Рисовальная школа в Иркутске

Рисовальная школа была открыта в Иркутске в 1900 при Обществе распространения народного образования и народных развлечений в Иркутской губернии по инициативе художников Н.И. Верхотурова и М.А. Рутченко. Размещалась в двух комнатах в доме Антонова на углу Большой и Ланинской улиц (ныне Карла Маркса и Декабрьских Событий, здание областной стоматологической поликлиники). Просуществовала менее одного учебного года.

Рисовальная школа в Иркутске

Идея создания рисовальной школы в Иркутске возникла одновременно с зарождением интереса к художественной жизни в середине XIX в. Еще М.И. Песков (1834–1864), первый из иркутян учившийся в Академии художеств, мечтал по окончанию ее открыть в родном городе школу живописи[1]. Однако чахотка преждевременно оборвала жизнь этого талантливого художника, не дав осуществиться его замыслам.

Существуют сведения, опубликованные в разных изданиях А.Д. Фатьяновым, об основании в Иркутске в 1870-х гг. польскими ссыльными Ю. Беркманом (1838–1919) и С. Вронским (1840–1898) «художественной студии», «рисовальной школы», «художественной мастерской»[2]. К сожалению, сегодня мы не располагаем никакими данными об этом факте, а вся информация А.Д. Фатьянова основана только на одной фразе из письма старшего редактора издательства «Художник РСФСР» в Ленинграде Б. Суриса: Беркман «...поселяется в 1870 г. в Иркутске, где совместно с Станиславом Вронским основывает художественную мастерскую, пользовавшуюся большой популярностью у местных жителей. В 1877 г. перебрался в Нижний Новгород...»[3]. Историю этой мастерской, равно как и характер ее деятельности, еще предстоит выяснить.

Наиболее ранним специальным художественным учебным заведением в Иркутске, деятельность которого сегодня достоверно известна, приходится считать рисовальную школу 1900–1901 гг. Ей и посвящена данная статья.

К рубежу веков в 50-тысячном Иркутске работало уже немало профессиональных художников – выпускников петербургской Академии художеств (Власенко С.Т., Зязин М.И., Клименко А.Х., Скиндер В.М.), московского Строгановского училища технического рисования (Александров В.А., Болотов В.А.) и других художественных заведений. В учебных заведениях Иркутска было поставлено преподавание рисования, способствовавшее появлению художников-любителей. Появилось в городе и множество ценителей художеств, приобретавших для своих домов произведения искусства. У некоторых складывались настоящие коллекции, как, например, у городского головы В.П. Сукачева, картинная галерея которого была известна не только в Сибири.

Все это создавало благоприятные условия для появления в Иркутске рисовальной школы. Непосредственная же ее история началась в связи с заметно оживившейся в конце 1890-х гг. деятельностью иркутского Общества любителей музыки и литературы, ставшего одним из самых привлекательных просветительских учреждений в городе[4]. С музыкальным обществом связана, пожалуй, первая, известная нам, попытка объединения иркутских любителей художеств. Инициатором этого стал Алексей Петрович Богословский, старший инженер путей сообщения, служивший в техническом отделе Управления работами Забайкальской железной дороги. Будучи активным членом музыкального общества, Богословский был и истинным ценителем изобразительных искусств. Благодаря ему осенью 1899 г. при Обществе любителей музыки и литературы возник «кружок любителей живописи», ставший центром притяжения для разъединенных, живших обособленно местных художников. Начав собираться для совместных сеансов рисования и живописи, кружковцы образовали тем самым художественную «студию». Она расположилась в зале частной музыкальной школы А.Ю. Гинита-Пилсудского, открытой в том же 1899 г. в доме Поротова на Пестеревской улице (ныне улица Урицкого). В студии вскоре появились ученики, желающие обучаться рисованию[5]. Таким образом и родилась мысль об организации в городе рисовальной школы.

Объединившись в едином стремлении, возникшую идею осуществили свободный художник Николай Иванович Верхотуров и учитель рисования женской прогимназии И.С. Хаминова Михаил Александрович Рутченко. Они были ровесниками – оба родились в 1863 г., но один из них сибиряк, другой – уроженец Украины. Верхотуров корнями своими из забайкальской купеческой семьи. После окончания Нерчинской бурсы он, по совету своего учителя рисования П.Н. Рязанцева, поехал в Москву, где поступил в училище живописи, ваяния и зодчества. После окончания оного (в 1888 г.) вернулся в Забайкалье. Известно, что позже он был сотрудником некоторых сибирских газет, в частности, «Восточного обозрения», и где-то во второй половине 1890-х гг. оказался в Иркутске.

Рутченко к тому времени окончил известную рисовальную школу Н.И. Мурашко в Киеве, затем был вольнослушателем Санкт-Петербургской Академии художеств. Получив от академии право преподавания в учебных заведениях, он переехал в Сибирь. Около пяти лет Рутченко прожил в Красноярске, где преподавал в мужской гимназии и был близко знаком с В.И. Суриковым. С 1895 г. – он в Иркутске, где продолжает заниматься преподавательской деятельностью в разных учебных заведениях.

Исходатайствовав у иркутского губернатора официальное разрешение на открытие школы (оно было получено 28 ноября 1900 г.)[6], художники через несколько дней обратились к Совету возникшего тремя месяцами раньше Общества распространения народного образования и народных развлечений в Иркутской губернии (ОРНОиНР) с предложением принять рисовальную школу в свое ведение. Основным мотивом обращения была надежда на лучшую будущность школы, открытой обществом, а не частными лицами, а также желание получить некоторую материальную поддержку.

Обсудив предложение, члены Совета пришли к заключению, что в Сибири давно уже чувствуется необходимость рисовальной школы, «как в целях чисто практических – для совершенствования ремесла и кустарной промышленности, так и ради более высокой задачи – развития художественных вкусов и талантов»[7]. И кому, как не Обществу распространения народного образования, стремящегося охватить все виды просветительской деятельности, поддержать почин открытия рисовальной школы. Сочувственно отнесясь к сделанному предложению, Совет постановил принять школу в ведение общества, ассигновав на поддержку ее 300 рублей в год в дополнение к тем суммам, которые должны поступить на право обучения от учащихся. Заведование школой было поручено Н.И. Верхотурову.

Программа школы рассчитывалась на два класса. Курс 1-го класса (подготовительного) включал в себя основы черчения, таблицы, прямо- и криволинейные фигуры, линейные орнаменты и рисование с натуры геометрических фигур и тел.

В курс 2-го класса входило изучение стильных орнаментов, натюрморты, анатомия человеческого тела (остеология и миология), рисование частей человеческого тела и головы с гипса, писание и рисование с живой головы и история искусств[8].

Преподаватели должны были работать безвозмездно. Ко дню открытия школы желание участвовать в преподавании выразили сам Верхотуров (рисование головы карандашом и преподавание живописи красками), М.А. Рутченко (рисование частей человеческого тела), учитель рисования городского 5-классного училища Николай Иванович Лыткин (рисование геометрических тел), преподаватель рисования мужской гимназии Николай Васильевич Денисов (рисование орнаментов), Вениамин Феофанович Попов (анатомия человеческого тела), «землемер-таксатор» Леонид Александрович Венюков (элементарное черчение) и священник о. Иоанн Дроздов (история искусств)[9].

Плата с учеников была назначена 5 рублей в месяц, причем наиболее нуждающиеся освобождались от этого взноса. Для помещения школы были отведены две просторные, светлые комнаты в квартире заведующего, снимаемой им в доме Антонова на углу Большой и Ланинской улиц (ныне К. Маркса и Дек. Событий, здание стоматологической поликлиники). Музыкальное общество предоставило школе возможность пользоваться мебелью, а некоторые учреждения и частные лица снабдили школу гипсами и другими учебными принадлежностями.

Открытие школы состоялось 17 декабря 1900 г. в присутствии учеников и преподавателей школы, членов Совета Общества распространения народного образования и сотрудников газет. «Радостно» приветствуя новое культурное начинание, отец Иоанн Дроздов совершил молебствие, после которого перед собравшимися с соответствующими случаю речами выступили члены Совета ОРНОиНР А.Н. Ушаков и Н.Я. Новомбергский, затем Попов (видимо, И.И. Попов, редактор газеты «Восточное обозрение») и, в заключение, к уче­никам школы обратился Н.И. Верхотуров. Подчеркнув, что взгляд на искусство как на забаву – есть устарелый взгляд, он призвал учеников быть готовыми к труду, ибо прежде всего «громадными затратами труда» можно овладеть искусством[10].

Со следующего дня, 18 декабря, в школе начались занятия. Поначалу в ней обучалось около 15 человек, многие из которых получили предварительную подготовку: одни – в учебных заведениях, другие – в студии при Обществе любителей музыки и литературы. Занятия в школе проходили ежедневно и распределялись следующим образом: с 11 до 15 час. – работа красками, с 15 до 17 час. – рисование геометрических тел и орнаментов с гипса, с 17 до 19 час. – рисование головы с гипса. Некоторые из учеников были столь увлечены заданиями, что работали в течение всего времени, не уходя домой даже для положенного обеда.

19 января 1901 г. состоялось общее собрание членов Общества РНОиНР, на котором в присутствии Верхотурова и Рутченко был заслушан доклад члена Совета А.В. Адрианова об открытии школы и первых результатах ее деятельности. Присутствовавшие могли посмотреть около трех десятков орнаментов, рисунков карандашом и работ красками с натуры, выполненных учениками за прошедшее время[11].

С первых шагов работы школы между ее инициаторами, Верхотуровым и Рутченко, возникли разногласия, переросшие вскоре в прямую конфронтацию. Очередное общее собрание ОРНОиНР, состоявшееся 27 марта, затянулось почти до часу ночи и носило шумный характер. Скандал был связан с докладом заведующего школой Верхотурова о состоянии школы и плане ее дальнейшего устройства.

В своем докладе Верхотуров оценил деятельность школы как успешную, несмотря на то, что из художников, изъявивших свое желание бесплатно преподавать в школе, остался лишь он один. Некоторые из учеников вполне подготовлены для поступления в специальные художественные учебные заведения. По мнению Верхотурова, чтобы обеспечить дальнейшее существование школы, необходимо иметь хотя бы одного платного преподавателя-художника (сам же он, по-прежнему, обещал свой «даровой» труд). Кроме того, на следующий учебный год школа нуждается в постоянном помещении, для аренды которого ассигнование школе обществом необходимо увеличить. Общему собранию была предложена новая смета на содержание школы в сумме 600 рублей в год.

Доклад встретил резкие возражения со стороны Рутченко, указавшего, что в школе далеко не все так хорошо, как было сообщено, и ученики ничему не научились. По его мнению, школа находится не в надлежащих руках, и право на управление школой принадлежит, в большей степени ему, чем Верхотурову. Рутченко предложил переустройство школы, которая должна перейти под контроль Академии художеств.

В спор включились другие члены собрания. Некоторые из них начали возражать против самой школы, считая, что общество, приняв ее в свое ведение, отступило от своих прямых задач. Не менее бурные дебаты вызвал и вопрос о новом ассигновании школы. Поставленный на баллотировку вопрос не прошел. За ассигнование в 600 рублей было подано 24 голоса, а против – 26. Субсидия осталась прежней – 300 рублей[12].

В связи с тем, что вопрос о деятельности школы вызвал столь противоречивые мнения, общее собрание постановило разобраться в ситуации специально созданной комиссии, в состав которой вошли несколько членов общества и приглашенный со стороны художник Семен Тимофеевич Власенко – заслуженный преподаватель промышленного училища.

Пока комиссия посещала занятия и знакомилась с работой школы, учебный год в ней завершился. По окончании занятий Верхотуров устроил выставку ученических работ, состоявшуюся в помещении школы 1–3 мая[13]. Для наглядности, работы учеников были размещены сериями, от первой до последней за время пребывания в школе. Газета «Восточное обозрение» подчеркнула это, ибо так видно, «как неуверенна была рука вначале и как потом постепенно развивался глаз и техника»[14]. Наиболее «выдающиеся» успехи в школе были сделаны двадцатилетним Николаем Лoдейщиковым – впоследствии известным иркутским художником, четырнадцатилетним Дмитрием Романовым, тоже ставшим художником, учившимся в Московском училище живописи, ваяния и зодчества, Зиновией Фатовой, Брониславой Каменской и Николаем Маковецким.

Эти же имена упоминаются и в заключении комиссии, подведшей итоги деятельности школы. Протокол комиссии гласил: «Основываясь на осмотре ученических работ и принимая во внимание, что школа существует только 4 месяца, комиссия не может не признать, что достигнутые школою успехи весьма значительны...»[15].

Комиссия отметила, что совместной работы преподавателей рисования и живописи в значительной мере не получилось. М.А. Рутченко совершенно не принял участия в преподавательском процессе. Н.И. Лыткин и Н.В. Денисов, приступив к преподаванию, по разным причинам оставили взятые обязанности. «Всем своим процветанием и успехами школа обязана исключительно труду, педагогическому таланту и преданности делу Николая Ивановича Верхотурова, который постепенно принял все преподавание на себя, следил один за всеми группами учеников и нес хозяйственные заботы, отдавая школе почти все время и силы». Комиссия выразила благодарность и другим преподавателям школы (не художникам) – Л.А. Венюкову, В.Ф. Попову и священнику Иоанну Дроздову, «до конца доведшим взятые на себя курсы», а также художнику С.Т. Власенко, «помогавшему школе своими авторитетными и всегда доброжелательными советами»[16].

Всего в школе за четыре с половиной месяца ее существования проучилось 34 человека. Они поступали в школу в разное время, вплоть до апреля, но подавляющее большинство – в первые два месяца. Один из учеников приехал из Верхнеудинска (Улан-Удэ) «исключительно ради школы».

В отчете по рисовальной школе, составленном Калерией Александровной Козьминой, женой иркутского историка, подробно рассматривался состав учащихся. В школе училось 26 мужчин и 8 женщин. По возрасту ученики делились: от 7 до 10 лет – 2 человека, от 10 до 16 – 14, от 16 до 21 – 9 и от 21 до 27 лет – 6 (о возрасте 3 человек неизвестно). По сословию: дворянского – 2, купеческого – 3, мещанского – 11, разночинцев – 7, духовного звания, почетных граждан, ссыльных – по одному и неизвестного сословия – 8. По образованию: неграмотных – 1, с домашним обра­зованием – 6, с низшим образованием – 6, окон­чивших городское училище – 4, окончивших средние учебные заведения – 4, учащихся – 8.

Большая часть учеников ходила в школу просто из любви к искусству, 10 учеников надеялись получить подготовку к поступлению в художественные учебные заведения, четверо собирались изучить рисунок с целью получения ремесла и один – для подготовки к поступлению в технологический институт[17]. В отчете еще раз была подчеркнута назревшая потребность в существовании такой школы и важность ее для роста культурных сил.

Однако, в следующем учебном году, осенью 1901 г., школа не была открыта, поскольку остался нерешенным вопрос о снятии помещения для школы (в субсидии на это Обществом распространения народного образования было отказано), а заведующий – душа школы – Н.И. Верхотуров летом того же года уехал в Санкт-Петербург и поступил на учебу в Академию художеств, рисовальная школа в Иркутске перестала существовать.

Как ни муссировался в течение нескольких месяцев вопрос о возобновлении деятельности школы, как ни писалось в газетах о ее «печальной судьбе» и об учениках, которые «не знают, к кому обратиться и где найти заведывающего» предпринятые действия оказались тщетными и последние надежды вновь открыть школу скоро угасли[18]. В короткой истории ее существования была поставлена точка.

Сноски