Московские ворота

С 12 марта 1811 г. в Иркутске праздновалось десятилетие со дня восшествия на престол императора Александра I. И вот в дни торжеств родилась идея выразить верноподданические чувства с помощью устройства Триумфальных ворот. Выбор места их установки не представил больших трудностей.

Решено было поставить ворота на въезде в город. В Иркутске же исторически сложились четыре въезда: Московский, Заморский, Кругоморский и Якутский. Главный из них — Московский. К противоположному берегу Ангары с шестидесятых годов восемнадцатого столетия к Иркутску подходила Московская столбовая дорога — Московский тракт. Пе­реправившись через Ангару на плашкоутной переправе, гость города проходил через городскую заставу с караулом, в обязанность которого входила проверка документов и регистрация прибывающих в город. Вот около этой заставы и было решено возвести Триумфальные ворота, получившие название Московских. Через четыре месяца — 9 июля — уже состоялась торжественная закладка каменных Триумфальных ворот.

Закладку освятил при громе орудий преосвященный Вениамин. В фундамент Московских ворот под каждый пилон были заложены две памятные металлические доски с надписями. Текст первой доски гласил:

«Сии градские ворота воздвигнуты в 1811 г. магистратскими членами по случаю всерадостнейшего дня восшествия на высочайший престол государя императора Александра I, торжественно празднуемого 12 марта в ознаменование всеобщего верноподданейшего благоговения и признательности к благополучному царствованию в управление Сибирского генерал-губернатора Пестеля и Иркутского губернатора Трескина».

На второй доске было написано:

«Сии градские ворота воздвигнуты иждивением магистратских членов бургомистров: Алексея Мясникова и Ивана Баженова, ратманов: Гаврилы Белоголового, Александра Сибирякова, Александра Лычагова, Михайлы Мягкоступова и иркутского купца Лаврентия Зубова. План спроектирован губернским архитектором коллежским асессором Кругликовым, под руководстве которого производили строение коллежский асессор Канарский, губернский секретарь Третьяков и коллежский регистратор Карпущенков».

К сентябрю 1913 г. основные работы по строительству Московских ворот были окончены. Но открытие их было приурочено к 15 сентября, так как этот день – день коронования Александра I. Магистратские чины в генерал-губернаторском доме дали обед в честь такового события. Вечером, когда Московские ворота были красиво иллюминированы, преосвященный Вениамин и губернатор Н. И. Трескин посетили комнаты в верхнем этаже Московских ворот. Здесь им была препод­несена водка и предложен чай.

Согласно проекту губернского архитектора Я. А. Кругликова Московские воро­та представляли из себя громадную и сложную строительную конструкцию. Это было каменное четырёхэтажное здание в стиле ампир. Общая высота ворот состав­ляла 19 метров, а размеры в плане: длина — 16,3 метра и ширина — 7,1 метра. Ши­рина между пилонами для проезда транспорта равнялась 5,4 метра, а высота до цен­тра сводчатого верха — 10,9 метра. Два мощных пилона перекрывал аттик сложной формы, включающий два фронтона.

Фасад Московских ворот богато украшался различной лепниной, среди которой выделялись на нижнем фронтоне два симмет­ричных рога изобилия, изливающих из себя множество цветов и плодов. В метопах фриза попеременно располагались то голова быка, увенчанная венком, то постав­ленный на бок готический щит, в поле которого помещались и жезл Меркурия, и зубчатый верх крепостной стены, знамя, алебарда и другое оружие. В нишах, обве­дённых рамками, вписана дата: «12 марта 1811 г.». В каждом из пилонов и на каж­дом этаже располагались помещения для перевозчиков и караула.

В верхнем этаже был устроен небольшой зал, предусмотренный для торжественных встреч и прово­дов. Войти в этот зал можно было по двум лестничным маршам. Внутренние лест­ницы также связывали помещения всех ярусов. Зимой внутренние комнаты отап­ливались. Освещение помещений осуществлялось с помощью окон, расположен­ных с трёх сторон. На первом этаже имелись квадратные окна размером по стороне в один метр; на втором и третьем этажах — прямоугольные окна размерами метр на два. Зал же освещался с помощью полуциркульных окон. Первоначально Москов­ские ворота были окрашены в жёлтый цвет, а детали отделки — в белый.

Смысл лепных украшений расшифрован в статье «Московские Триумфальные ворота», опубликованной газетой «Иркутская жизнь» 22 мая 1916 г. Вот как надо было понимать изображения на воротах: «...Переведённый на слова символичес­кий язык характерных для того времени эмблем гласит о мощи города (стенная ко­рона), основанной на торговле (жезл Меркурия) продуктами культуры страны (сим­волы земледелия и скотоводства: цветы, плоды, голова быка) и обеспеченной над­лежащею властью (оружие и знамя). Таким образом, эти барельефы являются не пустым украшением, но выражением того высокого сочувствия и самосознания тогдашних граждан, о котором в свою очередь уже сами по себе свидетельствуют тяжёлые грандиозные формы самих ворот».

Об архитектурных достоинствах Московских ворот имеются как положитель­ные отклики, так и негативные. Известный иркутский городской архитектор Г. В. Бархин после анализа архитектурного  решения Московских ворот пришёл к заключению, что проект их выполнялся не в Иркутске, а в столице. Но прислан­ный в Иркутск проект неквалифицированно переделался. Отсюда понятно, что «ве­ликолепный по своему внешнему очерку, по массам, по основным пропорциям (памятник) поражает вместе с тем уродливостью деталей». Такое разнохарактер­ное восприятие отмечал ещё в 1827 г. такой тонкий ценитель и знаток искусства, как А. И. Мартос, являющийся сыном широко известного скульптора.

Вот что он писал в своих «Письмах о Восточной Сибири»:

«Триумфальные ворота, на Мос­ковском въезде находящиеся, имеют выступы с лишком 8 саженей, четыре полу­круглые колонны поддерживают аттик. Арка довольно правильна, но вообще вся масса слишком далека от пышного наименования (Триумфальных ворот), и труд­но различить, к какому ордеру принадлежали базы, капители колонн, карнизы и все то, что наклеено в архитраве. Чем прилежнее всматриваешься в эти Триумфальные ворота, тем сильнее бываешь убеждён, что здесь, в Иркутске, открыт седьмой орден Архитектуры, тот самый, за изображение коего один из последних королей французских определял артистам значительную награду».

В начале XX в. весьма критически отнёсся к Московским воротам Г. К. Лукомский, выразив это следующим образом: «В Иркутске арка полна очень характер­ных «провинциализмов» в формах зодчества: на арку нагружен фронтон, на нём — второй фронтон с прорезанною в нём аркою. Первый ярус этого курьёзного сооруже­ния покрыт рустовкою, в метопах — украшения, парапет оснащён ложными баляси­нами, модульоны карниза верхнего фронтона имеют необычную длину».

Иркутский художник Б. И. Лебединский, изучивший Московские ворота как памятник в натуре перед его сносом в 1929 г., так писал: «Московские ворота, явля­ясь интересным произведением стиля «ампир» в тоже время имели сильный про­винциальный оттенок в своих деталях, которые должны смущать взгляд как специалиста, так и простого зрителя.

Расширяющийся двойной фронтон является плохо связанным со средними колоннами, и это несовпадение непомерной тяжести и её подпоры особенно резке бросается в глаза. Не менее грубым является отсутствие капителей, заменённых кирпичными уступами. Наличники окон своей общей неувязкой со всем стилем сооружения также в сильной мере обесценивают проект.

Слепые триглифы, при интересной орнаментации метоп, непонятны и внося диссонанс, как и необыкновенно длинные модульоны карниза. Необходимо также отметить ложные балясины и рустовку, покрывающую весь первый ярус ворот. Н: всё это, как и другие менее значительные дефекты сооружения, искупается общей идеей композиции и довольно хорошей прорисовкой деталей».

И тем не менее, невзирая на все свои недостатки, объёмно-пространственная композиция Московских ворот имела хорошие пропорции и органично вписыва­лась в береговую застройку города. Силуэт Московских ворот при подъезде к Ир­кутску по Московскому тракту был виден издалека. Триумфальные ворота прида­вали въезду в город торжественность. Московские ворота стали неотъемлемой частью панорамы города и долгие годы служили его своеобразным символом.

Улица, на которой были поставлены ворота, называлась по имени приходской церкви Владимирской. Но после открытия ворот улица стала называться Московс­кой. Во второй четверти XIX в. иркутские улицы стали наименовываться по именам состоятельных купцов. Московская улица становится Ланинской. Но это новое на­звание не сразу привилось — долгое время она называлась двойным наименовани­ем: Московско-Ланинская. И только в начале XX в. последнее название закрепля­ется за улицей.

Со второй половины XIX в. прекращается проверка и регистрация документов и городских застав. Окончательно Московские ворота утрачивают роль городской зас­тавы после начала эксплуатации в 1891 г. понтонного моста.

С 1880 г. в помещениях верхнего этажа Московских ворот разместили Губернс­кий архив.

Как было сказано выше, после 1891 г. Московские ворота теряют своё первона­чальное предназначение пропускного пункта города. Помещения перестают использоваться для каких-либо нужд. Кроме того, городскими властями не была организована должная охрана здания. Была снята охрана даже единственного используемого помещения, где находился Губернский архив. Из архива, пользуясь бесконтрольно­стью, долгое время шло расхищение ценных материалов. Кражи были обнаружены только через много лет — 22 октября 1894 г. После этого неоднократно ставился вопрос о перенесении архива в другое помещение, охрану которого можно было бы организовать с меньшими затратами. Пол­ностью же архив был переведён из Московских ворот только в 1910 г.

После окончания строительства Московских ворот первый их ремонт был произведён в 1825 г. самим авто­ром проекта Яковом Алексеевичем Кругликовым. В 1843 г. под руковод­ством опытного иркутского строите­ля Петра Степановича Ивельского производится ещё один серьёзный ремонт Московских ворот. Затем ре­монты ворот производились редко и в небольших объёмах. Так, например, на ремонт ворот по городской смете 1908 г. выделялось всего лишь 300 руб­лей. Ко всему тому, зачастую ремон­ты ворот производились людьми не­умелыми и несведующими в делах ар­хитектуры. При таком отношении го­родских властей Московские ворота стали быстро ветшать. К разрушитель­ным силам относилось и воздействие природных явлений. 11 мая 1890 г. пронёсшаяся над городом буря сорвала с Московских ворот крышу, которую вскоре восстановили.

В 1905 г. была создана специальная комиссия, которая 13 июля этого же года осмотрела Московские ворота и Триумфальную арку на берегу Ангары. Комиссия констатировала, что эти строения, как исторические памятники, требуют ремонта строительных конструкций, благо­устройства и восстановления, особенно этого требовали Московские ворота. Необ­ходимо было произвести внешнюю художественную отделку потрескавшихся и осыпавшихся архитектурных элементов. Но существенных ремонтных работ так и не было произведено.

В 1909 г. созданная Городской управой комиссия специалистов исследовала при­чины разрушения Московских ворот. А вид этого исторического памятника был бе­зобразным и угрожающим обрушением. Здание Московских ворот за счёт просадки фундамента сильно наклонилось, грозя в неожиданный момент развалиться. По всей наружной поверхности пошли трещины, особенно большими они были на фасаде со стороны Ангары.

С этой же стороны почти весь декор отлетел. При вскрытии фунда­мента была определена причина его просадки. Вся конструкция ворот, весом около 75 тысяч пудов, была установлена на фундаменте, изготовленном из крупного реч­ного булыжника и залитого связующим известковым раствором. Но из-за близости к Ангаре сильно влагонасыщенный грунт разрушил и «вымыл» связующее раствора, и фундамент практически развалился. Комиссия категорически заявила, что пост­ройка находится в аварийном состоянии и подлежит немедленному сносу. Городс­кая управа согласилась с мнением комиссии, нашла подрядчика, заключила с ним договор и выделила немногим более 700 рублей на снос ворот. Узнав о таком решении, общественность выразила решительный протест в заявлении на имя городско­го головы и в телеграмме Императорской Археологической комиссии. Последняя признала Московские ворота в Иркутске редким и ценным для Сибири памятником и предложила сохранить их.

Такое же мнение высказали Петербургское общество архитекторов-художников и Академия художеств. В иркутской газете «Сибирь» в 1909 г., начиная со 143-го номера публикуется ряд статей Губернской Архивной комис­сии и Распорядительного комитета Отдела Географического общества, в которых рас­сказывалось о истории Московских ворот, о исторической их ценности и о дальней­шей судьбе. Изучив различные мнения, особая комиссия 1 ноября 1909 г. высказа­лась за сохранение Московских ворот и их капитальный ремонт. Иркутская Архи­вная комиссия поручает своему члену, священнику Ивану Никандровичу Дроздову, подготовить историческую справку, а городской архитектор Григорий Борисович Бархин должен был дать техническое заключение о состоянии памятника и предло­жить способы его сохранения. В июне 1912 г. выполняя это поручение, Г. Б. Бархин подробно обследовал Московские ворота.

Оба исследователя выполнили поручен­ную им работу, а результаты были опубликованы в «Трудах Иркутской учёной Архи­вной комиссии» за 1913 г. Кроме того, Г. Б. Бархин в январе 1913 г. выступил на со­брании членов Географического общества с подробным докладом «О реставрации художественно-архитектурных памятников в связи с сохранением Московских во­рот». Борьба общественности в 1911-1913 гг. закончилась победой: Городская управа приостановила разборку Московских ворот и планировала в ближайшее время изыс­кать шесть тысяч рублей на их поддержание. Практически, как это случалось нео­днократно, решение вопроса затянулось. А вскоре началась мировая война, которая прервала уже начавшиеся реставрационные работы.

В январе 1916 г. газета «Иркутская жизнь» писала: «По поводу отношения Иркут­ского Губернского управления об угрожающем опасностью состоянии Московских ворот, городской архитектор Охотников обратился в Городское управление с заявле­нием, в котором, присоединяясь к мнению бывшего городского архитектора Бархина о серьёзной опасности для проезжающих и проходящих около Московских ворот, сообщает, что снести этот исторический памятник нельзя, так как на основании ус­тава строительного обновление может быть произведено только с ведома Импера­торской Академии художников и Археологической комиссии с представлением Ми­нистерству внутренних дел чертежей памятника с описанием повреждений и ветхо­сти сооружения.

На основании этих событий городской архитектор просит Городс­кую управу ходатайствовать перед Думой об ассигновании необходимого кредита да снятия чертежей и фотографий для представления в Министерство внутренних дел Археологической комиссии и Академии художеств». В этом же году в связи с подго­товкой к празднованию четвертьвекового юбилея Великого Сибирского железнодо­рожного пути на страницах газеты «Иркутская жизнь» появилось предложение вос­становить Московские ворота и Триумфальную арку. В частности, в статье, посвя­щенной этому вопросу, писалось: «Блага, принесённые городу железной дорогой, невозможны были без деяний прошлых поколений. Восстановив Московские Три­умфальные ворота, мы почтим их память благородным делом». Наступившая рево­люционная эпоха полностью сняла вопрос о восстановлении Московских Триум­фальных ворот.

Иркутские повествования. 1661 - 1917 годы. В 2 т. / Автор-составитель А. К. Чернигов. Иркутск: "Оттиск", 2003. Т. 1.