Якуты // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

ЯКУТЫ (название и самоназвание), коренное население Республика Саха (Якутия). Самоназвание саха (множественное число сахаляр), сахаурянгхай. Этноним не идентифицируется, но пред­положительно восходит к более южным территориям, где с VII по ХVII в. упоминаются народы саэки, сахэги, сайхачжэ, сахалянь. Существует мнение о собственно тюркском (кыпчакском) происхождении этого этнонима, восходящем к телесскому этнономикону. Вторая часть этнонима, урянгхай/урянхай, также была широко представлена в этнонимике тунгусо-маньчжурских, тюркских и монгольских народов. Этноним якут (екэ), предположительно, заимствован русскими от эвенков.

Якуты имеют свою автономию, расселяются довольно широко в бассейне реки Лена и по ее притокам (Алдан, Вилюй, Олёкма), а также по рекам бассейна Северного Ледовитого океана (Анабара, Оленёк, Яна, Индигирка, Колыма). Численность в РФ по переписям (тыс. человек): 1939 — 241,9, 1959  - 236,1, 1970 - 295,2, 1979 - 326,5, 1989 - 380,2, 2002 — 443,9, в том числе в Якутии — 432,3.

В расовом отношении якуты являются представителя­ми центрально-азиатского антропологического типа северо-азиатской расы. По сравнению с другими тюркоязычными народами Сибири характеризуются наиболее сильным проявлением мон­голоидного комплекса, окончательное оформление которого про­исходило в середине II тыс. н. э. уже на Лене в результате взаимодействия пришлого центрально-азиатских и местных байкальских компонентов. Говорят на якутском языке.

Православие распространилось в XVIII—XIX вв. Христианский культ сочетался с верой в добрых и злых духов, духов умерших шаманов, духов-хозяев и др. Сохранились элементы тотемизма: род имел животного-покровителя, которого запрещалось убивать, называть по имени и др. Мир состоял из нескольких ярусов, главой верхнего считался Юрюнг айы тойон, нижнего — Ала буурай тойон и др. Важным был культ женского божества плодородия Айыысыт. Духам, живущим в верхнем мире, приносили в жертву лошадей, в нижнем — коров. Главный праздник — весенне-летний кумысный праздник (Ысыах), сопровождавшийся возлияниями кумыса из больших деревянных кубков (чороон), играми, спортивными состязаниями и др. Был развит шаманизм. Шаманские  бубны (дюнгюр) близки к эвенкийским. В фольклоре был развит богатырский эпос (олонхо), исполнявшийся ре­читативом особыми сказителями (олонхосут) при боль­шом стечении народа; исторические предания, сказки, особенно сказки о животных, пословицы, песни. Традиционные музыкальные инструменты — варган (хомус), скрипка (кырыымпа), ударные. Из танцев распространены хороводный осуохай, игровые танцы и др.

Якуты существенно отличаются от окружающих наро­дов, что служит основанием для поиска истоков и места формирования их культуры. Ее основу составляет ин­теграция различных этнокультурных традиций. Истоки якутского скотоводства прослеживаются в региональной культуре кочевников Центральной Азии и Южной Сибири начиная со скифского времени, а формирование ряда этноспецифических элементов якутской культуры (язык, мифология, мировоззрение) происхо­дило в древнетюркскую эпоху и связывается с телесскими племенами. Следующий этап формирования культуры якутов связан с прибайкальскими курыканами, в составе которых присутствовала не только тюркская основа, но и монгольская, а также тунгусские компоненты. Именно в среде курыкан происходит интеграция разноэтнических культурных тра­диций, заложивших основу якутскому полуоседлому скотоводству, ряда элементов материальной культуры, антропологическими особенностям якутов. В Х—ХI вв. курыканы испытали сильное влияние монголоязычных соседей, что наглядно прослеживается в лексике якутского языка. Монголы повлияли и на последующее переселение предков якутов вниз по Лене.

К этому же времени относится вхождение в состав предков якутов кыпчакского компонента (этнонимика, язык, обрядность), что позволяет выделять в культуре якутов 2 тюркских культурно-хронологических слоя; древнетюркский, имеющий соответствия в культуре сагайцев, бельтыров, тувинцев, и кыпчакский — отдельные группы западно-сибирских татар, северных алтайцев, качинцев и кызыльцев. Последующее формирование собственно якутской культуры, основу которой составило полуоседлое скотоводство высоких широт, проис­ходило в бассейне средней Лены. Здесь предки якутов появляются в конце ХIII — начале ХIV в. Археология этого региона иллюстрирует последующую эволюцию якутской культуры вплоть до ХVII—XVIII вв. Именно здесь складывается особая модель хозяйства якутов, сочетающая скотоводство и экстенсивные виды промыслов (рыболовство и охота), материальная культура, адаптированная к суровому климату Восточной Сибири, отличающие якутов от их южных соседей скотоводов, при сохранении мнноги субстратных черт общетюркмкой куль­турной традиции (мировоззрение, фольклор, орнамент, язык). Значительное влияние аборигенского населения Восточной Сибири прослеживается в антропологическом типе периферийных групп якутов, у которых фиксируется палеосибирский (байкальский) комплекс, при общей оценке якутов как представителей центрально-азиатского антропологического типа. В процессе переселения в Восточную Сибирь якуты освоили не только относительно благоприятные для ведения скотоводческого хозяйства районы средней Лены, но и ее таежные притоки (Вилюй, Алдан), а также бассейны северных рек Анабары, Оленёка, Яны, Индигирки и Колымы. Здесь, в условиях Приполярья, сложилась особая группа якутов - оленеводов, адаптировавших северную аборигенскую культуру. При численном преобладании якутского компонента, что способст­вовало сохранению многих элементов духовной культуры, северные якуты коренным образом изменили экономический основы жизни, многие элементы материальной культуры. В то же время процесс адапта­ции аборигенской, и прежде всего тунгусской, традиции не носил характера простого копирования. Так, якуты модифицировали тунгусское оленеводство, в переходе от транспортной его функции к пище-сырьевой, создали тунгусо-якутский тип упряжного оленеводства, в зависимости от обстоятельств северные якуты  использовали различные типы жилищ, одежды и т. п. В целом, в культуре северных якутов-оленеводов отмеча­ется доминирование тех эвенкийских элементов, которые связаны с промысловой деятельностью. Все это свидетельствует о  сложном характере взаимодействия якутских и эвенкийской культур, синтез которых и образует локальную специфику северных якутов-оленеводов. В целом, эта группа якутского народа наследует основные тенденции формирования его культуры — интеграцию в состав якутов различных этнических компонентов на протяжении более чем 2000-летней истории.

Основные традиционные занятия — коневодство (в русских доку­ментах XVII в. якуты назывались «конными людьми») и разведение крупного рогатого скота. За лошадьми ухаживали мужчины, за рогатым скотом — женщины. На севере разво­дили оленей. Скот держали летом на подножном корму, зимой в хлевах (хотонах). Сенокошение было известно до прихода русских. Якутские породы скота отличались выносливостью, но были малопродуктивны.

Было развито также рыболовство. Ловили рыбу в основном летом, но также зимой в проруби; осенью устра­ивалась коллективная неводьба с разделом добычи между всеми участниками. Для бедняков, не имевших скота, рыболовство было основным занятием (в документах XVII в. термин «рыболов» — балыксыт — употребляется в зна­чении «бедняк»), на нем специализировались также некоторые племена — так называемые  пешие якуты — осекуи, онтулы, кокуи, кирикийцы, кыргыдайцы, орготы и др.

Охота была особенно распространена на севере, составляя здесь основной источник пропитания (песец, заяц, северный олень, лось, птица). В тайге к приходу русских была известна как мясная, так и пушная охота (медведь, лось, белка, лисица, заяц, птица и др.), в дальнейшем из-за снижения численности зверей ее значение упало. Характерны специфические приемы охоты: с быком (охотник подкрады­вается к добыче, прячась за быка), конная гоньба зверя по следу, иногда с собаками.

Существовало собирательство — сбор сосновой и лиственничной заболони (внутренний слой коры), заготав­ливавшейся на зиму в сушеном виде, кореньев (сарана, чекана и др.), зелени (дикий лук, хрен, щавель), из ягод не употреблялась малина, считавшаяся нечистой.

Земледелие (ячмень, в меньшей степени пшеница) было заимствовано у русских в конце XVII в., до середины XIX   в. было развито очень слабо; его распространению (особенно в Олёкминском округе) способствовали русские ссыльные поселенцы.

Была развита обработка дерева (художественная резьба, рас­краска ольховым отваром), бересты, меха, кожи; из кожи делали посуду, из конских и коровьих шкур, сшитых в шахматном порядке, — коврики, из заячьего меха — одеяла и др.; из конского волоса ссучивали руками шнуры, плели, вышивали. Прядение, ткачество и валяние войлока отсутствовали. Сохранилось производство лепной керамики, выделявшей якутов среди других народов Сибири. Были развиты плавка и ковка железа, имевшие товарное значение, плавка и чеканка серебра, меди и др., с XIX в. — резьба по мамонтовой кости.

Передвигались в основном верхом, грузы перевозили вью­ком. Были известны лыжи, подбитые конским камусом, сани (силис сыарга, позднее — сани типа русских дровен), запряженные обычно быками, на севере — оленьи прямокопыльные нарты; типы лодок общие с эвенками — берестяная (тыы) или плоскодонная из досок; парусные суда-карбасы заимствованы у русских.

Якутские поселения ыал делились по сезонно-хозяйственному признаку на зимние и летние. Зимники располагались вблизи сенокосных угодий и водоемов. Летники ста­вились на местах, удобных для выпаса скота, и были более крупными, чем зимники. Якутская усадьба состояла из жилой постройки (балагана) и нескольких хозяйственных построек — хотонов для содержания скота, амбаров и подвалов-ледников. В пределах усадьбы строились загоны для лошадей. Непременным атрибутом якутской усадьбы были коновязные столбы — cэргэ. Жилища якутов отли­чаются разнообразием. Наиболее распространенным типом традиционного стационарного жилища является балаган — каркасная постройка пирамидальной формы, стены которой из­готавливались из тонких бревен внакат и сверху пок­рывались корой и дерном. Крыша балагана плоская. Традиционным летним жилищем якутов в прошлом была ураса. Внешне она напоминает чум, но ее деревянная основа состоит из 2 конструктивных элементов. Во-первых, это цилиндрическая часть, которую образуют вертикальные столбы, поставленные по окружности и соединенные вверху горизонтальными планками. Во-вторых, коническая жерде­вая конструкция, которая опирается на цилиндрическую часть урасы. Покрышки изготовлены из 2 слоев бересты. Внутри по периметру стен располагаются нары, очаг размещается в центре. Диаметр основания урасы около 5   м, высота — до 10 м. Прочие жилища являются вре­менными (сезонными) и довольно сильно варьируют по конструкции. Северные якуты-оленеводы в качестве жилища использовали «тунгусский» или «самодийский» чум. На территории расселения якутов широко распространен региональный тип жилища — голомо.

Традиционная мужская и женская одежда - короткие кожаные штаны-натазник, меховой набрюшник, кожаные ногови­цы, однобортный кафтан (сон), зимой - меховой, летом - из конской или коровьей шкуры шерстью внутрь, у богатых - из ткани. Позднее появились тканевые рубахи с отложным воротником (ырбахы). Мужчины подпоясывались кожаным поясом с ножом и огнивом, у богатых - с серебряными и медными бляшками.

Характерен женский свадебный меховой длинный кафтан (сангыйах). Сангыйах шился из меха тарбагана, выши­вался шелком, бисером, серебряной нитью и был оторочен мехом бобра. Стоили такие шубы очень дорого и были доступны только богатым семьям. Сангыйах якутские жен­щины надевали только в исключительно торжественных случаях. В них они, например, являлись на праздник Ысыах. Сангыйах надевала невеста в день свадьбы. Обычно шубу дарила невесте свекровь, и часто сангыйах передавался из по­коления в поколение, олицетворяя женскую часть социума. В сангыйах одевали и покойницу перед погребением. Шуба представляла собой некую сакральную ценность семьи и рода, отмечая особые этапы жизненного цикла женщины и олицетворяя мистическую связь живущих и предков. Об особом символизме этой одежды говорит и тот факт, что при кроплении кумысом на празднике Ысыах шаман надевал именно сангыйах.

Нарядная женская меховая шапка из дорогого меха, спускающегося на спину и плечи, с высоким суконным, бар­хатным или парчовым верхом с нашитыми на него серебряной бляхой (туосахта) и другими украшениями. Распространены женские серебряные и золотые украшения. Обувь - зимние высокие сапоги из оленьих или конских шкур шерстью наружу (этэрбэс), летние сапоги из мягкой кожи (саары) с голе­нищем, покрытым сукном, у женщин - с аппликацией, длинные меховые чулки.

Основная пища - молочная, особенно летом: из кобы­льего молока - кумыс, из коровьего - простокваша (суорат, сора), сливки (кюэрчэх), масло; масло пили растопленным или с кумысом; суорат заготавливали на зиму в замороженном виде (тар) с добавлением ягод, кореньев и др.; из него с прибавлением воды, муки, кореньев, сосновой заболони и др. приготавливалась похлебка (бутугас). Рыбная пища играла главную роль для бедняков и в северных районах, где не было скота, мясо упот­реблялось в основном богатыми. Особенно ценилась конина. В XIX в. входит в употребление ячменная мука: из нее делали пресные лепешки, оладьи, похлебку-саламат. В Олёкминском округе были известны овощи.

Семья малая (кэргэн, ыал). До XIX в. сохранялось многоженство, причем жены часто жили раздельно и вели каждая свое хозяйство. Калым состоял обычно из скота, часть его (курум) предназначалась для свадебного пира. За невестой давали приданое, по ценности со­ставлявшее около половины калыма, - в основном предметами одежды и утвари.

Центральное место в сакральной культуре якутского народа зани­мал народный праздник Ысыах, связанный с наступлением лета и посвященный небесным божествам Айыы, духам Природы и Земли. Генетически Ысыах восходит к ка­лендарные обрядам (Новому году) и сохраняет в себе основные черты праздника умирающей и воскресающей природы - разрушение и гибель старого мира/ года и рождение/со­творение нового мира, возрождение природы и социума, возникновение новой небесной божественной порождающей силы, плодородия, богатства и полноты жизни. Подго­товка к самому празднику начиналась задолго до его наступления. Весенний обрядовый цикл предусматривал проведение целого комплекса ритуальных акций: развеши­вание жертвенной волосяной веревки (салама) духу-хозяйке Земли, жертвоприношение озеру, умилостивление духов местности. К празднику специально изготовля­лись коновязные столбы и ритуальные предметы.

В сакральной топографии ритуальные пространства празд­ника  Ысыах чороны, наполненные 1-м кумысом, сим­волизировали центр мироздания - источник божественной созидающей энергии. Сосуды, как вместилища свя­щенного белого напитка, семантически соотносились с небесным молочным озером, на берегах которого обитает глава небожителей Юрунг-Айыы-тойон, в котором омыва­ется небесная богиня, подательница жизни - Айыысыт. В контексте праздника сосуды с кумысом олицетворяли местопребывание этих божеств, выполняя функцию источника небесной благодати, через который осуществля­лось приобщение сообщества людей к сакральному космическому началу.

Форма чоронов не имеет аналогов среди ритуальной утвари народов Сибири. Она восходит к традиции кочевых народов Великой степи и, прежде всего, древних тюрок - далеких предков якутов. Близкие по форме сосуды запечатлены на каменных древнетюркских изваяниях, встреча­ющихся на всем пространстве центрально-азиатских степей.

Лит.: Зыков М. Ф. Жилые и хозяйственные постройки якутов // Тр. Ин-та этнографии. 1952. Т. 18; Народы Восточной Азии. М.; Л., 1965; Народы Юго-Восточной Азии. М., 1966; Итс Р.Ф. Этническая история Юга восточной Азии. Л., 1972; Гоголев А.И. Поселения, жилые и хозяйственные постройки якутов. Новосибирск, 1986; Серошевский В.Л. Якуты (Проблемы этногенеза и формиро­вания якутов). Якутск, 1993; Якуты. М., 1993.