Кожевин, Иван Ефимович. Статья Добрыниной Е. (2004)

«Труд есть источник всех спокойств»

И.Е. Кожевин

Иван Ефимович Кожевин... Геодезист, картограф, землемер, астроном, рисовальщик, автор историко-географических трудов, имя которого большинству иркутян ничего не скажет. Да и многие историки знают Ивана Кожевина лишь по опубликованной рукописи «Практическое географическое описание Жиганского уезда и прочшем вообще»¹. Сколько было в России людей, бескорыстно трудившихся на благо Отечества! Их имена редко встретишь в списках почетных граждан, но дела их заслуживают всяческих наград, почестей, памяти и доброго слова потомков. К сожалению, о биографии этого скромного труженика, увлеченного исследователя, очень мало сведений. Пока неизвестны даже даты его жизни; можно по крупицам восстановить лишь малую часть его жизненного пути.

Местом рождения И.Е. Кожевина, по всей вероятности, является Иркутск. Но предки его не были сибиряками. Об этом свидетельствует очень интересный документ, недавно обнаруженный в Государственном архиве Иркутской области. По форме он является запросом в Иркутскую духовную консисторию из Казенной экспедиции. В нем сообщается, что «бывший в Якутске землемером отставной коллежский регистратор Кожевин просит... о пожалованных в Иркутской губернии в 1722 и 1727 году еще предку его Священнику Иоанну Кожевину, находившемуся в то время... в здешней Губернии при духовном после Епископе Иннокентии, земель, отведенных близ Вознесенского монастыря на большом Ангарском Усть-Кудин-ском острове при деревне Москвитиной и около Урика — пашни и покосов 200 десятин, которыми пользовались его предки и дед»². Из содержания запроса следует, что предок Ивана Кожевина – священник Иоанн входил в состав посольства, отправленного в Китай во главе с будущим Святителем Иркутским Иннокентием (Кульчицким). Надо полагать, что родом он мог быть из Петербурга или служил в Александро-Невской Лавре. Кроме того, предки его осели на сибирской земле, так как пожалованными землями пользовался дед Ивана Кожевина.

И.Е. Кожевин окончил Иркутскую навигационную школу³. Его отец Ефим Кожевин, был уездным якутским землемером. На основе записок отца, работавшего в 1795—1799 гг. в Жиганском уезде, Иван Кожевин составил «Практическое географическое описание Жиганского уезда».

Нам представляется целесообразным проследить некоторые страницы жизни И.Е. Кожевина по его трудам, написанным им в те или иные годы.

С 1788 г. И.Е. Кожевин трудился в должности землемера в якутских, уд-ских и других «пределах». В 1804 г. он упоминает о себе как о якутском уездном землемере4. К этому году принадлежат два значительных сочинения И.Е. Кожевина. Обе рукописи хранятся в Государственном архиве Костромской области в фонде Иркутского генерал-губернатора И.О. Селифонтова. «Практическое географическое описание Жиганского уезда» опубликовано в книге «Описание Иркутского наместничества 1792 года» в числе ценнейших источников XVIII в. Работа посвящена географическому и этнографическому описанию Жиганского уезда, т. е. той части Якутии, где господствует «хладная зима, пурги и всеночие». Источниками для нее послужили личные наблюдения Ефима Кожевина и рассказы местных жителей. Е. Кожевин, будучи землемером, путешествовал по уезду на собаках, оленях, делал естественнонаучные наблюдения и измерения. В первой половине труда речь идет о границах, реках, лесах и озерах, низменностях Жиганского уезда, здесь же описываются животный мир, полезные ископаемые, теплые кипящие ключи и т. д. Вторая половина сочинения посвящена описанию «тамошних ясачных иноверцев» (якутов, тунгусов, ламутов, юкагиров)⁵.

К рукописи прилагаются превосходные рисунки, иллюстрирующие те или иные места повествования. Всего рисунков семь. Их характерными чертами являются высокая техника выполнения, четкость и ясность линий, реалистическая передача изображаемых явлений, динамика.

В литературе и архивных документах XVII—XVIII вв. вообще редко встречаются тексты с изображениями якутов. Несколько таких рисунков есть в трудах И.Г. Георги, но они отличаются низкой техникой исполнения. Тем более возрастает значение иллюстраций в описании о Жиганском уезде как уникальных⁶ .

К 1804 г. относится и другое сочинение И.Е. Кожевина. В Государственном архиве Костромской области оно названо «Записка об Алдамском тракте», хотя описываемый автором тракт назван по имени реки Аддамы. Рукопись также хранится в фонде И.О. Селифонтова, которому и была адресована записка. Эту работу И.Е. Кожевина можно было бы отнести к роду служебных записок, поскольку речь в ней идет о преимуществах и недостатках «вновь прожектируемого» тракта от Якутска до реки Аддамы и по ней к Охотскому морю. Описания местностей сходны топографическим, указываются расстояния, длина и ширина рек, способность рек к судоходству, наличие или отсутствие строевого леса, состав воды, почв и т. д. Кроме того, автор включает в записку метеорологические и этнографические наблюдения, приводит примеры социального и имущественного неравенства, эксплуатации среди местного якутского населения. Особое внимание он уделяет возможностям развития земледелия в этих холодных краях. В рукописи И. Кожевин отсылает читателя к составленной им карте Российской империи. «Генеральная сферическая карта Российской империи части Тобольской и Иркутской губерний...» хранится в настоящее время в РО РНБ. Там же находится «Карта меркаторская, означающая части Якутского и Охотского уездов...», на которой показана проектируемая тележная дорога до Алдамского устья. Эта карта также была выполнена автором к записке об Алдамском тракте.

Готовя к публикации текст записки И. Кожевина, мы насчитали только 60 географических названий Якутии, Удского края, Охотского побережья. Автор настолько подробен в своих описаниях, что ныне очень сложно найти упоминаемые им топонимы, поэтому из 60 названий только 28 в настоящее время прокомментированы.

Но вернемся к биографии И.Е. Кожевина.

В 1805 г. из Петербурга отправилось в Китай русское посольство во главе с графом Ю.А. Головкиным для установления дипломатических отношений между двумя странами. В состав делегации было включено несколько ученых для естественноисторических, географических и этнографических наблюдений, в том числе действительный член Петербургской Академии наук Иван Иванович Редовский. Вместе с посольством он доехал до Урги, но так как граф Головкин решительно отказался выполнить ряд требований китайского церемониала, посольство вынуждено было вернуться в Россию.

На обратном пути, находясь в Иркутске, И.И. Редовский получил предписание Академии наук совершить путешествие в Якутию и дальше на северо-восток, к побережью Охотского моря, на Камчатку, Командорские, Алеутские, Курильские, Шантарские острова и на Сахалин. План нового путешествия был рассчитан на три года. На ученого возлагались ботанические и этнографические наблюдения. 20 мая 1806 г. И. Редовский выехал из Иркутска, держа путь на Якутск. В помощь ему граф Головкин направил опытного иркутского землемера, совершавшего неоднократно путешествия от Якутского до Удского острогов по долгу службы, хорошо знавшего якутский и тунгусский языки7. Вероятно, рекомендовать Кожевина графу Головкину мог генерал-губернатор Иван Осипович Селифонтов, когда посол был в Иркутске в 1805—1806 гг. Для адъюнкта Редовского Иван Ефимович оказался незаменимым помощником. Несмотря на то, что И.И. Редовский был полиглотом, языками местных народов он не владел. Кроме того, что Кожевин выполнял роль переводчика, он еще был и прекрасным проводником, т. к. знал всю дорогу. Он помогал и в этнографических исследованиях, поскольку И.И. Редовскому — человеку европейской культуры было трудно понять обрядовую культуру, описать быт эвенков и якутов. И.И. Редовский вел дневник экспедиции, в котором отмечал все происходившие события, трудности пути, описывал места, людей, жилища, быт коренного населения. И.Е. Кожевин хорошо рисовал. В дневниках И.И. Редовского находились зарисовки селений и мест, выполненные рукой И. Кожевина. Одна из них, а именно «Вид Амгинской слободы», опубликована в книге «Русские на северо-востоке Азии в XVII - середине XIX в.».

Вполне вероятно, что и план Якутска 1806 г. из фонда И.И. Редовского тоже был составлен И.Е. Кожевиным. Возможно, что в бумагах адъюнкта Редовского в архиве Академии наук есть и другие материалы, автором которых был И.Е. Кожевин.

В составе экспедиции Кожевин проделал большой путь от Иркутска до Якутска и далее до Алдамской пристани. Именно в это время велось строительство Алдамской дороги, записку о которой составил И.Е. Кожевин в 1804 г. С августа по ноябрь 1806 г. члены экспедиции находились в Охотске, а 27 января 1807 г. прибыли в Гижигинск. В Гижиге 8 февраля 1807 г. скончался И.И. Редовский. Материалы экспедиции были отправлены в Санкт-Петербург, в Академию наук. Вместе с ними в столицу попали и рукописи И.Е. Кожевина, оказавшиеся впоследствии в разных архивах Санкт-Петербурга.

В Рукописном отделе Российской национальной библиотеки нами был найден труд, который называется «Словарь человеческих языков Северо-Восточных народов. Якутов, Удских, Учурских и Майских зимовьев Тонгусов и охотских ламутов», датированный 1807 г.⁸ Ниже сделана подпись: «gejammelt von dem Landmejjev Iwan Kojhewin». Думается, что эта подпись была сделана профессором Редовским.

Рукопись хранится в фонде Ф.П. Аделунга. Аделунг Федор Павлович (1768—1843) — историограф, археограф, лингвист, с 1824 по 1843 г. был директором Института восточных языков при Азиатском департаменте. Основную часть его фонда составляет собрание лингвистических рукописей, отложившихся в результате его работы по составлению «Обозрения всех известных языков и наречий», которое являлось первым шагом к задуманному им изданию «Bibliotheca glottica» как продолжению «Митридата», лингвистического труда его дяди И.Х. Аделунга. Собрание включает в себя с большей или меньшей полнотой образцы 200 языков всех частей света. Среди этих образцов и словарь, составленный нашим земляком И.Е. Кожевиным.

В рукописи 29 листов плотной голубой вержированной бумаги с водяными знаками. Заполнены и обороты. Листы с 1 по 23 разделены на четыре колонки. На обороте 24 листа все колонки объединены под одним заглавием «Щет сибирских народов вообще». На обороте 29 листа группа слов и выражений под заголовком «Слова и целые речении североостовых сибирских народов Российской державы».

Простым словарем работу Кожевина назвать нельзя. Примечания, сделанные автором к некоторым словам, говорят о нем, как о лингвисте. Кожевин дал не только значение слов, но и подметил особенности произношения. Например: «Сих народов слог языков и выговор составляется от союза вещей действия и движения, телесных чувств произведения, нет у них жертвы страстям, и простота прямого выговора не заимствует почти силлогизм или грамматических препинаний. Скорой разговор якутской звонок так же, как и французской, и тверд, а тонгуской похож на многих гусей крик»⁹.

И.Е. Кожевин в своей работе рассматривает происхождение географических названий и названий народов. Приведем одно из примечаний автора по поводу названия «монголы»: «Так как при Китайском государстве народы Зюнгории Монголии получили название имя от Горных Монов. Голо значит бедность; но как ли последние живут зюйдовее нас, потому и называются Зюнгоры Монгольцы... Кажется от того же слова зовут в Сибири хребты гольцы. А в реках рыб гольцы и гольюны». Интересна характеристика образа жизни якутов, которую дает И.Е. Кожевин: «Якуты же ведут жизнь не столько Сатурнянскую, сколько тельца и пегаса. Действием подземной силы водоводствием питаются от истекающих рек хребта Чукчура»¹⁰.

В Рукописном отделе Института русской литературы (Пушкинский дом) в фонде известного коллекционера русской гравюры и библиофила П.Я. Дашкова хранятся несколько листов с записями, сделанными И.Е. Кожевиным: астрономо-географические наблюдения 1819 г., молитва небесному царю по-русски и по-якутски, загадки якутские и листок с якутскими словами в переводе на русский язык¹¹. Трудно сказать, каким образом эти заметки попали к П.Я. Дашкову. Возможно, при дальнейшем изучении биографии И.Е. Кожеви-на и на этот вопрос найдется ответ.

После путешествия в составе группы профессора И.И. Редовского, закончившегося в Гижигинске, И.Е. Кожевин принял участие в экспедиции под руководством исследователя Сибири М.М. Гедештрома.

В 1808 г. М.М. Геденштром получил распоряжение от графа Румянцева осмотреть и описать Ляховы острова, изготовив все необходимое для экспедиции. В ее состав вошел и опытный геодезист и землемер Иван Кожевин. В феврале 1809 г. участники экспедиции прибыли в Усть-Янск, откуда и разошлись потом по разным сторонам: землемер Кожевин - для осмотра и описания Фаддеевского и 1-го и 2-го Ляховых островов, мещанин Санников — для осмотра пролива между Котельным и Фаддеевскнм островами, а Геденштром взял на себя описание Новой Сибири. И снова Ивану Кожевину не удалось завершить экспедиционный маршрут, теперь уже в связи с болезнью. Его дело в экспедиции продолжил геодезист Пшеницын¹².

В 1811 г. Иван Ефимович отправился в путешествие из Иркутска в Санкт-Петербург. Как пишет сам Кожевин, «явиться Главному моему начальству», а именно президенту Императорской Академии наук Н.Н. Новосильцеву. В этом году он был уволен «от службы из якутских уездных землемеров» и с этого времени именовал себя «Императорской Академии наук геодезистом»¹³.

Полностью путешествие было описано в пяти томах, посланных в Академию наук. Об этом Иван Ефимович сообщает в первой части рукописи «Историографическое топографическое описание Российской империи от города Иркутска по реке Ангаре до Енисейска и далее по трактам к Санкт-Петербургу с астрономическими наблюдениями». Это сочинение геодезиста Кожевина хранится в Рукописном отделе РНБ. Рукопись состоит из 73 листов, написана железо галловыми чернилами, скорописью, на вержированной бумаге, формат рукописи — 4-я доля листа. Листы рукописи сшиты, запечатаны сургучом. На внутренней части переплета есть бумажная наклейка «В.И. Клочков. С.П. Бургъ Литейный проспект, 55 Книгопродавец, антикварий». Судя по этой наклейке, рукопись в РНБ попала из антикварного магазина.

Условно рукопись можно разделить на несколько частей.

1. Описание города Иркутска: местоположение, каменные и деревянные строения, улицы, учебные заведения, торговля, занятия жителей. Здесь же дана краткая история присоединения Сибири к Московскому государству.
2. Описание своего путешествия. Первоначально И. Кожевин по реке Ангаре «на казенных свинцовых судах предпринял путь к Енисейску». Начало было положено 25 июля 1811 г. Автор подробно описывает Вознесенский монастырь, осмотру которого он посвятил весь следующий день.
3. Далее автор дает характеристики всем встречавшимся на пути селениям, островам, рекам и т. д. Большое внимание И.Е. Кожевин уделяет занятиям жителей, скотоводству и земледелию. Рукопись является и великолепным источником по этнографии бурят, так как в ней есть описания балаганских бурят, антропологического типа, характеров, привычек, склонностей, а также их жилищ, одежды, украшений, пищи, способов удобрения земли, религиозных верований. Автор приводит описание свадебного обряда.

Характеристике «воденых комоникаций», т. е. речных систем Восточной Сибири, И.Е. Кожевин уделяет большое внимание во всех своих работах. Во время этого путешествия он описал реку Ангару от Иркутска до Енисейска. Особо автор рассказывает об ангарских порогах и устройстве шлюзов на реке для улучшения судоходства.

В рукописи немало страниц посвящено астрономическим наблюдениям. И.Е. Кожевин фиксирует в каждом пункте своего путешествия положение кометы Галлея, видимой в то время, дает ее параметры, изображает комету, планеты солнечной системы, положение кометы по отношению к зодиакальным созвездиям.

Из Енисейска, куда Кожевин прибыл 5 октября, он отправляет в Санкт-Петербург груз, о котором пишет следующее: «Сколько можно было, собрал редкостей, всего имелось при мне до пяти с половиной пуд (неразб. — Е. Д.) чрез тутошнюю почтовую контору представил на по части Императорской обсерватории Его Императорскому величеству Государю Императору Александру Павловичу в кабинет Эрмитажа»14. Трудно сказать, что за редкости были в этой посылке, но обозначился еще один путь розыска наследия Ивана Кожевина.

В рукописи есть упоминание об историографической записке, отправленной графу Н.П. Румянцеву, содержание которой можно выяснить лишь в ходе дальнейшего архивного поиска.

Пожалуй, одно из самых замечательных достоинств рукописи — то, что текст сопровождают иллюстрации. Десять планов и рисунков приложены к работе: «План города Иркутска 1811 г.», «Вид бурядских летних юрт», «Вид бурядских жертвоприношений Офеосу, на диалекте именуют бурхантайлаган», «План реки Ангары расстояния между Братским острогом и Падунской слободой с показанием Пьянаго и Похмельного порога», «Вид Ангарского Долгого порога, текущего на расстоянии девяти верст к NW с показанием пути пунктиром», «Вид Шаманского порога», «Вид Ангарских островов Лосей, состоящих ниже Долгого порога и реки Илима», «Цвет Мариин», а также «Ландкарта астрономическая небесной атмосферы и арбитов светил, с означением пути прохождения северной кометы августа 23 декабря по 3 число 1811 года».

Надо полагать, что к этой рукописи еще отдельно прилагались «картины», именно так называет И.Е. Кожевни рисунки под № 2 и 3 - Вознесенского монастыря план и перспект, № 6 и 7 — унавоживания полей бурятами. Этих «картин» в самой рукописи нет, а все рисунки, помещенные в ней, не пронумерованы. Следовательно, это сочинение Ивана Кожевина сопровождалось отдельным иллюстративным приложением, т. е., скорее всего, были «картины» под номерами 1, 4, 5.

Думать и радеть о государственном благе — черта, присущая многим россиянам, жившим в XIX в. Автор высказывает свои мысли и замечания «к пользе и благоденствию народа и выгоды общие»¹⁵. Например, Иван Ефимович отмечает, что в связи с отправкой купцами большей части «звериной рухляди» за границу, цены в Сибири на все «жизненные припасы возвышены... до бесконечности». Ткани английские и голландские, покупаемые для потребления внутреннего, перепродаются в Китай. Из продуктов и вещей, покупаемых в Китае, все самое лучшее вывозится на Ирбитскую и Макарьевскую ярмарки, «остаются в продаже непрочные товары, разные безделицы или куколки и детские игрушки». Критикуя купеческий торг, автор пишет, что «коммерция купецкая... должно состоять на совершенном основании и правиле домоводствующей пчелы... обязаны гораздо больше печись и рачить о внутреннем благосостоянии»¹⁶.

Автор не только критиковал деятельность сибирского купечества, но и разработал собственную программу улучшения положения в области коммерции. Так, Иван Кожевин упоминает, что по поводу звериного промысла есть его описание, представленное Императорской Академии наук, в пяти томах.

Последним пунктом путешествия, описанным в рукописи, является Тобольск. Дневники дальнейшего пути пока найти не удалось. Вероятно, что эта рукопись - лишь часть большого труда, составленного неутомимым Иваном Кожевиным.

Из упоминаемого в начале статьи архивного документа о землях священника Иоанна Кожевина мы узнаем также о том, что в 1813 г. Иван Ефимович Кожевин находился еще в Санкт-Петербурге.

Надо полагать, что к 1816 г. он вернулся в Иркутск, поскольку в этом году им был выполнен вид Иркутского Вознесенского монастыря. Полное название рисунка «Вид Иркутского Вознесенского монастыря снят с речной юго-восточной стороны 1816 года. Перспект снимал и сочинял экстроординарной профессор Иван Кожевин»¹⁷. Это изображение самого знаменитого монастыря Восточной Сибири является первым из всех известных.

Прекрасно выполненный, хотя и слегка схематичный вид показывает монастырь, живописно расположенный на излучине Ангары. Автор рисует расположенные с топографической точностью храмы монастыря. Безусловной ценностью рисунка является то, что на нем зафиксированы церкви монастыря, подвергшиеся в более позднее время изменениям, перестройкам и даже разрушениям. Интересна и сама подпись автора, который называет себя экстраординарным профессором, что значит -«профессор за штатом». В каком учебном заведении Иркутска мог быть профессором Иван Кожевин, еще предстоит выяснить.

В 1817 г. в Санкт-Петербурге вышла книга бывшего иркутского вице-губернатора Н.В. Семивского «Новейшия любопытныя и достоверныя повествования о Восточной Сибири, из чего многое доныне не было всем известно». Она иллюстрирована интересными гравюрами с видами Иркутска. Но авторство рисунков, по которым они выполнены, предстоит выяснить. Не исключено, что автором может быть иркутский геодезист и землемер И.Е. Кожевин. На эту мысль наводит почти полное сходство гравюры с изображением Вознесенского монастыря из книги и рисунка И. Кожевина из собрания ИОКМ. Всего гравюр в книге пять: три — с видами Иркутска, одна - с геометрическим планом города и еще одна — с видом Байкала. Наличие в книге среди гравюр плана города тоже является косвенным подтверждением авторства Ивана Кожевина, так как план мог составить только геодезист.

В Иркутском областном краеведческом музее кроме вида Вознесенского монастыря хранятся планы, датированные 1825 г., с изображениями фасадов трех иркутских церквей: Крестовоздвиженской, Спасской и Знаменской церкви Иркутского девичьего монастыря. Эта работа была выполнена в связи с указами Министерства внутренних дел и Святейшего Правительствующего Синода о составлении планов и фасадов церквей «сообразно древним оных видам в России»¹⁸.

Для этого губернским и городским архитекторам вменялось в обязанность привлечь знающих в снятии планов и фасадов людей, чтобы они были «аккуратно составляемы»¹⁹. Не будет преувеличением сказать, что Иван Кожевин был одним из лучших «знающих» людей в Иркутске.

Мастерски выполненные планы имеют подробные экспликации, фасады показаны с южной стороны, помимо изображения архитектурных форм, автор значительное внимание уделяет фасадному оформлению. Частично скрыт только каменный декор южного фасада Спасской церкви, который закрывает деревянная галерея — гульбище.

На обороте плана Знаменской церкви есть заглавие: «Фасады с планами Иркутскаго Грекороссийскаго Девичьего монастыря. Сочинены и начертаны по повелению Святейшего Правительствующего Синода. 1825 г.». Следовательно, были еще планы других строений Знаменского монастыря, выполненные Иваном Кожевиным.

В фонде фотографий Института истории материальной культуры в Санкт-Петербурге хранится снимок Чудотворской церкви Иркутска, сделанный со старинного рисунка. Он опубликован в книге И.В. Калининой «Храмы Иркутской епархии». И.В. Калинина датирует изображение первой третью XIX в. Очень трудно судить об авторстве этого рисунка по публикации, но стилистически работа очень схожа с изображениями фасадов вышеназванных церквей, выполненных Иваном Кожевиным.

В 1825 г. свои планы Иван Ефимович подписывает следующим образом: «Российской Императорской Академии наук геодезист Государственной коллегии коллежский регистратор Иван Кожевин». Получается, что, прослужив верой и правдой 37 лет, Кожевин заработал лишь звание чиновника 14 класса.

Кроме составления планов и фасадов церквей в городе Иркутске, Иван Ефимович занимался этой работой в городах и селениях Иркутской губернии.

В Иркутском областном краеведческом музее хранится план Знаменской и Богоявленской церквей села Знаменка. План не датирован, подписан Иваном Кожевиным. В изобразительном фонде нашего музея находится также акварельный рисунок Богоявленской церкви села Знаменка, датируемый И.В. Калининой 1-й третью XIX в. С большой долей вероятности можно утверждать, что это работа И. Кожевина. Богоявленская церковь была одной из самых известных в Иркутской губернии. Ее выдающиеся архитектурные достоинства были отмечены в начале XX в. исследователями русской архитектуры И.Э. Грабарем и В.В. Сусловым: «церковь по своим размерам, стройным пропорциям, силуэту и характерным формам представляет собой один из интереснейших памятников русского деревянного зодчества вообще»20 . Однако и в начале XIX в. были истинные ценители красоты деревянных храмов, сумевшие выделить из их многообразия подлинные образцы деревянного зодчества.

И.Е. Кожевин, возможно, является автором и другой акварели с изображением деревянной церкви Пресвятой Троицы (1-й) в городе Зиме. Этот рисунок сходен по манере исполнения и цветовой гамме с изображением Богоявленской церкви села Знаменка.

В бытность свою якутским уездным землемером И.Е Кожевин не раз преодолевал трудные дороги, ведущие в «Якутские пределы». Сухопутный тракт из Иркутска вел до Качуга, а затем по великой сибирской реке Лене. На ее правом берегу напротив устья реки Куленги находилась Верхоленская слобода, красота храмов которой всегда восхищала путешественников. Первая Воскресенская церковь Верхоленского острога, которую изобразил Иван Кожевин, была построена в 1646 г. Она не сохранилась, и ее внешний облик известен только по рисунку Ивана Ефимовича Кожевина, который опубликован в книге «Храмы Иркутской епархии». На следующих страницах помещены еще два рисунка: второй Воскресенской церкви, а также план и южный фасад Богоявленской церкви Верхоленска, которые по манере исполнения очень похожи с подписанным автором изображением первой Воскресенской церкви. Маловероятно, что художник, видевший все храмы Верхоленска, нарисовал только один, тем более что выполнял он рисунки не по собственной инициативе, а по заданию губернского архитектора.

И еще одно изображение, автором которого был Иван Кожевин, можно найти на страницах этой книги. «План Иркутской епархии Иркутского округа сельской Бирюльской Покровской деревянной церкви» был снят по указу Святейшего Правительствующего Синода. Автор книги называет этот чертеж уникальным, поскольку он представляет храм, еще не искаженный поздними перестройками.

Кроме того, на рисунке изображена и деревянная, отдельно стоящая колокольня, которая, предположительно, осталась от древней церкви. На фотографиях с видом Покровской церкви колокольни нет, поэтому рисунок Ивана Кожевина сохранил облик колокольни и былой облик всей церкви.

Вероятно, перу и кисти Ивана Кожевина принадлежат изображения церкви Спаса Нерукотворного Образа Илимска и Николаевской церкви села Кривая Лука, фотографии с которых хранятся в Институте истории материальной культуры.

Таким образом, благодаря книге «Храмы Иркутской епархии» художественное наследие Ивана Кожевина стало более доступным для современных исследователей.

Продолжаются поиски и научных рукописей геодезиста Кожевина. Скорее всего, наиболее значительный объем материалов может находиться в архиве Академии наук, в Рукописном отделе библиотеки Академии наук, в РГИА и в архиве РЕО. Однако единичные находки возможны и в других хранилищах страны. Так, в книге «Этническая история народов Северо-востока Сибири» есть ссылка на рукопись геодезиста Кожевина, хранящуюся в Государственном Историческом музее²¹.

В настоящее время нет достоверных сведений о семье Ивана Кожевина, неизвестны даже даты его жизни. В картографической коллекции ИОКМ есть топографические планы, составленные некими Абрамом Кожевиным и Прокопием Кожевиным. Кем они приходятся Ивану Ефимовичу, да и родственники ли они, пока сказать нельзя. Отец Ивана, Ефим Кожевин, судя по одному из планов, составленному в 1828 г., в это время служил троицкосавским уездным землемером. Известно, что жена Е.И. Шелихова, Наталья Алексеевна, в девичестве имела фамилию Кожевина. Ее родителями были Алексей и Фекла Кожевины. Возможно, через Наталью Алексеевну, Иван Ефимович был в родстве с Е.И. Шелиховым.

Можно сказать с уверенностью, что Иван Ефимович Кожевин бьш истинным патриотом своего Отечества. Он считал своим долгом не только честно и добросовестно выполнять свои обязанности, но и приносить пользу государству своей исследовательской деятельностью. «Труд есть источник всех спокойств», — так писал он в предисловии к записке об Алдамском тракте. В этом И. Кожевин видел смысл своей жизни и стремился поделиться своим опытом и знаниями о тех местах Сибири, где мало кто в то время бывал по собственной воле.

Примечания

1. Описание Иркутского наместничества 1792 года. - Новосибирск, 1988. - С. 201 — 222.
2. Государственный архив Иркутской области (ГАИО). Ф. 50. Оп. 1. Д. 1417. Л. 1.
3. Копылов А.Н. Очерки культурной жизни Сибири XVII — начала XIX в. - Новосибирск, 1974. - С. 73.
4. ГАКО. Ф. 655. Оп. 2. Д. 265. Л. 41.
5. Иванов В.Ф. Историко-этнографическое изучение Якутии XVII—XVIII вв. - М., 1974. - С. 152.
6. Там же. - С. 153.
7. Черников A.M., Сыроватский А.Д. Экспедиция И.И. Редовского в Якутию и к Охотскому морю (1806-1807 гг.) // Сборник материшгов по истории Якутии. ЯФ СО АН СССР. - Якутск, 1961. - С.170.
8. РО РНБ. Фонд Ф.П. Аделунга. № 117.
9. Там же. Л. 3.
10. Там же. Л. 5.
11. РО ИРЛИ. Ф. 93. Оп. 3. № 632.
12. Врангель Ф.П. Путешествие по Северным берегам Сибири и по Ледовитому морю. - М., 1948. - С. 87, 89.
13. РО РНБ. Ф. 550 ОСРК QIV. № 377. Л. 23, 29.
14. Там же. Л. 104-104 об.
15. Там же. Л. 127.
16. Там же. Л. 129.    *
17. ИОКМ. Инв. № 13327-1 ЖГ 419.
18. Сохранение памятников церковной старины в России XVIII - начале XX вв.: Сб. документов. - М., 1997. - С. 67.
19. Там же. - С. 68.
20. Калинина И.В. Храмы Иркутской епархии. - М., 2002. - С. 252.
21. Гурвич И.С. Этническая история народов северо-востока Сибири. - М., 1966. — С. 192.