Рабочие и сельские корреспонденты (рабселькоровксое движение) // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

РАБОЧИЕ И СЕЛЬСКИЕ КОРРЕСПОНДЕНТЫ (РАБСЕЛЬКОРОВКСОЕ ДВИЖЕНИЕ), внештатные корреспонденты советской печати, деятельность которых рассмат­ривалась как форма общественной активности и участия в управлении государством. Первые шаги по развитию рабселькоровского движения в Сибири сделаны во время празднования Дня советской печати в мае 1922. В связи с этим событием газеты Сибири обратились к своим читателям с призы­вом отметить его «началом сближения трудящихся масс с газетой». На общих собраниях, посвященных печати, избирались корреспонденты, которым давались наказы, о чем и как писать в газету.

Одной из 1-х организовала активную работу с добровольческими корреспондентами газета сибирских железнодорожников «Си­бирский гудок». В начале 1923 здесь работал 21 рабкор, в 1924 — 289, в 1925 — 670. По численности рабкоров в начале 1920-х гг. «Сибирский гудок» считался одной из лучших газет страны. В феврале 1925 в Новониколаевске состоялся 1-й сибирский съезд рабселькоров, в котором участвовало 287 делега­тов. По его постановлению стал издаваться журнал «Сибир­ский рабселькор». Согласно официальным данным, в Сибири в 1925 насчитывалось 6 тыс. рабселькоров, в 1928 — 19 тыс., в начале 1929 — 27 тыс., в 1930 — 38 тыс.

За 1929 все газеты Сибирского края получили около 236 тыс. писем и заметок читателей, немалую часть которых составляли рабселькоры, постоянно сотрудничавшие с тем или иным изданием. Газета «Звезда Алтая» (Бийский округ) менее чем за год получила 14,5 тыс. писем, из которых 40 % было опубликовано.

Проблемы рабселькоровского движения неоднократно рас­сматривались руководящими органами: постановлением Сибкрайкома ВКП(б) «О рабселькоровском движении» (1928), Запсибкрайкома ВКП(б) «О работе с рабселькорами» (1935). С 1931 в Западно-Сибирском крае издавалась газета «Рабселькоровский поход», в декабре того же года в Новосибирске состоялся краевой съезд рабселькоров. Рабселькоры должны были прежде всего разоблачать «классовых врагов», выявлять различные нарушения «революционной законности», резервы экономического и культурного развития. В этих целях применялись различные формы работы, например, выпускались «стенные газеты», созда­вались «ударные бригады» рабкоров и «рабкоровские посты», проводились рабкоровские рейды и «рабселькоров­ские тревоги». Так, в 1933 краевыми, городскими и районными газетами Западной Сибири проведено 36 рейдов с участием 9 288 рабселькоров.

В особенно сложных условиях протекала деятельность сельских корреспондентов — в прессе тех лет неоднократно сооб­щалось о враждебности, которую вызывали разоблачительные письма селькоров у «врагов советской власти», «кула­ков». Широкий резонанс получили случаи избиений и даже убийств селькоров; в прессе они оценивались как проявления «классовой борьбы». Состоялся ряд гром­ких судебных процессов над «кулацкими террористами». Селькоры воспринимались как передовые люди деревни, борцы за ее «социалистическое преобразование».

Письма селькоров, публиковавшиеся в печати, представляют значительный интерес для изучения массовых настроений и социальной психологии тех лет, хотя они отра­жали прежде всего воззрения небольшой по численности части населения — грамотной, общественно активной и лояльной к власти. В прессу попадала лишь незначительная часть писем, поступавших в редакции, при этом они подвергались жесткой селекции в соответствии с проводившейся политической линией. Во 2-й половине 1925 достоянием гласности стало лишь примерно 13 % писем селькоров, полученных кра­евой газ. «Сельская правда», в 1928 — 4, в 1929 — 5 %. Количественный анализ тематики около 4 тыс. писем селькоров, опубликованных «Сельской правдой» в 1925—29, показывает, что тема колхозов не занимала в них заметного места: в 1925—27 им было посвящено 2—4 % писем, в 1929 — лишь 5, в то время как потребительской и кредитной кооперации — 30 %.

Привлечение добровольных корреспондентов к работе прессы в некоторой мере способствовало росту общественной активности, упрочению связей между властью и населе­нием. Однако порой выступления рабселькоров исполь­зовались для сведения личных счетов, для раздувания «образа врага». Призыв привлекать к литературной деятельности «ударников труда» породил у некоторых рабселькоров представление о легкости такой трансформации. В конце 1920-х гг. распространению такого рода настрое­ний способствовала, в частности, деятельность сибирской литературной группы «Настоящее» и журнала с тем же названием.

Лит.: Прилуцкий Э. Сибирская печать под ударом самокритики. Новосибирск, 1930; Боженко Л.И. Рабселькоровское движение в Си­бири в годы восстановления народного хозяйства (1921—1925 гг.) // Вопр. истории Сибири. Томск, 1964. Вып. 1; Соколов Ю.Ф. Раз­витие печати и рабселькоровского движения в Западной Сибири (1933—1936 гг.) // Социалистическое и коммунистическое строитель­ство в Сибири. Томск, 1967. Вып. 5; Резунталь А.Г. Партийное руководство сельскими корреспондентами в Западной Сибири в 1927—1932 гг. // Некоторые вопросы марксистско-ленинской теории и истории КПСС. Томск, 1974; Буторин В.П. Просвещение рабочих Западной Сибири. 1928—1933 гг. Новосибирск, 1977.

И.С. Кузнецов