Немцы в Сибири // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

НЕМЦЫ в Сибири. Массовое переселение немцев в Россию стало результатом политики Екатерины II и Павла I. Первые компактные немецкие поселения в Сибири появились в конце XIX — начале XX в. Причины переселенческого движения немецких крестьян в Сибирь носили преимущественно экономический характер: малоземелье, резкий рост цен на землю, а также неурожаи и истощение почвы в Поволжье.

Переселение немцев в Сибирь состояло из двух потоков: меннонитов и так называемых колонистов — немцев лютеранской и католической конфессий. Эти группы различались по типу хозяйства и по языковым и культурно-религиозным признакам. Основными местами выхода меннонитов были Бессарабская, Екатеринославская, Таврическая и Херсонская губернии, «колонисты» переселялись в Сибирь преимущественно из Самар­ской и Саратовской губерний. Меннониты традиционно выде­лялись среди немцев высоким уровнем развития экономики и культуры, использованием наиболее современной техники и приемов ведения земледелия и животноводства. Уровень развития экономики у лютеран и католиков был значительно ниже: они практиковали передельную общину, «мате­ринские колонии», в отличие от меннонитов, не обеспе­чивали переселенцев дополнительными финансовыми средствами, что пер­воначально затрудняло их адаптацию в Сибири.

Немцы селились преимущественно в Акмолинской и Семипала­тинской областям, Барнаульском и Змеиногорском уездах Томской губернии, а также на территории Тобольской губернии. По данным Всероссийской переписи 1897, в Азиатской России всего прожи­вало 8 870 немцев.

В начале XX в. царское правительство предприняло ряд шагов по увеличению колонизационного потока в Сибирь. Наряду с вод­ворением на переселенческие участки, немцы, преимущественно меннониты, основали в Акмолинской области большое количество частновла­дельческих хозяйств, в первую очередь на землях Сибирско­го казачьего войска. Всего в Акмолинской области проживало к началу Первой мировой войны около 40 тыс. немцев.

Начиная с 1906, немцы, в основном меннониты, переселя­лись на свободные кабинетные земли в Барнаульском уезде Томской губернии. К 1915 в губернии проживало около 36 тыс. немцев, из них около 26 тыс. в Барнаульском уезде. Добровольное переселение немцев в Сибирь практически прекратилось с началом войны вследствие предпринятых российским правительством мер по борьбе с «немецким засильем».

Немецкие переселенцы достаточно быстро адаптирова­лись к сибирским условиям. Успешнее всего это удалось меннонитам. К 1914 они добились от правительства наделения их не душевыми наделами, а семейными участками в размере 60 десятин. В Сибири меннониты применяли четырехпольную систему земледелия, среди них имелись свои специалис­ты по полеводству, огородничеству и скотоводству. Хозяйство меннонитов имело преимущественно товарный характер. Несколько крупных землевладельцев и арендаторов активно занимались в Сибири селекцией скота и зерновых культур.

Большинство немцев Сибири исповедовало протестан­тизм и принадлежало к евангелической лютеранской и меннонитской церквям. Накануне Первой мировой войны в Западной Сибири существовало 3 церковных прихода, подчи­ненных Московской лютеранской консистории. В целом в Сибири и Средней Азии, включая городское население, к 1914 на­считывалось более 28 тыс. немцев-лютеран. Немецкая католическая община в Сибири была малочисленнее лютеранской и меннонитской. В Барнаульском уезде к 1917 проживало около 3,5 тыс. немцев-католиков. Управление католическими община­ми осуществлялось омским священником, подчиненным могилевскому епископу. Отдаленность Сибири от Цент­ра, большие расстояния между общинами и недостаток священнослужителей были главными проблемами лютеранских и католических общин. В результате росло число невенчанных браков, во многих местах службы проходили в жилых до­мах, ослаблялась связь прихожан с церковной общиной, ак­тивизировался переход немцев в баптизм.

Численность меннонитов составляла к 1917 около 20 тыс. человек. Меннониты Акмолинской области, Тобольской и Томской губерний были объединены в Западно-Сибирское меннонитское братст­во, разделенное на приходы. Каждый приход включал в себя 1 или несколько переселенческих поселков.

 Несмотря на конфессионную разобщенность, различные культурные традиции и диалекты, немцы хорошо осознавали принадлежность к одной этнической группе. Антинемецкая политика царского правительства во время Первой мировой вой­ны стала мощным фактором национальной консолидации сибирских немцев в рамках движения за создание культурно-национальной авто­номии в 1917—18. Славгородский центральный комитет российских граждан немецкой национальности Западной Сибири был орга­низован 7 мая 1917. Целями его стали защита граждан немецкой национальности без различия вероисповедания, контроль над деятельностью нижестоящих комитетов, культурно-просветительская деятельность и распространение среди немецкого населе­ния сведений политического, экономического и социального характера на принципах культурно-национальной автономии. Омская группа российских граждан немецкой национальности оформилась 17 июня 1917. Обе группы выступили с самостоятельными немецкими списками в ходе выборов в Учредительное собрание и городские думы.

В условиях кризиса российской государственности осенью 1917 немцы поддержали сибирских областников. Представители немецкого комитета Ф.Ф. Васловский, Я. Штах, Д. Крекер и В. Фризен приняли участие в Первом сибирском об­ластном съезде в октябре 1917, а Ф.Ф. Васловский вошел в Сибирский областной совет в качестве члена национального сове­та. Это вызвало недовольство большевистских властей, и 31 декабря 1917 решением Омского совета депутатов как «шпионажный орган» была закрыта еженедельная газета для немецких крестьян «Der Sibirische Bote» («Сибирский курь­ер»). После свержения советской власти весной-летом 1918 деятельность немецких органов самоуправления на короткое вре­мя была восстановлена. 14 июня 1918 съезд представи­телей немецких поселков Славгородского уезда заявил о под­держке Временного Сибирского правительства (ВСП). В свою очередь, правительство декларировало предоставление национальным меньшинствам, в том числе немцам, национально-культурной авто­номии. Единственным случаем выражения недовольства немцев политикой ВСП стало участие населения села Подсосново Славгородского уезда в Чернодольском восстании в начале сентября 1918, направленном против мобилизации в армию. Специфические условия Гражданской войны привели к тому, что проблема решения национального вопроса и обустройства жизни национальных меньшинств Сибири отошла в общественно-политической жиз­ни региона на 2-й план.

Первая мировая война, революция и Гражданская война замедлили темпы экономического развития немецкой деревни Сибири. Основными причинами этого стали низкие государственные закупочные цены, реквизиции лошадей, нехватка сельскохозяйственных машин и за­пасных частей. К концу 1919 сибирские немцы представляли со­бой сравнительно крупную, экономически развитую группу, адаптировавшуюся к новым условиям и вовлеченную в экономические отношения в регионе, хотя и неоднородную как по конфессионным, так и по экономическим параметрам. Языковая и религиозная среда выступали гарантом сохранения культурной, национальной и социально-экономической самобытности немецкой деревни.

В конце 1919 — начале 1920 на территории Сибири была вос­становлена советская власть. Непосредственным следствием этого события для немецких крестьян стали продовольственные кампании. Продразверстка не оказала существенного негативного воздейст­вия на экономическое положение в немецкой деревне, т. к. для ее вы­полнения крестьянство использовало излишки хлеба про­шлых лет. Зато в результате продналоговой кампании 1921—22 (см. Продналог) немцы были вынуждены ликви­дировать запасы продуктов, распродать скот и инвен­тарь, сократить в среднем вдвое площади посевов. Сбор еди­ного натурального налога 1922—23, проводившийся в условиях значительного переобложения немецкого крестьянства Славгородского и Рубцовского уездов, привел к массовому голоду в немецких де­ревнях. Важную роль в спасении меннонитов от голодной смерти сыграла оргеанизация «Американская меннонитская помощь», оказавшая масштабную помощь голодающим в 1923—25. Ситуация в лютеранской и католической деревнях продолжала оставаться тяжелой вплоть до осени 1925. К 1928 немецкое крестьянское хозяйство Сибири по основным показателям не достигло дореволюционного уровня, но экономика немецкой деревни развивалась во второй половине 1920-х гг. быстрыми темпами, ее отличительными признаками стали передовые методы селекционной семенной и племенной работы.

Быстрому восстановлению экономики способство­вала кооперация. В более экономически слабых и ли­шенных иностранной помощи лютеранских и католических деревнях были реализованы преимущественно простые формы кооперации: потребительские общества и молочная кооперация. Среди меннонитов широкое распространение получила сельскохозяйственная коопера­ция, развивавшаяся в рамках Всероссийского меннонитского сельскохозяйственного общества (ВМСХО). Около 70 % немецких кооперативов в Славгородском и Омском округах к весне 1926 были организованы меннонитами. В целом немецкое население было кооперировано более чем наполовину. Подавляющее большинство меннонитских товариществ и остальных немецких кооперативов были ликвидированы в 1928-29 как «лжекооперативы».

По данным Всесоюзной переписи 1926, в Сибирском крае проживало около 78,8 тыс. немцев, из них 6,9 тыс. человек в городах и 71,9 тыс. человек в сельской местности. В интересах политической интеграции немецкого крестьянства в систему советского государства в 1920-е гг. властями осуществлялся курс на создание административного аппарата в виде немецких национальных советов и районов. В Си­бири был предпринят ряд мер, направленных на созда­ние немецких органов власти на местах и «коренизацию» управленческого аппарата. В 1923—24 в Омском и Славгородском уездах были выделены 33 немецких сельсовета, в начале 1926 в крае функционировало уже 68 немецких сельсоветов. Вос­питание преданных делу Коммунистической партии кадров из числа национальных меньшинств, контроль над деятельностью немецких органов власти, кооперации, школ и религиозных общин в 1920-е гг. осуществляли немецкие секции РКП(б)—ВКП(б) во главе с немецкой секцией при Сиббюро ЦК РКП(б) — Сибкрайкоме ВКП(б). В целях агитации и пропаганды среди крестьян немецкой секции выпускали в 1920—22 общесибирскую газету на немецком языке — «Der Dorfrat» («Сельский совет») и с января 1923 — еженедельную газету «Der Landmann» («Земле­делец»).

Конкурентом советской системы в немецкой деревне выступа­ла крестьянская община, традиционно решавшая все важней­шие вопросы жизни деревни. У немцев ее роль была уси­лена фактором практически полной религиозности чле­нов общины. Невозможность эффективно осуществлять советизацию национального меньшинства заставляла руководство немецких секций возлагать все большие надежды на национальные административно-территориальные образования. Образованный осенью 1927 Немецкий район Славгородского округа стал средоточием немецких партийных работников, собранных со всей Сибири.

С помощью немецкой общеобразовательной школы советская власть также стремилась вырвать молодых людей из-под влия­ния семьи и церкви. Большинство школ немцы в 1920-е гг. строили и содержали на свои средства, способствуя тем самым принятию в них лояльных крестьянам немецких учи­телей, проводивших преподавание в религиозном или в аполи­тичном духе. Для радикального изменения ситуации в свою пользу власти стремились организовать подготовку из числа немецкой молодежи коммунистически настроенных молодых учителей и превратить все школы в государстве, све­дя к минимуму их зависимость от населения. К 1929 эта задача была в целом выполнена, в Омском и Славгородском округах работало 113 государственных немецких школ, в которых училось большинство детей школьного возраста.

Главными инструментами советизации немецкой деревни Сибири в 1930-е гг. стали коллективизация и репрессии. Пред­принятые властями в ходе коллективизации жесткое ограничение религиозных свобод, массовое лишение «кулаков» и проповедников избирательных прав, прогрессивное налогообло­жение зажиточных хозяйств и хлебозаготовки стали причиной массового эмиграционного движения немцев из СССР. В этом дви­жении можно выделить следующие этапы. Первый этап начался с завершением Гражданской войны и был вызван прежде все­го красным бандитизмом, а также землеустроительными ме­роприятиями органов советской власти. Резкое уменьшение земельных наделов и опасение новых переделов были главными причинами эмиграции на данном этапе. В 1923—26 из СССР в Канаду эмигрировало около 15 тыс. меннонитов, что составляло более 10 % от общего количества меннонитов, проживавших в СССР. Подавляющее большинство эмигрантов были украинскими меннонитами. Проблема эмиг­рации стала для сибирских немцев актуальной в результате голода 1923—24. Только в Славгородском уезде в 1925 зарегистри­ровалось более 500 меннонитов, пожелавших немедлен­но уехать в Канаду. Организаторами эмиграции высту­пали, как правило, меннонитские проповедники.

Следующий этап эмиграции был неразрывно связан с кам­панией по ликвидации ВМСХО. В Сибири ликвидация меннонитских кооперативных объединений привела меннонитов к мас­совому выезду из страны. 29 ноября 1926 решением СТО Русско-канадскому пароходному агентству было рекомендовано отказаться от обслуживания эмиграции меннонитов, а ОГПУ приказано распустить все незаконно существу­ющие организации, способствующие эмиграции. Полумеры властей не смогли реально повлиять на эмиграционное дви­жение. В апреле 1927 в Славгороде были осуждены чле­ны так называемой Эмиграционной комиссии Славгородского округа, взявшей на себя организацию эмиграции более 600 семей. Из Немецкого района за 1927 — май 1928 переселились на Амур, Кавказ, в Узбекистан, Украину и Америку 280 хозяйств. Постепенно к меннонитам стали присоединяться немцы других конфессий.

Своего пика массовое эмиграционное движение немцев до­стигло осенью 1929. Непосредственным толчком к массовому выезду немцев в Москву послужило решение Президиума ВЦИК от 5 августа 1929, разрешавшее в виде исключения эмиграцию 25 семейств (91 человек) меннонитов. Выезд немцев в Москву продолжался всю осень 1929, несмотря на постановление Президиума ВЦИК от 16 сентября 1929 о прекраще­нии выдачи разрешений на выезд и приема заявлений о выезде за границу.

К середине октября 1929 в Москве находилось уже более 3 тыс. эмигрантов-меннонитов и немцев других конфессий. После переговоров с представителями правительства Германии руководство СССР разрешило части эмигрантов выехать из страны. В результате смогли выехать 2 группы общей численностью 673 человек. К середине ноября в окрестностях Москвы разрешения на выезд ожидали по меньшей мере 12 429 эмигрантов, из них 73 % — меннониты, 20 % — лютеране, 6 % — католи­ки. Правительство Германии заявило сначала о готовности при­нять 4 тыс. эмигрантов (18 ноября 1929), а потом и всех находившихся в Москве эмигрантов. Отчаянная попыт­ка эмиграции из СССР привлекла внимание международного сообщества, и советское руководство по внешнеполитическим соображе­ниям пошло на компромисс. 25 ноября 1929 Политбюро ЦК ВКП(б) приняло решение выпустить из СССР эмиг­рантов отдельными группами. В результате из СССР смогли выехать те немцы, которые остались в столице после арестов и принудительной высылки эмигрантов к местам проживания. Всего эмиграция удалась 5 761 человекам (в том числе 3 885 меннонитам), из них около 4,4 тыс. человек выехали из поселе­ний российских немцев в Западной Сибири.

Однако за границу удалось выехать лишь части немцев, большинство было насильственно возвращено в места прежнего проживания. Насильственное возвращение эмиг­рантов из Москвы на места проживания (в начале декабря 1929 в Славгородский округ было возвращено 2 340 человек) привело к массовому сопротивлению населения мероприятиям советских органов. Эмиграционное движение стало причиной полного разорения хозяйств, которые были рас­проданы за бесценок, бесхозное имущество эмигрантов передавалось колхозам. Значительная часть реэмигрантов отказывалась от вступления в колхозы и саботировала весной 1930 посевную кампанию, надеясь вновь эмигри­ровать. В мае 1930 сопротивление немцев коллективизации стало вновь принимать массовый организационный  характер, жители ряда поселков обратились в органы власти с коллективными требованиями разрешить эмиграцию, в Москву были направлены уполномоченные, которым удалось посетить посольство Германии. Кульминационным моментом сопротив­ления немецких крестьян мероприятиям советской власти после прекращения массовой эмиграции стало антисоветское вы­ступление в селе Гальбштадт 2 июля 1930 (так называемое Гальбштадтское восстание).

После его разгрома и ареста органами ОГПУ ор­ганизаторов и активных участников эмиграционного движения произошел перелом в отношении сибирских немцев к коллекти­визации. Причиной вступления в колхозы стало также тяжелое материальное положение немцев, поскольку только членам колхозов выдавались продукты питания и кредиты на приобретение семян, инвентаря и тягловой силы. В свою очередь, властями края был предпринят ряд мер по восстановлению экономики немецкой деревни, немецкие кол­хозы получили технику, были выделены ссуды, оказана помощь семенами и скотом. К концу 1931 коллективиза­ция немецких хозяйств была завершена. Способствовала этому процессу массовая высылка немцев-«кулаков» на спецпоселение летом 1931. Коллективизация, эмиграционное движе­ние и высылки привели к сокращению численности немцев в Западной Сибири. По данным НКВД, к концу 1934 в крае прожи­вало 58 997 немцев.

Тяжело сказался на экономическом положении немецких хозяйств ряд неурожайных лет в начале 1930-х гг., ставших в совокуп­ности с государственными хлебозаготовками причиной голода в немецких деревнях. Организованная в Германии кампания под названием «Братья в нужде», ставившая своей целью оказание помощи немцам в СССР, пострадавшим от голода, стала причиной очередной антинемецкой акции. Ее жертвами стали получатели продовольственных посылок и денежных переводов из-за рубежа, в вину которым ставилась передача за границу сведений о тяжелом положении и голоде среди немцев. Вы­полняя указание ЦК ВКП(б) о применении арестов и расстрелов к антисоветским элементам немецких колоний, содер­жавшееся в секретной телеграмме от 5 ноября 1934, Западно-Сибирский крайком ВКП(б) и Управление НКВД по Западно-Сибирскому краю организовали и осуществили анти­немецкую репрессивную акцию, результатом которой стала высылка сотен крестьянских семей в Нарымский край и привлечение к уголовной ответственности только до конца 1934 около 600 человек. Всего за 1934 в СССР было арестовано около 4 тыс. немцев — советских граждан.

Относительная стабилизация ситуации в немецкой деревне Си­бири в 1935—36 сменилась новым кризисом, главной причи­ной которого стала массовые операции НКВД 1937—38 (см. «Большой террор»), в том числе так называемая немецкая операция, осуществлявшаяся в отношении потенциальной «пятой колон­ны». В рамках массовых операций в Алтайском крае бы­ло осуждено около 2,2 тыс., в Омской области — около 900 немцев. В первую очередь репрессиям подверглись участники эмиграционного движения 1929—30, священнослужители, по­лучатели «гитлеровской помощи», посетители иностранных консульств, лица, имевшие родственников за границей или ранее осужденные. Общее количество осужденных в СССР по «немецкой» линии составляет около 55 тыс. человек, из них около 42 тыс. — к высшей мере наказания. В ходе «Большого террора» 24 января 1938 Оргбюро ЦК ВКП(б) приняло постановление «О реорганизации национальных школ», в соответствии с которым преподавание во всех немецких школах пе­реводилось на русский язык, немецкий язык изучался как иност­ранный. В этом же году решением ЦК ВКП(б) были ликвидированы «как искусственно созданные» все немецкие сельсоветы в Западной Сибири и Немецкий район.

По данным переписи 1939, в Алтайском крае про­живало 33 203, в Омской области - 59 832 немцев. Накануне войны между Германией и СССР в Западной Сибири на­считывалось около 100 тыс. немцев. В течение следующих 4 лет численность немецкого населения в регионе постоянно увеличи­валась за счет депортации значительной части немцев из европейской части СССР (см. Депортация). Во исполнение Указа Президиума Верховного Совета СССР «О переселении немцев, проживающих в районах Поволжья» от 28 августа 1941, до конца 1941 в Сибирь и Казахстан было пере­селено около 800 тыс. человек. На спецпоселении в Сибири, по данным НКВД на 1 января 1942, было размещено около 400 тыс. человек. Депортированных немцев расселяли в сельских районах по колхозам и совхозам, там же происходило их первич­ное трудоустройство. В результате депортации измени­лась география расселения немцев в Западной Сибири. Если в 1926 немцы проживали в 26 районах, главным образом Славгородско­го и Омского округов, то после депортации - в 163 районах (в Омской области - в 60, в Новосибирской - в 45, в Ал­тайском крае - в 58), а также в Ханты-Мансийском и Ямало-Ненецком национальных округах.

Острая нехватка жилья для депортированных немцев, пробле­мы со снабжением и трудоустройством стали причиной складывания в местах их проживания взрывоопасной ситуации. Решение о мобилизации немцев в «трудовую ар­мию» ликвидировало социальную напряженность и пополняло контингенты системы принудительного трудового использования. В январе-марте 1942 в Сибири и Казахстане были проведе­ны первые плановые мобилизации немцев-мужчин в рабо­чие колонны, всего мобилизовано около 134 тыс. человек, в том числе немцев, постоянно проживавших в Сибири и Средней Азии, осенью 1942 - дополнительные мобилизации, в том числе женщин, для работы на предприятиях угольной и нефтяной промышленности. Мобилизационные немцы трудились в годы войны на объектах НКВД (свыше 182 тыс. человек) и других наркоматов (свыше 133 тыс.). В 1942 повторному принудительному переселению в северные регио­ны Сибири подверглись немецкие семьи, ранее депортированные из европейской части СССР. Так, из Новосибирской области в Нарымский округ были переселены около 20 тыс., в Красноярском крае в низовья Енисея и Лены - около 23 тыс. человек. Большинство повторно переселенных немцев исполь­зовались на рыбных промыслах.

В 1945 в Западную Сибирь были переселены около 42 тыс. репатриир. причерноморских немцев, которые были расселе­ны большими группами в шахтерских городах Кемеровской области, в местах расположения бывших лагерей трудармейцев, в отдельных городских районах Барнаула и Новосибирска, а так­же в ряде колхозов и совхозов.

Близость окончания Великой Отечественной войны и желание закрепить спецпереселенцев в местах посе­ления послужили причиной введения для них особого режима проживания и формирования спецкомендатур, отвечавших за трудовое, хозяйственное и бытовое устройство спецпереселенцев, учет и контроль спецконтингента, предотвраще­ние побегов и агентурское «обслуживание». Местные немцы так­же ставились на учет спецпоселений. За самовольное оставление (побег) спецпоселения указом Президиума Верховного Совета СССР от 26 ноября 1948 предусмат­ривалась уголовная ответственность - 20 лет каторжных ра­бот. По данным всесоюзного переучета спецпоселенцев, в 1948-49 в Западной Сибири находилось 338 808 депортированных и репатриированных немцев.

В первой половине 1950-х гг. происходит ослабление режи­ма спецпоселения для немцев, завершившееся принятием 13 декабря 1955 Президиумом Верховного Совета СССР указа «О снятии ограничений в правовом положении с немцев и их семей, находящихся на спецпоселении». В соответствии с ним все категории спецпоселенцев были сняты с учета в течение 1956, но это не влекло за собой компен­сации за конфискованное имущество и не давало права воз­вращения в места проживания до депортации. Среди немецкого населения велась активная кампания по его «закреп­лению» в регионе. Свободу передвижения немцы получили только в пределах бывших мест спецпоселения (Сибирь, Казахстан, Средняя Азия). В результате в конце 1950-х гг. немцы активно переселялись внутри макрорегиона: в Казах­стан, Киргизию, в другие республики Средней Азии, а также из северных районов на юг Западной Сибири, прежде всего в целинные районы Алтайского края и Омской области. Бывшие спецпоселенцы и репатрианты стихийно стали возвращаться в европейскую часть СССР, снова актуальным среди немцев стал вопрос об эмиграции из СССР, что заставило руководство страны Указом Президиума Верховного Совета СССР от 29 августа 1964 «О внесении изменений в Указ Прези­диума Верховного Совета СССР от 28 августа 1941 г. “О переселении немцев, проживающих в районах По­волжья”» произвести политическую реабилитацию немцев, сняв с них обвинения в измене и шпионаже.

Политическая реабилитация не нашла своего логичного завершения в восстановлении автономии советских немцев, что послужило причиной развития среди них автономистического движения. В 1965-88 инициативной группы сторонников восстановления автономии 5 раз встречались с руководством СССР, убеждая его решить вопрос о воссоздании АССР немцев Поволжья. Большое недовольство среди немцев вы­зывали также ограничения в выборе места жительства, окончательно снятые только в 1972.

В 1950-е гг. стойкую тенденцию приобрел рост численности немецкого населения, всего, по данным переписи 1959, в СССР насчитывалось 1 619 655 немцев, 1970 - 1 846 317 (из них 231 893 проживало в Новосибирской, Омской и Кемеровской областях), 1979 - 1 938 214 (из них 232 741 в вышеназванных областях), 1989 - 2 038 603 (из них 134 199 в Омской, 61 479 - в Новосибирской, 47 990 - в Кеме­ровской областях, 126 901 - в Алтайском крае, 43 004 - в Красноярском крае (без Хакасии)).

С середины 1950-х гг. происходит постепенное восстанов­ление экономики немецкой колхозной деревни Сибири. Многие немецкие населенные пункты оказались в зоне целинных и залежных земель освоения, что привело к росту благосостоя­ния населения: немецкие села были отстроены заново, старые глинобитные и саманные дома снесены или превраще­ны в подсобные помещения. В 1960-80-е гг. немецкие «целин­ные» колхозы достигли высокой рентабельности. Дополнительные доходы они получали главным образом за счет продажи пере­работанной сельскохозяйственной продукции. Рост материального благосостояния стал основой для изменения облика немецкого села: медицинские и культурные учреждения, детские сады и школы, стадионы и крытые спортивные залы, отделения связи стали его неотъем­лемыми элементами.

В конце 1950-х гг. возобновляется обучение немецких детей немецкому языку в школах как родному. В 1958 при Славгородском педагогическом училище вновь открыто немецкое отделение, работав­шее в 1930-е гг. По данным Всесоюзной переписи 1970, на Алтае немецкий язык считали родным 65,4 % немцев, в Омской области - 72,2, в Тюменской - 54,7, в Томской - 45,2, в Кеме­ровской - 46,8, в Новосибирской области - 55,4 %. Свою роль в постепенной утрате немецким языком былых позиций сыграли процессы межэтнической интеграции и ассимиля­ции, усиленные урбанизацией. В 1960-70-е гг. среди немцев стала стремительно расти доля городского населения (45,4 % в 1970, 49,7 % в 1979). Среди немцев Западной Сибири процесс урбанизации протекал более медленно и затрагивал в основном бывших депортированных и репатриированных. В ре­зультате в 1989 доля сельских жителей среди немцев Алтайского края составляла 69,9 %, Омской области - 63,8; в Кемеров­ской области доля городских немцев составила 81,2, в Томской — 59,5, в Тюменской — 63,2, в Новосибирской области — 49,4 %. В целом в регионе 232 125 немцев (55,8 %) проживали в се­лах и 184 384 (44,2 %) — в городах.

Сферы занятости основные массы немецкого населения реги­она до конца 1980-х гг. преимущественно были связаны с сельскохозяйственным и промышленным производством, о чем свидетельствуют данные пе­реписи 1989 об уровне образования. На 1 тыс. человек высшее образование среди немцев имели: в Алтайском крае — 67 человек (среди русских — 115 человек); в Новосибирской области — 83 (153); в Омской — 63 (138); в Тюменской — 77, в Томской области — 94. Среди немцев Алтайского края в воз­расте старше 50 лет только 2 % имели высшее и незаконченное высшее образование, доля занятых преимущественно умственным трудом среди немцев составляла здесь 25 % (среди русских — 32, среди украинцев — 35 %).

Перестройка привела к оживлению общественной актив­ности немцев Сибири. Обсуждение проблем советских немцев приоб­рело публичный характер. В регионе стали создаваться иници­ативные группы, оформившиеся в общество «Возрождение». В Алтайском крае развернулась дискуссия о целесообраз­ности восстановления Немецкого района. С конца 1980-х гг. массовый характер приобрела эмиграция немцев в ФРГ. Пик массового эмиграционного движения немцев из СССР/СНГ при­шелся на конец 1980-х — середину 1990-х гг. и явился следст­вием как политики гласности и перестройки, так и дезинтеграционных процессов и резкого ухудшения экономической ситуа­ции. Только за 1990—93 с территории бывшего СССР/СНГ в ФРГ выехало более 600 тыс. немцев. Всего с конца 1980-х гг. в Германию эмигрировало свыше 2 млн человек, процесс эмиг­рации продолжается и в настоящее время.

Стремление властей нормализовать ситуацию с эмиг­рацией и восстановить историческую справедливость стало причи­ной принятия решений о воссоздании в 1991 Немецкого района в Алтайском крае в границах 1927—38 и образовании в 1992 Азовского немецкого национального района в Омской области. С конца 1980-х гг., несмотря на значительную эмиграцию в ФРГ, предпринимались попытки расширения сферы образования на немецком языке и возрождения самобытной немецкой культуры.

По данным переписи 2002, в Алтайском крае прожи­вало 79 502, в Омской области — 76 334, в Новосибирской области — 47 275, в Красноярском крае — 36 850, в Кемеров­ской области — 35 965, в Томской — 13 444, в Иркутской области — 6 298, в Приморском крае — 3 578, в Хабаровском крае — 3 166, в Республике Саха (Якутия) — 2 283, в Амурской области — 1 760, в Читинской области — 1 294 немцев. В 1990-х гг. значительно ускорились процессы этнической ассимиляции немцев Западной Сибири. Наиболее ярким прояв­лением этих процессов является широкое развитие немецко-русского двуязычия, превратившегося в массовое, стойкое явление. Постоянно растет число немцев, считающих русский язык родным. Русский язык стал для немцев средством не только межэтнического, но и внутриэтнического общения. Существует тенденция сужения сферы действия немецкого языка до уровня внутрисемейного, бытового общения.

В культурно-бытовой сфере идет процесс ее унификации с культурой народов, проживающих в Сибири. Эмиграционные процессы нарушили моноэтничность немецких сел Сибири, массу психологических проблем порождает наплыв мигрантов из Казахстана. Ведущим процессом стала этническая ассими­ляция, в основе ассимиляционных процессов лежат национально-смешанные браки. В настоящее время доля таких браков состав­ляет около 65 % (в городах более 90 %) и имеет тенденцию к увеличению.

В последние годы также наблюдается усиление противоположных тенденций и процессов, таких как усиление этноцентризма, рост этнического самосознания, возрастание роли немецкого языка. Этому немало способствует немецкая национально-культурная автономия, образование которой стало возможно благодаря принятию в 1996 Федерального закона «О национально-культурной автономии», а также федеральной программы развития социально-экономической и культурной базы возрождения российских немцев на 1997—2006.

Лит.: Белковец Л.П. «Большой террор» и судьбы немецкой деревни в Сибири (конец 1920-х — 1930-е годы). М., 1995; Она же. Административно-правовое положение российских немцев на спецпоселении (1941—1955). Новосибирск, 2003; Бруль В.И. Немцы в Западной Сибири. Топчиха, 1995. Ч. 1—2; Герман А.А., Курочкин А.Н. Немцы СССР в трудовой армии (1941—1945). М., 1998; Немцы в Сибири: Сборник документов и материалов по истории немцев в Сибири. 1895—1917. Омск, 1999; Немцы России: Энциклопедия. М., 1999. Т. 1; Brandes D., Savin A. Die Sibiriendeutschen im Sowjetstaat. 1919—1938. Essen, 2001; Материалы по истории немецких и меннонитских колоний в Омском Прииртышье. 1895—1930. Омск, 2002; Смирнова Т.Б. Немцы Сибири: этнические процессы. Омск, 2002; Этноконфессия в советском государстве. Меннониты Сибири в 1920—1980-е годы: Аннотированный перечень архивных документов и материалов. Избранные документы. Новосибирск; СПб., 2006.

А.И. Савин, Т.Б. Смирнова