Общебурятские, племенные, территориальные, родовые, семейные божества и духи // «Буряты. Серия: Народы и культуры» (2004)

Шаманскому пантеону бурят необходимо дать еще одну характеристику -этническую, построенную на принципах распространенности или известности почитаемых существ. В этом плане выделяются божества общебурятские, пле­менные, то есть почитаемые в рамках расселения племени - булагатов, эхиритов, хоринцев и т.д., территориальные, то есть распространенные в пределах не­скольких родовых общин, улусно-общинные и, наконец, семейно-личные (Ми­хайлов. 1980. С. 73-99).

К общебурятским божествам и духам относили: Веч­ное Синее Небо и небожителей, их детей-ханов (Буха нойона, Хан Шаргая, Эрлена, Баян Хангая и т.д.), эжинов земли, крупных рек, озер, гор и островов - Ан­гары, Лены, Иркута, Байкала, Ольхона и т.д. Общебурятскими были культы ор­ла, лебедя, хоринских двух заянов, солнца, луны и некоторых звезд. Божества общебурятского значения за редким исключением относились к высшей иерар­хии и имели свою сферу деятельности. Каждое божество или группа божеств (тэнгри, уhан ханов и др.) требовали особых жертвоприношений, которые мог­ли быть коллективными и индивидуальными, кровавыми и бескровными, уми­лостивительными и благодарственными, устроены с участием или без участия шаманов. За исключением некоторых групп тэнгри и ханов, всем перечислен­ным божествам делались онгоны - изображения.

О тэнгри, ханах, великих эжинах и заянах существовали многочисленные мифы и легенды, в их честь слагались гимны и песни. В религиозной жизни ша­манистов рассмотренная нами группа богов играла очень важную роль.

Племенные и межплеменные божества. Ко времени прихода русских в Сибирь буряты делились на четыре основные племенные группы: булагатов, эхиритов, хонгодоров и хоринцев. Кроме того, существовали многочисленные группы монголов, ойратов, сартулов, эвенков и другие, кото­рые вошли в состав бурятской народности.

В XVIII-XIX в. родоплеменные отношения у бурят выступали в реликтовых формах, никаких политических институтов в рамках племен или племенных со­юзов не существовало. Однако отдельные признаки былых племенных органи­заций сохранялись: определенные территории, названия племенной принадлеж­ности, диалекты, племенные культы.

С.П. Балдаев утверждает, что каждое бурятское племя имело своего по­кровителя - тэнгри, тотем, культ племенных вождей и онгонов. По его мне­нию, племенными покровителями являются: у эхиритов - Хухэ Мунхэ тэнгри (Вечное Синее Небо), у булагатов - Будургуй Сагаан тэнгри (покровитель сне­га), у хонгодоров - Уураг Сагаан тэнгри (покровитель молочного хозяйства) и у хоринцев - Сахилгаан сагаан тэнгри (покровитель грозы, молнии) (Балдаев. 1960. С. 79).

Такое мнение о племенных тэнгри ничем не аргументировано. Оно не учи­тывает, что Хухэ Мунхэ тэнгри является культом особой категории, распростра­ненным одинаково среди всех бурят. Непонятно, почему божество снега должно было покровительствовать только булагатам, божество молочного хозяйства -хонгодорам и, наконец, божество света и молнии - хоринцам. В материалах М.Н. Хангалова, В. Михайлова, Ц. Жамцарано, Б.Э. Петри и П.П. Баторова, до­бросовестно и со знанием дела собранных почти у всех групп бурят, нет никаких указаний на то, что у бурятских племен были свои тэнгри - покровители. С.П. Балдаев, однако, прав, когда говорит о племенных тотемах. Общеизвестно, что булагаты считали своим предком быка - Буха нойона, эхириты - рыбу (на­лима), а хоринцы - лебедя (Хун Шубуун). Хонгодоры, по-видимому, утратили свой тотем и восприняли культ Буха нойона и лебедя.

Как уже сказано, культ Буха нойона вышел за рамки племенного, став об­щебурятским. Такую же трансформацию, но в меньшей степени претерпел хоринский культ лебедя. Тотемический предок эхиритов - пестрый налим - вовсе утратил культовое значение, оставив следы лишь в мифологии и в единичных обрядовых действиях.

О существовании культа племенных вождей-воителей можно говорить предположительно. С.П. Балдаев считает племенными вождями-воителями эхиритов Ажирая Бухе и его сподвижника Харамцгай Мэргэна (Балдаев. 1970. С. 81-82). В легендах и молитвенных текстах Ажирай выступает как грозное божество, богатырь, владеющий огромным белым дворцом. Ему посвящали черного коня, приносили жертвы в темную, безлунную ночь. Ажирай Бухе и Харамцгай Мэргэн возглавляли походы на врагов и погибли на Лене от враже­ских стрел. А.П. Окладников так оценил их роль в истории: "Как выдающие­ся баторы и отважные вожди бурятского племени, боровшиеся за свободу и независимость племен эхиритов и булагатов, как павшие смертью героев за ин­тересы своего племени, они считаются покровителями родовых вождей, обще­ственных деятелей, божествами силы и отваги, мужества и храбрости" (Оклад­ников. 1959. С. 177-185). Места погребения двух выдающихся воинов стали об­щеплеменным религиозным центром. Туда ездили поклоняться представители всех эхиритских и некоторых булагатских родов. Культ Ажирая Бухе и Харамцгая Мэргэна постепенно приобрел общебурятское значение. В годы Пер­вой мировой и Великой Отечественной войн известны случаи рецидивов этих культов (Манжигеев. 1978. С. 15).

Общеэхиритским является культ горы Байтог, самой высокой в верховьях Куды. В прошлом на общественное жертвоприношение тайлаган сюда собира­лись представители всех эхиритских родов. По сведениям, собранным во время полевых исследований, качугские и ольхонские буряты, не говоря о баяндаевских, ездили на священную гору вплоть до середины XIX в. В связи с ростом на­родонаселения, изменениями в социально-экономической жизни и другими об­стоятельствами многие родовые группы эхиритов перестали посещать Байтог, взамен этого установив в местах своего проживания "заменители" этой горы, где и устраивают родовые тайлаганы. Для сохранения принципа родоплеменной преемственности с алтаря (шэрээ) горы Байтог увозили священные камни и за­кладывали их под шэрээ новых мест молебствий.

О наличии племенного бога-воителя у булагатов судить трудно. Возможно, описанный нами Шаргай нойон был реальным лицом, за какие-то заслуги обо­жествленный булагатами. В некоторых легендах говорится, что Шаргай нойон проявил себя в борьбе с монгольским Шуухэр нойоном, вторгнувшимся в преде­лы Бурятии. Хотя впоследствии Шаргай нойон стал одним из общебурятских бо­гов, его булагатская принадлежность все же проступает. У эхиритов культ этот менее значителен, чем у булагатов.

Племенным булагатским является культ горы Ухэр-Манхай, находящейся недалеко от нынешнего пос. Усть-Орда в Иркутской области. Булагатские ро­ды, расселившиеся по Иде, Осе и другим местам, во время своих летних родовых тайлаганов обязательно упоминают Ухэр-Манхай. Готольские, шаралдаевские, алагуевские и другие шаманисты рассказывают, что их предки ездили на свой главный тайлаган на Ухэр-Манхай - на место племенного материнского после­да. Впоследствии по различным причинам они перестали его посещать, устано­вили свои родовые тайлаганы на новых местах расселения, заложив шэрээ из камней, привезенных с Ухэр-Манхая.

По-видимому, племенными булагатскими божествами были когда-то Ама Сагаан нойон - хозяин истока Ангары и Ундэр Сагаан нойон - хозяин Иркута. Местом пребывания Ама Сагаана считался Большой шаманский камень, нахо­дящийся в середине истока Ангары. Камень этот пользовался особым почитани­ем у бурят и служил местом дачи клятвы в особо важных случаях.

О племенных богах хонгодоров нет никаких данных. К.М. Герасимова, изу­чавшая религиозные верования в Тунке, пришла к выводу, что собственно хонгодорские культы установить невозможно, тункинские хонгодоры в значитель­ной степени являются носителями племенных культов булагатов (Герасимова. 1969. С. 122-123). Эти выводы полностью относятся и к аларским хонгодорам, которые ревностно почитали Буха нойона, Шаргай нойона и др. В конце XIX – начале XX в. среди аларских хонгодоров распространены были и некоторые эхиритские культы — "хозяев" р. Лены, о-ва Ольхон и т.д.

По мнению К.М. Герасимовой, "религиозные культы хоринских бурят в про­шлом были связаны с Ольхоном, западным берегом оз. Байкал, Баргузином, южной частью Бурятии и Монголией" (Герасимова. 1969. С. 130). Агинские бу­ряты, относящиеся к племени хори, до принятия ламаизма "призывали на по­мощь владык Онона, озера Бальджин и княжеского рода Борджигин" (Стуков. 1885. С. 60-61). К общехоринским она относит культы Девяти монголов, или Буурал баабаев, хозяев горы Барагхан в Баргузине, Алтанай-обо в Еравне, Чесанского обо в Кижинге и ряд других (Герасимова. 1969. С. 126-127).

Если учесть, что онгоны - это, в основном, изображения богов и духов, в числе которых были племенные, то надо признать существование племенных онтонов. Такого же мнения были Ц. Жамцарано и СП. Балдаев. Ц. Жамцарано считал онгон Хошонгод одним из популярнейших у хоринских бурят, покрови­тельствующим скотоводству (Жамцарано. 1909. С. 382). У хонгодоров, эхиритов и булагатов такого онгона не было.

Под территориальными божествами и духами имеются в виду те, которые вышли за пределы родовых рамок и приобрели бо­лее или менее широкое распространение. Появление такой группы в пантеоне бурят обусловлено распадом родоплеменных отношений и заменой их террито­риальной организацией. Ответвление от родов все новых и новых патриархаль­но-семейных общин, дававших начало новым "ветвям" родов, было характер­ным явлением в бурятском обществе после вхождения в состав России. Это при­водило к переселениям и к смешению с чужеродными группами. По расчетам И.А. Асалханова (Асалханов. 1960. С. 77-80), из 60 коренных бурятских родов в разное время отпочковался 61 род, которые расселились по всей Бурятии. В ре­зультате в конце XIX - начале XX в. почти не было ведомства, в котором бы жи­ли представители только одного рода. Официальные роды у большинства предбайкальских и забайкальских бурят не представляли собой единого целого.

Усиленный процесс дробления и смешения родов отразился и на шаманском пантеоне - произошло перемещение и смешение родовых культов и появление территориальных.

Территориальных богов в рассматриваемое время было чрезвычайно много. К ним относились: 1) эжины сравнительно крупных рек, озер, гор, необычных скал; 2) буудал бурханы, то есть спустившиеся с неба боги; 3) души умерших крупных шаманов; 4) души людей, умерших раньше времени и по каким-либо причинам ставших почитаемыми; 5) онгоны. Одни из них почитались в пределах двух-трех родовых групп или одного-двух ведомств, другие охватывали до десят­ка родов или несколько ведомств и, наконец, третьи - значительные географи­ческие районы (уезды или округа). Например, эжин р. Мурин в Эхиритах почи­тался всеми эхиритскими и булагатскими группами, жившими в ее бассейне; эжин Посольска на Байкале - бурятами Кударийского ведомства, куда входили 18 родовых групп; эжину оз. Аляты в Алари поклонялись икинаты, хонгодоры и готолы, жившие вокруг озера.

Территориальными являются так называемые ардайские, тарасинские и обусинские ахануты (старцы) - духи знаменитых шаманов из кудинских степей и улусов Тараса и Обуса. У аларо-балаганских бурят широкой известностью пользовались умершие знаменитые шаманы Одирхен Алхунсаев и Балихай Тангаранов.

У ольхонских, качугских и кудинских бурят особым почитанием пользова­лись монгол-бурханы, последние были известны байкало-кударинцам и хоринцам Забайкалья.

Очень много было территориальных онгонов, под которыми следует пони­мать не только изображения духов, но и самих духов. Перечислим лишь некото­рые наиболее известные: горные (хадайн) онгоны, изображавшие умерших шаманов и распространенные главным образом среди кудинских, верхоленских и ольхонских бурят; онгон - хозяин желтого козла (шара тэхын эжин) был извес­тен кудинским, верхоленским и хоринским бурятам; луговые женщины (нугын изынууд) - покровительницы покосов и утугов, а также детей и домашнего ско­та у балаганских бурят; Аида Бара, распространенный среди всех добайкальских, а также тункинских и байкало-кударинских бурят. К территориальным должны быть отнесены эжины некоторых скал, имеющих древние изображения и считающиеся священными. Такие скалы имелись всюду - на Лене, Ольхоне, побережье Байкала, Ангаре, в Тунке и Забайкалье.

В общем пантеоне бурят конца XIX - начала XX в. территориальные боже­ства преобладали. Каждому из них приносили жертвы коллективные и индиви­дуальные, кровавые и бескровные. Они в большинстве своем суть души людей, живших реально, но больше всего шаманов и шаманок, умерших преждевремен­но людей. Их биографические данные сравнительно легко установить. Почти все они жили в XVII-XIX в., а некоторые и в начале XX в. О каждом из них име­лись легенды, предания или просто устные рассказы, в их честь были сложены гимны или молитвенные тексты - дурдалга, исполняемые шаманами во время обряда жертвоприношения или же освящения их изображений (онгонов). Коли­чество территориальных божеств увеличивалось беспрерывно.

Родовые духи и культы. По данным И.А. Асалханова, к началу XX в. насчитывалось 196 бурятских родов. Одни роды занимали более или ме­нее компактную территорию, а другие жили рассеянно, отдельными, изолиро­ванными друг от друга группами.

Несмотря на громадные изменения в социально-экономическом строе бурят после вхождения в состав России, в конце XIX — начале XX в. пережитки родо­вых отношений сохранялись во многих сферах. Наиболее живучими они оказа­лись в шаманизме. Описывая структуру территориально-родственных союзов у бурят Предбайкалья, Б.Э. Петри писал: "Каждый род живет совершенно отдель­но в своем собственном улусе и кочует самостоятельно, каждый род имеет сво­его "старшего" в роде, отдельную религиозную касту, своих собственных богов-покровителей, которые не почитаются их территориальными родственниками. Тайлаган каждый род справляет самостоятельно" (Петри. 1924. С. 18—19).

К родовым духам относились: духи предков рода; духи родовых шаманов и шаманок; души преждевременно умерших людей этого рода и ставших почему-либо почитаемыми; эжины местности, занимаемой родовой группой, или каких-либо урочищ, скал, священного дерева и т.д.; онгоны.

Отпочковавшиеся и переселившиеся в другие места ветви родов, с одной сто­роны, сохраняли некоторые свои родовые культы, с другой — воспринимали культы тех родов, на территории которых селились. Различные монгольские, ойратские и другие группы, прибывшие в Бурятию в разное время, не забывали духов прежних родовых предков и посвящали им родовые молебствия.

К родовым культам могут быть отнесены некоторые "спустившиеся с неба камни" (буудал шулуун). В Бохане у подножия горы Шаманка находился боль­шой священный камень, почитаемый готольцами. Выходцы из Шаралдаевского рода в местности Харанье считали своей святыней большой камень с отверсти­ем в центре. Буудал шулууны имелись во втором Олзоевском роде Унгинского ведомства и в других местах.

Божества и духи улусов. Каждый улус или группа близких (не­посредственно соседствовавших мелких) улусов помимо территориальных, пле­менных и родовых имел свои местные божества. Обычно в состав последних входили эжины местной горы, озера, речки, духи рядовых шаманов и людей, умерших преждевременной смертью или чем-то обиженных при жизни, души пред­ков улуса. К улусным святыням относились места захоронений шаманов и шама­нок, целебные источники аршаны и "спустившиеся с неба камни" (буудал шулуун).

Улусно-общинными были некоторые онгоны, например хадайн онгон (гор­ные онгоны), хранимые в долбленном деревянном ящике или сумке вблизи зим­него улуса на горе или у ее подножия. Функции горных онгонов были двоякие: с одной стороны, в совокупности они являлись прерогативой всего улуса, общины и покровительствовали всем улусникам, с другой - поставленные (или заведен­ные) индивидуально каким-нибудь хозяином, они покровительствовали отдель­ной семье, хозяйству.

Наиболее популярными из улусных духов, бывших объектом почитания, были души умерших стариков и шаманов, получившие название убгэд - стари­ки. По шаманским представлениям старики, переселяясь в загробный мир, име­ют возможность близко общаться с божествами высших категорий и могут ока­заться ходатаями и заступниками своих потомков. Их заботы можно подкреп­лять постоянными жертвоприношениями.

В каждом улусе имелись и свои собственные духи низшей категории: ада, боохолдой, анахай, дахабари и пр. Например, улус Улей Балаганского ведомства славился своими 366 боохолдоями - духами молодых людей, умерших во время эпидемии. В народе бытуют рассказы об их кознях и шутках над людьми и целая система обрядов и запретов, чтобы не стать их жертвой.

Семейные духи-покровители. Поскольку первичной ячей­кой бурятского общества являлась семья, существовавшая в двух формах, – большая патриархальная и отдельная малая, то каждая из этих семей имела сво­их домашних богов и систему обязательно отправляемых обрядов. Имелись и индивидуальные культы и личные духи-покровители.

Буудалы (от слова бууха - спускаться, буудал - спустившийся с неба) - это каменные и бронзовые ножи, топоры, скребки и другие предметы, находимые в лесу, в степи, на пашнях. По воззрениям шаманистов, буудалы — это стрелы, пу­щенные с неба богами и потому обладающие сверхъестественными свойствами, но вовсе не боги или духи сами. Нашедшие их устраивали особый обряд с помо­щью шамана и хранили в качестве оберега в специальных столбах с углублени­ями. Каждый хозяин дома весной и осенью совершал обряд омовения и брызга­нья своему буудалу. Обладателей буудалов, как правило, было немного.

По шаманским поверьям, отдельные личности или семьи имели своих лич­ных духов низшего разряда - ада, боохолдоев и т.п. Этих духов "хозяева" корми­ли, "призывали" к порядку, если это требовалось.