Экология Байкала. Отношение человека к природе // Карнышев А .Д. Байкал таинственный...

Особенности отношения человека к природе

Уже древние мыслители хорошо понимали глобальную зави­симость человеческой роли и сути от природных начал. Древние индийцы в эпосе «Панчатантра» отразили этот непреложный факт следующим образом:

Присущий нам нрав и природа

Всех наших поступков основа

Вода сколь ее не нагреешь

Всегда охлаждается снова

Скорее огонь охладеет

И гладь запылает реки

Чем кто-то из смертных поступит Природе своей вопреки.

Казалось бы, «стопроцентный» продукт природы и помышлять - то не должен о каком — то бунте против своих естественных начал, а тем более становиться «революционером» — преобразователем, но не тут — то было: человек не только замыслил, но и предпринял ре­альные шаги, пытаясь (и порой небезуспешно) встать над природой. Причем в некоторых обществах данные тенденции возрастают.

Вполне естественно напрашивается вопрос об «отношении» при­роды к подобным действам человека. И этот вопрос можно подразде­лить на несколько подвопросов:

•   Почему природа дала возможность своему детищу значительно влиять на изменение своих параметров и «внешности» (ведь в жизни весьма редко бывает так, чтобы ребенок влиял на внешние характе­ристики матери, когда она «светится радостью», благодаря его рож­дению и детским проявлениям)?

•   Почему в качестве инструментов этого нередко негативного, а порой и губительного влияния она предоставила человеку природный ум, природные способности и природные «средства» организма?

•   Опять — таки, почему в качестве своеобразных «рычагов» преобразований выступают различные природные материалы, сырье и орудия?

•   Почему по известному кибернетическому принципу «обратной связи», она не предугадывает плачевных и даже трагических результатов деятельности человека и не прерывает негативные действия в самом их зародыше?

Ответы на эти капитальные вопросы можно разделить по трем основным вариантам:

1.   Природа «мертва», пассивна и «бездушна», и она совершенно «не ведает», что «творит» ее детище.

2.   Природа жива и видит в человеке такого же субъекта мирозда­ния, как она сама, своего равноправного «партнера», только иногда из-за своего «младенческого» возраста поступающего некорректно по отношению к своему и родителю, и «сотоварищу».

3. Природа признает приоритет человека в деле совершенствова­ния мира, видя в нем не только своего талантливого «ребенка», но и «мужа», предназначенного и способного пойти в своих инновациях, преобразованиях значительно дальше, чем среда, породившая его.

Какой из данных ответов ближе по крайней мере к истине и реальности отчасти позволяет раскрыть учение о ноосфере В. И. Вернадского. Он считал, что воздействие человека на окружаю­щую природу растет столь быстро, что скоро наступит то время, когда человек превратится в основную геологическую силу, фор­мирующую облик земли: биосфера перейдет в свое новое состоя­ние, в сферу разума - ноосферу. Развитие окружающей среды и человеческого общества пойдет неразрывно, начнется их ноэволюция (совместная эволюция, в которой просто невозможно господ­ство интересов одной из сторон). «Человечество, взятое в целом, становится мощной геологической силой. И перед ним, перед его мыслью и трудом становится вопрос о перестройке биосферы в интересах мыслящего человечества как единого целого. Это новое состояние биосферы, к которому мы, не замечая этого, приближаемся, и есть «ноосфера».

Характер отношения людей к природе в значительной степени отражает влияние культуры, к которой они принадлежат. Но в об­щем плане, опираясь на простую логику, с давних пор исследователи определили несложную типологию различных отношений человека к природе, в которой фигурируют:

•    человек как субъект, «подчинённый» природе,

•    человек, живущий в полной гармонии с природой,

•    человек, как господин природы.

Из этих посылов вытекает и соответствующее отношение к ней. Первая точка зрения, как считается, больше характерна для доиндустриальных обществ, а также для людей, занимающихся пионерным освоением девственных земель. Капризы природы кажутся неподкон­трольными людям, непреодолимыми для них, и часто воспринимаются как проявления потусторонней воли. В качестве иллюстрации такого отношения можно привести реакции первопроходцев Сибири на иногда возникающие буйства природной стихии: наводнения, пожары и т.д. С ними не пытались бороться, а принимали как должное и неизбежное.

Идея о гармоничном сосуществовании человека и природы ти­пична для экологического подхода. Любые живые существа видятся в этом случае органичным элементом в рамках природного величия. Оригинальное и в то же время естественное для предков человека размышление на этот счет приводит в своей книге «Человек и при­рода» Н.Рерих:

«Мудрые древние майи оставили надпись. Ей три тысячи лет:

«Ты, который позднее явишь здесь свое лицо! Если твой ум разу­меет, ты спросишь, кто мы? — Кто мы? — Спроси зарю, спроси лес, спроси волну, спроси бурю, спроси любовь! Спроси землю, землю страдания и землю любимую! Кто мы? - Мы земля».

Когда чувствовал древний приближение смерти, он думал с вели­ким спокойствием: «Отдыхать иду».

Не знаем, как говорили, но так красиво мыслили древние».

Мудрое спокойствие древних по отношению к природе навевает
мысль об ущербности многих потуг противопоставления себя ей. Конечно, отдельные люди как и общественные силы, могут предпринимать какие то шаги возвышения над природой в целях самообеспечения и самосохранения, однако и в этом случае нельзя уйти от понимания, что природная среда непредсказуема и что последствия необдуманных действий по ее изменению нельзя будет предотвратить.

О необходимости отношения к природе как к живому существу говорил и В.С.Соловьев. Он писал, что матерь-природа «...не может быть мертвой и бездушной реальностью, она должна заключать в себе все живые силы бытия, должна сама быть живой и одушевленной. Та­кое воззрение, оживляющее материальную природу, называется гилогоизмом и составляет вторую ступень натуралистической философии... Эти представления о природе как живом, одушевленном существе мо­гут быть совершенно верны (и мыувидим впоследствии, что они таковы на самом деле)».

Чтобы понять особенности отношения человека к природе, предвидеть возможные его реакции при встречах с её «объектами» и «субъектами», необходимо, на наш взгляд, определённым образом типологизировать, классифицировать индивидов по определённым существенным признакам характера его взаимодействия с окружающей средой. В естественном, житейском своём варианте первым таковым критерием может быть простая позиция прагматического или наобо­рот, сугубо духовного значения природы. По сути своей эта позиция может получить развитие от одной альтернативы к другой. С одной стороны, это может быть представлено, как признание необходимости и возможности человека довлеть над природой, безгранично пользо­ваться её дарами и даже заставлять её «неестественными», искус­ственно созданными механизмами и «гибридами» обслуживать всяче­ские запросы и корысти человека. С другой стороны, может выступать безграничная уверенность в том, что природа всегда была и есть «над человеком», и последний лишь временная и мельчайшая «пылинка» в её вселенской могущественности, единственной возможностью которо­го является лишь познание красоты и величавости природы, а так же благодарение за её милость и уступчивость при удовлетворении соб­ственных потреб. Сбалансированным может быть критерий, в котором уравновешиваются важнейшие элементы двух названных вариантов.

В реальном, «образном» выражении наличие трёх обозначенных (двух крайних и промежуточной) позиций можно оформить в следу­ющих тезисах:

1.  Природа для человека мать (недостижимое и совершенное творение — храм) — он лишь один из многих элементов её гармонии и совершенства («природа над человеком»).

2.  Природа и человек едины в своём бытии и предназначении, их ни в коем случае нельзя противопоставлять и отграничивать друг от друга («природа и человек равнозначны»).

3.  Человек - ничем и никем неограниченный преобразователь природы, его предназначение - использовать её в своих прагмати­ческих интересах, изменять и совершенствовать её по своим замыс­лам («человек над природой») (стр. 306-307).

1.  Выраженный или невыраженный (осознанный или неосознан­ный) характер отношения к природе в рамках рассматриваемых позиций будет прежде всего зависеть от степени развития обще­ственных производительных сил: чем меньше у человека возмож­ностей и реальных средств изменения природы, тем больше люди «выражают» в своих словах и действиях первую позицию, т.е. свою зависимость от природы или, по крайней мере, органичную слит­ность с ней. Именно эти позиции в первую очередь и отражают разного рода «примитивные» религии. Динамичные тенденции в научно-техническом прогрессе, а именно появление всё новых и новых средств и способов преобразования природы, активизирует позиции тех, кто защищает тезис приоритета человека над приро­дой. Вместе с тем, даже в технократизированном и урбанизирован­ном обществе на определённой стадии его развития начинает пре­обладать понимание, что ни к чему хорошему господство человека над внешней средой привести не может, и лучше «сдвигаться» к
позиции равнозначности и равноценности человека и природы, подчеркивать необходимость всячески защищать её от некомпетентных
посягательств людей.

2.   Наличие «горба» в нормальной кривой вполне оправдан­но интерпретировать как возможность, используя крайние вариан­ты «типологии» людей по отношению к природе, всё же видеть их своеобразную «качественную» представленность в «центральной» сфере. Срединная часть кривой — не место «оболваненных» и унифицированных, похожих по своим позициям и вкусам индивидов, а средоточие людей с выраженным богатством чувств и отношении к внешнему миру. Это означает, что свои заметно различимые особен­ности будут не только у «представителей» правой и левой частей нор­мальной кривой, несколько «сдвинутых» к центру, но даже у самих «центристов». Качественное разнообразие типов людей, в том числе и по отношению к природе, реальность и необходимость любой социальной жизни.

3. В каждом из индивидов степень развития той или иной по­зиции по отношению к природе будет представлена не столько ста­тически в зависимости от личностных потенциалов (в том числе на­следственных и врождённых), сколько динамически, прежде всего от зависимости от возраста и конкретных обстоятельств жизни и т.п. Об этом говорят хотя бы всем известные примеры: а) с возрастом че­ловека всё чаще тянет «к земле»: поработать на даче, «покопаться» с цветами и другими культурными растениями и т.д.; б) в ситуациях экономических кризисов у малообеспеченной части населения (да и не только у неё) растёт пренебрежение к правилам и нормам защиты флоры и фауны от разного рода посягательств, устанавливаются по­зиции и даже привычки эксплуатации природы лишь в своих корыст­ных целях. В противовес этому возникают ситуации, когда осозна­ние опасности каких-либо обстоятельств или действий для природы врывается в мысли и чувства людей, побуждая многих проникаться высокой ответственностью за состояние окружающей среды, вступать в борьбу за ее защиту.

Что можно говорить о предвидении трагических последствий непродуманного вторжения в жизнь байкальского мира со сторо­ны «рядовых» обитателей его окрестностей, приезжих и некоторых должностных лиц, когда даже исследователи, отдавшие душу и сердце изучению Байкала, не смогли своевременно спрогнозировать надвигающуюся угрозу его природе. Глеб Юрьевич Верещагин -крупнейший ученый, которого знал весь лимнологический мир, че­ловек удивительной души, как говорили о нем современники, писал в своем научно - популярном очерке «Байкал» о коренном изме­нении стратегии отношения к гидроресурсам региона посредством человеческого вмешательства: «Это регулирующее влияние Байка­ла может быть еще значительно усилено постройкой в его истоке плотины, которая подняла бы уровень Байкала на значительную высоту — до 2 метров и тем позволила бы регулировать количество воды, стекающее в Ангару не только в течение года, но и на про­тяжении ряда лет. При такой регулировке можно было бы на про­тяжении всей Ангары до ее впадения в Енисей в любой сезон иметь постоянное количество стекающих водных масс, а также избегнуть полностью влияния многоводных или маловодных годов». Учёный в целом одобрял строительство на Ангаре шести плотин, превраща­ющих эту реку «в цепочку озер». «Пороги Ангары, не позволяющие осуществить в настоящее время судоходство на протяжении всей реки, исчезнут, и груженные суда смогут из Байкала без перегрузки проходить через ряд шлюзов в Енисей и дальше к его устью, вплоть до пунктов, включенных в трассу северного морского пути».

Сегодня стало ясно, что только одна плотина в районе г. Иркутска и созданное здесь водохранилище негативно повлияли на природный мир Байкала, поскольку были затоплены и разрушены берега в низ­менных и песчаных местностях, заметно сократилось количество неко­торых эндемичных обитателей прибрежных вод (в частности, бычка-желтокрылки), произошли другие необратимые изменения. Но нельзя кидать камни в людей, которые не ожидали таких кардинальных метаморфоз. Стоит вспомнить, что необходимость индустриализации Сибири, освоение её многочисленных богатств и ресурсов стимулиро­вали взгляды, согласно которым человек был «обязан» переделывать и перекраивать природу. Это было, с одной стороны, объективная не­обходимость развития экономики в конкретных условиях, а с другой - настроение самого времени, а против своего времени трудно идти любому человеку, даже учёному. Надо с пониманием относиться к та­кого рода позициям, но обязательно выводить из них свои уроки.

Можно уверенно утверждать, что то, какие аргументы «выби­рает» большинство людей, зависит от экономической обстановки в конкретной стране, от уровня экологической просвещённости раз­ных групп населения, от того, насколько их «неэкологичная эконо­мика» повлияла на окружающую среду. Различия могут зависеть от религиозных установок людей, от активности «природоохранных» позиций и поступков общественных деятелей и экологических ор­ганизаций у любого народа. При этом комбинации «аргументов» могут варьироваться в самых различных сочетаниях, порой даже заимствующих свои тезисы и доказательства из казалось бы проти­воположных концепций.

Исследования

В настоящее время в цивилизованных странах начинают преобла­дать установки о единстве человека и природы, но и другие альтерна­тивные варианты остаются жить, сохраняя свое влияние на отдельные категории людей. Чтобы не быть голословными, поделимся некоторыми результатами наших исследований кросскультурного характера, выполненных в Иркутской области и республике Бурятия. По разработанно­му опроснику «Байкал» опрашивались лица разных национальностей. Среди конкретных задач исследования было и выявление основных позиций людей по отношению к природе.

Таблица 2

Мнения представителей разных национальностей о характере взаимодействия в системе «Человек — природа»

Согласно исследованию заметные этнически окрашенные различия возникают прежде всего по «крайним» вариантам позиций, причём в некоторых случаях эта разница существенна. Данный момент, при его выявлении и объяснении, можно успешно использовать для формирования желательных принципов экономичной экологии у людей конкретных национальностей. Отсюда весьма необходимым становится этнопсихоло­гический анализ приоритетных установок отношения человека к природе, включая не только их общие варианты, но и «детали» вопроса.

Чтобы более конкретно отобразить реальное своеобразие этничес­кого менталитета (национальной самобытности сознания) в отношении природы, покажем имеющиеся у нас результаты лонгитюдного (долговременного) исследования по бурятам и русским.

Оценка характера отношений между человеком и природой у бурят и русских

Интерпретировать данные таблицы можно в разных отношениях. Мы же заострим внимание на следующих моментах.

Во-первых, данные 1994 года (начало «постсоветского» перио­да) показывают, что установки бурят и русских были максимально сближены в связи с общими условиями жизнедеятельности и унифи­цированной направленностью идеологических институтов воспитания в социалистическом обществе. В этой идеологии заметными были мо­тивы приоритета человека над природой.

Во-вторых, заметна динамика позиций по вариантам ответов "при­рода над человеком" и «человек в единстве с природой» по представи­телям обеих национальностей. Десятилетия развития демократических институтов в России совпали со временем обострения борьбы за защи­ту природы, которые вели представители разных общественных организаций. Именно понимание ущербности противостояния человека и природы, возможность его весьма негативных последствий привели, на наш взгляд, к такому существенному изменению экологических позиций у россиян. А на ответы 2007 года естественно повлияла инфор­мация о природных катаклизмах последних двух-трех лет: известные землетресения, наводнения, цунами, мощные ураганы, снегопады там, где никогда не было снега, неожиданные оттепели среди зимы и т.п. При этом позиция опрошенных «природа над человеком» во многих случаях ничуть не противоречит тезису «человек в единстве с при­родой», а только фиксирует в сознании многих первозданную зависи­мость людей от внешней среды. Если природа для человека не сторон­няя и злая мачеха или жестокий и бескомпромиссный отец, а любящий и заботливый родитель, пекущийся о росте, развитии и благополучии своего питомца, то признать её приоритет над людьми вполне есте­ственно и благородно. Но природа может доказывать своё превос­ходство и господство людям, которые возжелали возвыситься над ней, пренебрегают её безопасностью и чистотой, намерены в полной мере сделать её служанкой своим прихотям. Кроме того, человек может осознанно не желать вреда природе, но своими действиями, непроду­манными технологиями, стремлениями ускорить естественные процес­сы он подталкивает природные явления к заштатному, закритическому режиму, способному привести их к непредсказуемым последствиям. В последних случаях встать над человеком — святое право природы, и ему возмущаться здесь не в чем.

В-третьих, таблица дает право говорить об определенной тенден­ции, характеризующейся более выраженными темпами возвращения к традиционным «восточным» взглядам на взаимодействие природы и человека у бурят. Суть этих взглядов в тезисе о сыновней и дочерней зависимости человека от природы. Если вспомнить, что соответствую­щие тенденции у монголов, японцев, некоторых других азиатских на­родов являются давно установившимися реалиями, то можно предпо­ложить, что они, скорее всего, овладевают этническим самосознанием бурят. Последние два обстоятельства, как и результаты исследования в целом, показывают значимость этнопсихологического подхода к по­ниманию проблематики взаимодействия природы и человека.

Поддерживая и защищая приоритет идеи естественного единства человека и природы, выявленную и в нашем исследовании, стоит привести размышление великого русского ученого В. Вернадского о сути научного подхода к взаимодействию и взаимовлиянию живого и неживого в биосфере земли. Он писал в своей работе «О коренном материально — энер­гетическом отличии живых и косных естественных тел биосферы» в 1938 году: «...в биосфере могут существовать не всякие организмы, а только строго определенные ее структурой. Живой организм и живое вещество являются закономерной функцией биосферы. Это обычно забывают. И неправильным образом — особенно в философских рассуждениях, но и в биологии — противопоставляют живой организм среде, как будто это два независимых объекта. Такое сравнение есть логическая ошибка. Особенно ярко это проявляется в философии и в корне подрывает огромное количество ее заключений».

Меры, направленные на защиту Байкала

Сегодня в мировом сообществе стран в целом и, в частности, в России все больше нарастают движения в защиту окружающей сре­ды, ее флоры и фауны. Растет понимание того, что экологическая катастрофа может оказаться последним пунктом в истории развития человечества. Идеи бережного отношения к природе стали своеоб­разным кредо для многих прогрессивных мыслителей и практиков нашего времени, и это можно расценивать в качестве знаменатель­ного явления современной эпохи. Вместе с тем неправильно было бы думать, будто человечество выжидало наступления XX века для того, чтобы начать ставить и в меру своих сил и возможностей ре­шать насущные задачи охраны окружающей среды. Если вспомнить прозвучавшее выше рассуждение древних майя, то мы увидим, что уже в первобытных сообществах люди задумывались о своем месте в мироздании, о том, как жить в гармонии с природой, о взаимоотно­шениях с ближайшими сожителями на планете - «братьями мень­шими». Конечно, характер этих взаимоотношений в разные времена претерпевал значительные изменения: от открытого противоборства и неразумного истребления многих представителей живого мира до рачительной заботы о том, что нас окружает, в разных странах и весях. Отсюда сегодня весьма важно понять, что, как и пренебрежи­тельный «рваческий» подход к использованию природных богатств, так и стремление к природоохранной деятельности - это неотрыв­ные друг от друга «стороны медали», так или иначе проявлявшие себя во всей многовековой истории человечества.

В конце 80-х годов 20 века в зарубежной литературе в обла­сти экономики и экологии, социологии и политологии, глобалистики и права, как, впрочем, и в других гуманитарных науках, широкое распространение получил термин «устойчивое развитие», которым обозначалось социально-экономическое и экологическое развитие, направленное на сохранение мира на всей планете, на разумное удовлетворение потребностей людей при одновременном улучшении качества жизни ныне живущих и будущих поколений, на бережное использование ресурсов планеты и сохранение природной среды. Стержень данной концепции составляют:

•    постулат о том, что развитие экономики может и должно быть таким, чтобы оно не сопровождалось опасным загрязнением и разрушением природной среды,

•    признание единства и в то же время многообразия вариантов социально - экономического и экологического развития различных стран и народов,

•   утверждение примата гармонии в отношениях между людьми, между обществом и природой,

•   убеждение в том, что основой социально — экономического раз­вития должны быть свобода, а не насилие, гуманизм, а не вражда.

Речь идет, таким образом, о переходе от современного общества, получившего наименование индустриально-потребительского,  к ноосферной цивилизации.

На конференции экологов мира по окружающей среде и устой­чивому развитию, проходящей в 1992 г. в Рио-де-Жанейро, были подчеркнуты негативные обстоятельства, касающиеся взаимосвязи экологии и экономики:

экономическое развитие в отрыве от экологии ведет к превраще­нию планеты в пустыню;

упор на экологию без экономического развития закрепляет нище­ту и несправедливость;

равенство без экономического развития означает нищету для всех;

экология без права на действия становится частью системы порабощения;

право на действия без экологии открывает путь к коллективному и равно касающемуся всех самоуничтожению.

Один из наиболее активных сибирских проводников идей — проф. Мантатов В. В. считает, что Байкальский регион может стать модель­ной территорией устойчивого экологического развития в силу ряда при­чин. Среди них он называет то, что плотность населения, живущего во­круг Байкала, в два раза ниже, чем предельно допустимая плотность на планете, а это, по мнению экспертов ООН является фактором, способствующим стабилизации экологической ситуации. Далее, в Байкальском регионе весьма высок научно — интеллектуальный потенциал: высокий процент населения в Иркутской области и, особенно, в Бурятии имеет высшее и незаконченное высшее образование, много вузов и научных учреждений. Немаловажно и то, что Байкальский регион характеризует­ся наличием уникального эколого — культурного потенциала. Восточная Сибирь — это регион, где духовные ценности буддизма и христианства укоренены в традициях местного населения. Такие религиозные буддий­ские идеи, как любовь к ближнему, принцип нанесения вреда живому, требование самоограничения и преодоления эгоизма, имеют непреходя­щее значение не только для жизни личности, но и для теории и практи­ки устойчивого развития. В определенном смысле Байкальский регион можно рассматривать как прообраз развития экологического сообщества, имеющего глубокие корни в этнокультурных традициях как бурятского, эвенкийского, так и русского населения. Наконец, Байкальский регион имеет колоссальный потенциал экологических благ и услуг. В 21-м столетни (по мнению экспертов) экологический рынок займет ведущее место в мировой экономике и опередит сферы производства и обслуживания электронно-вычислительной техники. Речь идет, прежде всего, о личностных и социальных преимуществах экологического туризма, о продаже разного рода даров природы и даже о цивилизованном рынке чистой байкальской воды.