На средства, пожертвованные в 1873 г. владелицей золотых приисков, домовладелицей Ю. И. Базановой, которая наследовала капиталы иркутских купцов П. И. и П. И. Базановых, были куплены по Амурской улице два дома: бывший собственностью Главного управления Восточной Сибири и бывшего Училища канцелярских служащих. На освободившемся месте строится школа «Детский сад» и предполагалось воздвижение большого воспитательного дома, проект которого в романском стиле выполнил архитектор Г. В. Розен.
Строительство Базановского воспитательного дома началось в 1881 г. и закончилось в сентябре 1883 г.
В Базановский воспитательный дом принимались дети, родители которых были не в состоянии их содержать и воспитывать. В этом приюте весьма оригинально обеспечивалась тайна усыновления. В проём ворот, что выходили на Баснинскую улицу, было проделано большое круглое отверстие, в которое вставлялся выдвижной лоток. В этот лоток укладывался подкидываемый ребёнок, который вместе с лотком задвигался внутрь. А рядом имелась ручка колокольчика, за которую надо 5ыло дёрнуть. По этому звонку служителям было строго-настрого наказано не выглядывать за ворота и не пытаться подглядеть, кто положил ребёнка.
По условиям приюта всем принятым детям давалась фамилия Базанова. Мальчикам в приюте давали конторское образование, может быть, потому, что до 1876 г. на этом месте располагалось деревянное здание Иркутского училища для детей канцелярских служителей. А девочкам, выходящим замуж, выдавалось приданое.
Через девять лет при Базановском воспитательном доме на средства, пожертвованные наследниками И. И. Базанова, организуется родовспомогательное отделение, официальное открытие которого состоялось 7 октября 1893 г. После молебствия заведующий приютом доктор Г. И. Губкин сказал речь, в которой сравнил постановку родовспомогательного дела на данное время и пятнадцать лет назад. Присутствовали на открытии генерал-губернатор А. Д. Горемыкин, городской голова В. П. Сукачев, врачи города. В заключение всем был предложен лёгкий завтрак.
Иркутские повествования. 1661 - 1917 годы. В 2 т. / Автор-составитель А. К. Чернигов. Иркутск: "Оттиск", 2003. Т. 2.
Заведующей этого дома с 1913 до конца 1917 года была Ронбинская-Пауллер Мария Александровна (1869-1958 гг.), дочь нашего прадеда, Ронбинского Александра Николаевича, врача, участника польского восстания 1863 г. С 8-летнего возраста Иван Мечиславович был там нужным помощником: «Так, как последние 4,5 года существования Базановского воспитательного дома для подкидышей грудного возраста, жил в нём». Мама работала там смотрительницей (начальницей, заведующей, как назвали бы теперь). Это было уникальное учреждение, не дом, а большая усадьба, расположенная в отрезанной части квартала, между трёх улиц. Был в ней и большой кирпичный двухэтажный дом: Родовоспомогательное отделение Базановского воспитательного дома.
Подобного учреждения нигде не было, ни в России, ни за границей. В нём было всё необходимое для создания такого учреждения. Много очень хорошего можно рассказывать об этом доме, об огромной массе спасённых детей и женщин, находившихся в тяжёлых условиях и ставших кормилицами. Было там всё необходимое: баня, прачечная в отдельном деревянном доме, где всё бельё верхнее, нижнее, постельное для кормилиц стирали прачки, кормилицы стирали детское бельё тех детей, которых кормили. Чистота в доме была идеальная. Кормилицам выходить из пределов усадьбы не разрешалось, в том числе и просто постоять и поговорить у калитки. Делалось это, чтобы не внести какой-либо инфекции, особенно в период эпидемии. Они это хорошо понимали, и за все 4,5 года никаких эпидемий в этом доме не было.
Кормили очень хорошо. Всё было свежее, доброкачественное, разнообразное; три, бывало реже – четыре раза в день. В любое время стояли кувшины с хлебным квасом. Если кувшин был пуст, то любая кормилица брала кувшин и шла в подвал, где были две огромные винные бочки. Пока для одной бочки варили квас и заполняли её, из другой – пили. Пили квас кормилицы много, вполне понятно: хорошо поешь – пить хочется. А квас был замечательный. Лучше, чем хороший хлебный квас фирмы «Рифесталь», выпускавшей пиво, хлебный квас, лимонад, фруктовые воды.
Варила квас хлебопечка по Базановскому рецепту. Работали там по многу лет почти все. Было три мужичка: конюх, сторож и истопник. Кухарка, хлебопечка, две коридорные и кастелянша, следившая за своевременной стиркой, починкой и приобретением нового белья для детей и кормилиц.
Штата служащих родильного дома я не знаю. Так как мог заходить туда не дальше прихожей. Знаю, что были там акушерки, сёстры, няни. Как и в воспитательном доме, шеф всего учреждения А.А. Рассушин ежедневно проводил обязательный обход и, если было необходимо, сам делал все операции.
Если роды протекали нормально, то всё необходимое делали акушерки.
Если ночью необходима была операция, кучер ездил за А.А. один домой. Если вечером А.А. был на совещании отцов города у генерал-губернатора, с кучером ездил я. Подъезжали к Белому дому и, пока кучер разворачивал санки зимой или пролётку, когда не было снега, я заходил в дом, меня знали все дежурные и шёл к двери, где шли заседания. Дверь была приоткрыта так, чтобы А.А., сидевший всегда против двери, мог увидеть меня. Он сразу же вставал, прощался, и мы уходили к пролётке или к санкам, в зависимости от времени года. После операции кучер увозил А.А. домой один. Я уже был не нужен.
Никакого месячного вознаграждения кормилицы не получали, да это и не нужно было. Но при уходе из БВД им выплачивали сумму, в зависимости от срока их пребывания в БВД. Это их устраивало, так как у некоторых городских были проблемы, которые без денег не решишь. Другое дело у деревенских, уезжавших домой. Они часто брали на воспитание одного, нередко двух детишек, за что им оплачивали 60 рублей в год за одного ребёнка, а за двух – 120 рублей. Объясняли они это так: в деревне в хозяйстве прокормить ребёнка ничего не стоит, а 60 рублей, или тем более 120 на дороге не валяются.
При достижении ребёнком 7 лет его обязательно привозили и должны были усыновить ребёнка, и оплата прекращалась; или сдать ребёнка. В этом случае его передавали в детский дом с фамилией Базанов или Базанова. Только ближе к концу Первой мировой войны привезли и не усыновили в следствие потери мужчин на войне всего несколько бывших кормилиц.
За всё, в том числе и за родильный дом, отвечала смотрительница, которой тогда была моя мама. Случилось что-нибудь, сломались, например, стёкла в окне или дрова на исходе, звонит по телефону куда нужно и все без задержки будет сделано, дрова привезены и выданы два счета: в Государственный банк- один, и для отчета маме - другой. Кончается мука, мясо идет или едет на извозчике на хлебный базар, в мучной ряд, рядом мясной ряд и рыбный ряд. В мучном вынут из мешков «щупом», без повреждения мешка, она попробует: не затхлое ли, сделает наминку, посмотрит, как она тянется, как рвётся, выберет муку и скажет: привезите к такому-то дню столько-то. Дело хозяина: записать и выполнить заказ вовремя и так везде. Всё вовремя, без обмана: и счёт в Госбанк, и его копию для отчёта. Так же было и в рыбных рядах, заказывали для завтраков кету, омуль, селеньгу, кетовую и омулёвую икру, которые стояли большими бочками и были немного дороже самой рыбы. Заказывали обычно несколько логушков, довольно часто. Всё тоже было и в больших магазинах. Там брали сахар, крупы и т.д. Все счета в Госбанк со своей визой мама относила сама, он был наискосок через дорогу.
В школе я не учился; редко по воскресеньям и праздникам выходил из дома к знакомым, всегда в другой одежде, так что не вносил никакой инфекции. Поэтому ходил по дому свободно, конечно, не в палаты, в которых помещались кормилицы с детьми. Много времени проводил в сторожке, помогал кучеру ухаживать за лошадью: чистить, мыть, запрягать и распрягать. С истопником договорился, что таскать на второй этаж вязанки дров буду я. А топить печки по-прежнему его дело. В общем, жили дружно, кормилицы относились ко мне очень хорошо. Часто читал им письма, получаемые ими, и помогал писать ответ на них. Писал-то я, а они диктовали. Я помогал им, предлагая написать, как они живут. Это им нравилось, и они стали получать письма более интересные.
Содержалось это учреждение (БВД) на проценты с капитала, вложенного купцами Базановыми, известными в Иркутске, не в одном поколении, у которых были и золотые прииски. Капиталом служило золото, вложенное в Государственный банк. Поэтому, с ростом цен на товары, ещё больше росла стоимость золота, таким образом, БВД мог существовать бесконечно. Но в конце первого периода власти большевиков в Иркутске (полгода) – Государственный банк сожжён, документы сгорели, а ценности «реквизированы», попросту – разграблены. На этом кончился БВД. Хотя о нём можно писать ещё много хорошего».
Записано Ронбинскими Т.Е. и Н.Е., племянницами Пауллер И.М. Подготовлено специально для Иркипедии
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
