Адвокатура // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

АДВОКАТУРА, профессиональная организация адвокатов (пове­ренных). Сибирская адвокатура значительно отставала в развитии от своего аналога в Европейской России. Тем не менее сибирская  и европейская адвокатура прошли одни и те же этапы в своей организации. Организационное оформление сибирской адвокатуры произошло довольно поздно и было связано с проведением судебных реформ 1885 и 1896, которые учреждали состязательный порядок судопроизводства. До этого в Сибири господствовала розыскная систе­ма судопроизводства, где ведущую роль играла судейская коллегия. До конца XIX в. канцелярия суда занималась сбором материалов по делу, носивших как обвинительный, так и оправдательный характер. Таким образом, суд выполнял функции защиты и обвинения. Дореформенная судебная система предусматривала организацию ходатаев и стряпчих, участие которых в процессе было формальным. В их обязанность входило, действуя от имени просителя, составлять различные прошения, следить за оформлением исков и прочих документов, необходимых для судебного процесса. Деятельность подобных ходатаев ничем не регламентировалась, в их среде имелось много недобропорядочных лиц. Отношение общества к дореформенной адвокатурой  было негативным.

Реорганизация суда, проведенная в 1885, внедряла элементы состязательности и предусматривала присутс­твие адвокатов на судебном процессе. Согласно временным прави­лам от 25 февраля 1885, «по делам о преступлениях, влек­ших за собой лишение всех прав состояния», прокурорский надзор поддерживал обвинение на суде, а подсудимому предварительного суда назначался защитник из состоявших при суде чиновников или посторонних лиц, которым закон не вос­прещал ходатайство по чужим делам. Данная реформа суда носила ограниченный характер и не стала толчком к развитию института адвокатуры.

Судебная реформа 1896 предусматривала такой состя­зательный процесс, в котором самостоятельную роль играли институты защиты и обвинения. Теперь суд определял виновность подсудимых, степень их наказания, основательность ис­ков по фактам, представленным прокурорским надзором, участниками процесса, а также их поверенными. Из­менились требования к профессиональной адвокатуре, состоявшей теперь из присяжных и частных поверенных.

Присяжные поверенные были организованы в особую профессиональную корпорацию, к вступавшим в нее предъявлялись высокие требования. Присяжными поверенными не могли стать лица, не достигшие 25-летнего возраста; нака­занные лишением или ограничением прав; состоявшие под следствием по преступлениям; уволенные с гражданской службы; объявленные несостоятельными должниками; также иностранцы, женщины, государственные служащие, бывшие священнослужители и прочие. Кроме того, существовали дополнительные тре­бования, которые базировались на законах, регламенти­ровавших социальный, национальный и другие вопросы. Например, лицам не­христианского вероисповедания требовалось разрешение министра юстиции для занятия адвокатской деятельностью. Осо­бые ограничения вводились для евреев, число которых не должно было превышать 10% от общего количества присяж­ной адвокатуры данного судебного округа. Для получения статуса поверенного закон предусматривал также высокий стаж (не менее 5 лет службы на судебных должностях и специальную подготовку под руководством присяжного поверенного в качестве его помощника), высшее юридическое образование и положительное ре­шение совета присяжных поверенных, которое зависело от нравственных качеств будущего адвоката. В Сибирском регионе до 1905 обязанности советов присяжных поверенных возлага­лись на окружные суды.

Реформа 1896 поставила перед присяжными поверенны­ми большие задачи. Помимо права «хождения по чужим делам» и требования вознаграждения за проделанную работу они должны были охранять авторитет и досто­инство своей корпорации. Им запрещались занятия, не­совместимые со званием присяжных поверенных: служба на государственных и выборных должностях (за исключением неоплачива­емых почетных и общественных должностей), комиссионерская деятельность, маклерство и прочее. Члены адвокатуры в обязательном порядке избирали местожительство в пределах судебного округа. Звание присяжного поверенного присуждалось только пос­ле принесения присяги.

Наряду с присяжной адвокатурой функционировал институт частных поверенных. Долгое время численность присяжных и частных по­веренных в Сибири была примерно одинаковой. Час­тная адвокатура представляла собой по существу дореформен­ный тип ходатаев. Государство регламентировало их деятельность законом от 1872. Начиная с этого времени частные пове­ренные обязывались выкупать в окружных судах или судебных палатах специальные свидетельства, разрешавшие хода­тайствовать в общих или мировых судебных местах в течение года. Деятельность по таким свидетельствам не ограничива­лась рамками одной судебной палаты и распространялась на всю территорию России. Требования к частным поверенным ограничивались только знанием законов и правил веде­ния дел. Судебные учреждения могли не брать во внимание нравственность и образовательный уровень лиц, которым выда­вали свидетельства. Однако в Сибири окружные суды как орган надзора требовали от мировых судей или полицейских чиновников предоставления отзывов по месту прежней службы или жительства частных поверенных. Взаимоотно­шения между частными и присяжными адвокатурами складывались непро­стые. Тем не менее функциональные различия между частными и присяжными адвокатурами на территории Сибири были сглажены, так как час­тные поверенные выполняли часть общественной работы, которая предусматривалась для присяжных поверенных.

Сибирская адвокатура развивалась по 2 направлениям: общественная деятельность и поиск оптимальных форм самоорганизации. Уже в конце XIX в. в среде адвокатов возникли инициативы по созданию юридических консультаций. Появление консультаций в Благовещенске, Иркутске, Омске, Томске, Чите происходило в русле общероссийского движения, направлен­ного на стремление оказывать помощь бедным слоям общества. Однако с самого начала сибирские адвокаты пытались превратить консультацию в высший дисциплинарный орган, предоставив ей право контроля по вопросам адвокатской этики. Наличие собственного корпоративного устройства содейс­твовало общему подъему самосознания адвокатуры  в Сибири. Консультации за непродолжительное время своего существо­вания показали, что они являются одним из эффективных средств связи населения с правосудием. Сибирская адвокатура пос­тепенно завоевывала себе общественное признание, активно участвуя в общественной жизни региона в составе различных обществ и попечительных советов.

Совет присяжных поверенных состоял из председателя и членов. Согласно негласному правилу, один член со­вета представлял 10 присяжных поверенных. Постоянное увеличение числа членов совета присяжных поверенных отразило еще одну тенденцию — рост адвокатур отдельных сибирских горо­дов. Совет являлся высшим дисциплинарным органом при­сяжной адвокатуры. В его обязанности и права входили: принятие прошений от лиц, желавших приписаться/выйти к/из корпорации присяжных поверенных; рассмотрение жалоб на действия присяжных адвокатов и наблюдение за точным исполнением ими законов сообразно с пользой для их доверителей; выдача своим подопечным свидетельств в том, что они не подвергались осуждению совета; назна­чение поверенных для безвозмездного хождения по делам лиц, пользующихся на суде правом бедности, а также обратившихся в совет с просьбой о назначении им тако­вых; определение количества вознаграждения поверенному по таксе в случае несогласия по сему предмету между ним и тяжущимся и в случае, когда между ними не за­ключено письменное условие; распределение между присяжными поверенными процентного сбора; определение взысканий с поверенных как по усмотрению совета, так и по посту­пающим жалобам.

Институт помощников присяжных поверенных в поре­форменной России также проделал значительный путь. По­мощники присяжных поверенных предназначались для службы в канцелярии адвоката. В 1869 Петербургский совет присяжных исключил из состава этого института лиц без университетского образования, определил список помощников, в который не включались нравственно не­благонадежные лица. Это решение приобщило помощ­ников к корпорации адвокатов, изменив их функции, которые теперь представляли собой первую ступень присяжной адвокатуры. Законодательство отрицало за помощниками присяжных поверенных принадлежность к корпорации адвокатов и приравнивало их к частным поверенным. Поэтому по­мощники должны были выкупать особые разрешения на ведение судебных дел. Расцвет института помощников присяжных поверенных пришелся на период с 1907, когда их количество существенно увеличилось. Помощники опирались на организацию присяжной адвокатуры, проходили хорошую школу в виде личного и кориоративного патроната, находившегося под надзором органов самоуправления адвокатов. Корпоративный патронат заключался в подготовке и обсуждении актуальных докладов, занятиях делопроизводством в консуль­тации, общении с коллегами на различных собраниях, дис­путах по юридическим проблемам и пр. В среднем 1 присяжный поверен­ный шефствовал над 4 подопечными.

Помимо присяжной и частной адвокатуры, широкое распростране­ние получил такой специфический институт представитель­ства на суде, как юрисконсульство. Данный институт защищал права того или иного административного учреждения. В уголовном процессе интересы казны представляла прокура­тура, в гражданском — юрисконсульты. В торгово-промышленных предприятиях развитие юрисконсульства было связано с установлением постоянного круга клиентов. Обычно юрисконсульт не только представлял интересы организации в суде, но и оказывал любую юридическую помощь.

В годы революции 1905—1907 адвокатура в Сибири стала активно заниматься популяризацией права, что позво­лило адвокатам не только занять передовые позиции в рядах провинциальные элиты, но и оформить своеобразное те­чение, которое условно можно назвать правовым област­ничеством. Его идеи сводились к уравниванию Сибири в правах на правосудие с метрополией (развитие инс­титута присяжных заседателей, увеличение штата судей, создание достаточного количества судебных мест), а также к внесению в судопроизводство в Сибири начал «индивиду­ализации правовых норм», согласно своеобразным ус­ловиям жизни края. Адвокаты участвовали в выборах в Государственную думу в качестве кандидатов в депутаты (П.В. Вологодский, И.А. Якушев), представляли интересы региона в Государственной думе (П.В. Во­логодский, Ф.И. Милошевский, Р.Л. Вейсман), управ­ляли партийными ячейками (С.Д. Черняков).

Во время революционных событий 1917 объем работы адвокатов существенно сократился, население стало меньше обращать­ся в суды. Многие адвокаты занялись общественной деятельностью в комитетах общественной безопасности, земствах, советах, земельных и продовольственных органах. Большинство общественных организаций и органов власти революционной эпохи имело в своем составе юрис­консультов или юрисконсультские отделы. Февральская ре­волюция способствовала укреплению высокого социально-по­литического престижа корпорации. Ее представители оказались востребованы реорганизованными и вновь созданными органами власти и управления, включая институт комиссаров Временного правительства (Б.М. Ган, а также многочисленными политическими партиями и движениями (П.Я. Цер­бер, П.В. Вологодский, В.А. Жардецкий и другие). В крупных сибирских городах (Томск, Омск, Иркутск) большинство адвокатур участвовало в деятельности социалистических партий эсеров и мень­шевиков, часть придерживалась кадетской ориентации. По­литическая борьба внесла раскол и в без того глубоко дифференцированную по своему мировоззрению адвокатскую среду. Так, К.А. Попов возглавил Омский совдеп, П.Я. Дербер стал одним из лидеров областнического движения.

В период недолгого существования советской власти, при­ступившей к созданию новой системы судопроизводства, адвокатура размежевалась в своем отношении к большевикам на их сторонников, противников и занявших позицию ней­тралитета. Согласно корпоративному расследованию, про­веденному советом присяжных поверенных Омской судебной палаты в августе 1918, была установлена причастность к созданию и деятельности органов советской власти 30 адвокатов и их помощников из общего числа 184 по Западной Сибири. Большая часть из них подверглась за это арестам и ли­шилась прав на профессиональную деятельность.

Возобновление адвокатской практики связано с уста­новлением на востоке России власти антибольшевистских правительств. При них деятельность судов общей юрисдикции не толь­ко восстановилась, но даже расширилась за счет выездных сессий. С января 1919 в Восточной Сибири и на Дальнем Востоке был введен суд присяжных. На общественных началах ад­вокаты выступали в качестве защитников также в воен­но-полевых судах.

В годы Гражданской войны на территории Советской России в ходе реформирования системы судопроизводства профессиональный ста­тус адвокатуры радикально изменился, вплоть до исчезновения самого наименования профессии и введения нового тер­мина «правозаступник». Шло разрушение корпорации и социально-профессиональных связей, значительная часть прежней адвокатуры  переходила на государственную службу. Учреждались новые органы корпора­тивного управления — коллегии. Проведенная в 1922 рефор­ма правовой сферы повлекла за собой восстановление институтов прокуратуры и юридической защиты (26 мая 1922 сессией ВЦИК принимается положение о защитниках, уточненное 5 июля 1922), но уже с видоизмененными функциями и под жестким контролем не только государственных, но и политических органов.

Принятое положение о коллегиях защитников (КЗ) предусматривало их создание при судебных органах (кра­евых, губернских, с 1925 — окружных). Жесткость контроля последних над корпорацией отчасти компенсировалась в 1920-е гг. сохранением некоторых принципов автономии. В краевых и губернским КЗ создавались президиумы колле­гий с правами как приема, так и отвода кандидатов в члены коллегии защитников (ЧКЗ) (с обязательным согласованием кадровых вопросов с надзорными судебными органами), рассмот­рения дисциплинарных дел защитников и организации работы юридических консультаций для населения. Положение о защите первоначально сохраняло за ЧКЗ право на частную практику, в 1930-е гг. окончательно вытесненную в нелегальную сферу. Размер оплаты юридических услуг был дифференцированным, он зависел от социального статуса клиентов: такса по-разному взи­малась с трудящихся и «классово-чуждых элементов», с частных лиц и государственных учреждений или колхозов.

Отнесенные к категории «лиц свободных профес­сий», защитники испытывали на себе ряд социальных и материальных ограничений и частично дискриминацию — не будучи членами профсоюзов, они исключались из системы социального страхования и льготных медицинских услуг, платили высокие на­логи, их дети не имели прав на бесплатное образование и т. д. Только в 1934 ЧКЗ были приняты в профсоюз, для них вводилось социальное страхование с бесплатной лечебной помо­щью и пенсионным обеспечением. Наряду с этим происхо­дило постоянное сужение категорий и групп общества, эконо­мически и социально независимых от государства (нэпманы, кулаки и др.), которые, в свою очередь, могли обеспечить экономическую основу независимости корпорации защитников. Защита правовых интересов «непролетарских элемен­тов» из материально выгодного дела превращалась в рискованную деятельность. Дифференцированная оплата труда за­менялась распределительной системой.

В начале 1930-х гг. была проведена реорганизация КЗ — отныне коллективы защитников осуществляли функции регулирования их профессиональной деятельности. Усиливались формы контроля над составом и деятельностью ЧКЗ как извне, со стороны партийно-государственных органов, так и изнутри, благодаря пополнению группы новыми «советизированными» кад­рами. С конца 1920-х гг. количество юристов дореволюционной форма­ции, составлявших большинство ЧКЗ, резко сокраща­ется в результате перманентных «чисток», ставших после 1929 главным инструментом «фильтрации» данной корпора-тивной группы. Начальным чисткам было положено циркуляра­ми Наркомата юстиции РСФСР в марте и сентябре 1929 о «пересмотре», «проверке и чистке» состава КЗ. В течение 1929 исключению из КЗ подверглась половина (15 из 30) новосибирских защитников, а в 1931 в тех же пропорци­ях состоялась «чистка» томской коллегии.

В 1930-е гг. среднегодовая численность ЧКЗ Западной Сибири колебалась от 110 до 140 человек. Динамика изменения численность определялась высокой текучестью кадров и «фильтра­цией» состава. В период с октября 1932 по октябрь 1933 число защитников в Западной Сибири увеличилось на 70 человек, за тот же период из их состава по разным причинам вы­было около 40 человек. Менялся социальный и демографический состав ЧКЗ: выходцы из рабоче-крестьянской среды составляли теперь не менее половины, удельный вес женщин за первую половину 1930-х гг. вы­рос с нескольких процентов до 12%.

К середине 1930-х гг. кадровый состав ЧКЗ расценивал­ся партийно-советским руководством края как неудовлетворительный: около 25% защитников относились по своему происхожде­нию к «чуждым» элементам, почти половина ЧКЗ служила в царской судебно-следственной системе, офицерами в «бе­лых» армиях или в советское время исключалась из ВКП(б), «вычищалась» из органов юстиции и т. д. Из 115 ЧКЗ не было ни одного члена партии. Образовательный уровень членов корпорации определяли 2 основные группы: с высшим, незаконченным высшим (30%) и средним (30%) образованием; окончившие краткосрочные юридические курсы (30%). Осталь­ные относились к лицам с низшим и домашним образовани­ем. По стажу работы ядро корпорации (около трети численности) представляли защитники, работавшие в КЗ 6—9 (17 %) и 10 и более (13%) лет. Остальную часть составляли ли­ца, имевшие небольшой стаж работы, среди них треть со стажем менее 2 лет (стажеры, практиканты).

Взаимоотношения между судебным и надзорным инсти­тутами и корпорацией защитников носили деформированный характер. Состязательность сторон обвинения и защиты в судебном производстве становилась все более декоративной, особенно по уголовным статьям с политической окраской (ст. 58, 61, 107 и др. УК РСФСР). Народные судьи априорно на­делялись более высоким социально-профессиональным статусом, чем за­щитники. Умело выстроенная защита и результативные кассационные жалобы на судебные решения воспринимались как линия на «подрыв авторитета пролетарского суда» и по­рождали многочисленные межличностные конфликты между защитой и судебно-следственной системой. Этому способст­вовало также то, что заработная плата защитников в среднем превышала доходы судебных работников.

Действия надзорных (судебных) органов по контролю над корпорацией защитников приобретали все более жесткий характер. Под контроль ставилась как сама профессиональная деятельность (работа в судах, юридическая помощь), так и источники доходов и механизмы их распределения. Фиксировалась информация о бытовом поведении защитников. Любые от­клонения от нормативного поведения квалифицировались как дисциплинарные нарушения. Ежегодно до 40% защит­ников подвергались дисциплинарным взысканиям, часть из них далее исключалась из корпорации. В 1930-е гг. судебные органы продолжали осуществлять чистки ЧКЗ, руководствуясь формально критериями профессиональной пригод­ности, а фактически признаками политической лояльности и благонадежности. В 1935 Западно-Сибирский краевой суд принял решение не только о роспуске Президиума краевой КЗ как «засоренного выходцами из классово-чуждых элементов и не обеспечившего руководства», но и об отзыве из КЗ 15 из 115 ее членов за профессиональная непри­годность и «бытовое разложение», «рвачество» и «ан­тисоветские настроения». В 1937 14 защитников (13% из работавших в Западной Сибири) подверглись аресту ор­ганами НКВД. Угроза обвинений в «контрреволюции» сопровождала защитников повседневно и повсеместно в силу публичного характера самой профессии. Выполнение профессиональных обязанностей в Сталин, эпоху ставило защитников в ус­ловия выбора: противодействие произволу властей или формальное исполнение своих функций. Самой распростра­ненной линией поведения защитников при ведении политических дел становился конформизм. К середине 1930-х гг. власть до­билась желаемого результата на пути превращения кор­порации защитников в управляемую группу.

26 августа 1939 СНК СССР утвердил «Положение об адвокатуре СССР», согласно которому адвокатура возвращалось ее прежнее традиционное наименование, создавались юридические консультации как основной структуры деятельности адвокатуры. Совмести­тельство для адвокатуры не допускалось. Перед Великой Оте­чественной войной произошел резкий количественный рост корпорации. Так, численность адвокатов в Новосибирской области с 61 человек (июль 1938) возросла до 133 (октября 1940). Среди 58 адвокатов, работавших в городских консультаци­ях, насчитывался уже 21 член. ВКП(б). Доля женщин в составе адвокатуры превысила 20%. Стаж профессиональной деятельности половины работавших составлял 1—3 года, что свидетельствует о радикальном обновлении персонального состава корпорации к концу 1930-х гг.