«Эта почтенная дама была тоже одною из замечателъностей Иркутска. Урожденная княжна Гагарина, она получила прекрасное образование, живала в большом парижском свете, но вышла замуж: (вероятно, по любви) за небогатого чиновника Ротчева. С ним она жила в русской Америке, именно в колонии Росс, на берегу Калифорнии... Ротчеву, я думаю, поминают добрым словом и многие из живших в Иркутске, но, конечно, кроме аристократок-чиновниц, которые не любили ее за превосходство ума и образования и за гордую независимость, с которою она, женщина небогатая, держалась относительно их».
М.И. Венюков1
К числу наиболее актуальных и даже модных в последние годы тем относится история женщин. В современной западной, а теперь и отечественной историографии существует и активно развивается тендерная история, женская история и т. п. Применительно к истории Сибири в этом отношении сделано еще очень мало - пока нет даже биографий наиболее выдающихся жительниц этого региона. Немного пока материалов, посвященных женщинам Сибири, и в журнале «Земля Иркутская». Среди них выделяются статья И. Залмановой «Школа фельдшериц в Иркутске» - о создании при Н.Н. Муравьеве и по его инициативе на средства иркутского купца Е.А. Кузнецова первой в Сибири фельдшерской школы, в которой много позже стали учиться и девочки, и «Записки иркутянки» Лидии Тамм - участницы скаутского, а позднее комсомольского движения, одной из первых активисток сибирского комсомола2.
Одной из замечательных женщин и активной участницей общественной жизни Иркутска середины XIX в. была Едена Павловна Ротчева. О ней с уважением отзывались многие известные деятели середины XIX в. - М.И. Венюков, В.И. Вагин, ссыльные декабристы.
Судьба ее была необыкновенной. Она принадлежала к старинной аристократической семье Гагариных (отец ее — тайный советник и сенатор). Молодая княжна Гагарина блистала красотой и умом, прекрасно музицировала, рисовала, даже писала рассказы и повести для детей.
А в 1828 г. неожиданно для многих вышла замуж за малоизвестного тогда студента Александра Гавриловича Ротчева. Елену Павловну не остановило неравенство их социального положения, молодых людей связывали нежная любовь и дружба, общность интересов. Елена Павловна разделяла либеральные воззрения своего жениха, который рано стал поэтом и публицистом. В качестве свадебного подарка Ротчев подарил невесте цикл своих произведений «Подражание Корану», посвятив его княжне Гагариной. Еще до замужества Елена Павловна хранила у себя «крамольные» бумаги А.Г. Ротчева, которыми интересовалось III Отделение.
Чтобы понять, на чем основывалось их супружество, обратимся к краткой биографии этого незаурядного человека.
А.Г. Ротчев был почти ровесником Елены Павловны - родился в 1806 г. Брак был явным мезальянсом — молодой человек не только не принадлежал к знатному дворянству, но вообще был сыном обер-офицера, т. е. не потомственным дворянином. Ротчев окончил Московский университет и еще в студенческие годы вошел в общественно-литературный кружок профессора СЕ. Раича, в прошлом члена «Союза Благоденствия», где проходили встречи с посетителями «Общества любителей российской словесности». Среди участников кружка Раича были известные деятели культуры — А.И. Кошелев, А.Н. Муравьев, А.С. Норов, Д.П. Ознобишин, М.П. Погодин, В.К. Кюхельбекер, Н.А. Полевой и др. На собраниях читали стихи, спорили о русской истории, изучали философию Канта, Фихте, Шеллинга, по рукам ходили вольнолюбивые сочинения А.С. Пушкина, К.Ф. Рылеева. Члены кружка читали и свои первые поэтические опыты3.
Еще в студенческие годы Ротчев стал публиковать произведения в журналах «Московский телеграф», позднее в «Отечественных записках». Особенно увлекали его восточные темы, и вскоре он стал неплохим знатоком языков и тематики Востока.
Однако занятия переводами, публикация стихов, участие в работе журналов не избавляли от материальных забот, и весной 1835 г. А.Г. Ротчев поступает на службу в Главное управление Российско-Американской компании и по его поручению отправляется в Америку. В августе 1838 г. он назначен главным правителем форта Росс в Калифорнии и на данном посту пребывал вплоть до января 1842 г. Этот период был самым благоприятным временем в жизни поселка Росс. Семейство Ротчевых сумело наладить дружественные отношения с соседними мексиканскими городками, жило в мире с окрестными индейцами. В доме Ротчевых была неплохая библиотека, у них часто собиралось небольшое колониальное общество, устраивались музыкальные вечера. Жизнь Ротчевых в Америке подробно описана американским географом и историком русского происхождения В.П. Петровым. Он писал: «Елена Ротчева была замечательной женщиной, любознательной и смелой, не боялась ездить верхом, изучала быт и нравы индейских племен, флору и фауну этого живописного уголка Калифорнии», совершала экспедиции вглубь страны4. Летом 1841 г. такая экспедиция, в состав которой входили сам Ротчев, его жена и два русских ученых, осуществила подъем на гору Майякмас. На вершине Елена Павловна совершила торжественный обряд «крещения» горы, которая получила название Св. Елены — под этим названием она известна и теперь5. На обратном пути на группу русских напали индейцы, вождь которых Солано «увлекся красавицей Ротчевой и решил похитить ее». Солано со своими воинами захватил в плен всех участников экспедиции и увез в свое селение. Елену вождь решил взять в жены, а «остальных как будто решено было убить». Но на следующий день отряд испанских кавалеристов прискакал в стоянку Солано и под угрозой расправы с индейцами «соединенных сил Испании и России» добился освобождения пленных. После этого случая Елена Ротчева стала известна в истории Калифорнии как «принцесса Елена»6.
Однако поселение прекратило свое существование в конце 1841 г. — из-за трудностей экономического и политического характера руководство Российско-Американской компании сочло нецелесообразным дальнейшее содержание форта Росс, и колония была продана за 30 тыс. долларов (песо) американскому предпринимателю Дж.А. Суттеру7.
Супруги Ротчевы покинули Калифорнию8. Однако они не сразу вернулись в Россию. Необыкновенная страсть к путешествиям, посещению новых земель и открытиям побудили А.Г. Ротчева совершить множество новых вояжей. Он побывал на Курильских островах, на Кубе, в Индии, Египте, Африке, откуда отправился в Лондон, где провел несколько месяцев, занимаясь в библиотеках, знакомясь с финансистами, писателями, учеными.
Наиболее примечательным событием этих лет было его знакомство с А.И. Герценом, в доме которого Ротчев стал частым гостем. Об этом Герцен упоминает в ряде писем к близким. Так, в письме к К. Фогту от 21 ноября 1852 г. он пишет: «У меня часто бывает Ротчев, русский, весьма умный и интеллигентный человек. В течение 7 лет он был губернатором в Калифорнии, а сейчас приехал из Мадраса и Калькутты и собирается в Австралию. Стыдно цепляться за Европу. Он знает эти страны... его рассказы заставляют Гауга дрожать от зависти...»9. Письма Герцена -важный и малоизвестный источник для биографии А. Г. Ротчева. Но в Петербурге вскоре узнали о «неблагомеренном» знакомстве Ротчева с издателем «Колокола», и последовало срочное распоряжение русского императорского посольства Ротчеву — немедленно покинуть Лондон.
Так Ротчевы возвращаются на родину. А точнее — в Сибирь. И здесь дороги супругов расходятся: Александр Гаврилович продолжает свою деятельность в Российско-Американской компании, а Елена Павловна прибывает в Иркутск, где посвящает себя педагогической деятельности. В 1855 г. Е.П. Ротчева возглавила Сиропитательный дом Е.М. Медведниковой. Несколько раньше возникновения этого учебного заведения был открыт Девичий институт, который носил сословный характер. В него принимались дочери офицеров, купцов первой и второй гильдий и инородных тайшей. Зачислены были также и дочери некоторых политических ссыльных (Трубецкого, Кюхельбекера и др.). Е.П. Ротчева не могла занять места директрисы или классной дамы Девичьего института, так как была замужней женщиной, жившей отдельно от мужа. Поэтому ей оставалась только возможность служить в благотворительном заведении, к тому же только в провинции. Может быть, этим объяснялось ее длительное пребывание в Иркутске, вдали от столиц и того общества, к которому она принадлежала по рождению, но которое должна была покинуть после неравного брака.
Совершенно другим по характеру и назначению был открытый в 1838 г Сиропитательный дом Елизаветы Медведниковой. Эта женщина завещала своим сыновьям устроить дом для сирот незнатного происхождения, а для организации этого дела создать при нем банк, определив на эти цели 70 тыс. руб. В сиропитательный дом принимали «малоимущих сирот женского пола не моложе 6 и не старше 12 лет». Воспитанниц обучали грамоте, рукоделию и домашнему хозяйству. Всеми делами дома ведал совет, в который входили местные купцы. Таким образом, это учебное заведение давало ученицам самые элементарные основы знаний, и по существу, готовило из них домашних хозяек.
Е.П. Ротчева руководила Сиропитательным домом с 1855 по 1863 гг. Служба в Сиропитательном доме в некоторых отношениях приравнивалась к государственной. Таким образом, Елена Павловна, в отличие от большинства женщин, оказалась на государственной службе, на нее был заведен послужной список. Он приведен в «Деле об увольнении Смотрительницы Иркутского Сиропитательного дома Елены Ротчевой» из фонда Главного управления Восточной Сибири. В этом документе приводятся некоторые сведения о ней: в 1864 г. ей было 57 лет, она получала жалованья 360 руб. 20 коп. и столовых денег 120 руб. (в год); имения не имела; училась в Воспитательном доме; назначена на должность была волей императрицы Александры Федоровны по ходатайству великой княгини Марии Николаевны; состояла замужем за коллежским секретарем Ротчевым; имела детей: Михаила (1829 г. р.), Константина (1833 г. р.), Елену (1834 г. р.), Ольгу (1836 г. р.).
Став начальницей сиропитательного заведения, Елена Павловна постаралась изменить существовавшие в нем порядки. Во всей методике обучения Ротчева следовала рекомендациям и принципам декабристов, с которыми вскоре подружилась. Образцом для нее был замечательный педагог, прославленный организатор Ялуторовской школы И. Д. Якушкин, с которым Ротчева вела деятельную переписку, а затем познакомилась лично во время его приезда в Иркутск. В письме сыну Якушкин пишет: «Чаще всего у меня бывает Ротчева со своими дочерьми, она женщина довольно образованная. Большая почитательница Руссо, Жорж Занд и Кине, с ней можно беседовать несколько часов сряду»10.
Интересные сведения о круге знакомых Е.П. Ротчевой содержатся в письме И.Д. Якушкина к И.И. Пущину от 6 августа 1855 г. Оказывается, Елена Павловна была знакома и с декабристами за пределами Иркутской колонии! Якушкин пишет другу: «Не очень давно приезжавшая сюда Ротчева сказывала Сергею Петровичу, что бывши в Ялуторовске, она видела Вас...»11.
Под влиянием общения с декабристами Ротчева решительно взялась за обновление и расширение программ обучения воспитанниц Сиропитательного дома. Не только обучение письму, чтению и счету, как это было раньше, но и преподавание истории, географии, естествознания, грамматики русского языка, а также рисования, пения, гимнастики пополнили перечень изучаемых дисциплин. Позднее здесь стали проводить литературные вечера, ставились спектакли, на которые приглашались представители иркутской интеллигенции12.
Чтобы оценить те новшества, которые ввела Ротчева в деятельность Сиропитательного дома вскоре после вступления в должность, обратимся к ее письму от 13 сентября 1857 г., адресованному декабристу С.Г. Волконскому Оно наилучшим образом и наиболее полно характеризует весь объем проделанного Ротчевой за годы ее руководства Сиропитательным домом.
«Мое заведение процветает, я добилась значительного количества белья для бедных детей, которых, приехав сюда, я застала в лохмотьях. Я надеюсь добиться того, чтобы заставить их ходить чистыми. Я организовала специальные классы для совсем маленьких детей, большинство которых пришли, не зная алфавита, и были такими благодаря лени воспитателей, никогда не имеющих времени для того, чтобы научить их читать.
В настоящее время постоянно есть два человека, которые занимаются обучением чтению, письму и счету малышей, приходящих в класс. Они обязаны наблюдать уроки, спрашивать детей, объяснять грамматику, показывать по карте. Естественно, я имею главный надзор! Сама я остаюсь со старшими в течение всего времени их работы, и больше я не слышу ни криков, ни капризов, поэтому избегаю наказаний за проступки.
В конце октября я хочу еще организовать чтение вслух и по очереди в классе, в котором я остаюсь со старшими. Естественно, я выберу книги, в которых полезные, несколько забавные. Таким образом я буду учить и своих прежних учеников, и новеньких.
Вы видите, что я люблю свое дело и забочусь только о том, чтобы оно приносило как можно пользы»13.
Из письма Волконскому видно, что Е.П. Ротчева, как человек передовой и вдумчивый, к детям относилась с любовью и вниманием, старалась внести новые дидактические приемы: дифференцированный подход к ученикам разных возрастов, стремление пробудить интерес к знаниям даже у самых маленьких, которых можно привлечь «забавными книгами». С малышами занимались специальные педагоги, а со старшими вела занятия сама Елена Павловна, прививая им любовь к чтению «полезных» книг. Здесь отказались от зубрежки, от механического заучивания. Воспитательные меры Ротчевой свидетельствуют о том, что она — сторонница гуманистического направления в педагогике. Избегая наказания за проступки, она предпочитала воздействовать на детей убеждением, спокойным рассудительным словом. Полагала, что чистота, гигиенические навыки, ласковое обращение воспитывают у детей хорошие нравственные качества.
Примечательно, что газета «Иркутские губернские ведомости» дважды за год с небольшим писала о Сиропитательном доме. В первой статье раскрывалась его истинная цель, подчеркивалось, что это учебное заведение для детей необеспеченных родителей, для которого главным является обучение бедных девушек рукоделию и домоводству. Вместе с тем автор статьи с удовлетворением констатировал, что большинство воспитанниц по предметам на экзамене показали хорошие знания. В статье отмечалось, что девушки проявили знакомство со многими общеобразовательными вопросами. Автор также обратил внимание на безбоязненное отношение воспитанниц к начальнице, а сама Е.П. Ротчева характеризуется им как «умная, знающая и добрая мать»14.
Год спустя в «Иркутских губернских ведомостях» появилась заметка одного из сотрудников газеты — петрашевца Ф.Н. Львова по поводу состоявшихся в Сиропитательном доме публичных экзаменов. Особое внимание автор статьи обратил на методическую сторону учебного процесса. Он отмечал, что ему особенно понравился метод учителя истории, который старается научить детей выделять главное в учебном материале и излагать содержание вопросов своими словами. Такой подход в обучении ведет к развитию ума у детей, к осмысленному изучению предмета, вырабатывает умение отбирать самое существенное, способствует запоминанию, а не механическому заучиванию. Как и в предыдущей статье, в заметке Ф.Н. Львова содержалось указание на необходимость обучения девушек практическим навыкам по домоводству и, более того, предлагалась программа обучения15. Таким образом, газета сочла нужным популяризировать те новые веяния, которые проявлялись в деятельности Сиропитательного дома. Нельзя также не заметить, что работа педагогов Сиропитательного дома становилась широко известной интеллигенции города, на экзаменах присутствовали ее представители, в том числе и из демократических кругов.
Позднее в Сиропитательном доме стали проводиться литературные вечера, ставились спектакли, и он постепенно превратился в один из культурных центров Иркутска.
Е.П. Ротчева не ограничивалась только педагогической деятельностью. Широкую известность в городе получил ее салон, где собирались передовые люди иркутского общества. Салон имел большую притягательную силу прежде всего благодаря самой хозяйке. Венюков, часто бывавший в салоне, вспоминал: «Она легко поддерживала всякий разговор, знакома со всеми областями человеческих знаний, умела сознательно не преклоняться ни перед Герценом, ни даже перед своим любимым Вольтером, и метко указывала достоинства их и недостатки»16.
Из письма к В.В. Мустафиной в конце 1860 г. мы можем пополнить сведения о взглядах Ротчевой. Елена Павловна пишет: «Особенно меня увлекает Герцен, что за душа у этого человека? Надо благоговеть перед ним. Тут истина, животрепещущая мысль, которая сосредоточена на спасении России и народа... Я прочла его "Тюрьму и ссылку", "Письмо к императору и императрице о воспитании наследника", потом много других статей... Грустно, больно читать, а влечет потому, что родное сердцу»17.
Салон Е.П. Ротчевой стал одним из мест, где иркутяне имели возможность познакомиться с герценовскими изданиями, обсудить их, узнать свежие политические новости. Это не могло не привлекать людей с такими радикальными взглядами, как декабристы, а позднее – сосланные в Иркутск петрашевцы. Особенно часто здесь бывал В.Ф. Раевский, чьи дочери учились в Сиропитательном доме, а сам он в свое время помог в организации этого заведения - некоторое время сдавал свой дом, а также делился своим богатым педагогическим опытом18.
Мы уже неоднократно отмечали, что посетителями салона Ротчевой были люди с передовыми прогрессивными взглядами. Однако надо сказать, что салон был центром главным образом «аристократической» (т. е. либеральной оппозиции). В отличие от него в Иркутске сложился еще один оппозиционный очаг - это была публичная библиотека М.П. Шестунова как кружок демократически настроенных иркутян, который власти не случайно прозвали «якобинским клубом». Сам Шестунов 5 апреля 1860 г. писал декабристу Д.И. Завалишину: «Почти под надзором полиции находится дом Сиропитательный в квартире Ротчевой как сборище аристократов и моя библиотека как сборище демократов»19.
В библиотеке М.П. Шестунова постоянно собиралась демократическая молодежь, здесь она встречалась с декабристами и петрашевцами, с оппозиционно настроенными иркутянами, здесь почти всегда обсуждались готовящиеся в иркутские газеты обличительные статьи Завалишина, Раевского, Петрашевского, Львова. Но нельзя отрицать, что посетителями того и другого центра являлись одни и те же люди — например, петрашевцы.
Среди знакомых Е.П. Ротчевой были не только доброжелательно настроенные к ней. Попадались и недруги, и завистники. К таким принадлежала и В.П. Быкова, сестра начальницы Девичьего института. Она считала, что Ротчева чересчур кичится своим знатным происхождением, держится надменно, относится к людям свысока. В.П. Быкова так отзывалась о Ротчевой: «Есть здесь, например, г. Р[отче]ва, рожденная княжна Е.П. Г[агарина], которую все боятся, а потому ездят к ней на поклон "страха ради", чтобы она не сказала про кого из них худо»20. Быкова возмущалась тем, что Елена Павловна специально приглашала к себе не только петрашевцев, но и генерал-губернатора Н.Н. Муравьева — по мнению этой дамы, отнюдь не бескорыстно.
Не только Быкова, но и некоторые другие посторонние, плохо знавшие Ротчеву люди, считали ее гордячкой и высокомерной. Надменность Елены Павловны даже упоминалась в «Иркутских губернских ведомостях» в особом фельетоне, где Ротчева высмеивалась за пристрастие к французскому языку, за частое упоминание о княжеском титуле21 . По нашему мнению, все это было явным преувеличением.
Е.П. Ротчева действительно держала себя независимо и с большим достоинством и не считала нужным скрывать свое высокое происхождение, что не мешало ей водить дружбу с передовыми людьми Иркутска и принимать у себя политических ссыльных. Этих людей привлекала ее образованность, умение найти общий язык с выразителями разных мнений.
В 1859 г. случилось потрясшее весь город происшествие - известная дуэль между заезжим чиновником Неклюдовым и представителем местной «золотой молодежи» Беклемишевым. В городе упрямо ходили слухи, что дуэльные правила не были соблюдены и Неклюдов был убит. В Иркутске началось брожение. Тем более, что власти оправдывали Беклемишева и его друзей. Общее недовольство вылилось в демонстрацию, которую возглавили петрашевцы. Открыто распространялась обличительная статья из приложения к «Колоколу» - «Под суд». Общественное недовольство встревожило власти, на участников демонстрации посыпались преследования, из города был выслан М.В. Петрашевский. Подверглись гонениям и оба оппозиционных центра — библиотека Шестунова и салон Ротчевой. Салон Ротчевой не мог не откликнуться на события, связанные с дуэлью и демонстрацией. А настроения его посетителей были хорошо известны властям. После появления в городе приложения «Под суд!», в котором была напечатана статья «Убийство Неклюдова в Иркутске», стали доискиваться имени его автора. Нить подозрения протянулась в салон Ротчевой. По мнению администрации, автором статьи был декабрист В.Ф. Раевский, а ее содержание предварительно обсуждалось в салоне, где, как открыто говорили в Иркутске, собирались все недовольные. Сложность положения Ротчевой усугублялась еще тем, что ее сын Константин, по предположению дуэлянтов, был замешан в организации демонстрации. Один из доверенных друзей Беклемишева, Гурьев, в письме к Корсакову от 14 мая 1859 г. назвал среди чиновников, осуждающих дуэлянтов, и К.А. Ротчева, и, более того, особо подчеркнул его опасность22.
Стремясь отвести опасное обвинение в контактах с Герценом и корреспондировании в «Колокол», Е.П. Ротчева обращается с письмом к новому генерал-губернатору Восточной Сибири М.С. Корсакову. В нем она уверяет, что Раевский не посещал ее салона с 26 января 1859 г., да и тогда был у нее вместе с Н.Н. Муравьевым23. Кроме того, Елена Павловна стремилась оправдать в глазах Корсакова своего сына Константина, который служил у него адъютантом. Она всячески пыталась доказать непричастность сына к «партии надутых», как Гурьев назвал оппозиционную группировку.
История с обвинениями в адрес Ротчевой и ее сына имела продолжение и в следующем году, что заставило Елену Павловну снова обратиться к Корсакову с просьбой объективно разобраться во всем, разоблачить ее обвинителей, которых она считала клеветниками, и оправдать и Раевского, и ее сына. В фонде М.С. Корсакова сохранилось такое обращение, где Ротчева, отвергая возводимую на нее клевету, писала: «Зная по опыту, что всякая неправда рано или поздно рухнет сама собою, я оставила бы эту клевету без основания, не обратив на нее внимания, но она уже не первая, а вторая. Если я не буду оправдана теперь, то, пожалуй, выдумают и еще что-нибудь»24.
Подробно изложив действительные события 1859-1860 гг., связанные с ее салоном, и доказательно опровергнув всякие слухи, сплетни и измышления, касающиеся Раевского и ее сына Константина, Ротчева в конце обращается к генерал-губернатору: «Я прошу защиты у Вашего превосходительства, прошу покорнейше проследить все эти обвинения, дабы не осталось никакого сомнения, что они ложны»25.
Тем не менее, явно недоброжелательное отношение администрации к Ротчевой и ее салону, недоверие к ее посетителям (а возможно, и прямые требования или намеки Корсакова) вынудили Е.П. Ротчеву подать в отставку с должности начальницы Сиропитательного дома, а скоро вообще уехать из Сибири.
После отставки Е.П. Ротчева поселилась у дочери и зятя под Полтавой (а возможно, и в самой Полтаве). Старшая из дочерей, Елена, была замужем за петрашевцем Ф.Н. Львовым, младшая, Ольга, — за полковником Генерального штаба А.И. Заборинским, несколько лет прослужившим в Восточной Сибири. В декабре 1856 г. Заборинский с женой и детьми уехал в имение в Полтавской губернии, полученное по наследству. У них стала жить Е.П. Ротчева.
Однако Елена Павловна не могла забыть годы, проведенные в Иркутске, и даже еще в 1864 г. писала генерал-губернатору Восточной Сибири М.С. Корсакову. В одном из писем она пришла к глубокому выводу о роли высшей администрации Сибири в жизни обширного края и о характере ее власти.
Ротчева писала: «Я видела, как трудно Начальнику обширного края быть справедливым, когда столько разнородных интересов группируется около них, столько интриг развязывается для того, чтобы столкнуть кого или заменить другим... Да, если бы каждый начальник был как Бог — вездесущ и всеведущ, тогда могла бы существовать и абсолютная справедливость, но пока начальники — люди, до тех пор можно надеяться, что они также ошибаются, как и простые смертные»26.
В заключение следует сказать, что такие женщины, как Е.П. Ротчева, — участницы общественной жизни Сибири в первой половине XIX в., предвосхитили своей деятельностью следующее поколение замечательных активисток: народниц, участниц народовольческих и других революционных организаций, деятельниц либеральных кружков.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
