В энциклопедическом словаре Ф.А.Брокгауза и И.А.Ефрона указывается, что слово «татуировка» полинезийского происхождения: «та» — картина, «ату» — дух. «Та-ату», «тату» — картинка-дух.
Русский советский ученый-криминалист М. Н. Гернет утверждал, что слово «татуировка» происходит от имени бога полинезийцев «Тики» – сторожа и защитника, изображаемого с закрытыми глазами, чующего опасность прежде, чем она появится в поле зрения. По преданиям, он якобы и научил людей татуировке.
В истории человечества искусство нанесения несмываемых изображений на тело насчитывает по разным источникам от 4 до 6 тыс. лет. Придерживаемся точки зрения, что данному навыку более 5 тыс. лет. Как подтверждение — наличие татуировки в форме креста и линий на коже мумии «ледяного человека Отци» (Ötzi), обнаруженного в 1991 г. в Тирольских Альпах. Возраст мумии, определенный радиоуглеродным методом, составляет примерно 5300 лет. Наверное, люди накалывали себе изображения и ранее, однако прямых подтверждений этому нет. Ведь татуировка также изменчива, как и человеческая жизнь. Она исчезает вместе с её носителем. Причины возникновения обычая татуировки кроются в глубокой древности, когда от случайно полученных повреждений кожи возникали необычные рубцы, а где-то при попадании в порез золы или растительного красителя на теле оставались изображения, которые, возможно, отличали их носителя как храброго воина и удачливого охотника. При первобытнообщинном строе изображения на теле служат как украшением, так и обозначением рода, племени. Указывают на социальную принадлежность её обладателя, а, быть может, наделяют даже определенной магической силой. Со временем первобытные племена разрастались, объединяясь в организованные общины, и на кожу уже специально наносятся рисунки, имеющие специфическое значение в пределах определенной группы.
Различные виды татуировок практиковались у очень многих светлокожих народов мира. У темнокожих, чаще всего, они заменялись шрамированием. Татуировались как различные племена Европы и Азии, так и индейцы Северной и Южной Америки. Ну и, конечно же, жители Океании.
В истории культуры маори в Новой Зеландии известен обычай, основанный на покрытии специальной татуировкой поверхности лица. Такие татуированные узоры, которые у мужчин покрывали всё лицо, а у женщин – только его части, назывались «моко» и были исполнены посредством надрезания кожи долотом. Эти удивительные хитросплетения узоров служили постоянной боевой раскраской, показателем доблести и общественного положения их обладателей. На просторах Северо-Восточной Сибири, у чукчей, эвенков, якутов, остиаков и тунгусов тоже была известна техника нанесения татуировки на лицо. Она требовала использования иглы и нити (ранее изготавливающейся из сухожилий зверей). Нить окрашивалась в чёрном красителе и вместе с иглой протягивалась под кожей человека согласно предварительно исполненному рисунку. Женщины Айну — аборигены Японских островов, некогда проживавшие и на территории Камчатки, Сахалина и Курил, татуировкой на лице обозначали свое семейное положение. Татуировка связана и с так называемыми «переходными» обрядами, будь то посвящение юноши в мужчину, или переселение из этой жизни в загробный мир. Кроме того, у разных народов татуировки наделялись самыми разнообразными магическими свойствами: детей оберегали от родительского гнева, взрослых защищали в бою и на охоте, стариков хранили от болезней.
Праславяне для нанесения татуировок пользовались глиняными штампами или печатями. Эти своеобразные прессы с элементами орнамента позволяли покрыть всё тело сплошным ромбо-меандровым ковровым узором, крайне необходимым в магических ритуалах древнего культа плодородия.
С распространением христианства в Европе обычай татуировки стал повсеместно осуждаться как составная часть языческих обрядов и процедура, угрожающая спасению души. Однако, официально было разрешено клеймить татуировкой всевозможных преступников. Неудивительно, ведь это был обычай с давними традициями, уходивший своими корнями в эпоху рабства. Следствием такой тесной связи татуировки с преступным миром было возмущение по отношению к этому явлению со стороны других общественных групп, постепенное угасание практики татуирования в последующие века и формирования скверной репутации татуировки среди большинства представителей общественности.
Но, по иронии судьбы, когда христианские миссионеры в 18 веке отправлялись в дальние страны обращать в свою веру «дикие» племена, моряки с их кораблей обзаводились там татуировками на память о путешествиях. Капитан Джеймс Кук (James Cook) внёс наиболее весомый вклад в дело возрождения татуировок в Европе. Вернувшись из плавания, он привез с Таити не только само слово «tattow», но и «Великого Омаи» — сплошь татуированного таитянина, ставшего сенсацией — первой живой тату-галереей. И вскоре ни одно уважающее себя представление, ярмарка или бродячий цирк не обходились без участия привезённых с других континентов «татуированных дикарей». Постепенно мода на аборигенов начинает спадать и уже с середины XIX в., вместо них на ярмарках стали выступать сами американцы и европейцы, покрытые узорами местных тату-мастеров.
На исходе девятнадцатого столетия татуировка становится необычайно популярной в Соединенных Штатах Америки. В 1891 г. американец ирландского происхождения Самюэль О'Рейли (Samuel O’Reilly) запатентовал первую в мире электрическую татуировочную машинку. Благодаря введению в практику электромашинки, татуировщик, с одной стороны, облегчал себе работу, делая её менее кропотливой, с другой же значительно ускорял её, достигая большей производительности и, в конечном счёте, получая большие доходы. Появляются салоны художественной татуировки, что позволяет татуировке выйти из зоны, отведённой лишь для посвящённых и привелигированных общественных групп, а обладание подобными украшениями перестало ассоциироваться исключительно с позорящим нанесением клейма. Выполнение художественной татуировки превратилось в бизнес, и в этом огромная заслуга электромашинки для татуирования!
Наступил двадцатый век. Первая мировая война создала особенно благоприятные условия для возникновения настоящей эпидемии татуировки в армиях, сражающихся на различных фронтах. Солдаты воюющих армий большую часть времени проводили в окопах, а во время перерывов между боями, которые иногда были продолжительными, занимались украшательством товарищей по оружию. В таких условиях подавляющее большинство людей, которые, в условиях мирной жизни, быть может, никогда не согласились бы на подобные процедуры, охотно предоставляли свою кожу в распоряжение самодеятельных татуировщиков. Но делалось это, чаще всего, не скуки ради. Причины для подобных процедур на фронте лежат на поверхности. Главной из них могло быть опасение, что повреждение тела, которое вызовет смерть, сделает невозможным идентификацию останков, а в конечном счёте — выполнение последнего религиозного обряда.
В период между войнами появляются новые мастера и тату - салоны в столицах Германии, Англии, Франции, США. Мужчины и женщины из высших слоев общества продолжали, правда, в меньших количествах, наносить себе татуировки на тело, а снижение цен на татуировку обеспечили ей популярность среди низших классов и разрушили ее привлекательность для более богатых людей. Чем больше простых людей наносили себе татуировки в грубой манере, тем меньше становилось эксклюзивных татуировок, которые делала себе элита. Офицеры и представители среднего класса с этих времен перестали наносить татуировки и считали недостойным быть украшенным таким образом.
После прихода в Германии к власти нацистов и введения законов, санкционирующих вмешательство государства во все области жизни, художественная татуировка запрещается как явление, противоречащие ценностям национал-социалистического государства. Этот период принёс общеизвестную практику унижения человеческого достоинства в гитлеровских лагерях, где с целью идентификации татуировали узников. Здесь же сложился ужасный вид коллекционирования галантерейных изделий из татуированной человеческой кожи. Обязательной татуировке подлежали члены преступной организации «SS», у которых на коже выкалывалась группа крови. После второй мировой войны, благодаря этим татуировкам, облегчилась работа международных следственных органов в поисках гитлеровских преступников, принадлежавших к этой организации. Всё это ещё более снизило художественную ценность и популярность тату.
И только благодаря мощному всплеску молодежной культуры 1950-1960-х гг., основным вектором которой был протест, революция, раскрепощение и освобождение от любых норм, татуировка стала одним из важных символов этого освобождения, превратившись в неизменный атрибут субкультур. Постепенно татуировка через рок-музыкантов, фоторепортажи и фильмы про мотобанды легализовалась в медиа. Первым татуированным человеком, попавшим на обложку американского журнала («Rolling Stone», октябрь 1970), стал художник и основатель тату - музея Лайл Таттл (Lyle Tuttle), к тому времени сделавший множество татуировок рок - идолам, в том числе Дженис Джоплин (Janis Joplin). Так, с новыми реалиями времени зародилось новое поколение татуировщиков, творческие амбиции и смелые эксперименты которых вновь возвели тату в ранг искусства.
Доподлинно пока не известно, как относились к изображением на теле в Киевской Руси и в более поздний период российской государственности. Во всяком случае, документами на это счёт мы не располагаем. Одно, можно утверждать совершенно точно, что воочию русские увидели татуированных людей во время первого кругосветного плавания русских кораблей «Надежда» и «Нева» под командованием Ивана Крузенштерна и Юрия Лисянского 1803-06 гг. Среди членов команды оказалась группа «благовоспитанных людей», составляющих свиту Н. П. Резанова, назначенного послом в Японию. Одним из них был гвардейский поручик граф Фёдор Толстой. Толстой был человеком действия, жил безудержными страстями. Он с презрением относился к моральным нормам, принятым в обществе, искал любой повод для дуэли. Во время стоянки у острова Нукагива, относящегося к архипелагу Маркизовых островов, «Надежду» посетил вождь местного племени Танега Кеттонове. Внимание Толстого привлекла татуировка на теле вождя, которое было буквально разрисовано замысловатыми орнаментами, экзотическими животными и птицами. Федор Толстой разыскал и привез на корабль нукагивца, художника-татуировщика, и велел «разрисовать себя с ног до головы». На руках молодого графа были вытатуированы змеи и разные узоры, на груди в кольце сидела птица. Многие члены экипажа последовали примеру Толстого. По причине чрезвычайной болезненности процедуры татуировки (кожу надрезали осколком раковины и заливали едкими соками растений) экипаж был несколько дней нетрудоспособным. Крузенштерн негодовал: срывался график похода, и каждый член команды был на счету. Как сложилась далее жизнь татуированных матросов этого похода - не известно, однако, сам граф Федор Толстой впоследствии в аристократических салонах Петербурга, по просьбе гостей, охотно демонстрировал, вводя в конфуз светских дам, «произведение искусства» безызвестного мастера с далекого острова Нукагива. К концу XIX века русские каторжники, высланные на Сахалин, украшали себя "сахалинскими картинками", установив тем самым традицию татуировки как искусства, связанного самым тесным образом с тюремным бытом. В Иркутской губернии подобная практика возникла в Александровском Централе, одной из центральных каторжных тюрем дореволюционной России.
Тем временем, в столице России в конце XIX — начале XX вв., татуировка становится одним из символов аристократичности: тон моде задаёт императорский двор. Известно, что последний русский император Николай II, будучи ещё цесаревичем во время визита в Японию «приобрел на теле» изображение в виде дракона. Татуирован был и Великий князь Михаил Александрович, по некоторым сведениям, инкогнито он сделал себе тоже татуировку дракона. Мода на нательные рисунки, в основном на восточные японские мотивы, сразу увлекла представителей света и богемы. Уже на рубеже 1906-07 гг. в Санкт-Петербурге в Управление Главного Врачебного Инспектора М.В.Д. рассматривается прошение «О разрешении Е.П. Вахрушеву заниматься татуированием». Был ли после этого открыт первый тату-салон до сих пор остаётся загадкой, никаких документальных подтверждений на этот счёт не обнаружено. Однако наличие этого документа подтверждает интерес и осведомлённость о татуировке среди горожан Петербурга! Но дальнейшее развитие татуировки как вида искусства прекратилось после Октябрьской революции. Тату сразу попадает в разряд буржуазных «пережитков царского режима».
В советский период татуировка подверглась гонению из-за сформировавшейся с конца XIX века до 30-х гг. XX века мощной асоциальной прослойки (т. н. «воровского сообщества») с четкой иерархией и отличительными знаками в виде нательной графики. Кроме воровского жаргона, к традиционным элементам воровской субкультуры относились татуировки, которые содержали информацию о виде криминальной профессии, судимостях и т.д. В период Великой Отечественной Войны в составе штрафных батальонов Красной Армии в боевых действиях участвовало огромное количество людей с уголовным прошлым. После Победы домой вернулось достаточное количество героев, носивших ордена и медали на гимнастёрках, под которыми скрывались татуированые тела. В связи с этим, отношение к татуировке становится более адекватным.
В послевоенные советские годы татуировка проделала путь из городских низов в атрибуты моды, стиля и подросткового «форса» через городской фольклор и блатные песни. Не только шпана и огольцы, но и малосознательные граждане из более обеспеченных семей делали себе «наколки» и «портачки» (морская татуировка). Например, известный певец Иосиф Кобзон, чтобы не прослыть среди дворовой шпаны слабаком и трусом, сделал на своем теле целых пять татуировок, а потом, по собственным словам, свел.
Во время хрущевской оттепели с татуировки сняли табу: на экран вышел культовый для отечественных татуировщиков фильм Георгия Данелии «Сережа» (1960), разлетевшийся на цитаты. В советской повседневности 1960-70- х отношение к татуировке не сильно изменилось и во времена песен Высоцкого, поминающего татуировку в стилистике блатного романса, и во времена зрелости ленинградского поэта - бузотёра Олега Григорьева, оставившего после себя гениальную и минималистичную оду татуированию и шрамированию: «Убитую у сквера опознать не берусь я, по наколкам — Вера, а по шрамам — Люся». В татуировке, проявлявшейся в городском фольклоре, уже чувствовалась закваска для последующего рок-н-ролльного брожения: Любовь, Алкоголь и Неприличность как пуританское отражение из советского зазеркалья общеизвестной западной формулы «Sex & Drugs & Rock'n'Roll».
В СССР в 1980-х гг. происходят грандиозные сдвиги в осмыслении татуировки. Появляются первые цветные рок-наколки, всё больше людей из так называемого рок-подполья делают себе татуировки, тем самым популяризируя данный вид искусства. Центром всего этого процесса становится сначала Ленинград, а чуть позже и Москва. История советской рок-н-ролльной татуировки мало чем отличается от зарубежной, но, имеет конечно свою специфику, потому как и развивалась с задержкой на два десятилетия. Многое пришло с Запада в готовом виде, информация просачивалась по крупицам — через иностранные журналы и кадры с видеокассет. Впрочем, понимание того, что музыкальная татуировка — протестный атрибут, который пугает и раздражает обывателя, во многих буйных головах зародилось само собой — исходя из отношения в обществе к лагерной росписи по телу и установок советской действительности.
В конце 1980-х — начале 1990-х гг. происходит активный культурный обмен между Россией и Западом. Весной 1995 г. в Москве в клубе «Эрмитаж» проводится первая тату-конвенция (фестиваль), где мастера татуировки обмениваются опытом с отечественными и зарубежными коллегами. Начинают полулегально открываться российские салоны татуировки. Для интересующихся становится возможным получать адекватную, а не искаженную советской пропагандой, информацию. Люди осознают, что татуировка это не признак тюремщины, а вид искусства со свои языком, стилем и законами.
В работе над статьёй использован архив иркутского салона «Tattoo Перец».
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
