Иркутские губернаторы

Штат Иркутской губернии утверждается 15 декабря 1763 г. На должность пер­вого губернатора назначается служивший до этого в Омской крепости генерал-май­ор Карл Львович фон Фрауендорф.

Это был образованнейший деятель своего вре­мени, прекрасно владел математикой, имел большие познания в областях форти­фикации и гражданской архитектуры. Прибыв в Иркутск 15 марта 1765 г., К. Л. Фра­уендорф сразу горячо взялся за переустройство города. Об иркутском периоде дея­тельности первого губернатора так написал в своей летописи А. И. Лосев:

«.. .в го­роде Иркутске по плану собственных его, губернатора, трудов при его же присут­ствии, разбиты были кварталы и провешаны прямо линейные улицы, которым и расписаны были названия на досках с рукою, путь указывающею, кои и были при­биты на всех улицах. Планная чертёжная была в его доме. Все дела геодезические и адмиралтейские имел в своей дирекции по указу Правительствующего Сената на основании предположения, учинённого тайным советником, бывшим сибирским губернатором Соймоновым (27 августа 1760). Исполнительная его деятельность достойна примечания и в следующих статьях:

1) Уравнены тунгусы податью против хоринских бурят, по одному соболю с каж­дого человека мужеска полу по переписи.

2) Учинено расписание о всех ясашных народах, в здешней губернии обитаю­щих (исключая Камчатку и морские острова), с показанием числа наличных по всем родам вообще и особенно зверовщиков или промышленников.

3) В родах их убавлено старшин, шуленг и зайсанов по причине той, что в улусах многие родоначальники и прежде всего не токмо избывали ясака, но, разоряя родовичей, себя обогащали и между собою почти беспрестанно ссорились и по вза­имной ненависти часто обременяли начальство жалобами; то по негодованию на­
родному, до рассмотрения начальства дошедшему, беспокойствия сии пресечены отрешением корыстолюбивой их власти. И сим снова оживились ясашных народов нации. В улусах избранные народом правители новые не осмеливались притес­нять своих подчинённых, стали исполнять по предписаниям обязанность свою с
лучшею деятельностью, и укоренилось спокойствие.

4) У всех ясашных народов приведены были в известность конные табуны и в работе и езде употребляемые лошади. Соразмерно количеству народа и числу коней сделано расписание стрелкам, в звериных промыслах опытным, кои и посылались на  промысел ежегодно.

5) Не имеющие коней и скота и без всяких пожитков бедные люди из ясашных тунгусов розданы в услуги русским зажиточным поселянам и казакам за ясашный платеж, за них в казну вносимый. Сим средством почти все из бедных тунгусов бродяги и хищники пристроены были к прочному пашенных работ хозяйству.

6)Новокрещённые из ясашных тунгусов во всех хлебородных уездах населены деревнями на землях своих единоплеменных и обучались хлебопашеству, из которых многие обвыкли к трудам земледельческим и опытом дознали извлекать из недр земли обильное плодоносие, произнеся сию умную пословицу: «Не столь роса, падающая с небес, сколько пот, текший с лица, творит поля плодоносными». Они сего года от своих трудов себя хлебом питали, а излишний продавали и деньгами ясак взносили.

7)Отличились особенно пашенными трудами осинские и балаганские буряты. Они более тунгусов распространяли пашни, а притом усиливали и скотоводство свое и в обоих хозяйственным образом занятиях успели так, что пред прочими их соотичами приметно стали богатеть.

8)Ясашная подать в положенное законом время взнесена исправно, и в число недоимок прежних немалая сумма денег взыскана, а о воровстве, грабежах и дру­гих беспорядках в иноверческих улусах не было и слуху.

9)По надобности пограничной выбрано из тунгусов на отбор 500 человек храб­рых в службу казачью, которые и названы пограничною резервною командою, все они, по праву воинов, от ясашного платежа уволены.

10)Казакам, из тунгусов набранным, хоринским бурятами сделано пожертво­вание: на каждого человека по две лошади с сёдлами и уздами по собственному их доброхотному согласию. Сверх того тем же из тунгусов казакам и производстве жа­лованья предварительное представление (1760) Саймонова удостоено в сем году вы­сочайшим соизволением.

11)Ассигнованная на соляной сбор денежная сумма 30 000 рублей употребля­лась с бережливостью. Наполнены были провиантом все магазины в годовой запас на продовольствие всех пограничных и расположенных внутри губерний войск. Присланная в город Нерчинск артиллерийская батальонная каманда имела доволь­ное количество припасов, орудий и пороху на охранение спокойствия государствен­ного от неприятелей; таковая предосторожность удержала от исполнения злоумыш­ления воровскими набегами, со стороны заграничной предпринимаемыми.

12)Построено 25 речных судов, называемых плашкоутами, ушколы и облазы, сдымающих грузу до 1000 пудов и более. Оные суда казне стоили 2992 рубля 58 и 3, 4 копейки. На тех судах казённые тяжести в пограничные крепости и караулы дос­тавлялись водяною коммуникациею: из Иркутска по Ангаре, чрез море Байкал и посредством реки Селенги и впадающих в неё Хилка и Чикоя, с помощью сухопут­ных дорог, на небольшое расстояние существующих, между рек Ингоды и Онона лежащих».

При губернаторе К. Л. Фрауендорфе вблизи Спасской церкви построен первый губернаторский дом, около которого размещались существующий воеводский дом. канцелярская палата, тюрьма, дом для пыток с застенком и др. Всё это, и многое другое, первый иркутский губернатор сделал за один год девять месяцев и 24 дня.

К. Л. Фрауендорф умер в Иркутске 2 января 1767 г. и через две недели был похоро­нен на Немецком кладбище.

В этом же году, 4 ноября, в Иркутск прибывает при­сланный из Санкт-Петербурга второй губернатор генерал-майор Адам Иванович Бриль. Городское общество встретило его торжественно, с артиллерийским салю­том. Прибыв в Иркутск, он продолжает все начинания и деяния своего предше­ственника, в том числе и уничтожение зарослей хмельников, поддержание чисто­ты на улицах и даже штрафы хозяев бродячего скота. При его деятельном участии были установлены новые сваи разрушившегося со временем берегового укрепле­ния. По дошедшим до нас историческим запискам А. И. Бриль был человеком, до­ступным каждому посетителю, скромен и рассудителен в делах.

В его правление в Иркутске открывается контора Банка, Оспенный дом, Иерусалимское кладбище, а также учреждаются комиссарства в Селенгинске, Нерчинске, Баргузине, Куде. Илимске, Верхоленске и Тунке. А в Балаганске, Киренске и Якутске — воеводские канцелярии. При нём по высочайшему указу от 19 августа 1768 г. открываются с 1775 г. ярмарки в Иркутске и по губернии.

Летом 1770 г. к губернатору А. И. Брилю приезжали для решения вопросов торговых отношений три китайских чиновника, пробывших в Иркутске пять дней. В этом же году А. И. Бриль получает орден Свя­той Анны первой степени, а 7 марта следующего года ему жалуется чин генерал-поручика. 20 марта 1776 г., оставив добрую память у иркутян, выезжает в Москву. где он определяется президентом мануфактурной коллегии.

А уже 29 марта на мес­то А. И. Бриля прибыл в Иркутск на должность губернатора бригадир Фёдор Глебович Немцов, совершенно противоположный по своим деяниям двум первым ир­кутским губернаторам.

В летописи П. И. Пежемского указывается, что Ф. Г. Нем­цов

«был человек неблагонамеренный, употреблявший непомерную строгость соб­ственно только для того, чтоб более брать взяток и нажить больше денег, с подчи­нёнными служащими обходился неблаговидно и определял к должности не иначе, как взяв значительные подарки… У него был любимец фаворит, правитель его канцелярии, Михайло Михайлович Докучаев, который во всём управлении был его первый помощник и советник в делах и не менее его приобретал взяточничеством ... Немцов употреблял разныя жестокости для своего корыстолюбия. Многих своих подчинённых бил своими руками. Неко­его Евстафия Бурцова приказал привязать к столбу за что-то и долго держал на этой привязи, дабы навести страх на других. Ко многим из горожан за что бы то ни было делал прицепки и тем насыщал свою алчность. Ходил в некоторые дни по городу пешком, с нужным числом полицейских служителей, для того, что ранее приказал жителям строить около домов своих мостики (тротуары), а где их не было построе­но, вызывал хозяина и перед его же домом наказывал чем попало».

Из такой же записи известно, что Немцов якобы имел знакомство с известным тогда разбойни­ком Гондюхиным. Чтобы сделать отклонение в подозрении этого знакомства, Немцов приготовил разные съестные припасы, взял с собою несколько бочонков раз­ного вина, пригласил с собою несколько лиц граждан и чиновников, отправился с ними погулять на Барабановские острова. Приплыли, расположились станом и вдруг слышат ружейные выстрелы, гости испугались, и тотчас являются разбойни­ки. Посетители бегут с острова, едва переводя дух, а между тем всё привезённое двигается в руки «хищников».

Далее рассказывает бытописатель, что

«один из тог­дашних разбойников, тот ли Гондюхин, или другой, называемый атаманом, в зим­нее время тайно проживал в Иркутске, в доме купца Р., а Немцов, под предлогом посещения хозяина дома, посещал жившего у него разбойника и подолгу с ним бе­седовал. Немцовым учреждена была в городе какая-то глухая команда, которая разъезжала по городу дозором и вместо охранения делала разныя буйства и грабежи. Вообще, этот губернатор оставил по себе самую дурную память. Он даже тайно ехал из Иркутска. В след его посылались многие жалобы из Иркутска».

За время его правления ничего существенного в Иркутске сделано не было, кроме как зало­жения каменных Гостиного двора и Архангельской церкви. Указом императрицы Екатерины II от 24 сентября 1778 г. иркутским губернатором назначается один из самых просвещённых и деятельных местных администраторов того времени генерал-майор Фёдор Николаевич Кличка.

В Иркутск новый губернатор прибыл 1 февраля 1779 г. и вскоре вступил в управление губернией.

«Он оставил в Иркутске, — пишет летопись, — по себе славу доброго и справедливого начальника, принимал и выслушивал всех ласково и благосклонно, словесныя и письменныя просьбы решал без отлагательства и без мздоимства; ссоры и споры старался прекращать дру­желюбием и чрез посредников; смотрел внимательно и наблюдал за скорым и справедливым решением дел в судах. Помогал сиротам и неимущим, поощрял торговлю, словом, благоразумием и благонамеренностью запечатлел в сердцах иркутских ригелей надолго о себе славное воспоминание».

Ф. Н. Кличка учредил из лучших граждан так называемый «домашний Совет», собиравшийся у него дома раз в неделю (а по необходимости и чаще). Этому Совету он поручил примирять ссоривших­ся граждан, не допуская решения дел в магистрате.

 При его содействии в Иркутске открываются учебные заведения: в 1780 г.— семинария; 1 февраля 1781 г. — первая Городская школа; 22 сентября 1782 г. — училище для детей всех сословий. В его правление губернией строится каменный двухэтажный дом для Публичной биб­лиотеки. Служил Ф. Н. Кличка до 11 июля 1783 г. и был назначен курским генерал-губернатором. Кстати, Ф. Н. Кличка в Иркутске нашёл свою любовь — 13 ноября 1781 г. он женился на вдове штаб-лекаря Ульяне Фёдоровне.

На место Ф. Н. Клич­ки назначается генерал-майор Иван Варфоломеевич Ламб, человек редких качеств. В памяти иркутян он остался добрым, честным и бескорыстным правителем губер­нии.

И. В. Ламб приехал в Иркутск 4 июля 1783 г., а через одиннадцать дней из Иркутска выехал Ф. Н. Кличка. Впоследствии губернатор И. В. Ламб не смог сра­ботаться с первым генерал-губернатором Восточной Сибири И. В. Якобием, чело­веком резким и жестоким. И. В. Ламб стал просить о переводе его на службу в дру­гое место. Такое разрешение он получает, увольняется от занимаемой должности, и 10 июля 1786 г. он со своим семейством выезжает из Иркутска в Россию. Чинов­ники и иркутяне устроили ему радушные проводы. Некоторые иркутяне провожа­ли И. В. Ламба до Жилкино, Тайтурки и даже до Тулуна.

Следующим губернатором назначается генерал-майор Михаил Михайлович Арсеньев, который 23 ноября 1786 г. прибывает в Иркутск. Хотя он и был человеком добрым и гостеприимным, но, с другой стороны, был весьма корыстолюбив и «на­живал деньги карточного игрою». В возрасте 58 лет от роду 18 апреля 1791 г. губер­натор М. М. Арсеньев скончался. 20 апреля он был торжественно похоронен у Тих­винской церкви. Во время похорон был произведён артиллерийский салют из 21 выстрела и ружейный салют из 500 стволов. После себя он ставил двух сыновей и восемь дочерей.

9 октября 1791 г. в Иркутск из Троицкосавска прибывает назначенный губерна­тор генерал-майор Людвиг Тимофеевич Нагель. Нового губернатора иркутяне встречали хлебом-солью у въезда в город на Крестовской горе. Он характеризовал­ся как человек трудолюбивый и весьма правдивый. Уволен он был в 1798 г. по сек­ретному доносу. Л. Т. Нагель был вызван к императору Павлу I, который, разоб­равшись, снял с него все обвинения, наградил и назначил его военным губернато­ром в Ригу.

После Л. Т. Нагеля с 1798 г. по 1806 год сменилось восемь губернаторов в следу­ющей последовательности: генерал от инфантерии Христофор Андреевич фон Трейден, тайный советник Петр Яковлевич Аршеневский, действительный статский со­ветник Алексей Иванович Толстой, генерал от инфантерии Борис Борисович Леццано, генерал-лейтенант Николай Петрович Лебедев, действительный статский со­ветник Иван Николаевич Репьев, генерал-майор Николай Петрович Картвелин, действительный статский советник Алексей Михайлович Корнилов.

Весьма примечательно было время правления действительного статского совет­ника Николая Ивановича Трескина, назначенного на должность иркутского губернатора в 1806 г. (см. ниже).

Вместо Л. Т. Нагеля в Иркутск был определён действительный статский совет­ник Алексей Иванович Толстой. По оценке декабриста В. И. Штейнгеля, это был «человек самый незначительный». А. И. Толстой занимал пост гражданского гу­бернатора до 1802 г. В 1802-1803 гг. обязанности иркутского гражданского губерна­тора исполнял действительный статский советник Иван Николаевич Репьев.

Даже за короткое время его правления оставил он по себе память как человека весьма доброго и честного. Только что назначенному в 1803 г. генерал-губернатору Вос­точной Сибири Ивану Осиповичу Селифонтову дано было право выбора кандида­та на должность иркутского губернатора. И он выбрал действительного статского советника Николая Петровича Картвелина.

В 1805 г. на должность иркутского гу­бернатора назначается «честный моряк» Алексей Михайлович Корнилов, отец известного героя будущей Севастопольской обороны адмирала В. А. Корнилова. Новый губернатор не сошёлся с правителем канцелярии генерал-губернатора П. В. Бакуниным и, следовательно, с генерал-губернатором И. О. Селифонтовым. И А. М. Корнилова переводят на должность губернатора в Тобольск, куда он и отбыл из Иркутска в 1806 г.

В этом же году смещается со своего поста и И. О. Селифонтов.

На его место назначается тайный советник И. Б. Пестель (отец будущего декабри­ста П. И.Пестеля). И. Б. Пестель, как он сам рассказывал, поставил условие, чтобы иркутским губернатором был назначен смоленский вице-губернатор, действитель­ный статский советник Николай Иванович Трескин. В 1809 г. И. Б. Пестель уехал в Санкт-Петербург и до конца своего генерал-губернаторства (до 1819 г.) не появил­ся в Иркутске, предоставив полную свободу действий губернатору Н. И. Трескину.

Почувствовав себя самовластным хозяином обширного края, Н. И. Трескин руководствовался «исключительно собственным усмотрением». При Н. И. Трескине в Иркутской администрации процветало лихоимство и взяточничество.

Пытавшихся бороться с произволом губернатора немедленно отправляли в ссылку, невзирая на именитость и общественную значимость.

Одного купца Сибирякова сослал в Нерчинск, другого брата — в Жиганск, а купца Н. П. Мыльникова — в Баргузин. Все они вскоре в ссылке умерли.

«Развитие злоупотреблений, — говорилось в книге Иркутск», изданной В. П. Сукачевым, — являлось следствием не столько же громадной власти, сосредоточенной в одних руках, сколько полной бесконтрольности. Правители, пока жили в Сибири, не боялись никого и ничего. Нигде самовлас­тие не достигало таких размеров, нигде правители не являлись такими всемогущими, как в Сибири в прошлом столетии. Они окружали себя царскими почестями и в пользовались неограниченной властью».

Н. И. Трескин и подбирал себе таких же, как и он сам, помощников. Таков был нижнеудинский исправник Ф. Б. Лоскутов, прославившийся жестокостью и вымогательствами. В 1819 г. Ф. Б. Лоскутов после ревизии М. М. Сперанского отдаётся под суд. Н. И. Трескин был весьма деятель­ным администратором.

«Не знали, когда спит Трескин; его можно было встретить во всякое время дня и ночи». Все свои даже полезные для общества деяния выполнял с помощью жестоких мер. Взялся губернатор выправлять в соответствии с ге­неральным планом города улицы.

«Велит дом сломать: хозяева ещё утром спят, а полиция с арестантами уже и крышу сняла, и потолки рубят».

Такими деспотическими методами улицы всё же были выправлены. В первый же год своего правления, усилив полицию и дав ей почти неограниченные права, Н. И. Трескин очистил город от грабителей и убийц.

Такими же методами он закреплял бурят за отведенными им местами, организовывая новые поселения в Нерчинском и Нижнеудинском уездах.

В Иркутске он проверял, что засеяли горожане в своих огородах. Если хозяин не выращивал овощи, то следовало сразу же наказание. Трескин мог даже в любое время зайти в любой частный дом и проверить порядок в комнатах ни поинтересоваться, что жена приготовила в печи для работающего мужа.

К Тункинским минеральным источникам он проложил дорогу и выстроил потребные для больных здания; определил здесь смотрителя и медицинского чиновника.

А в Дарасуне своей дочери около источника построил деревянный дом и устроил специальную ванну.

«Тельминскую суконную фабрику он довёл до того, что она стала снабжать все сибирские войска сукнами. Запасные хлебные магазины держал в исправности».

Один из его сторонников декабрист В. И. Штейнгель в 1834 г.так оценил всю деятельность Н. И. Трескина:

«По крайней мере . . . при беспрестанном суждении ежели Трескин, с одной стороны, достоин сильного порицания, то, с фугой — есть чем это «уравнять».

Иркутский же епископ Михаил по-своему оценил управление Трескина:

«Хотя лично ничего не терплю от губернатора, но стражду ежедневно в растерзываемой, как бы волками, пастве своей, коей непрерывны вопль проницает сквозь толстые стены архиерейского дома. Нечестие и бесстыдное притворство; дерзость и самонадеянность с деспотизмом; презрение к людям и страданиям их; выбор и отличие чиновников, деятельных только к разорению поселян, особливо бурят; система обогащает себя и во всём монополия — сии черты отличают здешнее правительство от внутренних губерний России».

В Санкт-Петербург неоднократно поступали на Н. И. Трескина доносы, но сторонники Пестеля отво­дили угрозы. И только тогда, когда тайный посланец от иркутских купцов, и в пер­вую очередь от Трапезникова, мещанин Саламатов добрался до столицы и подал донос лично императору Александру I, деятельность Н. И. Трескина привлекла внимание центральных властей.

В октябре 1818 г. Кабинет министров смещает ге­нерал-губернатора И. Б. Пестеля и губернатора Н. И. Трескина. Последний был отдан под суд. Следственная комиссия по делу Н. И. Трескина обвиняла его в ад­министративных злоупотреблениях, а также в том, что ему и его жене были сдела­ны подарки и приношения на сумму 88 тысяч рублей. Н. И. Трескин отрицал эти обвинения.

После отставки Н. И. Трескина с 1819 по 1821 гг. исполняющим долж­ность иркутского губернатора назначается действительный статский советник Иван Семёнович Зеркалеев.

С осени 1821 г. на эту должность по выбору М. М. Сперанс­кого назначается действительный статский советник Иван Богданович Цейдлер. Занимавший до этого должность коменданта. И. Б. Цейдлер славился своим добро­душием и хлебосольством.

За попытки облегчить положение сосланных в Восточ­ную Сибирь декабристов был в 1835 г. отрешён от должности, и 6 декабря этого же года он с семьёй выехал из Иркутска. И. Б. Цейдлера сменил действительный стат­ский советник Александр Николаевич Евсевьев, правивший гражданской деятель­ностью в губернии до 1837 г.

Следующий же иркутский губернатор, действитель­ный статский советник Александр Ираклиевич Левшин, исполнял свою должность и того меньше — немногим более года — и был заменён действительным статским советником Андреем Васильевичем Пятницким.

Будучи губернатором, А. В. Пят­ницкий знаком был с некоторыми декабристами, делал им некоторые поблажки в переписке между собой и своими друзьями и родными в европейской части Рос­сии. Этим пользовались В. Ф. Раевский и Г. С. Батеньков.

Занявший после А. В. Пятницкого пост губернатора статский советник Владимир Николаевич Зарин в 1851 г. сменяется очень деятельным, энергичным генерал-лейтенантом Карлом Бургартовичем Венцелем. Наряду с активным выполнением своих губернаторских обязанностей К. Б. Венцель был избран на общественных началах председатель­ствующим в Восточно-Сибирском отделе Русского Географического общества.

В этом качестве он являлся активнейшим помощником генерал-губернатору Н. Н. Муравьёву в деле освоения и присоединения к России Амура. При поддержке К. Б. Венцеля старший учитель Иркутской Губернской гимназии Ричард Карлович Маак совершил Амурскую экспедицию.

За полученные результаты иркутский учитель был награждён орденом Святого Равноапостольного князя Владимира 4-й степени. Это была не единственная экспедиция на Амур. В 1857 г. при содействии К. Б. Венцеля работала на огромном пространстве Восточной Сибири и в Приамурье экспедиция Шварца.

В 1859 г. в Уссурийском крае работала съёмочная экспедиция под руко­водством полковника К. Будогосского. 9 января 1860 г. «по Высочайшему повеле­нию К. Б. Венцель назначается к присутствованию в Правительственный Сенат, а исправление его должности передано председателю Губернского правления статс­кому советнику Извольскому».

Этот иркутский губернатор основное своё внима­ние уделил народному образованию. Иркутское общество приветствовало откры­тие в 1860 г. по инициативе губернатора Петра Александровича Извольского нескольких воскресных школ не только в Иркутске, но и в Балаганске и Нижнеудинске. С помощью губернатора были собраны достаточные пожертвования. За бес­платное преподавание взялись учителя гимназии, дамы общества и ученики стар­ших классов.

Руководили школами учитель Виноградов и протоиерей И. Г. Гро­мов. К сожалению, воскресные школы в скором времени были закрыты. При со­действии П. А. Извольского 27 октября 1860 г. открывается Иркутское женское учи­лище.

Действительный статский советник П. А. Извольский находился в должнос­ти губернатора до 1862 г. 27 марта этого года в Иркутск назначается с исполнением обязанности как военного, так и гражданского губернатора петербургский полиц­мейстер полковник лейб-гвардии Уланского полка Николай Фёдорович Щербатский, который сразу же был произведён в генерал-майоры. Вновь назначенный гу­бернатор прибывает в Иркутск 24 июля 1862 г. и вступает в управление вверенной ему губернии. В конце его правления начал свою деятельность Иркутский теле­граф, связавший город с Центральной Россией.

На пожертвованные Н. Ф. Щербатским деньги в сумме 353 рублей была образована для чиновников Губернского правления касса взаимопомощи. 13 января 1864 г. высочайшим приказом военным губернатором Иркутска и иркутским гражданским губернатором назначается ко­мандир бригады Иркутского и Енисейского конных казачьих полков генерал-май­ор (вскоре ставший генерал-лейтенантом) Константин Николаевич Шелашников, ставший одним из популярнейших иркутским губернаторов.

Весной 1880 г. «по Вы­сочайшему указу губернатор г. Иркутска, состоящий по армейской пехоте генерал-лейтенант К. Н. Шелашников, увольняется, согласно его прошению, от настоя­щей должности с зачислением в запасные войска и с оставлением его по армейской пехоте, а военный губернатор Забайкальской области, управляющий в ней же граж­данской частью, наказной атаман Забайкальского казачьего войска генерал-лейте­нант Иван Константинович Педашенко назначен военным губернатором г. Ир­кутска».

На И. К. Педашенко одновременно возлагались обязанности и гражданс­кого губернатора Иркутска. Эти две обязанности он исполнял до 1882 г., когда 17 июля он отбывает из Иркутска в Красноярск, заняв там должность губернатора Енисейской губернии.

Через два года, 12 июля 1884 г., генерал-лейтенант И. К. Педашенко возвращается в Иркутск и становится председательствующим в Совете Главного управления Восточной Сибири.

В 1882 г. на посту губернатора заменяет переведённый из Туркестана генерал-майор Сергей Иванович Носович. В летопис­ных записках Н. С. Романова он характеризуется следующим образом: «Высокоче­стный, прямой и искренний, горячий защитник крестьянства, он заслужил всеоб­щее доверие и любовь сибиряков вообще и иркутян в особенности. К местному го­родскому общественному управлению и Городской думе относился всегда сочув­ственно и поддерживал пред правительством ходатайство думы об ограничении ссылки в Сибирь».

С. И. Носович 27 февраля 1863 г. поручает трём чиновникам: Пчёлкину, Щукину и Харинскому начать применение в Иркутской губернии кре­стьянской реформы по закону от 27 февраля 1882 г. Следующим губернатором, правившим с 1886 по 1889 гг., был статский советник, камер-юнкер Двора Его Величе­ства Владимир Захарьевич Коленко. До вступления в эту должность В. 3. Коленко в 1885 г. исполнял обязанности губернатора В. В. Петров.

В 1889 г. назначается ир­кутским губернатором генерал-майор Генерального штаба Константин Николае­вич Светлицкий, который, по свидетельству Н. С. Романова, прибыл в Иркутск 21 мая 1891 г. Должность губернатора он исполнял до 1896 г.

В этом году иркутским губернатором стал действительный статский советник Иван Петрович Моллериус, исполнявший до этого должность правителя дел канцелярии иркутского генерал-губернатора. И. П. Моллериус вступил в отправление своих обязанностей только 18 марта 1897 г.

С началом двадцатого столетия роль иркутских губернаторов в управлении гу­бернией уменьшается. Основные вопросы решались генерал-губернатором Восточ­ной Сибири. Последний губернатор А. И. Юган 4 марта 1917 г. решением Испол­нительного Комитета общественных организаций увольняется, а губернаторская должность упраздняется. Вместо губернатора вводится должность комиссара по управлению губернией. Им стал И. А. Лавров, арестованный большевиками ранним утром 4 декабря 1917 г.

Иркутские повествования. 1661 - 1917 годы. В 2 т. / Автор-составитель А. К. Чернигов. Иркутск: "Оттиск", 2003. Т. 1.