обязательной принадлежностью бала был оркестр или ансамбль музыкантов. Танцы под фортепьяно балом не считались. Бал всегда заканчивался ужином и очень часто включал дополнительные кроме танцев развлечения: небольшой концерт специально приглашенных артистов или любителей-музыкантов, из числа гостей, живые картины, даже любительский спектакль.
По сложившейся традиции не принято было устраивать балов, как других многолюдных развлечений, в период больших постов, особенно Великого поста, а также во время траура. Упоминание об этом можно найти в «Горе от ума» А.С. Грибоедова.
«… и съедутся домашние друзья
Потанцевать под фортепьяно.
Мы в трауре, так балу дать нельзя».
Или
«Балы дает нельзя богаче,
От Рождества и до поста
И летом праздники на даче…»
Действительно, традиционно бальный сезон длился с Рождества (25 декабря по старинному стилю) и до последнего дня масленицы. В остальное время года балы устраивались редко, по особым случаям.
В XIX веке бальный этикет усложнился, а танцы, наоборот, сделались проще, так что танцевать мог даже почти не учившийся им человек. Танцевали мазурку, вальс, польку. Мода на танцы возникала и проходила очень быстро. Большинство танцев были быстрыми и очень быстрыми, что не в последнюю очередь объяснялось переменами в женском костюме, отказом от жесткого давящего корсета и тяжелого каркаса для юбок. В корсетах, снабженных эластичными прокладками, легче было дышать, а легкие ткани бальных платьев позволяли делать любые быстрые движения.
В это время получили большое распространение общедоступные балы для различных слоев населения. Даже продавцы из магазинов, домашняя прислуга, портнихи и белошвейки могли ходить на такие балы. Здесь можно было видеть студентов, художников, мелких чиновников и т.д.Еще чаще устраивались во второй половине XIX в не требовавшие ни пышных нарядов, ни больших затрат.
Так было в центральной части России. А как же в дела обстояли в Сибири, Иркутске?
К началу XIX века в Иркутске насчитывалось, например, на 1 января 1909 года 108 060 человек, из них мужчин — 62 843, женщин 45 217.
С ростом населения увеличивалась социальная поляризация иркутского общества. Купцы и чиновники, составляющие «благородное» общество, вели роскошную жизнь, щеголяли нарядами, выписанными из Петербурга и Парижа, приобретали «предметы роскоши и изящного вкуса» в многочисленных магазинах и салонах, веселились в коммерческом клубе и дворянском собрании, устраивали балы, вечера и маскарады.
Приезжие гости в Иркутск отмечали, что женщины одеты ничуть не хуже дам из центральной России и Европы. Что нужно сказать, до середины XIX века жительницы Иркутска предпочитали носить платки и накидки. Новую моду с собой привезли жены декабристов. Поэтому с середины XIX века наши землячки одевались примерно так же, как жительницы центральных регионов России. Отличить их по одежде практически было невозможно. Хотя оставались характерный говор и манеры.
Дома женщины одевались просто: темная юбка и светлая кофточка–матина. Кофточка была с широкими рукавами, присборенная на талии, а вместо тапочек – легкие ботиночки или туфельки.
Если барышне необходимо было выйти в город, то одежда была совершенно другой. Сначала одевалось нижнее белье, вес которого был до 2,5 кг. Сверху на белье обязательно надевали корсет, который позже вышел из употребления, поскольку врачи стали бить тревогу: корсет затягивали так туго, что дамы не могли дышать, нарушалось пищеварение, опускались органы, дамы подали в обморок. Нормой женской талии считался объем всего в 50 сантиметров. После корсета дамы надевали рубашку, которая по вырезу повторяла платье и напоминала своеобразный чехол. Потом наступала очередь нижних юбок. Их количество тоже варьировалось в зависимости от времени и моды. До серединыXIX носили кринолины – юбки на обручах, в 80-е годы вошел в моду турнюр: сзади прикреплялся специальный валик, за счет которого женская фигура становилась похожей на букву S. Кстати, выйти в одном платье считалось дурным тоном. Нужно было обязательно покрыть его шелковой накидкой.
Из воспоминаний И.И. Терновой:
В 16-18 лет девочки входили в возраст невест, и родители старались найти им подходящую партию. Девушка начинала выезжать в свет, допускалась на «взрослые балы». Чтобы стать привлекательной невестой, ей нужно было уметь держать себя в обществе. Признаками хорошего воспитания молодей барышни считались прямая осанка и изящество движения. Привила хорошего тона диктовали — как девушкам надо двигаться, сидеть, стоять. Походка хорошо воспитанных дам должна была быть не слишком поспешная и не слишком медленная. Туловище должна держать прямо, а голову вверх, без жеманства и надменности. Более всего движения рук должны быть легки, непринужденны и естественны. На свой первый бал девушки надевали простое белое платье, с розовой или голубой лентой.
Успех на балу обеспечивали не только костюм, прическа, но и цвет лица, грациозность талии. Поэтому девушки накануне бала обычно ничего не ели, кроме хлеба с чаем, корсеты передвигали на самые дальние планшетки, ели мел и даже пили разведенный уксус, дабы приобрести «интересную бледность».
На бал девушку обязательно должна была сопровождать старшая родственница, обычно мать или какая-нибудь почтенная дама. На балу девушка должна была танцевать только со знакомыми ей мужчинами или с теми кавалерами, которых ей представлял хозяин дома. Без представления девушка могла принять только приглашения мужчин в офицерских или штатских мундирах. Не приглашенная девушка не должна была высказывать своего недовольства, но в обязанности хозяйки входило тактично доставлять кавалеров малопривлекательным девицам.
Ответ на этот вопрос можно найти в газете «Иркутские губернские ведомости» за 1867 год:
«30 лет назад в это самое время, в которые мы пишем эти строчки, именно на святках, тешили публику воспитанники бывшего военно-сиротского отделения «вертепом», и взрослые люди, особенно женщины, приходили в ужас и плакали, когда в вертепе «Ирод ненасытный» побивал младенцев.
Впрочем, тогда и «комедии» представляли военные писаря — исключительно «Кузнеца» и «Мельника». Устроить какое-нибудь развлечение с благотворительною целью — и в голову никому не приходило. Если описать прежний домашний праздник с пирогами и тысячами церемоний, беседу барынь, большею частью в полголоса, с ужимками и гримасами, чинное, сложа руки, сидение барышень, — поверит ли кто, что все это было не больше, как лет 30 назад, точно так, как не поверили бы тогда, что девушка, кроме шитья и стряпни, должна читать непременно, должна учиться не меньше мужчин».
И, тем не менее, балы в Иркутске получают известную популярность еще в начале XIX века. «Зимой долгие вечера сокращали частыми балами; из танцев французский, кадриль занимают первое место», — писал в своей статье «Взгляд на Иркутск» некий Ал. К. Особенно «прославились» балы во время правления губернатора Трескина. В доме губернатора они устраивались раз в году в день его рождения — 21 января. К этому времени в Иркутск съезжались гости из разных мест, в том числе и бурятские тайши.
Известный сибирский писатель Иван Калашников оставил нам свои воспоминания об иркутских балах того времени:
«Бал открывался польским, где вместе с музыкою пели казацкие певчие обыкновенно «Гром победы раздавайся» или «Польскими летит странами». После польского начинались экосезы, матрадуры, вальсы. В позднейшие годы взошли на сцену и кадрили. Главнейшая суть, ядро бала были не немецкие вывертки, а чистейшая Русь в образе некоего Ивана, ссыльного, кажется, из цыган и служанки губернатора Софьи. Ванька и Сонька, как тогда их без церемоний называли, танцевали казачка и русскую. Случалось, что среди бала вдруг раздавалось удалое пение полицейских песельников, составленных из полицейских солдат и ссыльных под управлением городничего Карташова, мастера и охотника петь. Полицейский хор пел весьма складно и живо. Бал оканчивался не котильоном, не мазуркой, а некою восьмеркою, природным иркутским танцем, вроде деревенских хороводов...»
По приезде в Иркутск генерал-губернатора М.М.Сперанского иркутские балы совершенно изменили свой полуазиатский характер. Приехавшие с генерал-губернатором молодые люди внесли в состав танцев новые элементы и совсем стерли с лица земли несчастную «восьмерку», которая после того кое-как приютилась на окраинах города, в солдатских улицах и являлась только украдкою на «капустках».
При некоторой схожести иркутского бала с балом столичным, которая выражалась в обязательном наборе танцев — польский, экосез, кадриль, английский вальс, галопад, мазурка, котильон, были и свои отличия, на которые указывали заезжие путешественники:
«Не в укор добрым жителям Иркутска должно сказать, однако ж, что их вечера страх как утомительны. Дамы, коих наряд по большей части схож с картинками «Московского телеграфа», сидят отдельно от мужчин в особенной комнате, с хозяйкою. Там пред диваном стоит большой круглый стол, на котором с особенным искусством расположены на красиво разрисованных тарелках всякого рода варенья, различные сладкие пирожки, груши и виноград, привезенные из Китая, ягоды и орехи, щелканье коих составляет здесь любимое препровождение времени. Мужчины же в основном также сидят отдельно — играют в карты, пьют вина и наливки».
Что нужно сказать, столичных гостей иногда шокировало и то, что многие иркутские барышни – это считалось нормально – за богато накрытым столом щелкали орешки или могли прийти на бал без перчаток.
«Помимо Биржевой залы, — продолжает Иван Калашников, — общественные балы давались иногда в Портновском саду, а до устройства его — в Комендантской роще. Роща эта стояла далеко от реки, воды в ней вовсе не было, а между тем, нельзя быть саду без фонтанов. Чтобы пособить горю, чей-то гениальный ум придумал поставить за решеткой сада две пожарные трубы, от них рукава провести в сад, а наконечники скрыть в группе дерев, где держали их полицейские и солдаты. Когда стали собираться посетители, импровизированные фонтаны были пущены и привели неожиданностью своею в восторг зрителей. Но каково было полицейским, целую почти ночь стоявшим под проливным дождем.»
В конце ХIХ-начале XX вв. иркутский бал принимает вполне пристойный облик и по своей сути мало чем отличается от балов, которые устраивались в других крупных городах. Балы проходили в доме генерал-губернатора, в зале Городской думы, в Клубе общества приказчиков и в Общественном собрании. Они были приурочены к торжественным дням или устраивались в честь какого-нибудь местного события. Интересно, что запрещалось проводить танцевальные увеселения и маскарады в здании Городского театра, так как считалось, что «такие увеселения в театральном здании только унижают идею общественного театра, помещение которого становится в таком случае притоном к существованию самых дурных инстинктов общества».
Своеобразные «отчеты» о балах публиковались на страницах иркутских газет:
«1901 год. 3 февраля состоялся бал у генерал-губернатора. Приглашенных было около 300 человек. Танцы продолжались до 3 часов, дирижировали адъютант генерал-губернатора князь Черкасский и князь Оболенский. Разъезд начался в пятом часу». (Калашников)
В начале XX века, наряду с этими, ставшими неотъемлемой принадлежностью любого бала танцами, в моду входят и более современные танцы. Сохранилась программа одного из балов, который проходил в стенах Иркутского военного училища в 1909 году:
«1 -е отделение: Вальс, Па-де-катр, Коханочка, Киоватта. 2-е отделение: Вальс, Па-де-спань, Китаянка, Венгерка. 3-е отделение: Вальс, Чардаш, Мазурка, Миньон. 4-е отделение: Котильон».
В конце ХIХ века стали популярны балы-базары в пользу каких-либо обществ или учреждений, например, в пользу общества для оказания пособий учащимся Восточной Сибири; в пользу окружного управления общества Красного Креста или на устройство убежища для престарелых и больных:
«В залах первого Иркутского Общественного собрания 9 февраля сего года предполагается большой вечер, устраиваемый Родительскими комитетами Мужскойгимназии, 2-х Женских гимназий, Промышленного и реального училищ в пользу недостаточных учеников и учениц этих учебных заведений (на взнос платы за право учения)».
Суммы доходов от таких балов тщательно фиксировались и публиковались на страницах местных газет:
«1901 год. 5 февраля в Общественном собрании — польский бал, сбор с которого (5 р. с персоны) пойдет на устройство убежища для бедных и престарелых. Выручено 1173 р. 9 и 10 февраля в зале городской думы состоялись общедоступные спектакли и бал».
В начале XX века, с «легкой руки» купца Второва, в Иркутске в моду вошли «ситцевые балы», на которые приглашенные дамы должны были являться не только в ситцевых нарядах, но даже и в туфельках, сшитых из этой ткани. Кстати, именно Второв явился инициатором еще одного иркутского нововведения — семейных балов.
«1891 год. 9 ноября состоялся в доме Второва по инициативе приказчиков семейный вечер, на который собралось до 150 человек приказчиков, купцов-хозяев, служащих в разных торговых учреждениях, и других лиц. За плату в 2 р. гостям предложены были чай, закуска. Танцы прошли оживленно, все остались довольны».
Очевидно, настолько интересно проходили вечера во второвском особняке, что в 1897 г. Клуб общества приказчиков даже снял его в аренду на срок три года.
Л.И. Тамм упоминает в своих «записках» о семейных балах:
«В нашей семье любили рассказывать о семейных балах, которые были особенно популярны в конце ХIХ - начале XX веков. Тетушки рассказывали, как на таких вечерах проводились лотереи-аллегри, которые сопровождались шуточными призами. Их выдавали сразу по предъявлении билета. Призами служили смешные открытки, воздушные шарики, духи, альбомы. Хотя эти лотереи были беспроигрышными, сборы от них в благотворительные общества поступали солидные».
Особой популярностью среди иркутян пользовались танцевальные вечера, куда также можно было прийти всей семьей. В печати часто можно было встретить анонсы предстоящих танцевальных вечеров:
«В Ремесленном собрании, арендуемом преподавателем танцев О.М. Кац, бывшим артистом Одесского, Киевского и Варшавского театров, в субботу, 7 апреля, дан будет большой танцевальный вечер с 2-мя призами:
1) За исполнение мужского танца «Лезгинка»,
2) За исполнение дамского танца Миньон.
Призы будут выдаваться по присуждению публики. Во время вечера учителем танцев О.М. Кац на сцене исполнено будет в национальном костюме Малороссийский гопаки Английский танец «Матрос». Играть будет военный оркестр. Начало в 8 часов вечера».
Эти танцевальные вечера напоминают современные конкурсы бальных танцев, которые, как и в прошлые ХIX-ХХ века, организовывались преподавателями танцевальных школ для привлечения будущих учеников: «Сегодня в здании Ремесленного Клуба состоится детский и семейный танцевальный вечер с 4-мя призами за лучшее исполнение танцев: детских — 2 приза. Приз будет выдаваться за танец Краковяк для детей с 6-ти до 9 часов вечера, для взрослых от 9-ти до 3-х часов ночи за Лезгинку».
И вновь обратимся к воспоминаниям Л.И. Тамм:
«Бабушка частенько рассказывала мне об одном таком вечере, куда они всей семьей и друзьями Подгорбунскими и Залуцкими как-то попали. Дом пришлось оставить на прислугу. Маленьких детей, в том числе и мою маму, сразу же увели в комнату, где для них были устроены театрализованное представление и «живые картины» по басням Крылова. В большом зале Собрания молодежь танцевала и играла в «Почту». Каждому участнику игры прикрепили на грудь искусственный цветок, дали карандаши и бумагу. Одетые под «почтальонов» девушки разносили письма от одного «цветка» к другому.
Мужчины разошлись по интересам: кто в «курилку», кто в соседний зал, где шла игра в лото и преферанс. Дамы уселись за столы, на которых стояли самовары и были разложены всевозможные булочки и печенья. Они попивали чаек и рассматривали разложенные здесь же журналы мод и полезных советов».
Итак, помимо танцев обязательной принадлежностью танцевальных вечеров в Иркутске были всевозможные игры.
Одним из разновидностей балов в Иркутске, пользовавшихся неизменной популярностью, были балы-маскарады. Впервые маскарады появились во времена Петра I, который таким образом пытался расшатать жесткие перегородки официального общества. На маскараде все были равны. Ведь под маской «Генерала» мог скрываться и гвардейский офицер, и мелкий чиновник, а под маской «Свобода» — жена генерал-губернатора или воспитательница Девичьего института.
Маскарады получают в Иркутске большую популярность во второй половине XIX века:
«В 1870 г. в Иркутске было сильное увлечение маскарадами. Здесь, как и везде, были своего рода маскарадные моды. Особенный успех выпал на долю серебряных колокольчиков в качестве каблучков. Сначала каблуки-колокольчики появились у дам, а от них переняла моду и «золотая молодежь». Некоторые из франтов носили странную кличку: «дже и фордуле и разные выкрантасы». Этими названиями хотели обозначить щеголей, носивших разные сапоги. «Дже» означало сапоги со стоящими голенищами; «фордуле» — голенища в виде мехов гармоники; «выкрантасы» — каблуки, набитые медными гвоздями, причем получались различные изображения, например цветы, животные и др. Франтов «дже и фордуле, и разные выкрантасы» в Иркутске было, конечно, не так много, и всех их знали напречет.
Бал-маскарад в Иркутском институте благородных девиц имени императора Николая I. 1903 г.
Обычно балы-маскарады устраивались после Рождества и длились до Великого поста. «В субботу в Общественном собрании после оперы «Травиата», которая, кстати, прошла очень удачно - при участии гг. Кронсберг и Чугуева, состоялся последний большой маскарад и широкая масленица. Вечер прошел в общем оживленно».
Балы-маскарады проходили в 1-м и 2-м Общественном собраниях, Обществе приказчиков, Ремесленном собрании, в учебных заведениях города, в частных домах:
«1-е Общественное собрание. 6 января 1914 года состоится костюмированный вечер. Вход для гг. членов и их семейств — бесплатный. Плата для маскированных и гостей по рекомендации членов Собрания: с маскированных мужчин идам-1 руб., с немаскированных дам-1р.5О к., мужчин - 2 р.»
Чаще всего маскарады организовывались для выручки средств на различные благотворительные мероприятия:
«1901 год, января. В городском театре бал-маскарад на усиление средств благотворительного общества «Утоли мои печали». Обязательной принадлежностью маскарадов были маскарадные костюмы и маски, за которые полагались призы: «В воскресенье в Общественном собрании после оперы «Сердце и рука» состоялся бал-маскарад. Оригинальных костюмов вовсе не было, — читаем мы в газете «Восточное обозрение». - В пятницу состоялся обычно устраиваемый в Общественном собрании бал-маскарад. Публики было очень много. Хотя танцевали в обоих залах, но толкотня была страшная. Мужчины предпочитали на маскарадах костюмы звездочетов, мушкетеров, гусаров, клоунов, монахов; женщины - «домино», крестьянские платья или платья венецианок».
Л.И. Тамм вспоминала бальные платья своих тетушек: «Ромашка» — белые с желтой отделкой, по своему фасону напоминающие цветок; платья «Домино» — темные, с черными полумасками и веерами.»
Маскарадные костюмы можно было сшить самим, а можно было взять напрокат: «Маскарадные домино даются напрокат по дешевым ценам. Угол Ивановской и Трапезниковской. Парикмахер Гутман».
В начале XX века в моду входят польские и «малоросские» маскарадные платья. Юбки последних были выполнены из полос ткани красного и синего цвета, сплошь покрытых искусной вышивкой. Полосы ткани соединялись между собой «русским кружевом».
Также распространены были выпускные балы. Выпускница Института благородных девиц Галина Колесникова в своих воспоминаниях писала:
«Выпускной бал…. — одно из самых выдающихся событий в годовом круге институтской жизни. На балу, кроме выпускниц, присутствуют их родители, преподаватели и гости: кадеты, юнкера, представители местной знати и чем-либо отличившиеся младшие воспитанницы… Среди гостей было много офицеров и даже генерал-губернатор. В актовом зале светло и нарядно. Откуда-то сверху доносятся приглушенные звуки духового оркестра. Где сидят музыканты, не видно. Кажется, будто не они играют, а звучат высокие белые колоны, гудят стены зала…
Под звуки полонеза открылись двери и грациозно входят девушки, во всем белом — плывут лебеди — с гладко причесанными головками. «Белые лебеди» становятся напротив группы кадетов и юнкеров, выстроившихся у стен. Начинается вальс…»
Во времена гражданской войны балы практически не устраивали. Но все же балы были. Лидия Тамм вспоминала:
«Чуть ли не ежедневно на тумбах появляются новые объявления, вещающие о парадах войск Антанты, даже с самолетов сбрасывают листовки. К местным парадам мы за два года привыкли. Они были при Временном правительстве, и при большевиках…
Не осталось в долгу и наше офицерство: был устроен бал в честь доблестных воинов – соратников по борьбе с большевиками. Потом устраивались балы в честь и японских войск, и в честь прибытия генерала Гайды и француза Жанена».
А таким был выпускной бал в 1918 году — выпускница Института благородных девиц Галина Колесникова в своих воспоминаниях писала:
«Во всех учебных заведениях города торопились закончить учебный год весной 1918 года. Время было тревожное, в Сибири разгоралась Гражданская война. В нашем институте все экзамены были отменены. Даже выпускные... Вместо выпускного бала придумали прощание в столовой за чашкой чая. Пригласили преподавателей. Водрузили на стол огромный сияющий, как солнце, медный самовар. Повариха испекла большой, затейливо украшенный торт… преподаватели произносили прочувствованные речи… В дортуаре нас ждал сюрприз. Кровати были сдвинуты к стенам.
На причудливом сооружении из тумбочек и табуреток сидели (сокурсницы) Нина Ковалева, Оля Громомва, Женя Ватрушкина и Люба Дорохова и, приложив к губам расчески, обернутые папиросной бумагой, наигрывали вальс. Другие девушки постукивали в такт расписными деревянными ложками. Мы не долго думая… завальсировали по кругу. За вальсом последовал полонез, за ним фигурная кадриль…
Уверена, что такого выпускного бала не было ни у одного поколения институток. Ни в одном институте благородных девиц!
После революции балов как таковых уже не устраивали. В основном слушали в здании Общественного собрания музыку и стихи, молодежь посещала различные школы и курсы.»
Возобновить традицию иркутских балов стало возможным лишь в 90-х годах ХХ века.
Владимир Жемчужников, иркутский писатель:
«Все началось с неординарной счастливой идеи Светланы Ивановны Домбровской, милейшей и энергичной руководительницы управления культуры г. Иркутска. Пять лет назад (1995 г.) выступила с предложением возобновить в нашем старинном культурном центре давно забытые городские новогодние балы. Борис Александрович Говорин, бывший в то время иркутским мэром, сразу оценил интересную инициативу...
И вот вечером 24 февраля 1996 года прошел блистательный, как в старые добрые времена, городской бал. Было весело, шумно, и как говорят актеры, волнительно. Среди гостей, собравшихся по личному приглашению мэра, было немало людей пожилых, заслуженных, с богатыми трудовыми биографиями. Вот они-то ветераны, сидя за щедро накрытыми столами, по-особому остро воспринимали необычность момента — за всю свою долгую жизнь они впервые оказались на балу.
... через два дня прозаик Жемчужников неожиданно для себя самого — сочинил вальс «На балу у иркутского мэра». А потом мы встретились с композитором Владимиром Зоткиным...
На балу у иркутского мэраВпервые наш вальс прозвучал в исполнении известного певца Николая Нестерова на городском балу в 1997 году. Публика танцевала под него с удовольствием. С той поры наше совместное с В. Зоткиным произведение стало своеобразным гвоздем музыкальной программы. Сейчас ежегодно проходят выпускные балы у губернатора Иркутской области, на который собираются выпускники-медалисты со всего региона.»
Но по существу эти встречи нельзя называть балом. Это скорее всего торжественное или светское собрание, к настоящему балу в классическом его понимании, не имеющее отношения.
Вся пышность и блеск балов канула в лету, как и многие другие приметы времени.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
