Новая экономическая политика в Иркутской области

Возрождение промышленности началось с реализацией большевиками новой экономи­ческой политики, вынужденно реанимировав­шей товарно-денежные отношения. С осени 1921 г. по лето 1922 г. власти пошли на ради­кальную либерализацию экономики. Снима­лись ограничения на свободу товарооборота, право торговли получили не только все госу­дарственные и кооперативные организации, но и частные лица. Цены «отпускались», пред­приятиям разрешено самостоятельно распо­ряжаться прибылью. Упразднялись трудовая повинность и карточная система, были лега­лизованы частная собственность и частное предпринимательство. Восстановлена кредитно-банковская система, ярмарки, биржи.

Вместе с тем проникновение рыночных отношений в советскую экономику имело свои пределы. Государство строго охраняло «командные высоты» в народном хозяйстве: транспорт, крупную промышленность, внеш­нюю торговлю. Государственная монополия внешней торговли резко ограничивала не толь­ко потребительский, но и производственный импорт, тем самым обеспечивались высокие цены на продукцию отечественной промыш­ленности. Рост собственного крестьянского потребления не позволял восстановить до­революционный уровень экспорта. Поэтому особую роль в ближайших планах государства играло сосредоточение в своём распоряже­нии максимальных объёмов сельскохозяйст­венной продукции и накопление капиталов. В дальнейшем применение внеэкономических методов регулирования расширяется.

К осени 1921 г. предприятия, находящи­еся в ведении Иркутского губернского со­вета народного хозяйства, поделили на две группы. Первая группа из наиболее крупных предприятий находилась на государственном снабжении и работала по утверждённой го­сударством же производственной программе. В дальнейшем часть производств этой груп­пы переводились на хозрасчёт. Вторая группа включала уже «самоснабжающиеся» предпри­ятия, находящиеся на хозрасчёте и самосто­ятельно изыскивающие сырьё, главным об­разом на местном рынке. К 1 мая 1922 г. все предприятия были переведены на хозрасчёт.

Бездействующие предприятия, признан­ные неперспективными, сдавались в арен­ду кооперативам, артелям и частным лицам. К 1 октября 1922 г. государство сдало в аренду 25 предприятий Иркутской губернии, вернуло прежним владельцам два, планировало пере­дать в аренду 42, закрыло 13. Если в первые годы НЭПа среди арендаторов преобладали кооперативы, то затем перевес получили част­ные лица.

С лета 1922 г. большевики берут курс на восстановление ослабленной роли государства в экономике, на ремонополизацию рынка. Го­сударственные предприятия объединяются в производственные тресты. Тресты возглавля­лись правлениями, выступавшими от имени предприятий на рынке. Сами предприятия не имели права юридического лица и не распоря­жались собственными средствами. В декабре 1921 г. образован трест «Лензолото», в октябре 1922 г. «Черембасстрест», в ноябре 1922 г. «Винтрест», «Ангарометалл», «Иркгублестрест». В октябре 1925 г. кожевенные предприятия Си­бири объединены в «Сибкожтрест».

Поскольку тресты имели слабый тор­говый аппарат и не справлялись со сбытом, стали создаваться синдикаты, ведающие тор­говлей, сбытом продукции и распределением заказов среди предприятий. В конце в 1922 г. в Сибири организованы 16 синдикатов, в т. ч. «Кожсиндикат», «Текстильсиндикат», «Швейпромсиндикат» и т. д. Синдикаты являлись юридическими лицами и подчинялись Высше­му совету народного хозяйства РСФСР.

Промышленность Приангарья к 1923 -1924 гг. располагала угольными и золотодо­бывающими предприятиями общегосудар­ственного значения, винокуренными заводами общесибирского значения и многочисленными предприятиями местного значения, состоящи­ми в ведении губернского отдела местного хо­зяйства. По данным промышленной переписи 1923     г., частному сектору принадлежало в Иркутской губернии 343 предприятия (76 % всех предприятий). На одно частное производство в среднем приходилось два работника, на одно государственное - 149, на одно кооператив­ное - 28. Таким образом, частная промышлен­ность региона объединяла, главным образом, мелкие предприятия кустарно ремесленного типа. Подобные производства преимуществен­но ориентировались на местный рынок, находясь в сильной зависимости от покупательной способности жителей. Необеспеченность рын­ка товарами из кожи стимулировала население сдавать сырьё на переработку, обеспечив рост мелких кустарных предприятий.

Частная инициатива имела существенное значение в лесозаготовках и добыче слюды. Так, в 1924 - 1925 гг. в Слюдянском районе действовало 2 государственных и 3 частных предприятия. В 1926 г. «Иркгублестрест» лик­видирован с передачей предприятий в ведение отделов местного хозяйства Иркутского, Тулуновского и Киренского округов. Государствен­ная лесная промышленность оказалась не в состоянии удовлетворить товарные запросы рынка. В 1926 г. в Иркутском округе 56 % дре­весины заготовили частные лица.

К 1922 г. в Иркутске заново отстроен ко­жевенный завод «Сибирмонгол», основанный в 1915 г. и пострадавший от пожара в 1919 г. Переименованный в «Государственный ко­жевенный завод № 3 имени Марата», он вы­пускал в основном подошвенную продукцию и насчитывал около 300 рабочих.

Также в 1922 г. произведены ремонты Слюдянского и Покровского стеклоделательных за­водов, Усольских кожевенного и солеваренного заводов, Усольской спичечной фабрики. В 1923 г. мелкие предприятия объединены в пимокатную фабрику. На Хайтинской фаянсо-фарфоровой фабрике «Сибфарфор» построе­ны новые цеха. На 1 января 1923 г. численность рабочих в Иркутской

К середине 1923 г. в Иркутской губернии действовало 64 цензовых предприятия, а местная промышленность достигла 30 - 40 % от показателей 1917 г. Сказывался недостаток капитальных вложений и оборотных средств. Положение предприятий осложнялось жёст­кой налоговой политикой. Благоприятнее развивалось кожевенное, солеваренное и спи­чечное производства, которые почти достигли дореволюционного уровня, 90 % от 1917 г., при этом сокращалось число занятых.

Росла добыча золота в регионе. В Ленско-Витимском золотоносном районе добыто в 1921 г. 407 кг золота, в 1922 г. - 2898 кг, в 1923 г. - 4164 кг, в 1924 г. - 5960 кг, в 1925 г. -7558 кг, в 1926 г. - 9560 кг⁸. Приводятся и несколько большие данные. Подавляющую часть золота дала государственная добыча, а в указанные годы из каждых 5 кг золота, добытых в СССР, 2 кг приходилось на долю района. Правда, так и не были достигнуты ре­кордные показатели 1915 г., оцениваемые от 14483 до 16397 кг.

С 1923 г. облегчается доступ частного ка­питала в золотодобычу, арендаторам и стара­телям предоставляются льготы. Государство концентрирует средства на разработке круп­ных месторождений, уступая разработку мел­ких частнику. Если в 1923 г. старатели добыли 36 кг, то в 1924 г. уже 204 кг.

1 октября 1925 г. район Ленских при­исков передан в концессию акционерному обществу «Лена-Голдфилдс Лимитед». Дого­вор стал крупнейшей концессией в горной промышленности СССР. На концессию в 1925/1926 г. приходилось 40 % рабочих Ир­кутского округа и 35,4 % стоимости его вало­вой продукции. В дальнейшем из-за перехода с подземных работ на старательскую добы­чу число занятых в концессии сокращалось. При оговорённой концессионным договором годовой норме в 6400 кг в 1927 г. на Ленских приисках добыто 7991 кг, в 1928 г. - 6370 кг, в 1929 г. - 2528 кг, в 1930 г. - 552 кг. Нарастал конфликт государства с частной концессией, и летом 1930 г. она прекращает свою деятель­ность.

Дольше продолжался спад в угольной промышленности Приангарья. Если в 1913 г. добыто 468200 т угля, в 1917 г. - 1,259 млн т, в 1920 г. - 476600 т, в 1921 г. - 462400 т. Добы­ваемый даже в меньших количествах уголь не находил сбыта, предприятия испытывали хро­нический дефицит оборотных средств, уволь­няли шахтёров. За 1921 - 1924 гг. численность рабочих в Черемховском бассейне уменьши­лась более чем вдвое: с 4171 до 1893 человек. Только в 1925 - 1926 гг. положение начинает улучшаться, на развитие шахт направлен 1 млн руб., численность занятых возрастает на треть. Немного, но превышена добыча 1920 г., практически полностью налажен сбыт угля.

Ряда предприятий коснулось указание Сибревкома «о хозяйственной целесообраз­ности». Так вновь запущенные весной-летом 1921 г. Николаевский и Лучихинский железо­делательные заводы провели небольшую ре­конструкцию прокатного и плавильного про­изводств, но задолжали государству 160000 руб. 15 мая 1923 г. Сибревком постановил лик­видировать эти заводы как устаревшие и тре­бовавшие для реконструкции «непосильных» затрат. Пригодное оборудование вывезено в Черемхово, Усолье, Тельму. До 1500 служащих остались без работы, а местные крестьяне -без подсобных заработков. Кроме того, ли­шились сырья и закрылись металлический и сельскохозяйственный заводы в Иркутске.

С 1924 г. отмечается рост цензовой про­мышленности Иркутской губернии. За 1924 -1926 гг. число цензовых предприятий уве­личилось с 71 до 100, валовая продукция до 28,3 млн руб., количество рабочих с 12408 до 15710 человек. При этом в промышленности местного значения проявилась устойчивая тенденция к концентрации производства – число предприятий сократилось с 45 до 35 при росте численности рабочих с 2900 до 5900 человек. Доля выпускаемой ими продукции стабильно составляла около 5 млн руб. в год. Местная промышленность Приангарья оста­валась слабо оснащённой, имела изношенное оборудование полукустарного типа, но в Си­бири являлась наиболее развитой.

Прочные позиции в период НЭПа занял частный капитал и в сфере торговли, что спо­собствовало преодолению товарного дефици­та и восстановлению хозяйственных связей. С 3 июля 1921 г. началась выдача разреше­ний на торговлю. В июле в Иркутске выдано 467 разрешений на торговлю, в августе - 522. С осени 1921 г. частный капитал допущен и к крупной оптовой торговле между регионами. К концу 1922 г. в Иркутске из 1251 торгового предприятия 1202 являлись частными, 34 го­сударственными и 15 кооперативными.

Быстро рос торговый оборот. Число тор­говых предприятий за 1922/1923 г. в Иркут­ской губернии выросло с 2500 до 3242. В это же время в пределах Сибири на частный капитал приходилось более 85 % товарооборота, что говорит о его победе в конкуренции с государством и кооперативами. 23 февраля 1925 г. было создано Общество взаимного кредита. К 1 октября 1926 г. оно объединяло 688 человек с частным капиталом в 661500 руб. Через об­щество государство регулировало и контроли­ровало деятельность частного капитала.

Однако уже с начала 1924 г. отношение го­сударства к частной торговле меняется. Столк­нувшись с ростом цен на сельхозпродукты, государство вынуждено было снижать их экспорт. Частный капитал объявлен главным виновником этого кризиса. Вводятся предель­ные продажные и закупочные цены для госу­дарственных и кооперативных предприятий, установленные ниже рыночных. Сокращается кредитование частников, повышаются налоги, продукцию государственной промышленно­сти предписывается реализовать преимущественно через кооперативы¹¹. Часть торговцев попыталась переориентироваться с торговли промышленными товарами на закупки сель­хозпродукции. Другие частники ликвидиро­вали свои торговые предприятия. В Иркут­ске закрыты крупнейшие фирмы Розенбаума, С.Я. Дорона и К⁰ (крупчатка, бакалея), Берковича и др. Доля частного торгового оборо­та снижается с 64 % в 1922 г. до 48 % к 1925 г. Ещё более резким было сокращение торгов­ли в уездах: в Верхоленском закрылись все 9 частных фирм, в Тулуновском частный оборот уменьшился в 2,6 раза. В целом же по Сибири с 1925 по 1929 г. число частных торговых пред­приятий сократилось в 3,5 раза, а их доля в то­варообороте до 5,5 %.

Государственная и кооперативная тор­говля оказалась не способна компенсировать резкое сокращение частной деятельности. На городских рынках возродился натуральный обмен. Государство усиливает администра­тивное давление теперь уже в сфере торговли сельхозпродуктами. Секретным циркуляром Сибревком в октябре 1924 г. запрещает подачу вагонов под частные хлебные грузы. Иркут­ский губвнутторг запретил частным торгов­цам приобретать хлеб в губернии. Сокраща­ется и так ограниченное участие частных лиц (с 1923 по 1925 г. с 16 % до 3,4 %) и кооперати­вов (с 14% до 11 %) в операциях Иркутской товарной биржи при одновременном росте доли государственных структур.

В апреле 1925 г. пленум ЦК РКП(б) снова корректирует условия торговли в сторону их либерализации. Государственные банки уве­личивают кредиты частникам, смягчаются условия отпуска им промышленных товаров, снижаются налоги. Однако в целом ставка на директивные методы управления экономикой сохраняется. Государство снижает цены, вво­дит средний процент прибыли, устанавливает зачастую необоснованные производственные задания по себестоимости и производитель­ности труда. В это же время новое изменение административно-территориального деления в июне 1926 г. с упразднением Иркутской гу­бернии и образованием Иркутского, Киренского и Тулуновского (Тулунского) округов в составе Сибирского края вновь вызвало пере­подчинение производств, в очередной раз от­рицательно сказавшись на налаженных хозяй­ственных связях. В итоге замедляются темпы промышленного производства, и особенно местного. Если на территории относительно промышленно развитого Иркутского округа в 1924/1925 г. прирост промышленности мест­ного значения составил 52 %, то в 1925/1926 г. -37 %, в 1926/1927 г. - 28 %, в 1927/1928 г. - 24 %. Дореволюционный уровень почти достигнут, следовательно, исчерпан потенциал восстано­вительного развития. Однако главная причина замедления роста местной промышленности -хроническая нехватка капитальных вложений. С их общего объёма за 1926 - 1929 гг. в 42 млн руб. предприятия местной промышленности получили всего 814 тыс. руб.¹³ Отсюда работа на устаревшем и изношенном оборудовании при низкой механизации с преобладанием ручного труда. Удалось частично переоборудо­вать некоторые предприятия в Иркутске и Усолье. Напротив, другие производства длительно простаивают из-за поломок оборудования, нехватки сырья или проблем со сбытом. На­пример, на 1926 г. в Иркутске «временно» без­действовали заводы: кожевенный, мыловарен­ный, маслобойный, маслоочистительный, три пивоваренных, кирпичный «Глинофарфорфаянс» (в Лисихе)¹⁴. По решению государствен­ных органов к числу подлежащих консервации или передаче кооперации предназначены не­рентабельные Бархатовская писчебумажная фабрика, Тальцинский и Слюдянский стекло­делательные заводы.

Кустарно-ремесленная промышленность преобладала в Тулуновском и Киренском окру­гах, а в Иркутском за 1927/1928 г. увеличивает производство на 63 % (с 10,5 до 17,1 млн руб.), в 4 раза превзойдя местную промышленность по выпуску продукции. Тем самым неболь­шие мастерские подтвердили умение лучше ориентироваться на запросы рынка. С орга­низацией в июле 1926 г. Иркутского промыс­лового союза заметно ускоряется кооперация кустарей. Число входящих в этот союз арте­лей за 1927 - 1928 гг. увеличилось с 31 до 78, а кооперированных кустарей - с 765 до 3853. К 1928 г. 86 % кустарей работало в общих ма­стерских. Промысловая кооперация укрепля­ет свои позиции в снабжении кустарей сырьём и сбыте их продукции, усиливается снабженческо-сбытовая централизация. В 1927/1928 г. Иркутский промысловый союз обеспечил по­ставки 29 % сырья артелей и реализацию 33 % продукции, в 1928/1929 г. 20 % и 15 % соответ­ственно¹⁵. Промысловая кооперация играла двойственную роль, будучи одновременно и конкурентом частных посредников, и сферой, куда в ответ на административное и налого­вое давление государства перетекал частный капитал. 

С 1928 г. усиливается вмешательство государства и в деятельность кооперации.

Политика государства по вытеснению частного капитала вынуждает часть предпри­нимателей перейти к нелегальной деятельно­сти. Таковая отличалась большим разнообра­зием: ростовщичество, сдача производств в аренду, маскировка частных предприятий под кооперативы. Государство форсирует увели­чение налоговых ставок и платежей, ужесто­чает систему их сбора вплоть до конфиска­ции. Свёртывается кредитование частников, ликвидируется Общество взаимного кредита. Например, в Киренском округе к 1929 г. из 128 торговых заведений 8 частные, 25 государ­ственные, остальные кооперативные.

Валовая продукция частных цензовых предприятий сократилась с 1925/1926 по 1927/1928 г. в 4,4 раза, а в 1928/1929 г. они полностью ликвидированы. Резко сокраща­ется число (с 336 до 180) небольших мастер­ских, облагаемых уравнительным сбором, и в 1,6 раза их оборот. В 1928 г. после «санитарно-технического обследования» в Иркутском округе закрыты 126 частных кожевенных за­водов, в Тулуновском - 42. Это снизило долю частника на рынке кожевенного сырья с 30 до 5 %. Как и в 1924 г., государственные пред­приятия не смогли ни компенсировать произ­ведённую частниками продукцию, ни обеспе­чить потребности населения. К 1929 г. частная промышленность Приангарья практически полностью ликвидирована.

Источник: "Иркутский край. Четыре века..." И. 2012