Первая перепись населения города Иркутска была проведена в 1684-м году (до реформы календаря, проведенной Петром I, этот год был 7194-м от сотворения мира). Рукопись находится в Московском архиве древних актов.
«Наши специалисты пересняли документы из Сибирского приказа на фотопленку. А с нее — на компьютер. Но все равно я переводила 120 страниц рукописи 1684 года «с русского на современный русский» больше двух месяцев. Письменный слог изменился за триста лет очень серьезно, разбирать один лист переписи приходилось иногда целыми днями.»
Старший научный сотрудник музея «Тальцы» Марина Никифорова
Согласно документу, первые поселенцы Иркутска — по большей части поморы с русского севера, из городов Еренск, Соль-Вычегодск, Великий Устюг. Несколько глав семейств указали себя «московитами», а казаки прибыли в основном из Енисейска.
В это время в иркутском (тогда писали - Ыркутцком) остроге было лишь несколько десятков дворов, если считать со всеми заимками по рекам Кае и Иркуту, находящимися за пределами посада. Членов этих семейств переписал «стряпчий Федор Сергиев, сын Сверчков», посланный специально для этого из Енисейска. Работу эту он делал «в 7194 году в 3 июля по Указу Великих Государей и Великих князей Иоанна Алексеевича и Петра Алексеевича Всея Великия и Малыя и Белыя России Самодержцев и по наказу стольника и воеводы Степана Афонасеича Сабачина».
Согласно списку, самыми знатными жителями острога в то время были боярские дети братья Перфильевы. А начало династиям потомственных иркутян положили Псковитины, Бурцовы, Икотаревы, Рагозины, Бобруковы, Кочуровы, Каргопольцевы, Заусаевы, Коперники, Коренные, Шумиловы, Гурьевы. Также среди поселян много было носителей распространенных фамилий — в переписи не раз встречаются фамилии Ивановых, есть Алексеевы, Сидоровы, Максимовы.
«Получается, тогдашние иркутяне жили довольно бедно. Ведь сегодняшний сельский житель под покос имеет примерно полтора гектара — немногим больше, чем та десятина. Но у него еще есть работа и какая-никакая зарплата, огород с картошкой. А в те годы? Еще и за пользование десятиной надо было платить. Сорок копен сена — это примерно четыре тонны сена. На одну корову, если ее хорошо кормить, в год надо заготовить три тонны сена. Значит, максимум, что было у тогдашнего жителя посада в хозяйстве, — это коровенка и теленок. Ну, еще куры и гуси. В огороде — репа. Чтобы прокормить лошадь, нужно еще три тонны сена. Опять же лошадь нужна для пахоты. Но пашни у них не было, потому что Сибирь только осваивалась, и сортов хлеба, адаптированных для Сибири, не существовало. Но вот Перфильевы — эти жили крепко. Их угодий вполне хватало, чтобы прокормить двадцать коров и десяток лошадей. Да и под пашню отведено было прилично».
Заместитель начальника отдела растениеводства Главного управления сельского хозяйства Иркутской области Александр Зайцев.
Стряпчий Сверчков подробно описывает богатое хозяйство Перфильевых. Семейство имело пашню: десять десятин (примерно 12 гектаров), да еще 24 гектара под покосы и для выпаса скотины. За лето для прокорма стада коров и овец братья ставили больше двухсот копен сена. Примерно такие же владенья имели и еще несколько обеспеченных семейств иркутян, живущих на заимках вокруг посада. Сами же жители посада обходились куда более скромными наделами. У большинства из них пашни не было — земледелие в Приангарье всегда было рискованным и малоприбыльным делом. Средний размер угодий под покосы — десятина (1,72 х 0,65 метра или 1,2 га). С десятины лугов жители острога накашивали 40 копен сена, за что каждый из них платил Государю полтину в год. При этом своих участков для охоты и рыбной ловли у них не было. Если кто и ловил рыбу, то в Иркуте и Ангаре в зоне посада, но и то совсем понемногу, для прокорма.
Хотя большинство иркутян жили не богато, их положение выгодно отличалось от положения крепостных в России. Всё, что у них было, принадлежало только им.
Впрочем, многое можно объяснить тем, что почти каждый из жителей посада рассказывал о себе, что «пришел в Ыркутцк в прошлом годе», как следует обосноваться не успел. Большинство мужчин были женаты, но сыновей, которым полагался надел, помногу нарожать не успели — как правило, в каждой семье был пока один, да и тот двух-трех лет от роду. А на дочерей земельных наделов и вовсе не полагалось.
Немногочисленные «старожилы» здешних мест, прибывшие лет на пять раньше, уже обустроились получше, жили побогаче. Скажем, «пашенной крестьянин Гришка Павлов сын Щукин» с Вятки сообщил переписчику, что прибыл в здешние места пять лет назад, при воеводе по имени Первый Самойлов. У него трое сыновей — 14-летний Васька, 9-летний Гришка и 8-летний Федька. Григорий Павлович пашет на себя в поле четыре десятины, косит столько же сена. А это уже солидное хозяйство — две лошади можно держать, две коровы и бычков. За эту «благодать» тогдашняя «налоговая инспекция» заставляет его как следует пахать на Государя. Почти десятину поля и десятину покосов он обрабатывает в пользу государства. В общем, в это время действует 25-процентный налог на землю, заменяющий для посадских все остальные. Те, кто сеет десятину или полудесятину, попросту отдают в доход государству полтину (50 копеек). В то время на полтину можно было купить хорошую корову или 8 коробов ржи, которой хватит, чтобы засеять большое поле.
Иркутян впервые пересчитали три века назад // Комсомольская правда-Байкал : газета. — 17 мая 2004.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
