Парадович, Александр Иосифович // Кузнецов И.И. «Золотые звёзды иркутян» (1982)

Родился Александр Иосифович Парадович в 1920 году на станции Бурятской Читинской области, в семье рабочего. Русский, член КПСС с октября 1943 года. Окончил в родных местах семилетнюю школу. После смерти отца в 1937 году переехал в город Нижнеудинск. Работал в райконторе связи кассиром посылочного отдела. В сентябре 1941 года был призван в армию. Воевал на Волховском, Юго-Западном, 3-м Украинском, 1-м Белорусском фронтах командиром взвода разведчиков. Отличился при форсировании Днепра, за что 22 февраля 1944 года ему присвоено звание Героя Советского Союза. Участвовал в боях на Магнушевском плацдарме и в освобождении Польши. В октябре 1944 года был направлен в Сталинградскую школу пилотов. Демобилизовавшись в 1946 году, работал в Кустанайском обкоме партии. Окончил Алма-Атинскую партийную школу и Кустанайский автодорожный техникум. Ныне работает в Кустанайском пассажирском автотресте. Награжден советскими орденами и медалями и американской медалью «Крест за боевые заслуги».

Незадолго до начала войны А.И. Парадович поехал погостить к родной тетке в Ачинск. Здесь его застала война.

После месячной подготовки сибиряк попал на фронт под город Тихвин. Воевал в 59-м отдельном лыжном батальоне помощником командира лыжного взвода. Зима 1941 года была снежная, и лыжники-сибиряки очень пригодились в боях. Когда потребовалось незаметно выйти в тыл тихвинской группировке, были использованы лыжные батальоны. Они нанесли внезапный удар по гитлеровцам и участвовали в освобождении города Тихвина в декабре 1941 года. В этих боях получил хорошую боевую закалку сержант Парадович.

Весной 1942 года ранение вывело его на несколько месяцев из строя. Поправившись, наш земляк был направлен в Ленинградское пехотное училище, которое тогда находилось в городе Глазове Удмуртской АССР. Но окончить его не пришлось. Летом и осенью 1942 года разгорелась Сталинградская битва. Фронт требовал резервов. И они прибывали из глубокого тыла, из военных училищ. Был послан в город на Волге со своими товарищами и Парадович.

Попал он в легендарную 39- ю гвардейскую стрелковую дивизию генерала С.С. Гурьева. Сформированная из воздушно-десантных бригад, дивизия отличалась героизмом личного состава, невиданным упорством в обороне. Не одна волна фашистского наступления разбилась о гвардейские полка дивизии, как о гранитный утес.

Сержант Парадович был командиром взвода в разведроте дивизии. В тяжелых условиях уличных боев разведчики совершали смелые вылазки к позициям врага, снимали часовых, захватывали пленных и трофеи, ценные документы. Сколько выдержки и изобретательности нужно было проявить, чтобы усыпить бдительность врага и добиться успеха. И это всякий раз удавалось Парадовичу и его разведчикам. Но большую часть времени разведчики воевали как обычная стрелковая часть.

Во время одной из жарких схваток с врагом сержант был ранен вторично. Было это в январе 1943 года, когда окруженные гитлеровцы в Сталинграде сдавались под натиском советских войск. С сожалением, что не удастся увидеть салют победы над поверженным врагом, покидал на санитарной машине сибиряк город-герой на Волге. Больше не пришлось туда вернуться, но сталинградские бои он не забудет никогда. Напоминает о них и медаль «За оборону Сталинграда».

В один из жарких дней лета 1943 года мчался на попутном грузовике к фронту выписавшийся из госпиталя Парадович. В городе Купянске застал он родную гвардейскую дивизию, стоявшую на пополнении.

В новый бой пошел сибиряк уже кандидатом в члены партии. Приняли его тогда же в Купянске. Снова начались фронтовые будни. Город за городом освобождали гвардейцы, вызволяли из фашистского рабства советских людей.

Запорожье — Барвенково – Днепропетровск... Последний город, как и Сталинград, долго не забудет разведчик. Именно здесь совершил он свой воинский подвиг. Предоставим же слово ему самому, ставшему к этому времени уже старшим сержантом.

«14 октября наша 39-я гвардейская Барвенковская дивизия заняла Запорожье, а через девять дней нашу разведку, насчитывавшую всего двадцать одного бойца, перебросили под Днепропетровск. Мы располагались в шести километрах южнее города, напротив поселка Жукова. Ширина Днепра в этом месте была 900—950 метров. Ниже находились пороги, где переплыть или пройти было совершенно невозможно. На правом берегу проходило проволочное заграждение в три линии, а высота берега была 18—20 метров. Проволочное награждение было заминировано. Кроме того, имелось три ряда траншей, дзотов, дотов и блиндажей. Чтобы вся эта система огня не пришла в движение, форсировать Днепр нужно было скрытно, без поддержки артиллерии, на одной понтонной лодке. Перед нашей группой стояла задача форсировать Днепр, выбить противника с запятых рубежей, закрепиться и дать возможность нашим частям вести переправу. 24 октября 1943 года в 12 часов ночи поступил приказ через час приступить к форсированию.

Стояла тишина, только изредка были слышны разрывы снарядов и пулеметные очереди трассирующих пуль, летящие в нашу сторону на широком пространстве. Погрузившись в понтонную лодку, двинулись к противоположному берегу. Когда миновали середину реки, в небо взвилась немецкая ракета. Гитлеровцы обнаружили лодку и начали обстрел. Из всех сил гребли мы, чтобы скорее пристать к берегу, здоровые заменяли раненых и убитых и быстро-быстро работали веслами. Метрах в ста от берега лодку от разрыва снаряда перевернуло. Погиб командир нашей роты и восемь бойцов, а остальные оказались в воде. Сквозь разрывы снарядов, град пуль поплыли к берегу. Днепр в этом месте оказался неглубок, и скоро мы выбрались на берег и с ходу с криками «ура» бросились вперед. Но нас остановили проволочные заграждения. Командование ротой я принял на себя. Оставив на месте переправы двух раненых с целью отвлечь внимание врага, с основной группой я перешел ниже по течению. Здесь были близки пороги и по моим расчетам оборона должна быть слабее. Это оказалось действительно так. Правда, и здесь были доты и дзоты, но значительно меньше... Было здесь и проволочное заграждение. Набросив на него шинели; я с тремя бойцами незамеченными перебрались через проволоку. Но тут нас обнаружили и открыли ураганный огонь. Наше счастье, что мы находились в мертвом пространстве, пули не задевали нас. Воспользовавшись этим, стали искать проход вверх, на крутой берег, и вскоре нашли. Пройдя несколько метров, оказались рядом с дзотом, возле находились ящики с гранатами. Вооружившись, мы забросали дзот гранатами. Уничтожили семь фашистов и захватили три пулемета. Видя успех, к нам пробрались по тем же шинелям через проволоку остальные наши разведчики. Вооружившись тремя пулеметами, имея большое количество патронов к ним и семь ящиков гранат, мы стали расширять захваченный участок.

Вот еще захвачено два дзота и четыре пулемета в них, занято около двухсот метров вдоль реки. На рассвете на нас обрушился удар гитлеровцев. Но к нему мы уже подготовились. Правда, силы наши были невелики: всего пять человек, из них два раненых. Но бились мы каждый за десятерых. Всего отразили девять атак, а гитлеровцы все идут и идут... Неизвестно, чем бы это кончилось, если бы к нам на плацдарм не переплыли три связиста и не вызвали огонь нашей артиллерии. Метко били пушки, ведь враг находился всего в 20—30 метрах. С помощью артиллерии все атаки были отражены, а вечером на наш плацдарм переправились войска».

За этот подвиг гвардии старший сержант А.И. Парадовнч и был представлен к званию Героя Советского Союза.

Много фронтовых дорог прошел герой-разведчик после форсирования Днепра: участвовал в освобождении Днепропетровска, Апостолово, Одессы, Люблина, в завоевании знаменитого Магнушев-ского плацдарма. Мечтал дойти до самого Берлина, но не пришлось. Осенью 1944 года он был направлен в Сталинградское авиаучилище, находившееся в Кустанае, и там его застал День Победы.

Много лет прошло с тех пор. Наш земляк навсегда осел в Кустанае, который полюбился ему. Окончил республиканскую партийную школу, автодорожный техникум, был на партийной, советской, хозяйственной работе. Сейчас он заместитель начальника управления Кустанайского автодорожного треста.

Героя войны по праву можно назвать и героем труда. Привык отдаваться делу без остатка, как тогда, на фронте. И свидетельством тому новые награды, уже полученные за мирный труд, в том числе медаль «За освоение целинных земель».