Восточно-Сибирская студия кинохроники — студия документальных фильмов. Создана 11 сентября 1930. Находится в г. Иркутске.
Студия создана приказом правления «Союзкино». Работать на вновь образованную студию съехались молодые талантливые режиссеры со всей страны. Созданные ими киножурнал «Восточная Сибирь» и фильмы постепенно получили всесоюзное признание и демонстрировались по всей стране от Калининграда до Камчатки.
На кинопленке запечатлены все великие сибирские стройки, значимые исторические моменты и этнографические материалы. До 1970 года студия размещалась в здании польского католического костела. Позднее для нее было построено специализированное помещение, в котором она находится по сей день.
С 1936 студия открывала свои корреспондентские пункты в Якутске, Чите, Красноярске, с охватом Таймырского, Эвенкийского национальных округов и Тувинской автономной области, в Минусинске и Ангарске.
В лучшие времена Восточно-Сибирская кинохроника выпускала около 30 документальных фильмов и 48 киножурналов в год.
Важнейшие вехи истории ВССК:
Почтовый адрес: 664011, г. Иркутск, а/я 200.
Тел./факс: (3952) 200-509
Эл. почта: office@vostsibkino.ru
Фактический адрес: г. Иркутск, ул. Горького, д. 36а, 1-й этаж.
Приложение 1. Кинохроника Восточной Сибири
В 2015 году Восточно-Сибирской студии кинохроники исполнится 85 лет. Первый документ, официально подтверждающий ее создание, — приказ правления Союзкино от 11 сентября 1930 года об образовании Западно-Сибирского и Восточно-Сибирского отделений. Три четверти века иркутские кинодокументалисты вели живую летопись эпохи. Все сколько-нибудь заметные события в жизни Восточной Сибири находили отражение в лентах студии.
Старшее поколение хорошо помнит время, когда показу любого художественного фильма в кинотеатрах предшествовал так называемый киножурнал. Особое место занимали работы Восточно-Сибирской студии кинохроники. Талант и мастерство наших кинодокументалистов имели всесоюзное признание, их фильмы с неизменным успехом крутили повсюду — от Калининграда до Камчатки. В отличие от похожих друг на друга напыщенных сюжетов о партсъездах и вручении наград в Кремле, сибирское кино запоминалось.Величественные моменты перекрытия Ангары, когда вставали на дыбы многотонные самосвалы, сбрасывавшие в ревущий поток бетонные блоки. Уникальное выступление Фиделя Кастро в Братске. Соболиная охота. Байкал. А также — колхозы, предприятия, большие и малые города Сибири, полярные станции и крохотные поселки на самом краю земли — все это сохранили для потомков иркутские кинодокументалисты.
Прежде спрос на эти кадры был огромным, как и интерес людей к своей истории. Фильмы студии охотно показывали на телевидении, потому что такие передачи стабильно собирали большую аудиторию у экранов. Впрочем, в советском производстве кино вообще занимало третье место по прибыльности. Впереди шли только водка и табак. Недостатка средств не было. Кинематографисты могли творить, реализовывать свои самые заветные мечты. По всей стране строились современные киностудии, Дома кино.Восточно-Сибирская студия кинохроники получила всесоюзное и международное признание еще в ту пору, когда размещалась в неприспособленных и тесных помещениях иркутского католического костела. Позже, когда специально для сибирской кинохроники было отстроено нынешнее здание, все производство перенесли туда. На новом месте, с новыми возможностями и оборудованием команда студии достигла небывалых высот. Кинодокументалистам всего Советского Союза было чему поучиться у иркутян.
Иркутяне нередко опережали своих коллег из других регионов страны, включая Москву. Так, до начала 60-х годов синхронный звук в кино записывали только в студиях, на весьма громоздком оборудовании. Но звукооператор Восточно-Сибирской студии кинохроники Сергей Яковлевич Степанов изобрел небольшую приставку к кинокамере и, в сущности, совершил прорыв в репортажной киносъемке. Оперативность кинорепортажа вплотную приблизилась к телевизионному формату своего времени.Иркутяне стали первыми, кто начал снимать и показывать критические сюжеты. В эпоху запретов и жесткого контроля это было смело, даже очень смело. Прецедентов не было, учиться было не у кого. Но и молчать было нельзя. На удивление, такие фильмы оказались и ко времени, и к месту, да еще и приносили поразительную отдачу. Как-то раз документалисты рассказали об одном из многочисленных долгостроев. Показали поросшие травой фундаменты и стены. Назвали фамилии и должности ответственных товарищей.
Едва ли не на следующий день после первого показа сюжета в кинотеатрах (обратите внимание, именно в кинотеатрах, а не на телевидении!) на студию примчались и сами ответственные товарищи, и их начальники, для того чтобы... извиниться! Сказать, что меры уже принимаются, что стройка будет закончена самыми быстрыми темпами, а виновные будут наказаны. И поблагодарили кинематографистов за честную, принципиальную гражданскую позицию. Задумайтесь, можно ли представить что-то подобное в наше время?
Пожалуйста, не сочтите сказанное очередным выпадом на тему "раньше было хорошо, а теперь плохо". Каждый волен сам решать, когда ему было хорошо или плохо. Просто, если речь идет о производстве, тем более о таком уникальном и хрупком как кино, поневоле начинаешь задумываться, почему еще каких-то 20 лет назад в условиях пресловутой "несвободы творчества" оно процветало, а сегодня, когда, казалось бы, свободы через край, оно находится на грани выживания.Впрочем, серьезные проблемы на Восточно-Сибирской студии кинохроники начались еще в далеком и относительно благополучном 1982 году, когда произошла смена руководства. С новым начальством не сработались многие талантливые режиссеры и операторы. Постепенно они начали уходить со студии. А в 90-е годы навалились и общие для всей страны проблемы. Кинохронику лихорадило. Творческий потенциал иркутских документалистов начал размываться, растекаться по частным студиям и телекомпаниям...
Вообще, 90-е годы здесь вспоминать не любят. Тогда спрос на документальное кино катастрофически упал. Заказы испарились. Даже знаменитый в свое время киножурнал "Восточная Сибирь" вместо 4 раз в месяц стал выходить 5 раз в год.
Новое начальство допустило распродажу части аппаратуры; архивами студии начали пользоваться ушлые ребята, которые за бесплатно копировали уникальную хронику и лепили из нее телепередачи и заказные фильмы. Прибылью, естественно, никто не делился. Постоянные задержки зарплаты, вынужденные простои, нищета и болезненное для любого творческого человека ощущение ненужности и невостребованности — вот общий фон последнего десятилетия. Был период, когда мало кто сомневался, что кинохронику умышленно ведут к банкротству и полному краху.Неизвестно, сохранилась бы студия до наших дней, если бы не самоотверженная преданность и верность долгу немногих оставшихся от прежней могучей команды сибирских документалистов. Сейчас Восточно-Сибирскую студию кинохроники возглавляет Галина Дмитриевна Рютина. С ее приходом начались долгожданные изменения к лучшему. Пусть медленно, с громадным трудом, но кинохроника начинает оживать. Возвращаются старые специалисты, те самые, что делали лучшее документальное кино страны. "Мы выкарабкаемся сами, лишь бы нам не мешали" — эти слова звучат здесь все чаще. Люди вновь обрели надежду, а в наше время это значит очень много.
Достижения виртуальных технологий при всех их неоспоримых преимуществах бессильны против одного-единственного фактора — времени }В век телевидения, домашних кинотеатров и лазерных проигрывателей мы постепенно забыли о черно-белом кино. "Прошлый век, устаревшие технологии", говорят многие. Действительно, к чему громадные проявочные и сушильные машины для кинопленки, зачем громоздкие кинокамеры, если есть видео? Но достижения виртуальных технологий при всех их неоспоримых преимуществах бессильны против одного-единственного фактора — времени. Черно-белые пленки, отснятые еще в конце XIX века, можно просмотреть и сегодня. А срок службы видеокассеты — не больше 15 лет. Лазерные диски? Пока нет достаточно серьезной статистики, но уже ясно, что современные CD не протянут больше 10-15 лет. Дальше начнутся сбои.Кстати, сообразительные японцы разработали технологию перевода видеоизображения на черно-белую кинопленку. В стране, славящейся своими электронными чудесами, свято берегут черно-белое кино, потому что до сих пор человечество не придумало ничего более надежного для увековечения "живой" картинки.
Восточно-Сибирская студия кинохроники практически всегда работала в черно-белом формате. Сегодня наши кинодокументалисты в совершенстве освоились со всеми нюансами видеотехники, создают первоклассные фильмы на самом современном уровне. Но с удовольствием вернулись бы к черно-белому кино: кинохроника должна жить долго.
Ветераны студии без особого восторга отзываются о подменившем кинодокументалистику телевидении. Современное ТВ стало исключительно новостийным. Места для серьезных работ в нем практически не осталось. Да и телевизионный формат не дает возможности делать вдумчивое, глубокое кино. Особенно это заметно на местных телестанциях.На смену проработанным до мелочей документальным фильмам пришли наспех сработанные телепередачи. Вроде бы и темы поднимаются серьезные, и события — эпохальные, а — не волнует, не запоминается, "не забирает". Большое дело губят мелочи. Закадровый текст читает тележурналист, а не диктор. Вместо специально написанной и исполненной музыки — набор стандартных музыкальных фрагментов, кочующих из передачи в передачу. Вместо оператора-художника съемку ведет оператор-ремесленник. Режиссера-творца заменил режиссер программы криминальных новостей. Даже сценарий часто пишется по ходу работы, и это преподносится как вершина профессионализма! В итоге все передачи получаются на одно лицо, только названия разные.
То, что делали раньше и умудряются делать на Восточно-Сибирской студии кинохроники сегодня, — это настоящее, большое искусство кино. Но его мы не видим ни в кинотеатрах, ни на телеэкранах. Работы иркутских кинодокументалистов берут призы на российских и международных фестивалях, но нам не дано с ними познакомиться. Почему? Нет денег. Телевизионщики — и государственные, и частные — требуют со студии плату за показ кинохроники. Абсурд! Это как если бы магазин приплачивал покупателю за то, что тот носит приобретенную, а по сути — полученную даром одежду.
Думается, достоверная кинолетопись эпохи не востребована потому, что происходящее в стране сейчас трудно назвать созиданием и прогрессом. Люди не любят вспоминать о своих болезнях, а еще больше — о своих неблаговидных поступках. То же относится и к государству.Учебники истории можно переписать, фотографии в музеях — переставить местами или просто изменить подписи к ним. А документальное кино не перекроишь. Оно беспристрастно фиксирует время. И полвека спустя, и через сто лет люди смогут прокрутить ставшие историческими кадры и составить свое мнение о нас, живших на пороге веков.
Что они увидят в кинохронике 1990-х годов и начала нового века? Первые политические митинги в Иркутске. Возвращение памятника Александру III. Очерки о людях. И — пожалуй, все... Летописцы не имели возможности работать. Хотя, наверное, правильнее будет сказать — им не давали работать.
Даже сейчас, когда многие трудности остались позади, кинохроника Восточной Сибири находится в трудном положении. Учитывая специфику жанра — документальные фильмы никогда не были кассовыми — рыночные отношения могут окончательно погубить этот вид искусства. Без поддержки государства оно вряд ли сможет полноценно развиваться....Как хочется, чтобы перед показом очередного заграничного блокбастера на большом экране вновь появлялась знакомая заставка "Восточная Сибирь. Киножурнал". И мы бы увидели наши города, села и самих себя, увековеченных в кадрах кинохроники. И запомнили бы: ведь это не чья-то, а наша новейшая история. Поверьте, впечатление от десяти минут журнала осталось бы с нами надолго. Гораздо дольше, чем спецэффекты двухчасового фильма, пусть даже носящего титул мировой премьеры.
Андрей Давыдов. Иркипедия, 2004
Работу документалистов оценили лишь спустя годы. Вот уже 65 лет прошло с того дня, как громкоговорители объявили о начале фашистского наступления на нашу родину. Уходят ветераны, но остается память о тех событиях на старой кинопленке, бережно хранимой Восточно-Сибирской студией кинохроники. Редкие кадры давно вошли во многие и многие документальные и художественные фильмы о войне.
В 1993 году на Иркутской студии телевидения создали серию фильмов под названием "Иркутский киноархив" (реж. Александр Голованов). Зрители возвращаются в июнь 1941 года. Толпа людей вслушивается в слова Молотова: среди них и древняя старушка, и молодой китаец, военные и гражданские... Кадры с митингов на предприятиях и лист "Восточки" с хроникой первых поражений нашей армии.
Голос за кадром: "Сибирь отдала фронту больше, чем могла" — а перед нами заявление бойца с просьбой скорее послать его на фронт, улыбающиеся призывники, овчинные полушубки, валенки и хлеб, который до последнего зернышка шел фронту. Доблестные операторы военной поры сохранили для нас тыловую хронику и лица. Вот лица пацанов ремесленного училища, заменившие отцов и старших братьев у заводских станков. По воспоминаниям одного из этих подростков (в 1941-м ему было 14 лет), Бориса Константиновича Дорохина, в механической мастерской работали только мальчишки, и руководил ими один взрослый. Половина всех работавших в тылу — женщины.
Не может не восхищать подвиг Нины Трудоногиной, прозванной Чапаем. Нина работала шофером по 14 часов в сутки и везде возила с собой годовалого сына. А Таня Пронина в 15 лет стала механизатором, дни и ночи проводила на колхозн ых полях.
Что скрывать, документальное кино 40-х годов было зачастую постановочным, но уж больно хорош георгиевский кавалер, которого пригласили в один из иркутских госпиталей для поднятия духа раненым. Закрученная борода, грудь в крестах и, по всему видно, занимательные речи: слушатели, раненые бойцы, все как на подбор красивые и молодые, в белых чистых халатах, хохочут от души, а потом чокаются за нашу победу и кричат "ура".
Надо было сильно верить в победу и в свой народ, чтобы в тяжелые дни поражений снимать улыбки. И конечно, наши документалисты достойны, чтобы их вспоминали в ряду ветеранов Великой Отечественной.
Только-только открылась Иркутская студия кинохроники в бывшем польском костеле, началась документалистика на байкальской земле — и тут война. Всех знающих людей — на фронт, на студии осталась одна молодежь. Сегодня нет уже и тех молодых, но Лиана Николаевна Черепанова, которая пришла на студию 18-летней девчонкой в 1947 году и прошла путь от проявителя пленки до режиссера, хорошо помнит свою наставницу Юлию Петровну Петренко, та стала для нее старшей сестрой. И пусть главными героями студии военной поры остаются операторы — Белинский, Гродский, Громодзинский, Петров,— мы вспомним о подвиге технического сотрудника. Юлия Петровна работала на студии со дня ее основания и все кадры, которые сохранились с военной поры, дошли до нас через ее кропотливые руки. Когда началась война, ей было чуть за двадцать. Не имея специального образования, девушка взяла на себя всю тяжелую работу монтажера. Прежний монтаж — это не современная компьютерная техника, все делалось вручную: проявляли, клеили позитивы, монтировали кадры.
Особенно трудоемкой считалась работа по музыкальному оформлению. В войну на студии им занимался известный специалист Владимир Сухиненко. Он предпочитал сопровождать документальные кадры классической музыкой, и монтажер должен был ювелирно вырезать из фонограммы нужный кусок, чтобы не потерять ни одной ноты, а потом восстановить запись.
Юлия Петровна занималась монтажом в специальном шатре. Помещение костела не отапливалось, толстенные стены промерзали, с потолка капала вода — могла испортить пленку, поэтому монтажница занавешивалась. Тяжелая работа без сна, холод и голод... Сегодня трудно даже представить, как молодая женщина на последних днях беременности торопится доделать киножурнал в срок и не успевает: роды начались. Тогда она мужественно встает, поднимается на третий этаж в маленькую келью, где жила с мужем, рожает сына без всякой помощи... и возвращается доделать работу! Надо — значит, надо.
В то время каждый месяц в прокат выходило четыре киножурнала "Восточная Сибирь" по 7 минут каждый.
— Что было характерной чертой иркутянина времен войны? — спрашиваю Лиану Николаевну.
— Внимательность друг к другу, семейные отношения, — отвечает.
И рассказывает, как на студии встречали новый 1944 год. Там, где в костеле наверху оставалось большое пустое пространство, поставили настоящую елку, игрушки сделали сами и пели "В лесу родилась елочка...", а главным угощением на том празднике был хлеб. Что и говорить, даже в послевоенном 1947 году булочки оставались редким лакомством.
В войну весь штат студии едва достигал 25 человек (в лучшие годы на студии трудилось до 150 человек), из них шесть творческих работников: три оператора (работали в одиночку, без журналистов и режиссеров), звукооператор (о синхронных записях тогда и не знали, все звуки писались в студии), монтажница и художник-мультипликатор, который выполнял надписи (кстати, кино тогда зачастую делалось немым, писались титры).
Весь небольшой коллектив жил как одна семья, очень дружно. Эти отношения долго и после войны держались.
Стаж Лианы Николаевны в документальном кино почти 60 лет. Она говорит, что со студии сами не уходили, если только попросят. Столь увлекательным документальное кино является потому, что дышит реальной жизнью и, как хорошее вино, со временем становится все дороже. Но и зрители по-настоящему начинают ценить подвиг документалистов только через многие годы.
Марина Савченко. Иркипедия, 2011
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
