Манжалей Антон о работе ювелира

К ведущему ювелиру Иркутского экспериментального ювелирного завода Антону Манжалею, несмотря на достаточно молодой возраст, коллеги, даже старшие, обращаются не иначе как Антон Павлович. Так они выражают свое уважение талантливому специалисту. Даже известные мастера ювелирного дела отмечают в Манжалее удивительное чувство архитектуры изделий. В своих работах он немногословен: простая, ясная композиция, чистота и при этом невероятная сложность исполнения. Работы иркутского ювелира настолько поразили Мемориальный фонд Фаберже, что ему внепланово присудили малый орден.

Нужно было просто пристроить камни

— Я с малых лет мастерил руками игрушки, поделки. Моя мама работала учителем трудов в иркутской школе № 62, благодаря ей я умею шить, вышивать, вязать. В те времена купить модные штаны было практически невозможно, проще сшить. Вот я и шил, а сверстники завидовали моим обновкам. В нашей семье одно время была проблема с квартирой, мои родители устроились в эту школу сторожами, и нам дали какую-то комнату, где мы и жили. Зато мне были доступны столярные, слесарные станки. Я просто пропадал у них! Став постарше, я начал ходить в кружок авиамоделей. Спасибо родителям, они правильно меня воспитали, вовремя заметив какие-то способности, помогли развить их. И еще не ругали за кучи мусора, неизменно остававшиеся после моих поделок.

— И куда же вы поступили после школы?

— В Иркутский геологоразведочный техникум.

— Почему? Неожиданный выбор.

— Мой отец геолог, как раз преподавал в этом техникуме. Постоянно ездил в экспедиции, часто брал меня с собой. Наиболее сильные впечатления оставила поездка на БАМ, я тогда учился в третьем классе. Так что геологию я люблю с детства. Я стал буровиком, правда по специальности ни дня не работал. В техникуме я заинтересовался ювелирным искусством. Мы работали на станках по обработке камня, и у меня скопилось много обработанных камней. Их просто необходимо было куда-то приспособить, и я сделал первую оправу.

— Каким было ваше первое изделие?

— Кольцо из нейзильбера с чароитом. Помню, что пришлось много переделывать, так кольца три выкинул.

На уровне генов

— А вы где-нибудь учились ювелирному ремеслу?

— Изначально нет. Позже по совету родителей я уехал в Свирск к своему дяде, ювелиру-любителю. А он учился у своего дяди, моего двоюродного деда, геолога Анатолия Вязунова. До 1972 года дед был начальником Восточно-Сибирской геологоразведочной партии, которая впоследствии была преобразована в предприятие «Байкалкварцсамоцветы». Предприятие занималось поиском, добычей и обработкой камней, которые распространялись по всему миру. Потом он основал завод «Сибирские сувениры».

— Так любовь к ювелирному искусству у вас в генах?

— Получается, да. Лично для меня создание ювелирных изделий — это маленький мир, в котором я живу, это моя свобода, реализация мыслей, возможностей. Но именно художественная жилка у меня начала развиваться спустя несколько лет. Сначала был период наработки, технического процесса. Когда стал работать в иркутской фирме «Лазурит», которую открыл мой свирский дядя, я понял, что хочу расти, пробовать новые технологии — литье, штамповку. Одной филиграни уже было недостаточно. Тогда мои родители вспомнили своих старых друзей — заслуженных художников России, ювелиров Наталью и Аркадия Лодяновых. Так в возрасте 21 года я пришел к ним в мастерскую. Им нужны были помощники, из нескольких кандидатов выбрали меня, за что я им благодарен. У нас за столько лет работы возникало много интересных идей.

Про бессонные ночи

— Какие наиболее интересные, на ваш взгляд, работы вы создали?

— Например, в 1997 году организаторы конкурса вышли на меня с предложением сделать корону для Мисс Байкала. Были ужасно сжатые сроки, один я никак бы не успел, так что обратился за помощью к Аркадию и Наталье Лодяновым. Мы использовали серебро и сибирские самоцветы. Работа была очень сложной. Объем серебра был большой, надо было решить, как его обработать. Ведь у этого металла высокая теплопроводность; если нагреешь один бок, все изделие поведет. Я придумал сделать корону разборной, как мозаику, что позволило довести каждую поверхность до совершенства. Были обруч и стержни, на которые надевались детали. Вот так пригодились мои технические знания, иначе мы просто не успели бы сделать корону. В частности, последние трое суток я вообще не спал.

— И часто вам приходится работать без сна?

— Бывало... Как-то я и четверо суток не спал. Заказчики часто зажимают ювелиров в рамки, не понимают всех тонкостей нашей работы.

Запятая и рулетка

— Я слышала, что вы работали еще и над знаком «Почетный гражданин Иркутска».

— Это была ответственная работа, трудная, поскольку изделие было многослойное. Художник Виталий Смагин сделал эскизы большого и малого знаков, но совершенно не знал, как воплотить свою идею в жизнь. За помощью обратились ко мне. В ходе работы я столкнулся с двумя сложностями. Первое: нужно было продумать конструкцию, чтобы изделие четко собиралось. И второе: знак должен тиражироваться. Я сделал первый почетный знак, который послужил образцом. Также я учел уровень ювелиров, которым придется работать над серийным выпуском, и создал специальные приспособления, чтобы ювелиры могли изготавливать знаки легко, не задумываясь.

— Какие еще символы, награды вы создали?

— Да много, всего не вспомнить... Ну вот применительно к вам. Награды за победу в журналистском конкурсе «Золотая запятая» — наших рук дело.

— Как у вас возникают идеи будущих изделий?

— Каждая работа рождается по-своему. Какой-то набросок может возникнуть резко, внезапно. А порой приходится подумать, помучиться.

— Тогда, может, вы назовете одну из самых интересных вещей?

— Я увлекаюсь техникой и использую ее в ювелирном искусстве. Так, я решил создать кольцо под названием «Рулетка». Оно разбирается, и его главный элемент — подшипник. Когда его крутишь, то маленькие камни, вставленные в него, крутятся вокруг своей оси. Я использовал золото разных цветов и бриллианты. Знаете, когда 57 граней алмаза отражаются от поверхностей — это очень красиво. Бился я над этим кольцом очень долго, в течение трех недель с утра и до вечера, никак не мог заставить подшипник вращаться, проблема была в свойствах золота. После многих переделок я все-таки прикатал трущиеся детали. Кольцо быстро купили в одном из магазинов, и оно уехало куда-то на Запад.