Всем известное в Иркутске здание мэрии и городской думы (ул. Ленина, 14) по внешнему облику сегодня нельзя назвать особо вьщеляющимся среди других домов. Большее внимание прохожих притягивает своей несуразностью пристроенный к его стене незаконченный «шедевр» архитектора Павлова, который, думается, и в окончательном варианте, если судить по проекту, своим видом не доставлял бы им эстетического удовольствия. Полагаем, что будущим исследователям застройки города не придется ломать голову над тем, как создавался этот «монстр», чего нельзя сказать о его соседе — старом здании, история которого сложна и запутанна.
Иногда изучение истории строительства дома напоминает собой решение трудной задачи со многими известными и еще большими неизвестными. Это определение вполне относится к работе над зданием Иркутской городской думы.
Нам известно, что в 1930-е гг. оно, по проекту Казимира Войцеховича Миталя, было увеличено на два этажа, а до этого, в 1892—1895 гг., значительно перестроено Владимиром Александровичем Рассушиным, о чем свидетельствует сравнение облика строения с фотоизображением 1860-х гг. А вот фиксирует ли фотография его первоначальный облик? В этом и заключался вопрос, который мы ставили перед собой, начиная наше исследование, а также хотелось знать, когда оно было построено и кому принадлежало?
И пусть не покажется читателю странным, но изложение истории дома мы начнем с ее середины.
Итак, 25 октября 1876 г. Иркутская таможня, до этого не имевшая собственных помещений и занимавшая усадьбу, принадлежавшую духовному ведомству, переехала в приобретенное у городского общественного управления старое здание городской управы, находившееся на набережной Ангары (каменный двухэтажный дом, стоявший на территории современной чаеразвесочной фабрики). Сама же управа перебралась в дом, находившийся на Тихвинской площади (на том же месте он находится и сейчас).
Планы города более раннего периода дают следующие сведения. На плане, составленном в 1868 г., под № 22 на месте нынешней городской думы указаны штаб войск Восточно-Сибирского военного округа и его типографический отдел. План 1849 г. свидетельствует, что в то время помещения в усадьбе делили между собой Казенная палата и «Дежурство Войск, в Восточной Сибири расположенных» (на плане — № 30 и 29, соответственно). План начала 1830-х гг. сообщает о размещении в здании генерал-губернатора, а в 1829 г. здесь находились и генерал-губернатор, и Главное управление Восточной Сибири. Но планеграфический материал не может нести всей информации, и составлялись планы не ежегодно, поэтому дальнейший рассказ мы будем строить, опираясь на архивные рукописные документы.
10 мая 1820 г. сибирский генерал-губернатор М.М. Сперанский обратился в городскую думу с требованием отвести иркутскому коменданту полковнику Цейдлеру новый дом, взамен пришедшего в ветхость. Уже 11 мая городской голова Ксенофонт Сибиряков доложил, что им «при бывших в биржевом зале ныне торгах куплен для города в ведение думы по выгодности местоположения и цены, сообразно заведения, продаваемый умершего должника Петра Солдатова каменный дом при хлебном рынке, состоящий в приходе Тихвинской церкви, и за который по торгам последняя выдавана цена 2750 руб.». Выполняя распоряжение Сперанского, дума решила «главный корпус (купленного дома. - А. Г.) отстроить хозяйственным распоряжением для г. Коменданта, а в нижнем -для помещения гауптвахты и ордонанс-гауза». 15 мая генерал-губернатор сообщил гласным: «...рассуждения о приобретении покупного с аукционного торгу дома Петра Солдатова для помещения г-на Коменданта, гауптвахты и ордонанс-гауза я признаю основательным; о составлении же плана, расположению комнат и сметы, о потребных материалах на поправку оного возложено от меня на г-на Губернского архитектора с тем, чтобы доставил он все сие в Градскую думу уже прямо от себя и не оставил бы наблюдать за самою постройкою». Губернским архитектором в то время был Кругликов, и именно ему пришлось выполнять приказ М.М. Сперанского. Уже 23 октября 1820 г. гласный думы Матвей Москвин доложил о том, что во «вновь отстроенном покупном... доме покои для замещения воинскою гауптвахтою, ордонанс-гаузом отстройкою и совершенною отделкою кончены». На покупку, все исправления дома Солдатова и приспособление его под воинские помещения было израсходовано из городовых сборов 13000 рублей. Но, как сообщал М. Москвин, «еще потребно произвести как-то для ружей крытые места и прочие мелочные работы и поправки» и затратить на это примерно 12000 рублей, т. е. огромную по тем временам сумму.
Одноэтажный каменный корпус, отстроенный для помещения ордонанс-гауза и главной гауптвахты, имел длину 151/2 и ширину 6 саж. (33 и 12,8 м), был покрыт на 3 ската тесом в два ряда, а крыша выкрашена красной краской. Но пожить в нем иркутскому коменданту не удалось. В связи с приездом в город нового генерал-губернатора Восточной Сибири, 16 июня 1822 г. иркутский гражданский губернатор сделал такое распоряжение: «...не находя удобные для того другие дома, кроме назначенного для жительства здешнего коменданта, я предписываю городской думе распорядиться окончанием производимых исправлений в сем доме (значит работы, начатые в 1820 г., все еще продолжались. – А.Г.) в нынешнем же месяце»1. И прибывший 10 августа Александр Степанович Лавинский стал первым жильцом обновленного строения2.
Итак, до покупки здания городским управлением и размещения в нем генерал-губернатора, оно принадлежало Петру Солдатову. В Иркутской летописи в записи за 23 ноября 1817 г. упоминается иркутский купец Петр Яковлевич Солдатов, скончавшийся на 72 году жизни3.
Наши поиски по выяснению личности этого человека и выявлению его собственности дали следующие результаты.
На плане города из коллекции барона Аша, датируемом 1784 г. (по справедливому замечанию Н. Полуниной, на нем нанесены постройки и более позднего времени), отмечен дом Солдатова, расположенный по красной линии будущей улицы Ленина, но в квартале, где сегодня стоит грандиозное «творение Павлова», т. е. по соседству с кварталом, в котором находится городская администрация. Самая старая архивная запись о наличии недвижимой собственности П.Я. Солдатова, которую нам удалось выявить, датируется 1790 г. В это время Петр Яковлевич имел четыре дома: три в Спасском приходе (два деревянных и каменный), и один в — Воскресенском4. Для тех читателей, кто не знает расположения приходов, поясним: Спасский приход относился к ныне существующей Спасской церкви, а Воскресенский - к утраченному храму, находившемуся на месте здания ОАО «Востсибуголь». Для нас представляют интерес владения, располагавшиеся в Воскресенском приходе. Из всех домов Солдатова только один в то время был каменным, т. е. тот, что показан на плане 1784 г. Этот «дом с отдельными лавками» построен Солдатовым «по плану на покупных местах по крепостям: по 1-й — у отставного капитана Сонцова 1784 г. января 3 дня, по 2-й - у мещанина Василия Попова 1789 г. октября 2 дня». В настоящее время утрачен5. Но именно его ряд исследователей ошибочно принимали за будущее здание городской думы.
К 1796 г., как следует из «Списка городовым обывательским домам...», помимо каменного строения в Спасском приходе, Солдатов имел дом в Воскресенском приходе и один «вновь строящийся каменный дом»6. Весьма вероятно, что дату - 1796 г. - можно принять за начало строительства упомянутого здания в Воскресенском приходе. В 1797 г. по правой стороне Заморской улицы, в современном квартале № 44, значились следующие дома: каменный, Василия Ситникова; каменный, Петра Солдатова (на плане 1784 г. обозначен под № 53); каменный, Михаила Резанцева (на плане 1784 г. обозначен под № 54, находился на углу современных улиц Российской и Ленина); следующий, через дорогу, на противоположном углу, – каменный, Петра Солдатова (на месте правого крыла современного здания городской администрации). В 1797 г. в нем было 4 покоя, 4 печки, при нем наличествовали деревянные строения7. Вероятно, он был небольшим, одноэтажным, построенным в период 1796— 1797 гг. Далее следовали деревянные дома Степана Ситникова (?) и Василия Кондратова. Мы обращаем внимание читателя на последнюю фамилию, поскольку она еще встретится нам позднее.
Как следует из «Книги городовой обывательской» за 1799 г., П. Солдатову только в Воскресенском приходе принадлежало несколько участков земли, на которых находились: «дом каменный и при нем торговые лавки, построенные им по плану на покупном месте», «дом деревянный и при нем деревянные покои, в которых была харчевня», «построенные каменные флигеля с погребами... в коих содержится трактир и питейная контора»8. Конец XVIII — начало XIX вв. были расцветом в торговой деятельности купца 1-й гильдии Солдатова. Он владел также несколькими усадьбами в разных приходах города, но в основном — в центральной его части.
В 1806 г. П.Я. Солдатов обратился в думу с просьбой оценить его каменные дома, находившиеся в залогах «по разным казенным местам». Два из них состояли в залоге по винному откупу, которым занимался хозяин, а третий, куп ленный у мещанина Кондратова, — в приказе общественного призрения. Солдатов ходатайствовал об оценке строений вновь, так как намеревался выставить их в залог. Фамилия Кондратова (как одного из соседей Петра Яковлевича в 1797 г.) уже упоминалась выше. Но тогда у этого владельца не было каменного дома. Значит, его построили в конце XVIII — начале XIX вв. (до 1806 г.). Первый дом Солдатова располагался против купеческого гостиного ряда, второй — «против каменного мещанского ряду и новаго рынку», а третий — просто «против новаго рынку». Места определены достаточно точно. К приобретенному у Кондратова дому Солдатовым была сделана пристройка (из документов непонятно, как она выглядела). Из описи же, которую составили оценивавшие строения представители городской думы в 1806 г., следовало, что здание на углу нынешних улиц Российской и Ленина было одноэтажным, имело длину (по ул. Ленина) 19 саж., позади 141/2, ширину 5 саж. (40,5 - 30,8 - 10,6 м). Под ним указаны два подвала, один из которых недостроен. Второй дом, тоже одноэтажный, был длиной (по ул. Ленина) 43/4, шириной 7 саж. (10,2 — 15 м). Под ним находился подвал, разделенный надвое9.
В 1811 г. вновь последовала оценка тех же владений. И вот здесь-то мы уже видим значительные отличия от описаний 1806 г. К зданию, купленному у Кондратова, было «присоединено подъездом другое каменное, новое, но неотделенное строение в один этаж, длиною на 8, а шириною на 61/4 саженях». Эти пристройки произведены в период 1806—1808 гг. Нужно также отметить, что длина углового строения в этот период указывается не 19, а 16 саж. Как показывают приведенные ниже размеры, вероятно, в первом случае (19 саж.) допущена ошибка. Бывший дом Кондратова и дом Солдатова соединились. К тому времени П.Я. Солдатов скупил ряд соседних участков.
После 1808 г. опять производится строительство. Над нижним этажом, начиная с его левой стороны (бывший дом Кондратова), был «выстроен длиною на 14 саженей второй этаж, вышиною 23/4 сажен, который по вышине составляет спереди один этаж с фронтоном, а сзади — этаж и антресоли». Таким образом, получился большой одно-двухэтажный дом, имевший общую длину 283/4 саж. (61,3 м), двухэтажная часть — 14 (29,8 м), а одноэтажная — 143/4 (31,4 м), ширина с одной стороны составляла 5 (10,6 м), а с другой – 7 саж. (14, 9 м). Под домом находились три подвала10. (Длина в 283/4 саж., зафиксированная в документе за 1811 г., хорошо складывается из 16 + 8 + 43/4 саж.) Отметим, что современная длина дома составляет 63 м и очень близка к размерам двухвековой давности, а, учитывая погрешности измерения того времени и перевод старых мер длины в новые, можно считать их практически одинаковыми.
Итак, к 1811 г. на площади против мещанских рядов и хлебного базара стоял дом купца Солдатова, достаточно длинный (по Амурской улице), наполовину двухэтажный, как свидетельствует последнее описание. Но если вспомнить описание одноэтажной части, которое мы привели в начале текста, то видна некоторая разница в размерах: одноэтажный корпус, отстроенный общественным управлением для помещения ордонанс-гауза и главной гауптвахты, в начале 1820-х гг. имел длину 15'/2 и ширину 6 саж. (33 и 12,8 м). В 1822 г. дума все еще занималась исправлением помещения, но уже для нового генерал-губернатора11 . Затраченные суммы были значительными, поэтому можно утверждать, что были сделаны и существенные перестройки. Скорее всего, при перестройке 1820—1822 гг. дом стал двухэтажным не только со двора, но и с главного фасада, выходящего на Заморскую улицу (ул. Ленина). Представление о внешнем облике здания можно получить из рисунка П.И. Пежемского конца 1840-х гг.
Планы этого периода отсутствуют, но есть подробнейшее описание всех комнат, в котором указано количество окон и дверей, рам, печей и т. д. Мы не можем привести его полностью, но отметим самые интересные, на наш взгляд, моменты. Комнаты второго этажа носили такие названия: кабинет, буфет, гостиная, «диван», спальня, гардероб. Отмечаются и детали. Например, на расписанном потолке буфета красовались «две люстры с бронзами». Эта же комната имела «балкон на столбах, крашеной белой краской, с капителями с деревянными решетками». В диванной комнате пол был обтянут зеленым сукном, а потолок расписан. Над задним крыльцом находилась галерея с перилами. Летом 1827 г. на аудиенции у генерал-губернатора Лавинского в этом доме побывал Матвей Александров. К сожалению, он не оставил описания, отметил только, что площадь этим зданием украшалась. Из его рассказа о посещении высокого начальства следует, что во втором этаже располагались покои генерал-губернатора, а в нижнем - канцелярия12. Упоминавшийся выше план 1829 г. отмечает нахождение в усадьбе, но в одноэтажной части здания, и Главного управления Восточной Сибири.
Как резиденция генерал-губернаторов усадьба использовалась в течение 15 лет, сменив в качестве хозяев А.С. Лавинского, Н.С. Сулиму, С.Б. Броневского. В это же время здесь побывали и некоторые декабристы.
Но дом не принадлежал государству и, вероятно, не отвечал требованиям значимости той фигуры, которую представлял собой генерал-губернатор Восточной Сибири. Поэтому в 1837 г. казной был приобретен величавый дворец купца Сибирякова. После этого дума сдала двухэтажный дом в аренду казенной палате, а одноэтажный — военному ведомству.
28 декабря 1849 г. в двухэтажном здании случился сильнейший пожар, оно полностью сгорело, «остались только каменные стены»13. После этого его отремонтировали, изменив внешний облик. Об этом свидетельствует фотография, выполненная А.К. Гофманом в 1865 г. При сравнении ее с рисунков Пежемского видно, что в центральном ризалите вместо трех окон сделали пять. С достаточной долей уверенности можно утверждать, что и внутренняя планировка уже не повторяла допожарную. Новый вид здания сохранялся и в течение 1870-х гг., что подтверждает съемка с натуры, сделанная в 1876 г. архитектором В.А. Кудельским14.
В 1876 г. сюда впервые въехали городская дума и управа, а также сиротский суд.
Случившийся в 1879 г. огромный общегородской пожар не пощадил и здание думы. После этого правое одноэтажное здание было сломано, о чем свидетельствует фотография, которую С. Медведев датирует 1886-1890 гг. (Можно датировать эту фотографию и маем 1891 г. (крайний срок) по следующим причинам. На ней виден еще не разрушенный после пожара купеческий гостиный двор. Мещанский гостиный двор (или мещанские ряды) был сломан к декабрю 1890 г., но купеческий к этому времени еще существовал, так как вопрос о его судьбе поднимался на заседании думы 11 декабря 1890 г. Затем вопрос рассматривался в январе 1891 г. Но уже в мае того же года дума обсуждала покупку кирпича, получившегося в результате сноса здания купеческого гостиного двора. Как отмечает Н.С. Романов в своей «Летописи» (запись от 19 мая 1891 г.), «разборка гостиного двора близится к окончанию. Мусор развозится по лужам городских улиц»15. 19 июня 1891 г. в докладе члена управы И. Исцеленнова «О раскладке казенного налога и земского сбора» говорилось о том, что мещанские ряды и купеческий гостиный двор были сломаны. Отсюда следует, что купеческий гостиный двор разбирался в период февраля-мая 1891 г.16 Но, скорее всего, С. Медведев прав, и датировка этой фотографии ограничивается летом 1890 г., когда сносили мещанские ряды17.
Отсутствие одноэтажной части, выходившей на Дегтевскую (Российскую) улицу, фиксирует и «План Тихвинской и Соборн[ой] пл[ощади]»18. На нем среди окружающих площадь домов указано «Промыш[ленное] уч[илище]». Здание училища было построено в 1882-1884 гг., но называлось оно не промышленным, а техническим. В промышленное его переименовали в 1889 г. Значит, и название на плане могло появиться лишь с этого года. Поэтому можно утверждать, что план составлялся не ранее 1889 г. Но на нем нет мещанских рядов и гостиного двора, которые окончательно были сломаны к лету 1891 г. Следовательно, план можно датировать так: лето 1891 г. — весна 1893 г., когда началось строительство здания думы.
Ремонтировать выгоревшее здание думы после пожара начали в 1880 г. Первоначально планировалось построить здание с исправлением уцелевшей части стен и с возведением каменных кладовых и помещения для резерва пожарного обоза. Но бывший в это время городским архитектором В.А. Кудельский не составил смету на предполагаемые работы19. Поэтому во время 1880— 1881 гг. дом только побелили, на что было израсходовано 1938 пудов извести, устроили новую железную крышу и произвели отделку20. Но несмотря на отсутствие плана и смет, для строительных работ был заготовлен кирпич (приобрели оставшийся от возведения кафедрального собора). Купленный кирпич сложили на Тихвинской площади и только после этого выяснили, что он не годен для жилого здания. Пришлось подыскивать ему другое применение21. И, тем не менее, в 1881 г. городская дума на заседании 6 ноября решила произвести достройку второй половины дома до угла Дегтевской улицы (ул. Российская) по проекту и смете городского архитектора Э.Я. Гофмана. Стоимость проекта составила 56 513 руб. В 1882 г. работа началась. Но на заседании 5 октября 1882 г. думцы при рассмотрении расходов на год вопрос о продолжении постройки отложили ввиду необходимости строительства помещения для 1-й пожарной части и полицейского управления. Начатые работы были приостановлены.
Вновь к вопросу о расширении своего здания дума вернулась 19 декабря 1890 г. Нужно напомнить, что в доме, где размещались органы городского самоуправления, находились еще сиротский и словесный суды и мещанская управа. И, конечно же, всем вместе им было тесно. Суд обратился с ходатайством к иркутскому губернатору о принятии мер к устранению тесноты помещения суда, а тот, в свою очередь, предложил думе решить проблему. На заседании думы городской архитектор В.А. Рассушин представил выполненный им эскиз продолжения постройки здания, после чего ему было поручено в непродолжительный срок представить всю необходимую для этого документацию: проект, планы, фасад и смету22.
В.А. Рассушин достаточно быстро выполнил поручение, и уже на заседании 28 февраля 1891 г. проект пристройки был единодушно одобрен и утвержден. По смете предполагалось затратить на эти работы 36 437 руб. 65 коп. Интересно, что на башне будущего здания м предполагалось установить часы23
Но в 1891 г. к строительству не приступили.
К этому вопросу городские власти вернулись в 1892 г. 1 мая Строительное отделение при Иркутском губернском совете утвердило проект В.А. Рассушина. Предложенный им проект перестройки должен был увеличить здание в разных частях на 30 кв. саж., не считая зала, который, как считали в Управе, «может, хотя бы временно, служить для помещения в нем присутствия Управы, собирающегося по утрам, и, притом, в будничные дни...». Но депутаты посчитали, что предполагаемый пристрой будет недостаточен для нужд размещающихся в здании организаций. Комиссия думы, которой было поручено рассмотрение этого вопроса, в июне 1892 г. в своей резолюции отмечала, что «полагала бы нужным надстроить на северо-западном углу проектируемого здания второй этаж, в котором и устроить лестницу и ватерклозет». 26 августа гласные утвердили доклад, план и смету архитектора на сумму 36 428 руб. 69 коп. и поручили управе в этом же году назначить торги на достройку здания, допустив к ним лиц, «хорошо известных управе и вполне благонадежных»24.
Изустные окончательные торги без переторжки состоялись 19 сентября. Их победителем стал мещанин Моисей Давыдович Горбунов, запросивший за все работы, не считая штукатурных, 30 800 руб.
Дума 22 сентября утвердила результаты торгов и определила: «Закладку здания думы и управы назначить на 4 октября в 10 часов дня и отслужить при закладке молебен, поручив члену управы Я.С. Комарову заказали доску со следующей надписью: "1892 года октября дня в царствование Его Императорского Величества Государя Императора Александра III Александровича при Иркутском городском голове Владимире Платоновиче Сукачеве, заместителе городского головы Николае Егоровиче Черных, членах городской управы Иване Федоровиче Исцеленнове, Якове Семеновиче Комарове, Авксентии Васильевиче Куркутове и Филимоне Матвеевиче Серкине и Никифоре Ивановиче Новицком совершена закладка сего здания для помещения Иркутской городской думы и городской управы по проекту Иркутского городского архитектора инженера Владимира Александровича Рассушина, утвержденному Иркутскою городскою думою в заседании ея 28 февраля 1891 г.", которую и вделать при закладке. Сентября 24 дня 1892 г.»25.
В соответствии с заключенным 25 сентября 1892 г. контрактом, подрядчик М.Д. Горбунов принимал на себя обязанность под наблюдением городского архитектора и назначенной управой комиссии «разобрать начатый пристрой к существующему двухэтажному каменному зданию городской думы (речь идет о пристрое, который в 1882 г. начинали делать по проекту архитектора Э.Я. Гофмана. -А. Г.) и построить каменное же двухэтажное здание думы, пристройкой к существующему зданию с переделкой, в чем нужно, последнего и подведением под один общий фасад, согласно предъявленного плана, фасада, чертежа и сметы, составленных городским архитектором и утвержденных городской думой 22 сентября 1892 г., одним словом, построить здание с полною отделкою, чисто, прочно и хорошо, ни в чем не отступая от плана, фасада и сметы, за исключением только всех штукатурных работ в новом здании»26. Горбунов обязался приступить к делам сразу после подписания контракта и вывести осенью весь фундамент, а все остальные работы по строительству нового здания и переделка, если потребуется, старого, должны были начаться весной 1893 г. и окончиться к 1 августа того же года.
Подрядчик все начал делать вовремя. Уже в конце 1892 г. комиссия принимала фундамент и нашла его выполненным хорошо и прочно. Ширина фундамента наружных стен составляла 2 арш., а внутренних — 11/2 арш., глубина — от 21/2 до 3 арш.27 Кроме того, были выкопаны и обложены два подвала со сводами и выходом во двор под северной частью здания, которые не предусматривались контрактом28 .
Непосредственное участие в строительстве принимал автор проекта — Владимир Александрович Рассушин. По ходу работы ему приходилось вносить уточнения (например, планировавшийся подъезд на железных кронштейнах был заменен на такой же, но на каменных колоннах), а также исправлять собственные ошибки. По его вине был допущен перерасход кирпича, и ему пришлось взять расходы на свой счет, хотя городской голова В.П. Сукачев предложил в думе принять дополнительные затраты на счет города. О том, с чем был связан такой перерасход, можно судить из обращения в управу подрядчика Горбунова: «По контракту... я обязался сделать пристрой к существующему зданию городской думы с отделкою фасада старого здания, согласно нового, посредством утолщения передней стены на 11/2 кирпича, как исчислено по смете, при этом новый пристрой должен был быть под высоту старого, подойдя же под высоту старого здания, оказывается, что фасад нового здания по чертежу рабочему выше старого на аршин, следовательно, старое здание нужно будет так же повысить»29.
В строительстве частично использовался кирпич от разобранного в то время здания Инженерного управления.
6 июля 1893 г. подрядчик сообщил городской управе, что она уже может застраховать новый пристрой. Здание было готово, но оставались внутренние работы (печные, столярные и т. д.) и окончательная отделка.
30 сентября 1893 г. комиссия, наблюдавшая за постройкой, нашла, что все произведено хорошо и прочно, согласно смете, проекту и контракту. Но кое-что оказалось не выполненным. Например, не были сделаны капители к колоннам, кессонные потолки в зале и на лестнице, все стекольные работы, не покрашены двери, окна и потолки и т. д. Всего недоделок набиралось на сумму 2406 руб. 79 коп. Комиссия, тем не менее, принимая во внимание то, что многое из этого, по мнению городского архитектора, находилось «в зависимости от исполнения штукатурных работ, исключенных из подряда, и что производство этих работ по сметному назначению может быть исполнено... без ущерба», постановила: «...здание в настоящем виде от подрядчика Горбунова принять и с Горбуновым произвести окончательный расчет»30.
Взаимоотношения с подрядчиком закончились, но, как свидетельствуют архивные материалы, остались трения между автором проекта В.А. Рассушиным и городской управой. Выше мы уже упоминали, что архитектору приходилось вкладывать в строительство свои деньги. 23 декабря 1894 г. дума постановила уплатить Рассушину 1552 руб., как перерасход, понесенный им при отделке здания. Но к августу 1895 г. было выдано только 800 руб., и, судя по документам, оставшуюся сумму ему платить не собирались. Напротив, новому городскому архитектору А.И. Кузнецову поручалось составить точный расчет по произведенным Рассушиным дополнительным затратам, включив в него «сделанную управой перекраску дверей и пр. по крайней неудовлетворительности произведенных Рассушиным в этом отношении работ, а также включив в расчет негодность поставленных приборов, отсутствие вентиляции и пр.»31. Не совсем ясно, почему эти претензии предъявлялись архитектору, а не подрядчику, возможно потому, что все работы велись под его наблюдением, и он нес ответственность за качество их выполнения, а, может по каким-то другим причинам. Но на этот счет документы хранят молчание. 4 октября 1894 г. Рассушин был уволен с должности городского архитектора по собственному желанию32.
В соответствии со Строительным уставом того времени, все штукатурные работы производились через год после окончания строительства, когда просохнет кирпичная кладка, поэтому открытие помещения откладывалось. В 1894 г. подрядчики Н.П. Курбатов и Г.И. Русанов выполнили отделку. Но только 21 марта 1895 г., после совершения гласным думы отцом Изм. Соколовым молебствия и освящения новой пристройки, состоялось первое заседание думы в новом зале33.
Но изменение внешнего облика дома на этом не закончилось.
Летом 1904 г. Гаврила Андреевич Андреев взял подряд на выполнение пристройки каменных ретирад к зданию думы. Работы вел доверенный подрядчика итальянский подданный Джованни Батисто Доминикович Чадонио, выполнивший их, как отмечается в документах, «вполне добросовестно, согласно сметы». Но на следующий год при переустройстве правого крыла все было переделано. Переустройством занимался иркутский цеховой Иван Михайлович Зверев. В течение лета 1905 г. им были разобраны каменные стены (7 кв. саж.) и устроен новый выход в подвал, из двери сдельно окно, а из окна — двери, а также в каменных стенах прорублены еще 2 двери, под лестницей сооружен вход в сторожку, сложена русская печь, произведены покраска и побелка, переустановлена и перебрана лестница и т. д.34 По нашему мнению, фасад здания после этого ремонта виден на открытках № 4 и 5 в книге С. Медведева «Иркутск на почтовых открытках. 1899—1917 гг.», которые свидетельствуют, что отсутствует вторая дверь на главном фасаде, слева от центрального входа, которая есть на репродукциях под № 1—3 в том же альбом; Возможно, что в это время полуколонны в ризалитах второго этажа получили капители ионического ордена. Но возможно, это сделано и несколько позже. Осенью 1907 г. к зданию думы (во двор усадьбы) был осуществлен одноэтажный пристрой, который предназначался для размещения войск. Контракт с подрядчиками Иваном Степановичем Кузнецовым и Николаем Петровичем Суховским подписали 17 сентября, а уже 5 ноября они просили управу принять оконченную работу35.
Основные этапы строительства здания
Через год, летом 1909 г., подрядчики И.С. Кузнецов и Е.П. Софронов надстроили над этим же помещением второй этаж, где разместился зал для публичных заседаний36.
После этого дом еще неоднократно ремонтировался. Так, например, в конце 1911 г. первый этаж пристрой, выходящего во двор, приспосабливался под помещение архива, работы были закончены ко 2 января 1912 г.37
Но кардинально бывшее здание думы изменилось в 1932-1934 гг., когда оно было надстроено двумя этажами в стиле конструктивизма по проекту архитектора Казимира Войцеховича Миталя. Два первых этажа первоначально еще сохраняли элементы ордерного декора и полуциркульные окна, но после окончания перестройки фасад был полностью оформлен в духе конструктивизма.
В 1970-1971 гг. сделаны пристройки к средней части и южному крылу заднего фасада.
Последние изменения произошли в 1986 г., перед празднованием 300-летия со дня присвоения Иркутску статуса города. Фасад стал однообразно серым и монотонным и ничем не напоминает творение В.А. Рассушина. Не украшает дом и соседство такого «архитектурного шедевра» архитектора В. Павлова, как недостроенное здание горкома КПСС и горисполкома.
Сегодня, глядя на здание думы, невозможно разглядеть в нем элементы построек конца XVIII — начала XIX вв. Но удалось зафиксировать детали подвала и первого этажа, вскрытые во время ремонта в 1998 г. Они рассказывают о древности дома и показывают напластования разных этапов строительства и перестроек.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
