Сойоты // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

СОЙОТЫ, самоназванный сойот (hойод) от древнего названия присаянских народов (соян), которое сохранилось в обоз­начении горнной области, в предгорьях которой обитали эти этносы, — Саяны.

Сойоты — один из народов России, внесенный в Единый перечень коренных малочисленных народов РФ (2000). Его представители компактно проживают в основном на территории Окинского района Республики Бурятия, на территории Сорокской, Орликской, Саянской и Бурэнгольской сельских админист­раций, также имеется локальная группа сойотов в западной части Тункинского района Республики Бурятия.

Численность населения (тыс. человек): 1926 — 0,229/0,271, 2002 - 2,769.

Среди сойотов распространен байкальский тип центрально-азиатской расы большой монголоидной расы. Сойотский язык, со­гласно исследованиям лингвистов, следует относить к тюркским языкам, входящим в уйгуро-тукюйскую подгруппу уйгуро-огузской группы тюркских языков. Диалектических особенностей сойотского языка учеными-лингвистами не вы­деляется. Исследования, предпринятые в конце 1920-х гг., констатировали факт утраты сойотами родного языка и пре­вращения их в бурятоязычный этнос. Сегодня усилиями филолога В.И. Рассадина реконструирован язык сойотов, создана письменность и делаются попытки ее препода­вания среди школьников. Этническими подразделениями сойотов являются роды иркит, хаасуут и онхот.

По мнению ряда российских ученых, предками сойотов были группы самодийцев, заселивших предгорья Восточных Саян на рубеже конца неолита — начала бронзового века и создавших один из древних очагов оленеводства. Впоследствии с проникновением древних тюрков на территории Восточного Присаянья самодийцы были тюркизированы (предположительно в VII—VIII вв. н. э.) и переняли не только язык мигрантов, но и их скотоводческую культуру. Считается, что смешения пришлого и коренного населения не произошло, т. к. древние тюрки представляли транзитное население, переселившееся в дальнейшем в соседние Туву и Горный Алтай. Помимо сойотов в качестве потомков этих тюркоязычных самодийцев рассматриваются монгольские цаатаны, а также тувинцы-тоджинцы. Как свидетель­ствуют этнографические данные, в начале XVII в. по причине длительных кровопролитных войн между Джунгарией и восточно-монгольскими ханствами предки сойотов мигрировали из Северной Монголии (Прихубсугулья) в Присаянье. Выйдя из мест первоначального проживания (сомонов Ханха, Уури и подно­жия горы Ринчин-лхумбэ), они поселились на территории современных административных районов Бурятии — Тункинского и Закаменского, но невозможность вести привычное оленеводческое хозяйство из-за природно-климатических условий этих мест подтолкнула основную массу сойотов к реэмиграции в высокогорные долины Горной Оки (Окинский район). Оставшаяся часть сойотов адаптиро­валась, восприняв полукочевую форму скотоводства у местных бурят. Соседство с присаянскими бурятами, которые боль­шей частью представляли хонгодорские роды, бежавшие от войны в XVII в. из северо-западной Монголии в Тунку и Закамну, привело к тесному этнокультурному взаимодейст­вию, выразившемуся в заимствовании сойотами многих элементов материальной культуры бурят и в появлении смешанных браков, которые сделали сойотов бурятоязычным этносом. Заселение Горной Оки бурятами-хонгодорами произошло после установления русско-монгольской границы в 1727, и здесь также активно протекали процессы ассимиляции сойотов.

Росту национального самосознания сойотов в 1920-е гг. во многом спо­собствовала деятельность профессора Б.Э. Петри, проводившего исследователя по поручению Восточно-Сибирского отделения Комитета Севера. В частности, им была предложена идея создания сойотского административно-национального образования, позднее оформленного как Сойотский туземный сомонный совет. Кроме этого Б.Э. Петри добивался объявления сойотов малочисленной нацио­нальностью Севера, но поддержки не получил. В ответ на активизацию национального движения среди сойотов советскими властями были предприняты меры против лидеров сойотов и их семей, которые спровоцировали в 1930 значительную миграцию сойотов в Монголию. С конца 1980-х гг. вновь наблюдается всплеск этнического самосознания сойотов.

У сойотов социальной единицей являлся кровный род, подраз­делявшийся на патронимии, которые представляли раз­росшиеся патриархальные семьи. Хозяйственное освоение территорий осуществлялось небольшими кочевыми общинами. В течение XVIII—XIX вв. постепенно на смену кровно-родственным связям пришли связи территориально-соседского характера. Соседская взаимопомощь проявлялась в экономической деятельности и в ритуальной практике.

У сойотов в прошлом бытовали религиозные представления об окружающем мире и человеке, которые представля­ли комплекс различных магических и анимистических воззрений, суеверий и запретов. Почитание окружающего мира было связано с представлениями о том, что многие пред­меты и явления природы имеют духов-хозяев. Магическими свойствами наделялись части тела некоторых животных (медведя, белки-летяги и др.) и слово (благопожелания, заклинания, проклятия, исполнение песен и сказаний). Особое развитие у сойотов получил культ гор — Ахын 13 хаданууд 'Тринадцати окинских гор', духам-хозяе­вам которых совершали ежегодные жертвоприношения во время обрядов поклонения обоо тахилга и хада хангай тахилга. Почитаемыми были также духи-хозяева горных перевалов, местностей, водоемов и рек. У сойотов сохраня­лись пережитки одушевления деревьев (лиственницы, кедра и др.), неба, земли, стихийных сил природы (грома, молнии, ветров), небесных светил (Солнца и Луны). Существовало у них почитание некоторых диких животных и птиц (горного орла, лебедя, медведя, ка­бана и др.).

Одной из форм традиционных верований у сойотов являлся промысловый культ, который был связан с охотничьей магией. Охота сопровождалась соблюдением разных запретов и примет, совершением ритуальных действий до, во время и после промысла. Сойоты-охотники придерживались табу слов. Почитались мифический хозяин тайги Баян-Хангай, покровитель охотников Анда-Бара и другие персонажи, от благосклонности которых якобы зависел успех охоты.

У сойотов был распространен шаманизм; кроме этого, в начале XX в. получил развитие буддизм школы гелугпа (был возведен Балактинский дацан (Жэлгэнский), действовавший до конца 1920-х гг.).

Основой сойотского общества была семья в форме малых и неразделенных больших семей. Имущественное положение семей зависело от социального статуса и предприимчивости (в частности, занятия торговлей) глав семей. Существо­вало разграничение хозяйственных занятий по половозрастному признаку. Семьи у сойотов обычно были трехпоколенные и многодетные. Бытовали такие формы брака, как брак с уплатой калыма, с обменом сестрами, действовал обычай левирата. Для сойотов была характерна строгая экзогамия. Доминировала моногамная форма семьи.

Сойоты традиционно вели оленеводческое хозяйство, чему способствовали природно-климатические условия Горной Оки — наличие горных долин, где произрастает ягель. У них получил распространение хозяйственно-культурный тип оленеводов таежной зоны, так называемый саянский. Основным верховым и транспортным животным была карагасская порода северных оленей. Олени использовались в хозяйственных целях во время сезонных переко­чевок и на охоте. Молоко и мясо оленей употреблялось в пищу, рога (панты) применялись в лекарственных целях, оленьи шкуры служили материалом для пошива обуви, одежды, постели, изготовления других предметов домашнего обихода и покрышек чума. Еще одним важным занятием сойотов являлась пушная и мясная охота на диких зверей и птиц. Разветвленная сеть горн, рек и речек позволяла заниматься рыболовством, которое, как и собирательство, имело вспомогательное значение. Наряду с оленеводством у сойотов в XIX в. развивалось полукочевое скотоводство, связанное с разведением крупного рогатого скота (сарлыков (яков), хайныков (гибрида саянских яков с коровами), коров монгольской породы), лошадей и овец. В советское время оленеводство, признанное нерентабельной отраслью, целиком было замещено животноводством. Лишь в последнее время делаются попытки возродить это направление хозяйства.

Традиционным жилищем сойотов были кожаные чумы урса, ориентированные входом на восток. Внутреннее пространст­во чума делилось на мужскую и женскую половины, соответственно охотничье снаряжение, оружие, оленья сбруя и седла, мужская одежда помещались в левой половине, а деревянная, берестяная и кожаная утварь, пищевые запасы, хозяйственный инвентарь для выполнения женской работы, личные вещи женщин — в правой половине жилища. В центре чума находился открытый очаг, над ним имелось светодымовое отверстие. Почетная часть жилища была напротив входа, где усаживали гостей и находились семейные фетиши. В XIX в. чумы становятся промысловым жилищем, уступая место бурятским 4—6—8-стенным бревенчатым юр­там. Подобно бурятам, сойоты имели зимники, летники и межсезонные (весенние и осенние) виды жилищ.

Традиционная одежда сойотов также была замещена в XIX в. заимствованной бурятской одеждой.

Под влиянием бурятской кухни пища сойотов пополнилась новыми блюдами. В основном в ней превалировали мясо­молочные продукты, меньшее значение имела растительная и рыбная пища. Мясная пища, первоначально включавшая блюда и снедь из оленины и дикого мяса, обогатилась рецептами кушаний, приготовленных из других сортов мяса (говядины, баранины, конины). Готовили мясные супы, отварное мясо, колбасы, субпродукты. При обработке мясных продуктов и приготовлении из них блюд исполь­зовались термическая обработка (поджаривание, кипячение, копчение) и способы длительного хранения (вяление, сушение). Деликатесами считались вареный или жаре­ный олений язык и губы. Из оленьего молока делали мягкие сыры. Зерновые продукты, соль, чай обычно выменивали на пушнину у аларских бурят.

Глубокое влияние на духов, составляющую культуры сойотов оказала бурятская культура, в настоящее время сохраняется лишь небольшой самобытный пласт сойотского фольклора (легенды, сказки). Песенно-танцевальный фольклор носит заимствованный характер (эпос о Гэсэр-хане, Шаргай-найоне и др., круговой танец еохор).

Лит.: Петри Б.Э. Этнографические исследования среди малых народов в Восточных Саянах (Предварительные данные). Иркутск, 1927; Дугаров Б. С. О происхождении окинских бурят ^Этнические и историко-культурные связи монгольских народов. Улан-Удэ, 1983; Павлинская Л.Р. Кочевники голубых гор (Судьба традиционной культуры народов Восточных Саян в контексте взаимодействия с современностью). СПб., 2002; Бадмаев А. А. XX век и окин-ские сойоты: проблема возрождения Народы Евразии. Этнос, этническое самосознание, этничность: проблемы формирования и трансформации. Новосибирск, 2005.

А.А. Бадмаев