Инородческий вопрос в трудах присяжного поверенного М.А. Кроля

Положение инородческого населения Сибири, особенности обычного права, процессы трансформации хозяйственной жизни и культуры, привлекали внимание исследователей конца XIX в. Одним из злободневных вопросов, обсуждаемых на страницах периодической печати Сибири и в научных трудах конца XIX – начала ХХ вв., был вопрос, связанный с утверждением о вымирании коренных народов региона.

Среди ряда исследователей, занимавшихся изучением сибирских бурят, можно назвать ссыльного, Моисея Аороновича Кроля. В 1888 г. присяжный поверенный петербургской судебной палаты был сослан в Сибирь под гласный надзор полиции. Будучи человеком деятельным, с одной стороны, стремившимся занять свой досуг, с другой, в силу убеждений оказаться полезным обществу, он установил связь со ВСОИРГО. В 1892 г. ВСОИРГО командировал его в экспедицию по месту ссылки, в Селенгинский округ, для изучения обычного права местных инородцев. М.А. Кроль ездил по улусам, проводил опрос населения, работал с материалами селенгинского архива, в основном законодательными актами. Сфера научных интересов – обычное право и быт – была связана с профессиональной деятельностью. М.А. Кролем были изучены труды П.А. Словцова, Жиро-Телона, Мак-Ленана и др. При поддержке ВСОРГО он получил разрешение военного губернатора совершать поездки по Забайкалью. С 1892 по 1895 г. им был собран материал об обычном праве боргайских, кударинских, табангутских, закаменских бурят, арматских тунгусов, инородцев, живших по Тахою, Оронгою, Харгане и Чикою^[1]. По результатам исследования им была написана серия статей: «Брачное право инородцев селенгинского округа» (1892 г.), «Брачные обряды и обычаи забайкальских бурят» (1894 г.), «Очерки экономического быта селенгинских инородцев», «Охотничье право и промысел у селенгинских бурят» (1895 г.), «О забайкальских бурятах» (1896 г.). В 1896 г. с «Очерком экономического быта…» ознакомился Д.А. Клеменц, положительно оценив проделанную работу^[2]. В 1897 г. М.А. Кроль вошел в состав экспедиции статс-секретаря А.Н. Куломзина по исследованию землеустройства и земельных отношений в Забайкалье. Совместно с Д.А Клеменцем, В.Ю. Григорьевым, Е. Смирновым Моисей Аоронович участвовал в составлении волостных бланков для экспедиции^[3].

Изучая быт, обычное право и хозяйственный уклад бурят и тунгусов М.А. Кроль выделил два фактора, которые, с его точки зрения, определили качественные изменения в указанных сферах. Это – географические условия и степень взаимодействия местного населения с пришлым русским. Моисей Аоронович считал, что вплоть до XIX в. взаимодействие с русским населением было минимальным, буряты жили отдельными родами, «в малом количестве», вели кочевой образ жизни, изготавливали из шкур зверей одежду. Торговые отношения с другими племенами, по его мнению, находились в зачаточном состоянии и носили меновой характер^[4]. «Имущественные отношения имели первобытный характер. Нарушения чужой собственности было связано с покушением на движимую собственность, в основном скот»^[5]. В семейно-брачных отношениях доминировал патриархат.

Первые изменения в укладе бурят автор связывал с влиянием монгольских племен, переселившихся в Забайкалье и принесших с собой новую религию, ламаизм, и «сословно-деспотические притязания развращенных и испорченных потомков монголо-татарской династии». «Пришедшие князьки обнаружили стремление укрепить над улусными людьми суверенные права – через уплату дани»^[6]. Исследователь отмечал, что как в XVIII, так и в XIX вв. родоначальники бурят, тайши и ламы выступали единой силой, эксплуатировавшей рядовых бурят. М.А. Кролю свойственна некоторая идеализация правительственной политики. Он считал, что главной целью договора наместника Головина и тайш 1689 г., Степных положений XVIII в., «Устава об управлении инородцами» 1822 г. было стремление ослабить произвол бурятских родоначальников, а не желание правительства ввести коренное население Сибири в систему российского управления и подданства, защитить свои финансовые интересы. Хотя потом и оговаривался, что «на деле русская администрация часто потворствовала произволу бурятских начальников, которые продолжали грабить своих соплеменников»^[7].

Последующие изменения в жизни бурят М.А. Кроль связывал с новой эрой, «эрой накопления капитала». По его мнению, к 80–90-м гг. XIX в. произошел резкий демографический прирост инородцев, уровень рождаемости вырос. М.А. Кроль считал, что утверждение о вымирании забайкальских бурят не более чем миф. В связи с ростом количества взрослых бурят появилась потребность в увеличении пастбищ. И в этот момент выступил географический фактор. Те группы бурят, у которых было достаточно свободной земли, и которые проживали в отдалении от русских крестьян, сохранили традиционные формы хозяйства, нормы права и культуру. Другие группы бурят, у которых наметился недостаток в выпасах для скота, стали заимствовать элементы хозяйственного уклада у русских соседей, чей положительный опыт земледелия, по мнению исследователя, не мог оставить инородцев равнодушными^[8]. У некоторых групп бурят (шаргальджинские буряты), для которых помимо скотоводства, важную роль играл пушной промысел, толчком для перехода к земледелию послужило сокращение пушного зверя^[9]. В определенной мере сокращению выпасов способствовал самозахват бурятских земель забайкальскими крестьянами и казачеством. Именно у этих групп бурят проявились раньше и в наиболее яркой форме следующие негативные изменения: углубление социальной дифференциации, усиление эксплуатации богатыми бурятами бедных, активное усвоение богатыми бурятами под влиянием лам монгольского языка. Таким образом, по мнению М.А. Кроля, невозможность ведения хозяйства традиционным способом в силу демографических и экологических причин, острая нужда и положительный пример русских заставили бурят внедрять в своем хозяйстве земледелие.

В ряде районов, в которых наблюдалось перенаселение бурят, а пригодных земель для земледелия было мало, буряты были вынуждены заниматься разного рода промыслами как традиционными (охота, рыболовство, обработка кож), так и новыми (столярное и плотницкое ремесло). По словам исследователя, те роды, которые жили недалеко от крупных дорог, занимались ямщиной. При этом в организации промыслов буряты уже были ориентированы не только на собственное потребление, но более на рынок^[10]. Причины выхода и степень связи с рынком были разными у разных групп бурят. «Обмен и денежное хозяйство захватили бурята-богача в два раза сильнее», так как его торговля имела больший масштаб, он был заинтересован в увеличении прибыли, как правило, имел большие людские ресурсы для отправки на дополнительные заработки. Богач был и ростовщиком, который держал в кабале обедневших сородичей. Сам хозяйством не занимался, нанимал батраков, жил круглый год в зимнике, часто ездил в город^[11].

Моисей Аоронович отмечал, что процесс перехода к земледелию, втягивания в товарно-денежные отношения, трансформация родовых отношений, русификация культуры и быта у разных групп бурят протекали по-разному и в разной степени. Как уже отмечалось выше, причины различий – особенности географического положения. На основе данных признаков Моисей Аоронович выделил несколько территориальных групп забайкальских бурят:

1. Буряты, жившие близ Селенгинска, занимались хлебопашеством, обзавелись хорошими жилищами, изменили свою кухню по русскому образцу, вели активную торговлю, выезжая в города, продавали скот, дары леса.

2. Тамчинские буряты, жившие в степи, «которая не родит хлеб», сохранили традиционное пастушеское хозяйство. Однако в силу небольшого количества покосных угодий вынуждены были обратиться к посторонним заработкам, занятиям столярным или плотницким, рыбному промыслу, охоте, которые с течением времени начинают вытеснять пастушеский уклад хозяйства. Для данной группы, как отмечал М.А. Кроль, была характерна ярко выраженная социальная дифференциация, основная масса тамчинских бурят находилась в крайне бедном состоянии.

3. Буряты, кочевавшие по Боргою, степной район. В силу наличия достаточного количества пастбищных угодий сохранили пастушеское хозяйство, вели кочевой образ жизни. Моисей Аоронович отмечал, что у данной территориальной группы бурят наблюдалась достаточно тесная связь с рынком. Богатые буряты вели торговлю скотом, молочными продуктами, шерстью, овчинами, кожей, от чего получали крупный доход. Бедные буряты также выходили на рынок, но не из-за погони за прибылью, а из-за нужды: они, по его словам, экономили на всем, торговали, занимались «ямщиной», которая выводила бурята из традиционной замкнутой сферы бурятского общества.

4. Буряты, жившие по Тохою, Орронгою, Харгане и Иволге, в густонаселенном районе. Данная группа бурят активно занималась хлебопашеством и торговлей («продают все, что есть»), частично было развито скотоводство. Близость городов, наличие русских поселений крестьян, раскольников, казаков, искусственного орошения, быстрый рост населения – факторы, приведшие к коренной трансформации хозяйства на земледельческой основе. Так же был характерен активный процесс имущественной дифференциации. «Хлебопашество приводит и к изменению быта бурят, основной рацион – хлеб и кирпичный чай, мясо едят редко, летник и зимник в одной ограде, только сезон охоты напоминает о воле». К этой группе были близки буряты, жившие по Чикою.

5. Шаргальджинские буряты имели мало земли B пастбищ для скота, поэтому были бедны. Часть обнищавших бурят ушла на прииски. Спасал звериный промысел, каждую весну приезжали купцы за шкурками. Однако с течением времени началось истощение природных ресурсов, что усугубило тяжелое положение данной группы бурят. Русские купцы активно эксплуатировали охотников-бурят, выдавая им товары в два-три раза дороже рыночной стоимости в обмен на шкурки, буряты попадали в кабалу

6. Кударинские буряты жили в низких болотистых лугах. Близость болот приводила к частой заболеваемости скота, особенно баранов, не очень удачно развивалось земледелие. Под влиянием русских колонистов занялись хлебопашеством, извозом, рыбным промыслом. Радикально изменили образ жизни. Буряты стали «людьми предприимчивыми, беззаботными, лишенными привязанностей к земле и скоту»^[12].

Переселение в Сибирь, отрезка земель у коренных народов, проведение Транссибирской железнодорожной магистрали, Русско-японская война, изменившие хозяйственный уклад сибиряков, усилили негативные тенденции и у коренных народов Сибири. Процесс разрушения натурального хозяйства ускорился под влиянием торгового и промышленного капитала, на его смену пришло денежное хозяйство^[13].

Оценивая потенциал бурят, М.А. Кроль отмечал, что «Георги, а за ним и Словцов впали в грубую ошибку утверждая, что буряты… не способны к обучению. У них выдающиеся умственные способности, большая сообразительность и замечательная восприимчивость. Буряты способны философски мыслить, логически развивать свои взгляды и понимать весьма отвлеченные вещи»^[14]. Изменения, направленные на искоренения язв бурятского общества, по мнению исследователя, должны были идти изнутри, от бурятской молодежи, которой предлагал дать качественное европейское образование, чтобы превратить их в носителей высоких нравственных убеждений и духовной культуры.

В начале 1900-х гг. М.А. Кроль отказывался от сотрудничества со ВСОРГО, которое, по его мнению, было оторвано от жизни. Моисей Аронович активно включился в деятельность иркутского отдела «Общества изучения Сибири и улучшения ее быта». Понимание современных проблем региона привело к М.А. Кроля к осознанию необходимости более глубокого изучения нужд Сибири. Исследователь предлагал на основе полученных данных разработать законопроект реформ для Сибири и провести его через Государственную Думу^[15]. Таким образом, изучение инородческого вопроса, понимание проблем развития коренных народов Восточной Сибири заставили М.А. Кроля занять активную гражданскую позицию.

Читайте в Иркипедии:

1. Сибирские инородцы // Большой энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона
2. П.А. Бадмаев и проблемы бурятского населения в конце XIX - начале ХХ века
3. Инородцы в России. Современные вопросы // Алекторов А.Е (1906)
4. Сибирские инородцы, их быт и современное положение // Ядринцев Н.М.
5. Устав об управлении инородцев
6. Воинская повинность для инородцев. Исторические сведения
7. Ясак
8. Степная дума

Примечания