...Обычно, желая выразить своё полное безразличие чьей-либо судьбой или какой-то проблемой, люди произносят расхожую фразу: "...Да плевал я на всё это с высо-окой каланчи!..." В Иркутске — всё по-другому: здесь, для того, чтобы продемонстрировать наплевательское отношение к городу и его истории, все — и власти, и горожане — плюют не с каланчи, а на каланчу. Плюют уже десять лет...
Найти новый, ещё никем не использованный прежде, сюжет для материала — редкая журналистская удача; найти новую точку для панорамной съёмки города — дело профессиональной чести для любого телеоператора. Ну, а подняться на старинную пожарную каланчу — об этом, думаю, мечтал когда-то каждый мальчишка — вне зависимости от того, есть ли в городе, где он живёт, старинная пожарная каланча, или нет. Нам с моим оператором повезло: на старинную пожарную каланчу, которая в Иркутске пока ещё есть, мы поднялись: оператор взял несколько панорам города — а я подготовил материал, и рассказал в своём видеосюжете историю и самой каланчи, и иркутских пожарных. Случилось это десять с небольшим лет назад, в декабре 2000 года.
Вместе с нами, по узкой винтовой лестнице на каланчу поднимался майор (тогда ещё) УГПС ГУВД Сергей Николаевич Чащин. Вместе с ним мы готовили тогда этот сюжет — и, взбираясь по ступенькам наверх, Сергей Николаевич продолжал свой рассказ о том, как в 1901 году Третья Пожарно-полицейская часть города Иркутска, наконец, вселилась в новое здание пожарного депо, каланча которого была самой высокой в городе; как по этому радостному случаю состоялся банкет, на который был приглашён генерал-губернатор; как нынче летом здесь, в отреставрированном депо, откроется Музей пожарного дела — и в сотый, наверное, раз напоминал нам о том, что ждёт нас на открытие этого музея...
Сам музей, размещавшийся тогда ещё в здании Управления Пожарной Охраны на улице Дзерджинского (в девичестве — Арсенальной, а первым браком — им. графа Кутайсова) мы снимали в тот же день. Наверное, не нужно быть, как я, слегка чокнутым на истории, чтобы испытать восторг при виде всех этих, сияющих бронзой, старинных гидрантов, насосов, паровых пожарных труб и экипажей — а руки, помню, сами тянулись к такому же, сияющему в свете телевизионного софита, начищенному до блеска пожарному шлему. Я хотел тогда непременно записать свой стэнд-ап (это — когда журналист в кадре), водрузив на голову этот шлем — и нашему режиссёру стоило большого труда убедить меня, что если я это сделаю, то на экранной "картинке" над моей головой вместо шлема зрители увидят только ослепительное сияние — вроде нимба над головой святого...
А ещё потом наша режиссёр не могла оттащить нас с оператором от старинных фотографий: Сергей Николаевич Чащин выложил перед нами целую фото—летопись иркутских пожарных — и мы снимали фотографию за фотографией, а режиссёр, тем временем, убивалась, не зная, как же всё это обилие отснятого материала удастся "втоптать ногами" в четырёхминутный видеосюжет. На память о наших съёмках в музее пожарного дела, Сергей Николаевич подарил каждому из нас памятный сувенир: небольшие гипсовые фигурки иркутских пожарных, которые делала работавшая здесь же, в музее, женщина-художница.
А летом 2001 года, когда иркутской пожарной каланче исполнилось ровно сто лет, мы не поехали нашей съёмочной группой на открытие Музея Пожарного Дела, на которое приглашал нас Сергей Николаевич Чащин. Не поехали — потому, что не было никакого открытия. И не было никакого музея в здании бывшей Третьей пожарно—полицейской части, что на улице Тимирязева (в девичестве — Преображенской). Не было — и сейчас нет.
...Иркутск всегда был славен своими "долгостроями": достаточно вспомнить и ставший в своё время сомнительной "достопримечательностью" города "Дом на ногах", что торчал на центральной площади почти три десятка лет, пока его не снесли — или не мменее знаменитый "Ледовый Дворец", деньги на строительство которого выделял ещё Премьер В. С. Черномырдин (помните такого персонажа?). Но всё это — объекты достаточно крупные, требующие немалых затрат. А пожарное депо на Тимирязева?... Реставрация объекта началась во второй половине девяностых — и к 2000 году была, практически, закончена; старое здание депо, в котором и должен был разместиться музей, было полностью снесено и возведено заново, старинная каланча была сохранена и отреставрирована, всем процессом реставрационных работ руководил Алексей Буйнов — один из лучших и сильнейший, на мой взгляд, иркутский архитектор. В 2000 году объект был практически готов: оставалось только выполнить внешние и внутренние отделочные работы — и можно было размещать экспозицию. Ну, а сама коллекция музея, которую несколько лет собирал Сергей Чащин — просто уникальна: в девяностые годы, когда по всей области списывали и сдавали на цветной металл старое пожарное оборудование, Сергей Николаевич, буквально, в последний момент умудрялся спасти и старинную технику, и уникальные документы и фотографии, которым иначе суждено было отправиться на базу вторсырья и погибнуть. А сколько таких уникальных документов и фотоснимков Чащин разыскал и приобрёл у частных коллекционеров — за свои, между прочим, деньги приобрёл?... Однако, никакого Музея Пожарного Дела в городе так и нет — а красавица-каланча и заново отстроенное специально для музея здание стоят и ветшают, гибнут под равнодушными взглядами иркутян...
...В начале "нулевых" российскую пожарную охрану вывели из структуры МВД РФ и передали в ведение "самого модного министерства" МЧС, под командование генерала Шойгу. Не знаю, зачем это было сделано — но, раз такое решение было принято, значит, оно чем—то было обусловлено. Примерно, в те же годы в Иркутске директор Музея Пожарной Охраны полковник Сергей Чащин вместе с бывшим руководителем областного УГПС, начальником Иркутского Пожарно-технического училища МВД полковником Михаилом Николаевичем Агапитовым начинают работать над книгой, посвящённой становлению и развитию пожарной службы в Иркутске. Книга выходит в 2006 году, получает высокую оценку историков — в частности, послесловие к книге пишет Зав. кафедрой истории России ИГУ, доктор исторических наук, академик РАГН, профессор ИГУ Лев Дамешек... Авторы книги были выдвинуты на соискание Губернаторской премии...
Скажу честно: немало в моей домашней библиотеке таких "ведомственно-исторических" книг (некоторые из них, кстати, писал и я сам). Что может быть интересного в этих книгах стороннему читателю? Почти или ровным счётом ничего: написанное начальником предисловие, несколько строк обще—исторического характера плюс архивная справка, традиционное перечисление ветеранов службы — да торжественный рапорт о том, с какими успехами "наша дорогая-любимая контора" встречает очередной юбилей... Книга "Пожарное дело в истории освоения и развития Восточной Сибири" писалась не к юбилею — она писалась несколько лет, и готовили её не пресс-службисты, а люди, по-настоящему знающие и любящие дело, которому посвятили жизнь. В ряду всех этих "ведомственно-исторических" книг, работа С. Н. Чащина и М. Н. Агапитова — пожалуй, ЕДИНСТВЕННАЯ книга, которую можно читать если не запоем (всё же, сказывается обилие архивного материала), то, во всяком случае — с непропадающим, по мере знакомства, интересом. Да, согласен: название книги — не для бестселлера, и немного веет от него казёнщиной... Но стоит лишь раскрыть книгу — оторваться уже трудно: на пяти сотнях (!) страниц — не только история пожарного дела в Восточной Сибири, но и сама история Восточной Сибири: выдержки из воспоминаний иркутян, фрагменты городской летописи, статьи из иркутских газет XIX и начала ХХ века. Про язык книги — увлекательный и далёкий от канцелярщины — я и говорить ничего не стану... Пожалуй, за последние полтора десятилетия в городе вышло лишь одно издание, которое может поспорить с книгой М. Агапитова и С. Чащина — знаменитый альбом "Иркутск на почтовых открытках" иркутского коллекционера Сергея Ивановича Медведева. Впрочем, рассказывать о книге — дело неблагодарное, поэтому лучше перелистаем её страницы, прочтём о людях, посвятивших себя защите родного города и его жителей от огня:
"...10 октября 1903 года в Иркутске скончался бывший брандмейстер городских пожарных частей Пётр Максимович Мякинин. Покойный происходил из кантонистов, порядочно времени отдал канцелярской службе и службе полицейской. Интересуясь пожарным делом, Пётр Максимович в марте 1880 года был командирован к исполнению должности Иркутского брандмейстера, в которой находился нескуолько месяцев и только в январе 1886 г. вступил уже окончательно в эту должность, на которой и состоял до половины мая 1901 года.
Вступление Мякинина в исполнение обязанностей брандмейстера обещало уже крупные реформы в пожарном деле г. Иркутска, вызванные теми недочётами пожарний охраны, которые послужили одною из причин катастрофы 1879 года, когда выгорела большая половина города. <...> П. М. Мякинин сумел обратить свою энергию во всех направлениях организации защиты города от пожаров и совершенствования службы пожарных частей. Его деяния способствовали улучшению городского водоснабжения, строительству новых и реконструкции старых пожарных частей, приобретению пожарной техники. При нём личный состав начал нести службу в части строго по распорядку, где уделялось большое внимание обучению и тренировкам пожарных служителей. Разносторонние усилия положительно сказались на конечных результатах. В городе стало меньше запущенных пожаров, вовремя замеченные пожары успешно ликвидировались пожарными частями с непосредственным участием самого Мякинина, о чём свидетельствуют материалы летописи и архивные документы. Вот как пишет в своей книге английский путешественник Юлий М. Прайс о своём пребывании в Иркутске в феврале-марте 1891 года: "...Пожарная бригада — очень важное для Иркутска формирование, учитывая страшное событие, пережитое городом в 1879 году. Как и во всех городах Сибири, всюду на самых видных местах установлены сторожевые башни (каланчи — Р. Д.) с которых наблюдатели могут заметить любую вспышку и ударить в большой колокол, поднять тревогу. На станции у вышки всегда наготове люди, лошади, повозки с водой, которые могут мобилизоваться в очень короткое время. Всё делается так быстро, что если бы я сам не стал бы свидетелем тому, то с трудом бы поверил, что можно так быстро запрячь лошадей и выехать. В Иркутске также есть паровая машина, и я с гордостью отметил, что произведена она в Англии фирмой "Shand and Mason". Здесь, судя по всему, ею тоже гордились: она сияла, как зеркало, и, видимо, всегда поддерживалась в превосходном состоянии".
Будучи в С.Петербурге и принимая активное участие в I съезде русских деятелей по пожарному делу в июне 1892 г. П. М. Мякинин чётко уловил мысль о громадной пользе привлечения к борьбе с пожарами широкие круги добровольцев, совершенствование деятельности местных добровольных пожарных обществ и объединение их в единую Всероссийскую организацию. На всём протяжении службы он был страстным поборником Иркутского ДПО, его членом и помощником.
23 сентября 1897 года брандмейстер П. М. Мякинин награждён от Иркутского пожарного общества за полезную деятельность с 1883 года золотым жетоном. Но от чрезмерной нагрузки было серьёзно подорвано здоровье. В 1901 году он подал прошение об уходе с государственной службы, оставив Иркутскую пожарную охрану в образцовом состоянии.
<...> 30 августа 1901 года состоялось торжественное освящение нового здания 3-й пожарной части в присутствии Генерал-Губернатора (А. И. Пантелеев, 1900 — 1904 г.г.) и исполняющего должность губернатора князя М. В. Волконского, представителей городского самоуправления и т. п.. Присутствующим была предложена закуска. Генерал-губернатор перед строем пожарных поднял чарку за здоровье Государя Императора, затем за здоровье представителей городского самоуправления, городского голову Жарникова, и нового иркутского брандмейстера — А. Ф. Домишкевича. <...>
Александр Францевич Домишкевич свою пожарную деятельность начал в Иркутском Добровольном Пожарном О—ве, и в 1901 году по желанию представителей города был назначен на должность иркутского брандмейстера <...>. В №12 журнала ("Пожарное дело" — Р. Д.) за 1905 год говорится, что образцовое состояние пожарных частей обязано главным образом, брандмейстеру Домишкевичу:
"...Упорядоченны пожарные колодцы, а для работы пожарных в дыму приобретены надёжные аппараты и инструменты для перерезывания электрических проводов. В летнее время ведутся правильные строевые и с инструментами занятия команд, а в зимнее — устраиваются для команд пожарных служителей чтения и другие полезные рказвлечения, до постановки спектаклей включительно. Ни один из отличившихся на пожарах или даже на посту пожарных не остаётся без благодарности по команде, а в серьёзных случаях получает награду денежную или вещественную (часы с цепью), независимо от представления к установленным для пожарных деятелей наградам за полезную и продолжительную службу.
Благодаря введению чисто воинского строя, дисциплина в пожарных командах образцовая, а постоянное общение брандмейстера с пожарными выражается в опрятном их содержании самих себя лично и своих помещений. Заботливое отношение к нуждам пожарных , представление им способов для разумного досуга в виде чтения выписанных журналов и газет и переносного из комнаты в комнату граммофона , справедливая оценка каждой работы делают то, что пожарные искренне любят дело и с редкой энергией работают на пожарах и все свои способности направляют на возможно меньшие повреждения серьёзно горящих зданий, благодаря чему сплошь и рядом погорельцы присылают пожарным денежные награды. Добросовестность и честность — строгий товарищеский девиз среди пожарных, который царит во всём и сливает брандмейстера с подчинёнными в одну большую дружную семью, уважение к которой со стороны обывателей реально демонстрируется на ежегодных праздниках при III пожарной части 30 августа. "
Скажите, дорогие друзья: вам что-нибудь сегодня говорят имена брандмейстеров Мякинина и Домишкевича?... Или, может быть, вы что—нибудь слышали об этой книге?... видели её в продаже?... А, может быть, кто-то из вас приглашён на её презентацию, которая пройдёт в рамках юбилейных мероприятий, посвящённых 350—летию Иркутска? Ведь не зря же на обложке книги М. Агапитова и С. Чащина значится: "2011 г. — 350 лет Иркутску" — получается, что авторы свой труд хотели посвятить не юбилею своего ведомства — но юбилею города, так? Так, безусловно... Да только — никаких презентаций и никаких фанфар; и в книжных магазинах города вы не найдёте этого издания: вышедшая тиражом всего в 500 экземпляров, книга "Пожарное дело в истории освоения и развития Восточной Сибири" разошлась исключительно "среди своих" — и иркутским историкам, краеведам и библиофилам практически неизвестна. Наверное, можно было бы в канун юбилея города переиздать её — да я уверен, что у юбилейного комитета на это, конечно же, "денег нет"...
...Случайным людям История безразлична — им куда интереснее замутить в городе какой-нибудь карнавал — ну, или в самом крайнем случае, отстроить ударными темпами прянично-бутафорский "исторический квартал". Или утыкать город "памятниками" непонятным персонажам — например, воткнуть в гаденьком садике возле Автовокзала статую жены государственного преступника Машеньки Волконской (той самой, что наставила рогов своему бунташному князьку с другим государственным преступником, Иосифом Поджио — и даже понесла от него) — или воткнуть на перекрёстке центральных улиц изваяние некоего "туриста" с лицом ребёнка-олигофрена... Ну, а иркутские пожарные, не раз и не два спасавшие город и его жителей от гибели в огне — они, конечно же, никакого памятника не заслужили. Как не заслужила лучшей судьбы и старинная каланча, гибнущая на глазах всего города... Как не заслужил чести быть открытым и принимать гостей Музей Пожарного Дела, созданный энтузиастом—одиночкой Сергеем Чащиным. Действительно: кому всё это нужно?... зачем?... Ни перед гостями БЭФа размах не продемонстрируешь, ни организатором массовых гуляний не прослывёшь. Так ведь?...
В городе Санкт-Петербурге, что в Ленинградской области, на Васильевском острове есть "сестрёнка-близняшка" иркутской каланчи. Вся разница — только в том, что здание пожарно-полицейской части при ней двухэтажное, а в Иркутске — одноэтажное. Ну, а проект — тот и вовсе один был. Так что, правильно всё: не нужна в Иркутске каланча, пусть рушится. Ну, а кто полюбоваться захочет — или, там, залезть на самый верх и плюнуть на всё — пожалуйте в Санкт-Петербург! — тамошние чудаки свою каланчу берегут и сохраняют. Видимо, денег у них лишних много — ну, или до карнавалов ещё не додумались...
P.S. Когда мы десять лет назад снимали сюжет о пожарной каланче и о истории иркутской пожарной охраны, Сергей Николаевич Чащин предоставил нам фонограмму записи праздничной песни Иркутской пожарной команды в исполнении актёров Театра народной драмы. Фонограммы этой нет ни в каком YouTube — но, как только я отцифрую весь свой видеоархив, обязательно выставлю туда ролик с этой песней. А пока — просто, публикую текст. Не хочу, чтобы он оказался также забыт, как забыта сегодня пожарная каланча Третьей пожарно-полицейской части города Иркутска.
Слова Владимира Ник. Коробанова. Датированы 17 декабря 1876 года
Сегодня праздник наш, друзья!
Припев:
Пейте ж дружнее —
Припев
Для нас различья нет совсем —
Припев
Дай Бог, чтоб многие года
Припев.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
