Журавский, Александр

Глинопись Александра Журавского

Передавая тебе слово, я стою беззащитен, ведь это –
мое единственное оружие.
Будь на моем месте – и узнаешь, какой болью мне это
дается сейчас, в это самое время.
А. Журавский

Поэты бывают разными. Как и в обычном человеке, темперамент в поэте – это порождение и совокупность внешности, характера, мыслеобраза. Отсюда они такие разные, такие непохожие – лирики, циники, новаторы, традиционалисты. Огромно количество поэтических характеров, путей и судеб, бесчисленны оттенки поэтического дарования.

Иркутск пишет по-разному, как и любой другой город, он полон и провинциальной лирикой, и полутонами искусного сибирского словоколорита, и откровенностью самых современных модернистских течений.

Тем заметнее на этом фоне человек и поэт Александр Журавский. Человек Александр Журавский возвышается над многими: громада роста, выпуклость лица, большие рельефные руки, какая-то, предположительная на первый взгляд, «Маяковская» стать – и все это нагромождение в глазах смотрящего моментально рушится и снова соединяется неожиданно и непредсказуемо, когда перед ним оказывается Александр Журавский – поэт.

пронзительной походкой лесоруба
миную память где
записана агония стволов
олень с руки моей
ел хлеб
хоть стал еще вчера
добычей волчьей стаи
а дождь идет нагой и не боится
поранить ногу о торчащий шип
говоря с костром я заметил в полене
глубоко увязший наконечник стрелы

Его стихи, причудливые по форме, полные переплетений восточных течений и классической русской изобразительности, – философичны и гипертекстуальны. Они отсылают читателя к разным народам и культурам, несут отпечатки далекого прошлого. И это не случайная, но и не сознательно создаваемая автором реальность. Это сама жизнь и характер поэта. После школы Александр поступил в Иркутский государственный институт иностранных языков на отделение китайского языка. Серьезные шаги в поэзии для него начались именно с переводов поэтических произведений очень разных авторов и с разных языков: польского, фарси, веньяня.

Отсюда такое необычное восприятие мира поэтом и способы передачи образов – то журчащие и перетекающие из одной в другую строки, то стремительность и рубленность фраз и припечатанная строфами последняя мысль:

я пишу свою жизнь набело

черновик из души выброшу
и пусть катятся к черту правила 

я свои у судьбы выспрошу
откровения и признания
и в свои цвета выкрашу 

черно-белые – непонимания
я не встречу нигде: подобные
вам, наверное, близки изыскания 

в этой области – камни подобные
этой истины будут заново
не единожды еще собраны 

никого не хочу обманывать
моя ставка уже сделана
не хватает совсем малого 

не хватает листа белого

Несомненно, что для такой необычной поэзии должна была быть придумана и необычная оболочка, которая смогла бы удержать строки, зафиксировать – не сковывая, но сохраняя стремление произведений к собственной отдельной жизни. В марте 2009 года благодаря участию и помощи Иркутского отделения Союза писателей России поэзия Александра Журавского, наконец, обрела свое книжное воплощение. Художник Андрей Москвин, взявшийся за оформление книги, после знакомства с материалом сразу же мысленно увидел будущую книгу именно такой – самой необычной в истории иркутского книгопечатания, способной удерживать и переиначивать содержимое.

Не случайно и название – «Глина». Вдохнуть в нее жизнь было делом не простым, но большим счастьем для автора и всех, кто принял посильное участие в ее издании. И вот перед нами полиграфическая редкость. Обложка – будто папирусный чехол, в котором хранятся скрепленные простой бечевкой таблички, словно глиняные, словно пришедшие из далекого прошлого.

«с той стороны и вытянув руки словно впотьмах убегая
человека забудем что слеплен из глины и трав
сказано было в пути уставшего сменит уставший
вместе уснем посреди порознь очнемся извне…»

Тираж «Глины» всего 350 экземпляров – малая капля в океане современной российской и даже иркутской поэзии. Ее, конечно, не хватит всем тем, кто ценит искреннее слово, преклоняется перед искусством истинным, и, тем более, благодаря своей малотиражности не попадет она в руки незаинтересованные. «Глина» останется редкостью – даже с точки зрения библиографии (это одна из немногих книг, которая не содержит выходных данных), но познакомиться с ней любой житель Иркутска сможет через хранителей книжных жемчужинок – городские библиотеки.

Из какой глины слеплен поэт и по какому образу он создал мир собственного бытия – узнать способен мыслящий. Безусловно – талантливо, безусловно – искренне. А меркой прочности этой глине, конечно, будет только Время, которое всегда и всему определяет свой срок и место.

Пройдет немного времени, в итоге

Иссякнет пыл, исчезнет идеал,

И новые взойдут на пьедестал

Герои, идолы и боги;

Но и они не вечно будут править.

Когда бы знать: сумеет ли моя

Судьба хоть малый клинышек оставить

На глиняной табличке бытия?

Автор: Оксана Цепилова

Источник: Централизованная библиотечная система города Иркутска