Центр муниципального образования «Кабанский район». Основан в 70-годы XVII века на высоком берегу р. Селенги, при впадении рек Кабаньей и Исток. В поселке функционирует районный краеведческий музей, с постоянными экспозициями о природе, древней и современной истории края. Здание музея является архитектурной достопримечательностью. На базе районной библиотеки организован Байкальский информационный центр.
Источник: Байкал: природа и люди : энциклопедический справочник / Байкальский институт природопользования СО РАН ; [отв. ред. чл.-корр. А. К. Тулохонов] – Улан-Удэ : ЭКОС : Издательство БНЦ СО РАН, 2009. – 608 с.: цв. ил.
На юго-восточном побережье Байкала расположен современный Кабанский район. Район граничит на юге с Иркутской областью, а на севере его граница – река Снежная. Селенга делит район на две почти равные части.
В давние времени эти земли были включены Чигиз-ханом в его империю. Когда-то здесь кочевали буряты и эвенки. Обойти эти места по дороге на Амур, в Забайкалье, Монголию и Китай было невозможно.
Уже Спафарий в своих записках отмечал, что в нижнем течении Селенги между деревней брянских, селенгинских казаков и деревней в полверсте от речки Кабанье, обрамленной протокой Ламаевкой, «кругом заимки».
В 1663 году недалеко от речки Кабаньей основали казачью заимку. Считается, что основателями заимки были участники одного из казацких отрядов первопроходцев, которые пришли в Кударинскую степь из Баргузина по берегу Байкала. Желая обезопасить себя с тыла, они организовали сторожевой пост – кордон, который получил название Кабаний.
Во второй половине XVII века эта земля уже обозначалась как земля «кабанских пашенных крестьян».
В 1678 году в челобитной из Иркутской приказной избы значилось, что «за кабанскими закрепляются земли по р. Селенга с устья Кабаньи по правую сторону и до Каменки (подножья хребта Хамар-Дабан) до солонцов (болотных и гаревых мест под Закалтусом) до мыса и Балаганской речки вниз по Селенге до нижнего перевоза, да в гору по большую Кабанскую дорогу, которая дорога к морю до первого бугра прямо (на Каргино)…»1
В это же году был заложен Кабанск, а в 1692 году он уже значился как острог. В то время его называли Первой Даурской крепостью, «воротами в Забайкалье», «Началом Даурской провинции»…
Только в XVIII веке Кабанск утратил военное и оборонительное значение, потому что земли вокруг него на многие сотни тысяч верст уже находились во владении России. Тогда на берегу Селенги построи ли пристани для судов, а в самом остроге появились «государевы магазейны», церковь.
В 1722 году в Кабанске проживало 20 казаков (правда, через три года эта категория жителей почему-то исчезла из документов)2. К середине XVIII века в Кабанске было 67 дворов и он именовался слободой Ильинской волости. К 1897 году в Кабанске проживало уже 1664 человека.
Удобные пути, близость Байкала и российскомонгольской границы превратили Кабанск в богатое село. С XVIII века здесь ежегодно проводилось две торгово-промышленные ярмарки. Довольно быстро Кабанск стал стратегическим центром развивающейся торговли с Китаем. Но были здесь и традиционные для прибайкальских поселений промыслы. Например, рыбный промысел притягивал по-прежнему значительное число людей. В низовье Селенги собиралось до 100 артелей, добывалось до 1 млн. штук омуля и от 1000 до 2000 пудов осетра.
П.А. Кропотки, совершая путешествие по Сибири, 4 января 1863 года писал в очередном письме с пути: «Вот на восточном берегу Байкала, на продолговатой равнине, обставленной с двух сторон горами, расположилось очень людное, чисто русское население, со всеми оттенками, которые дала ему Сибирь.
На тесном (по-сибирски) пространстве, не более ста верст в длину, разбросано несколько сел; от одного села до другого верст двадцать, тридцать, что при здешних расстояниях большая редкость. В центре их находится самое людное село Кабанск. Вообще эти села большие – душ по 700 и более каждое, а между ними накиданы деревушки так тесно, что, едучи от одного села до другого, приходится проезжать почти беспрестанно между двух рядов изгородей, отделяющих выгоны под деревней (поскотины). И по другой дороге попадается несколько деревушек, заимок (выселков). Земли немного, пахотной приходится от 3 до 5 десятин на душу.
Население это, как и большая часть коренных сибиряков, – потомки выходцев из Великого Устюга и новгородских пригородов. Живя в Сибири, они, конечно, приняли особенности, свойственные всему ее населению и объясняемые местными условиями, родом жизни и т.д. Конечно, это преимущество отразилось на речи и на одежде. Беспрестанно слышатся выражения или совершенно оригинальные, или же имеющие вовсе не тот смысл, который придается им в Великой России. Из них можно бы составить целый местный очень интересный словарь. Сибиряки, например, никогда не скажут «пообедать», а всегда «закусить», и закусывание это будет свое, особенное…
При малом числе огородов, содержимых вообще очень плохо, капусты разводится мало, а потому крестьяне Кабанска и его окрестностей никогда почти не едят щей, а большей частью приготавливают какое-то варево из круп с накрошенной в нем говядиной, очень жирное и не совсем вкусное. Но вообще говоря, есть, как ест сибиряк, домохозяин в Верхнеудинском округе, русский крестьянин может только в мечтах»3.
Отмечал Кропоткин зажиточность кабанских крестьян не только по достатку в еде: «А одежда, а постройки? Еще из Западной Сибири писал я вам, какой щеголь истинный сибиряк; то же относится и до кабанских крестьян, и особенно крестьянок, которые всегда ходят в немецком платье, а по праздникам наряжаются в великолепные штофные голубые или малиновые шубки русского покроя, называемые здесь «пальтами»
Что же до построек, то ими Ильинская волость не может похвастаться. За исключением изб богатых крестьян, они все делаются плохо, нисколько не соответствуя здешним холодным зимам. Везде дует; углы промерзают, и в них накапливается снег; рамы вставляются очень дурно, двойные составляют предмет роскоши. Без них же окна совершенно замерзают, накапливаются вороха снега, и свет едва проходит.
Чтобы избавиться от этого, крестьяне с наступлением зимы снимают раму и натягивают «скотскую брюшину», то есть бычачьи внутренности, и делают две перекрестные палочки. Хотя снег точно так же накапливается, но, по крайней мере, как только отворится дверь, эта перепонка шелохнется, хлопнет о палочки, и снег отваливается. В брюшине проделывается крошечное отверстие, к которому, приставив любопытный глаз, можно обозревать свой двор на расстоянии двух или трех саженей.
На вопрос, отчего бы не вставлять двойные рамы, одна старуха ответила мне, что «отцы так делали; кто ж их знает, отчего не вставляли», а молодой хозяин отозвался, что стекла дороги и доставать их трудно.
Чтобы покончить с Ильинской волостью, я должен сказать, что далекая от приисков, богатая без нищих и без особенных богачей, она производит очень приятное впечатление на посетителя»4.
Кабанцы, кстати, славились засолкой осетров. Отсюда уловы доставлялись до потребителя по Байкалу и зимой и летом. Развивался Кабанск и за счет промышленных предприятий: здесь было довольно много небольших заводов – кожевенный, пимокатный, мыловаренный, войлочный. Кроме того, имелись артели каменщиков, строителей, столяров и т.п.
В селе существовало приходское училище, школа, метеостанция. Имелась здесь большая аптека, о которой в сибирских газетах сообщалась, что «обставлена она весьма удовлетворительно».
К 1895 году здесь проживало до 2500 душ. В Кабанске действовало уже два училища, почтовотелеграфная контора с пятью чиновниками по штату, четыре винных склада, порядка 15 кожевенных, маслобойных, свечных и мыловаренных заводов.
П.А. Кропоткин не обошел и вопрос об обучении крестьян Ильинской волости: «Грамотных здесь вообще несколько больше, чем например, в подмосковных губерниях, но обучение, особенно в училищах, идет плохо. Здания училищ дурно содержатся, бедны средствами, на которые общество не слишкомто щедро, учителя выбирались иногда, лишь бы занять вакансию и открыть еще одно училище, хотя назначенному учителю и в голову не приходило «учить мальчиков», а хотелось быть бухгалтером и т.д. Словом, та же история, которая повторяется и долго еще будет повторяться на всей Руси. Домашнее бесхитростное учение идет успешнее»5.
История Кабанска и всего района будет неполной, если мы не напомним о событиях 1696 года, в которых участвовали жители села и которые в официальной записке тогдашнего иркутского воеводы
Афанасия Савелова характеризуются как «бунт заморских казаков». Не вдаваясь в подробности дела, напомним, что в феврале 1696 года в Удинске взбунтовались полковые стрельцы. Причиной бунта стал иркутский воевода Савелов, который славился жестокостью и мздоимством. Управлял он бестолково и жестоко: судя по многим источникам, казаки и прочие служилые люди в его воеводство жили худо, претерпевая многочисленные лишения. К удинским стрельцам тогда примкнули селенгинские, ильинские и кабанские служилые люди. В 1696 г. мая 19, как писал Афанасий Савелов, «приплыли в Иркутцкой из-за Байкала моря в 2 пойма на дощанике да на каюке человек в двухстех и больши с ружьем и с знамены и с барабаны и во всякой готовности, будто к воинскому делу, не по прежней обыкности, удинские, селенгинские и кабанские и ильинские служилые люди, конные и пешие казаки и полковые стрельцы…»6 До военных действий события под Иркутском тогда не дошли, а Савелов был снят с должности.
Следует отметить и то, что именно в Кабанском районе расположен единственный в России Посольский Спасо-Преображенский монастырь, заложенный в память о русских послах, погибших здесь в 1650 году.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
