Нижнеудинск. Из воспоминаний Броневского С. Б. // Братющенко Ю. В. «К летописи Нижнеудинска» (2007)

Третий из высокопоставленных чиновников, оставивших сведения о Ниж-неудинске, — Семен Богданович Броневский (1776—1858). Он прошел слож­ный жизненный путь: служба прапорщиком на Кавказе (1803-1808), затем - в Западной Сибири (Омск, Тобольск) до генерал-майора. В 1834—1837 гг. — ге­нерал-губернатор Восточной Сибири. Закончил службу в качестве перво­присутствующего в Сенате. О его жизни и деятельности мы узнаем из руко­писных «Записок», на которых он надписал: «Заметки из моей жизни, соб­ственноручно мною записываемые на память многочисленному семейству»[1].

В Нижнеудинске он, кроме проезда из Тобольска в Иркутск, бывал не­однократно: во время поездки в Минусинский округ и обратно, при возвраще­нии из Иркутска в Санкт-Петербург в 1837 г., но ограничился лишь одной короткой записью о Нижнеудинске.

«За Канском оканчивается граница Енисейской губернии через несколько стан­ций, и обозначенная рекою Бирюсою[2] начинается Иркутская губерния. Исполин из всех возможных губерний по объему и протяжению. Местность гористая, но дорога, мосты, гати и почтовые дома, памятники бывшего Губернатора Трескина, весьма хороши.

Нижнеудинск. Город Нижнеудинск на реке Уде или Чуне, сжатый в горах и лесах, состоит из нескольких домов, но если бы не подгородная слобода, раскину­тая на левом берегу реки, то едва ли бы заслуживал названия города. Однако в нем все присутственные места и даже окружной начальник с окружным управле­нием. 500-верстное разстояние от губернского города было основанием учреждения окружного управления. Дела по ревизии моей, по неважному их объему, оказались в удовлетворительном состоянии. Населенность округа довольно значительная — 35 тыс. душ обоего пола. Деревни по дороге велики и устройство их порядочное.

Вообще, приближаясь к пределам Иркутска, места, хотя такие же гористые, но более открыты. Населенность придвинута к большой коммерческой дороге, ви­дима, промышленность обнажила поля от лесов и смягчила несколько угрюмую природу»[3].

Броневский неоднократно в своих «Записках» обращался к теме золотопро­мышленности. Не стану приводить все его упоминания (отдельная большая тема), ограничусь лишь проектом, который у него родился именно на Бирюсе и юге Ени­сейской губернии.

«Я бы полагал из ссыльных поселенцев, не получивших еще твердой оседлости и права гражданства, и вновь прибывающих формировать роты и вместо Казаков, теперь употребляемых для присмотра на счет золотопромышленников, иметь кадр из 2 офицеров, 12 унтер-офицеров инвалидных или тех же казаков на каждую роту, пола­гая ее в 250 человек. Кадр, явясь в назначен­ный срок на сборное место, принимает посе­ленцев, отводит на место работ, при помо­щи подрядчика и на его продовольствие смот­рит за нравственностью и по окончании ра­бот приводит назад на сборное место смот­рителям попечений. Деньги выработанные рас­честь на каждое лицо и, выдав из них на руки людям не более половины, другую приращатъ процентами в казенном кредитном месте. Когда же накопятся суммы значительно, вы­строить дом, купить скот и прочее обзаведе­ние. За такого исправного поселенца и невес­ты пойдут охотно, или его примут в семью старожилы, и казна избавлена будет от из­держек со своей стороны. Кадры тоже по со­глашению золотопромышленников будут на их содержании в рабочее время, а если где и зи­мою промывка не прекращается, то круглый год. При такой мере можно ожи­дать желанных последствий к благополучию поселенцев, и бесприютное бродяж­ничество, тревожащее общее спокойствие, через несколько лет исчезнет.

Если от каждого рабочего в подкрепление поступит в год 150руб. ассигнаци­ями, то в четыре года будет уже суммы 600 руб., достаточной с избытком к хорошему водворению одной семьи. Всякому известно, что многие вырабатывают от 300-1000руб. и счастливые на старательской работе приобретают еще более, особенно, если попадаются самородки.

Для неспособных к работе и престарелых поселенцев можно придумать домы призрения трудящихся. Выделка овчин на тулупы, кож: для обуви и шитье платья рабочим, также ткачество сукна и прочего доставят прибыльное занятие и про­питание, набогатившиеся золотодобыватели при испытанной их щедрости не откажутся на пожертвование»[4].

С открытием в декабре 1835 г. в Иркутской губернии частной золотопромыш­ленности не только в торгово-промышленных кругах, а и среди высших чинов гу­бернской администрации началась лихорадка золотоискательства.

Исследователи экономики края приводили удручающие факты, которые не мог не знать и Броневский. Н.С. Щукин писал: «Золото убило нарождающуюся фабричную промышленность. Одна компания завела было в Иркутске кожевен­ный завод для выделки опойков, но по недостатку работников должна была за­крыть его». Попытка устроить свеклосахарный завод (мечта Броневского. — Ю. Б.) также не увенчалась успехом. Причина тому — дороговизна съестных при­пасов и рабочих рук. Если чернорабочий получал в 1837 г. в день 70—80 коп. асе, то в 1842 г. он получал уже от 2 до 2 руб. 50 коп.[5] И. Боголюбов писал: «Купцы и приказчики, возвращавшиеся с ярмарок в 1837 и [18J38 годах, большей частью не имея подорожен[6], вынуждены были за тройку вольных лошадей платить по 25 руб. асе. за каждую почти станцию Енисейской губернии». И еще: «При чрезвы­чайно малой численности Восточной Сибири во второй уже год (1837) существо­вания золотопромышленности, в Нижнеудинске трудно было отыскать какую-либо прислугу»[7].

Пик золотой ажиотации на Бирюсе пришелся на время губернаторства С.Б. Броневского. Он был вынужден имевшимися в его распоряжении средствами про­тивостоять новой негативной тенденции в экономике края. И именно поэтому нажил себе много мстительных врагов в лице недобросовестных купцов и золото­промышленников.

Здесь заметим, что С. Броневский был протеже М.М. Сперанского, который встретил Броневского в 1819 г. в Омске. По словам современника, «знаменитый М. Сперанский, обозревая Сибирь для того, чтобы составить для нея положение, в молодом капитане гвардии, исполнявшем тогда должность атамана казаков, нашел человека в уровень с высокими целями правительства, и, по засвидетель­ствованию Сперанского, Броневский с производством в полковники был назначен первым начальником вновь открываемой Омской области, из которой должны были разлиться гражданственность и просвещение в диких степях Средней Орды»[8].

Правда, здесь следует уточнить. Получается, что производство в полковники и назначение начальником Омской области произошло одновременно. Звание пол­ковника Броневскому было присвоено 22 августа 1818 г.[9], а исправляющим должностъ начальника Омской области он был назначен 14 июня 1823 г.[10] Спустя десять лет императору Николаю I достаточно было двухчасовой беседы с С. Броневским, чтобы назначить его генерал-губернатором Восточной Сибири. Так фа­ворит Сперанского через 15 лет после первой протекции занял его кресло.