Более трех веков прошло с тех пор, как в Иркутске был основан женский Знаменский монастырь. Его строительство было начато в 1689 г. по грамоте, данной Митрополитом Сибирским и Тобольским Павлом (т. е. до основания Иркутской епархии, 270-летие которой мы отметили в 1997 г.). Всего по Сибири за XVII в. было основано 32 монастыря, но дальнейшее их создание было запрещено указом 1698 г. по причине того, что «в Сибири мужских и женских монастырей, где всякого чина православным христианам постригаться и спасаться, довольное число есть»1.
Организатором строительства и распорядителем хозяйственной части монастыря стал «выборный торговый человек», житель города Иркутска Влас Сидоров, избранный на эту должность как человек благонадежный и заслуживающий доверия. К 1693 г. им была построена первая деревянная Знаменская церковь (ставшая, кроме монастырской, еще и приходской), при ней он был утвержден в должности первого церковного старосты2.
Игуменьей новой обители в 1704 г. стала старица Акилина, остававшаяся на этой должности 40 лет. При ней происходит дальнейшее становление, расширение владений и упрочение хозяйственной жизни монастыря, который в это время получает значительную по размерам Китайскую вотчину, заводит мельницы, рыбные промыслы и кожевенные заводы. Основными способами его содержания стали огородничество, хлебопашество, сенокошение и скотоводство (как, впрочем, и по всем другим монастырям), которые были сосредоточены на Китайской вотчине и восьми зимовьях на Ангаре от Байкала до Иркутска. Все они находились на речках, названия которых нам хорошо известны и поныне, — Еловка, Каролок, Бурдугуз, Тальцы, Черная и Большая речка, а также зимовья Никольское и Лиственичное. Монастырю принадлежало 33 десятины пахотной земли, конный табун насчитывал 75 голов, крупного рогатого скота было 90 голов, мелкого — 353.
Кроме того, недалеко от монастыря, в междуречье Ушаковки и Топки, находились его выпасы, сенокосные и пахотные земли, с северной стороны к ограде примыкали обширные огороды.
Все это обеспечивало для 12 монахинь обилие натуральных продуктов. Зимовья с покосами, пивоварнями и рыболовными статьями сдавались в аренду и приносили значительные денежные доходы. Это позволило первой настоятельнице вести интенсивное строительство: возводится вторая деревянная, более вместительная Знаменская церковь4 (население предместья к этому времени увеличивается), появляются и другие деревянные монастырские строения, зафиксированные документально, но не сохранившиеся до наших дней.
При первой настоятельнице монастырь получает от Петра I в 1708 г. Евангелие с дарственной надписью «книга, глаголемая Евангелия от Благочестивейшаго, великого Государя, Царя и Великаго Князя Петра Алексеевича, всея Великие, и малыя и белыя России Самодержца, жалованная в девичий монастырь Знамения Пресвятые Богородицы, Иркутский, года 1708». Имело это Евангелие и грозное предупреждение Петра: «...иже аще бы кто дерзнул от обители этой Богородичной отдалити, таковой во второе и страшное пришествие Господа Бога, и Спаса нашего Иисуса Христа ответ воздаст»5 .
Дар самого государя говорил о том большом значении, которое он придавал далекому сибирскому монастырю. И это раритетное издание до сих пор является гордостью вновь действующей обители, которая смогла через годы лихолетий пронести и сохранить эту драгоценную реликвию.
Прочные хозяйственные устои, заведенные при первой настоятельнице, оставались неизменными и при ее преемницах еще на протяжении двадцати лет.
В 1764 г. по указу Екатерины II все монастыри были лишены своих вотчин. Не избежал этой участи и Знаменский, лишившись владений по Китою, Ангаре и Байкалу. Для монастыря, причисленного с этого года к третьему классу с нищенским годовым содержанием, начинался новый этап жизни - бедности и лишений, когда количество проживающих в нем монахинь сократилось до трех, включая настоятельницу и казначею6.
Но еще за несколько лет до этого (в 1757 г.) при монастыре на средства иркутского купца Ивана Бичевина был заложен новый каменный Знаменский храм, при котором 8 мая 1761 г. состоялось освящение первого Никольского придела. К 1764 г. в главном Знаменском приделе шло оформление пятиярусного иконостаса иркутским цеховым Сергеем Красовским и посадскими Яковом Лебедевым и Прокопием Игумновым7. По данным иркутского искусствоведа Т.А. Крючковой, две иконы из праздничного чина этого иконостаса — «Успение Богоматери» и «Троица» — сохранились до наших дней.
Секуляризация (т. е. изъятие церковных земель в пользу государства) коснулась буквально всех российских монастырей, и далеко не все они смогли выстоять и выжить. Значительная часть их вообще навсегда прекратила свое существование, другая, после долгих лет лишений, не смогла вновь возродить свое былое величие. Иркутский женский монастырь, как единственный в Восточной Сибири, имел особое значение, и в 1767 г. по ходатайству Иркутского епископа Софрония (Кристалевского) и назначению Св. Синода из внутренних епархий России для его укрепления были назначены: игуменьей - Ироида Павлуцкая и казначеей - Палагея Сосунова. Они добрались до Иркутска только в 1769 г. Вслед за ними в 1770 г. прибыли 14 монахинь. Можно сказать, что это было второе рождение Знаменского женского монастыря, чему в значительной мере способствовало покровительство высшего духовного начальства, высоко ценившего роль иркутской обители в духовном просветлении сибирского населения.
С прибытием нового руководства в 1769 г. начался сбор средств и строительство еще одного придела Знаменской церкви — Казанского, производились значительные исправления на пришедших в упадок монастырских строениях.
В 1787 г. на долю монастыря выпало новое испытание — два пожара, во время которых многое сгорело: кельи, больничный корпус, баня, хозяйственные постройки, деревянная ограда. Губернскому архитектору А.Я. Алексееву заказывается составление проекта и сметы для строительства каменной ограды и двух каменных корпусов, но из-за отсутствия монастырских средств возведение их откладывается. Только в 1797 г. планируемые постройки были закончены на средства, пожертвованные купеческими вдовами Н. Шелиховой и Т. Сизых.
Суровые испытания, приведшие большое количество монастырей на грань исчезновения, к концу XVIII в. были несколько смягчены. В 1798 г. монастырю были выделено 30 десятин сенокосной земли по Большой речке8, что значительно улучшило его материальное положение. Но еще и в первой четверти XIX в. настоятельницы обители в документах жаловались на ее «скудное содержание».
Значительную роль в улучшении материального положения монастыря сыграла известная в Сибири купеческая фамилия Басниных, родом из которой была игуменья монастыря Илария Нечаева (1827-1836). В 1830 г. она отправляет на рассмотрение архипастыря ходатайство о предоставлении монастырю постоянного денежного довольствия из казны, а ее брат — купец 1 гильдии Петр Баснин - доводит эти сведения Св. Синоду Хлопоты Басниных не остались без ответа, хотя и нескорого: в 1836 г. Знаменский монастырь был возведен во второй класс, по штату которого было положено содержать 1 игуменью, 1 казначею, 15 монахинь, 15 послушниц и 15 белиц9.
Личность игуменьи Иларии была, пожалуй, самой неординарной среди всех игумений монастыря. Она счастливо сочетала в себе черты опытной и рачительной хозяйки, доставшиеся ей от талантливой купеческой семьи Басниных, строгой и справедливой настоятельницы. Но одновременно это была и бунтующая игуменья, восставшая против самодурства и несправедливости архиепископа Иринея. Бунт ее дошел до Св. Синода. Для женщины это был подвиг, вознагражденный затем ее полным оправданием, восстановлением во всех правах и смещением Иринея. Надо думать, что все же ощущение за собой мощной поддержки братьев, вхожих в высшие московские и петербургские круги, помогли ей выстоять и победить в этой неравной, казалось бы, борьбе. Подобных случаев в истории женских монастырей России, пожалуй, не встречалось, тем более с таким счастливым и справедливым концом.
Представительницей еще одной известной купеческой династии — династии Сибиряковых, была игуменья Августа Мухина (1837—1848), исполнявшая при своей предшественнице, игуменье Иларии, должность казначеи. Немало и она сделала для монастыря, но по широте и размаху никак не могла сравниться с Нечаевой. Жизнь она вела строго иноческую: изнуряла себя постом и молитвой, носила тяжелые вериги, была «поведения хорошаго и жизни скромной, но горделивая» — так отзывалась о ней игуменья Илария10.
За все время существования монастыря игуменьями бывали представительницы не только купеческого звания, но и самых различных сословий: чиновничьего, военного, мещанского; была крестьянская вдова, вдова надворного советника и «жена сына боярского». Вся пестрота сибирского населения была представлена в Иркутском Знаменском монастыре как среди ее рядовых насельниц, так и среди настоятельниц. И каждая из них внесла свою посильную лепту в монастырскую жизнь: кто большее внимание уделял хозяйственной жизни монастыря, его материальному становлению, строительству новых зданий, благоукрашению храма; кто больше тяготел к садоводству, огородничеству, разведению цветов; кто любил и понимал толк в церковном пении; кто особое внимание уделял рукоделию, шитью золотом; а кто-то отличался особым состраданием к бедным, благотворительностью, высокой духовностью и начитанностью. И это было вызвано не только личными чертами характера, но и теми потребностями, которые стояли перед монастырем: в годы материальных затруднений все было направлено на выживание монастыря; во времена ликвидации последствий стихийных бедствий, каковыми были пожары и землетрясения, все силы отдавались на восстановление и ремонт разрушенных построек.
Со второй половины XIX в. жизнь монастыря вошла в сравнительно спокойное русло, в 1850 г. ему было добавлено еще 30 десятин земли по Большой речке, материальное положение стало стабильным. В это время значительное внимание уделяется внутренней жизни монастыря: дальнейшее развитие получают рукодельная и золотошвейная мастерские, вводится партесное пение (исполняемое хором в несколько голосов).
В 1872 г. монастырь становится общежительным, без ограничения числа живущих (на этот год в нем проживало 120 человек). Средства на открытие общежития собирались долго, общее число благотворителей насчитывало 42 человека, среди которых такие известные в Иркутске фамилии, как Базановы, Котельниковы, Немчиновы, Сибиряковы, Трапезниковы, Тельных, Малых, Солдатовы, Катышевцевы, Родионовы, Хаминовы, Литвинцевы, Бобровниковы и др. После открытия общежития был заведен порядок ежедневно в особой молитве упоминать имена всех благотворителей — о здравии живых и памяти умерших.
На пожертвованные средства в восточной стороне монастыря был выстроен каменный корпус для хлебопекарни, над ним - второй этаж для рукодельной и золотошвейной мастерских; сооружен новый корпус под общую трапезную, а также большой амбар «для житейных припасов». Но вскоре, с увеличением количества проживающих, монастырь стал испытывать острую нехватку в помещениях.
В 1886 г. на средства известной иркутской благотворительницы А.Н. Портновой (урожденной Трапезниковой), долгое время жившей в монастыре вместе с матерью и делавшей для него значительные пожертвования, было построено новое большое двухэтажное каменное здание для монашеских келий, решившее сразу все проблемы с жильем. В знак признательности, за значительный вклад в деятельность монастыря, после смерти ее в 1890 г., Александра Никоноровна была похоронена на его территории рядом с могилой матери. В монастыре находится прах еще нескольких членов семьи Трапезниковых.
В 1886 г., в результате фантастически выгодного обмена с мужским Вознесенским монастырем, Знаменский получает в свое ведение Худяковскую дачу в среднем течении реки Ушаковки. Эта дача состояла из 120 десятин прекрасного соснового и смешанного леса с лугами, где находилась небольшая пасека. Хозяйственные руки монахинь со старательностью и любовью взялись за наведение порядка в запущенном хозяйстве. На даче были построены большие дома для сестер и игуменьи, увеличена пасека, в самом монастыре построен свечной завод для переработки воска. Специально для пчел стали культивировать сад и цветник, причем делались небезуспешные попытки акклиматизации медоносных растений, не характерных для сибирской флоры. К 1912 г. пчельник насчитывал 75 ульев, который давал до 14 пудов меда и столько же воска в год. На даче косили сено, сеяли хлеб, занимались скотоводством. Монастырь имел приличное дойное стадо из 20 коров, дающих ежедневно от восьми до десяти ведер молока, и около полутора сотен кур, приносящих в год до 7 000 штук яиц11.
В 1893 г. при монастыре официально была учреждена школа для девочек и произведен набор 15 человек. Надо сказать, что ранее постоянной школы при нем не было, но издавна обучались грамоте, чтению и церковному пению несколько девочек. Обязанности учительниц возлагались на разных монахинь, но в основном их учила и воспитывала сама настоятельница. С 1885 г. обязанность учительницы стала вменяться в послушание самым грамотным и способным к воспитательному труду послушницам или монахиням.
В 1908 г. при монастыре была открыта церковно-приходская школа, а в 1912 г. в приюте при нем уже проживало и обучалось 44 девочки.
Еще одним послушанием для наиболее образованных сестер было исполнение должности казначеи и экономиссы, а также регента церковного хора. Вообще же послушаний при монастыре было великое множество, и исполнялись они «согласно знанию дела, возрасту и способностям». Послушницы работали в золотошвейной и рухлядной мастерской, на выделке свеч, пекли хлеба и просфоры, пели на клиросе, занимались продажей свеч, всевозможными хозяйственными делами: работали скотницами, птичницами, соблюдали чистоту в храме, даже несли послушания по шитью и починке обуви, а с 1903 г. в было введено переплетное дело, приносящее определенный доход (до 100 руб. в год). Обитель весьма преуспела в выращивании цветов и разных экзотических растений, имела для этого оранжерею и теплицу, часть продукции которых также шла на продажу.
Но наибольшую прибыль приносило печение и продажа просфор (до 9 000 руб. в год), которыми монастырь обеспечивал не только все иркутские храмы, но и ближайшие окрестные села, и свечное дело (более 9 000 руб. в год), которое со временем могло бы развиться и приносить значительно больший доход не только для монастыря, но и для всей епархии. Рукодельные работы давали монастырю ежегодно до 1 000 руб., сдача в аренду монастырских домов и рыболовных статей приносило еще около 900 руб. Количество ежегодных пожертвований колебалось от 4 000 до 4 500 руб. Включая сюда более мелкие доходные статьи (кружечный и кошельковый сбор, чтение псалтыря над умершими и т. д.). В целом ежегодный доход составлял около 36000 руб. Из этой суммы на казенное содержание уходило всего лишь 460 руб. в год. Таким образом, монастырь полностью сам обеспечивал содержание 280 насельниц, не испытывая ни в чем нужды.
Столь крепкое и устойчивое положение монастыря обеспечивалось неустанным трудом сестер общины, рабочий день которых начинался в 3 часа утра ежедневной утренней молитвой, несение послушаний заканчивалось в 4 часа дня. Пять дней в неделю сестры работали на общину, шестой предоставлялся для собственных нужд. За свой труд насельницы получали все готовое: келью, пищу, одежду; на остальное зарабатывали рукоделием. Но принимались сюда в основном способные к труду послушницы, неспособные — только со взносом какой-либо крупной денежной суммы. При поступлении — неграмотные обязательно обучались грамоте. Дисциплина, как, впрочем, и везде в монастырях, была строгая: без разрешения настоятельницы нельзя было покидать территорию. Зимой в 6 часов, а летом в 8 ворота монастыря запирались наглухо, в 9 часов вечера все отходили ко сну. Свободное от послушаний время использовалось для духовно-нравственного совершенствования, для чего в библиотеке имелся значительный набор литературы (около 500 томов книг).
Заботясь о духовном совершенствовании, в монастыре постоянно поддерживался дух старчества: каждая новопоступающая сестра направлялась под опеку к опытной и благонадежной монахине, которая и наставляла ее во всех вопросах веры и жития. Все молодые послушницы проживала в кельях старших монахинь по два-три человека.
Престиж монастыря в городе был необычайно высок — прекрасным богослужением, стройным и слаженным пением (церковный регентский хор исполнял произведения Бартнянского, Турчанинова, Архангельского, Смоленского, Кастальского и других известных церковных композиторов), примерным благочестием он привлекал к себе много богомольцев, и в праздничные дни храм бывал переполнен.
На территории монастыря нашли свое последнее пристанище уважаемые и почетные граждане города. Здесь были похоронены члены семей известных купеческих династий — Трапезниковых, Котельниковых, Родионовых, Тельных, Голдобиных, Малых: все игуменьи монастыря; многие представители церковного причта монастырской церкви; а также подполковник артиллерии С.К. Клайгенс. Здесь покоятся: известный купец, мореплаватель, путешественник, основатель Русско-Американской компании Г.И. Шелихов, жена декабриста Е.И. Трубецкая с детьми, декабристы Н. Панов, П. Муханов, В. Бечаснов. Все захоронения в основном находились вокруг храма, окаймляя его широким кольцом могил. К сожалению, в настоящее время от них остались только могила Г.И. Шелихова и восстановленные могилы декабристов.
Наступившие тяжелые времена всеобщей смуты в государстве, вылившиеся в кровопролитную Гражданскую войну, не обошли стороной и Знаменский монастырь. В декабре 1920 г. он был занят советскими войсками, в числе которых были монголы и китайцы. Всех монашек согнали в одно помещение, в других разместили беженцев. Как писал известный иркутский летописец Н.С. Романов, «тихое течение монастырской жизни было нарушено...», монастырь представлял собой «военный лагерь с пушками, пулеметами, аэропланами»12.
Влияние монастыря в городе было столь велико, что еще в 1921 г. он не только существовал, но и жизнь его текла по обычному руслу, 20 послушниц было пострижено в монашество13. Однако это продолжалось недолго, вскоре он был закрыт, но до 1934 г. оставалась действующей Знаменская церковь, во все времена бывшая и приходской. Территория монастыря была передана под строительство гидропорта. По довоенному генеральному плану развития города церковь предназначалась под снос14. И только вмешательство краеведческого музея, которому в то время были вменены обязанности охраны памятников, его директора А.П. Окладникова, в последствии ставшего выдающимся ученым-археологом, помешали осуществлению этого варварского акта15.
В заключение можно сказать, что Иркутский Знаменский женский монастырь не принадлежал к выдающимся заведениям такого типа, не было в его среде сколько-нибудь заметных деятельниц, вошедших в историю русского государства, нельзя его по значимости сравнить с такими известными женскими монастырями России, как Суздальский Покровский или Московский Ново-Девичий. Но это была крепкая сибирская обитель, играющая видную роль в духовном и нравственном развитии женского населения края, а также крепкое хозяйственное объединение, являвшее собой пример для многих отраслей хозяйства своего региона.
И можно надеяться, что возрожденный 27 августа 1994 г. Знаменский женский монастырь с честью и достоинством воссоздаст и преумножит лучшие традиции когда-то существовавшей обители и осветит Божественной благодатью весь город.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
