История. Динамика и половозрастная структура населения Приангарья // «Современная история Иркутской области: 1992-2012» Т. 1 (2012)

К концу 1980-х гг. Иркутская область достигла пика своего демографического развития. По Всесоюзной переписи населения 1989 г. здесь проживало 2 825 тыс. чел., в том числе около 80,5 % - в городской местности. Более 890 тыс. - в городах Ир­кутской городской агломерации (Иркутск, Ангарск, Шелехов), в том числе 577 тыс. чел. - в областном центре. Еще 3 города насчитывали более 100 тыс. жителей каждый: Братск (255,7 тыс. чел.), Усть-Илимск (109,3 тыс. чел.) и Усолье-Сибирское (106,5 тыс. чел.). Кроме того, в более 70 малых и средних городов и рабочих поселков проживало более 860 тыс. чел.

С начала 1990-х гг. начался процесс сокращения численно­сти населения. За 1990—2010 гг. число жителей области уменьши­лось на 14 % (396,3 тыс. чел.). Темпы убыли населения были наи­более высоки до 2001-2002 гг., когда население области ежегод­но уменьшалось на 0,8-0,9 %.

Более высокими темпами сокращалась численность город­ского населения, что обусловило некоторое снижение его доли в общей численности населения области: до 79,5 % по переписи 2010 г. Горожане мобильнее, их более высокий профессионально-­образовательный уровень серьезно расширяет спектр возможных миграционных стратегий. И не случайно в 2006-2007 гг., напри­мер, их доля в миграционной убыли составляла 82,5-84,8 %. [10, с. 7]. Социально-экономический кризис и крайне низкий уровень жизни в большинстве сельских территорий области серьезно ог­раничивает возможности для передвижения.

Видимость дезурбанизационного тренда создало и то, что с целью снижения потребительских тарифов между переписями 1989 г и 2002 г. 12 городских поселений, в которых проживало более 40 тыс. чел., приобрели статус сельского поселения.

Масштабы Иркутской области определяют чрезвычайное разнообразие демографических процессов в разных ее частях, в том числе сельских (рис. 1). Убыль населения, равная или мень­шая, чем в среднем по области, за данный период отмечена лишь в 10 из 28, тогда как в 18 сельских районах численность населе­ния сократилась более чем на 10 %. В том числе в 7 из них насе­ление сократилось более чем на 20 %. При картографическом анализе хорошо прослеживается «ось», вдоль которой располо­жены такие районы: от Нижнеудинского на юго-западе до Бодай­бинского на северо-востоке области. Сопоставление динамики численности населения позволяет четко выделить и вектор нарас­тания темпов убыли населения: в этой группе на юго-западе он минимален (Нижнеудинский, Куйтунский, Чунский районы- убыль населения 15,6—17,1 %) и возрастает до максимальных значений на северо-востоке (Бодайбинский, Катангский, Мамско- Чуйский, Усть-Кутский районы - убыль населения 35,6-55,6 %).

Небольшая зона устойчивого роста численности населения сложилась в 2000-е гг. лишь на юго-востоке области и включает: 1) сельские районы в зоне Иркутской агломерации (или тесно примыкающие к ней); 2) Ольхонский район, практически цели­ком размещающийся в Байкальском национальном парке и пред­ставляющий собой быстро развивающуюся рекреационную зону; 3) Усть-Ордынский Бурятский автономный округ, имеющий выраженную специфику воспроизводства населения за счет особен­ностей этнической структуры и сохранения многих элементов традиционного фертильного поведения. В остальных районах численность населения заметно сократилась.

Важнейшей точкой притяжения населения стала зона Иркут­ской агломерации [1]. С 1989 по 2010 г. совокупная численность населения Иркутска, Ангарска и Шелехова уменьшилась всего на 2,5% (на 22 тыс. чел.) и на начало 2010 г. составила около 869 тыс. чел. (35,8 % населения области). Фактически же про­изошел некоторый рост за счет интенсивного увеличения чис­ленности населения пригородной зоны. Так, число жителей Ир­кутского сельского района, основная часть которых проживает в зоне 30-40-минутной транспортной доступности до областного центра, выросло с 59,9 до 84,5 тыс. чел. Поэтому население Иркут­ской агломерации вплотную приблизилось к 1 млн чел. [5, с. 59].

Для более корректного анализа численности населения Иркут­ской агломерации может быть использован период с 1995 по 2007 г., исключающий масштабные административно-территориальные преобразования, в том числе - выделение Ангарского и Шелеховского районов в 1994 г., а также выделение из состава Иркутского района п. Листвянка. Население Ангарского, Иркутского и Шелеховского районов в расчетах может быть включено в общую численность населения Иркутской агломерации полностью, не­смотря на то, что часть сельских населенных пунктов данных районов, несомненно, лежат вне зоны агломерации. Тем не менее, численность населения, проживающего в таких населенных пунктах, составляет лишь небольшую часть жителей районов. Кроме того, в пригородных населенных пунктах постоянно про­живает значительное число жителей, официально не зарегистрированных по месту проживания (например, по данным похозяйственного учета администрации Иркутского сельского района, доля таких жителей в районе составляет 4-6 % сельского населе­ния). И, наконец, на территории указанных районов, входящих в Иркутскую агломерацию, расположено значительное число дач­ных кооперативов и товариществ, в которых постоянно прожива­ет большое число незарегистрированных жителей. Перечислен­ные обстоятельства в целом нивелируют разницу между общей численностью населения указанных сельских районов и офици­ально зарегистрированной численностью жителей муниципаль­ных образований первого уровня, расположенных непосредст­венно в зоне Иркутской агломерации.

Специфику развития пригорода в Иркутске определил мас­совый поток горожан, перебирающихся сюда на постоянное ме­сто жительства. Численность населения Иркутского сельского района за 20 постсоветских лет выросла на 30 тыс. чел., увели­чившись более чем в полтора раза. По переписи населения 2010 г., она составила 84,3 тыс. чел., уступая лишь областному центру (587,9 тыс. чел.), городам Братску (246,3 тыс. чел.), Ан­гарску (233,6 тыс. чел.), Усть-Илимску (86,6 тыс. чел.) [9]. Быст­рый рост района продолжился после переписи, и к началу 2012 г. число жителей района достигло 89,9 тыс. чел. [14]. Основная часть населения Иркутского района проживает в пригородной зоне, и процесс его концентрации продолжается: за 2007-2010 гг. доля жителей района, проживающих в ближних пригородах, вы­росла с 72,1 % до 89 % [7; 9].

Согласно данным администрации Иркутского сельского района, основной прирост населения в 2007-2010 гг. пришелся на муниципальные образования первого уровня, непосредственно примыкающие к городу, либо расположенные в 15-30-минутной транспортной доступности от города. Население Хомутовского сельского поселения (с. п.) выросло на 10% (на 1,1 тыс. чел.), Молодежного с. п. - на 14 % (на 0,8 тыс. чел.), Мамоновского с. п. - на 22% (на 0,7 тыс. чел.), Уриковского - на 32% (на 1,5 тыс. чел.) и т. д. Как следствие, вокруг областного центра начал фор­мироваться качественно новый для Прибайкалья тип пригорода - субурбия, определяющий новые векторы и демографического, и социально-экономического развития этой части региона [4].

Таким образом, сокращение численности населения Иркут­ской области не привело к прекращению урбанизационных про­цессов. Более того, в зоне Иркутской агломерации начался интен­сивный процесс формирования субурбанизированного пригорода, пока не типичного для Восточной Сибири.

К началу 1990-х гг. возрастная структура, несмотря на по­следствия демографического кризиса 1940-х гг., сохраняла про­грессивные черты: расширенное основание пирамиды, в которой численность поколения детей немного превосходит численность поколений родителей. Невысокий удельный вес молодых трудо­способных возрастов, сложившийся вследствие спада рождаемо­сти в 1960-е гг., компенсировался высокой численностью и долей поколений 1945-1960 гг. рождения, а в перспективе предстоял рост общей численности работающих возрастов за счет вступле­ния в трудоспособный возраст многочисленных поколений 1970- 1980-х гг. рождения (рис. 2).

Однако к концу 2000-х гг. структура населения приобрела отчетливые регрессивные черты. Спад рождаемости 1990-х гг. привел к резкому сужению основания половозрастной пирамиды. Даже заметное повышение рождаемости в 2007-2009 гг. не обес­печило равной численности поколений 2000-х и их родителей.

Наиболее серьезные, хотя, на первый взгляд, малозаметные изменения произошли в трудоспособных возрастах. Их общая численность продолжала возрастать до середины 2000-х гг., что обеспечивало рабочими руками экономический рост первой по­ловины десятилетия (табл. 1). Более высокие темпы роста в сель­ской местности обусловлены большим эффектом пронаталистских мер 1980-х гг. и рядом административно-территориальных преобразований начала 1990-х гг.

Однако уже с 2006-2007 гг. начался процесс сокращения численности и удельного веса трудоспособных возрастов. Этот долговременный процесс получил название «уплата демографи­ческого налога» [3]. Вместе с уменьшением численности этой возрастной группы в ее структуре также будут происходить пе­ремены: рост среднего звена (30—44 лет), быстрое сокращение младшего (16-29 лет) и более медленное — старшего (старше 45 лет).

Еще одним следствием растущей амплитуды демографиче­ских волн в области являются резкие колебания численности женщин фертильных возрастов. На 1990-е гг. пришелся резкий спад численности данной половозрастной группы, обусловлен­ный вхождением в репродуктивный возраст немногочисленных поколений 1960-1970-х гг. рождения. Этот процесс, общий для всей страны, в Иркутской области прошел несколько мягче: если в 1990 г. доля женщин репродуктивных возрастов в области была ниже, чем в среднем по России, то к рубежу столетий их удельный вес в женском населении был уже чуть выше, чем по стране в целом.

Демографический подъем 1980-х гг., связанный как с воз­действием очередной волны, так и с комплексом эффективных мер стимулирования рождаемости, привел к перелому тенденций развития возрастной структуры населения в начале 2000-х гг. В репродуктивный возраст начали вступать многочисленные по­коления 1980-х гг. рождения, что обусловило быстрый рост удельного веса женщин фертильных возрастов. Этот процесс в Иркутской области, в силу, вероятно, большего эффекта мер го­сударственной демографической политики 1980-х гг., чем по стране в целом, идет более высокими темпами. К началу 1999 г. доля женщин детородного возраста в Иркутской области была уже заметно выше, чем в среднем по стране, и одной из самых высоких в Сибирском федеральном округе. Более высокий удельный вес как женщин репродуктивных возрастов в общей численности женщин, так и группы 20-34 лет, по округу обу­словлен спецификой «национальных» субъектов Федерации, вхо­дящих в него. Так, например, доля женщин возрастов наивысшей рождаемости в Республике Алтай составляет чуть менее 53 %, республиках Бурятия и Тыва - более 52 %.

Изменения в структуре репродуктивных возрастов, прежде всего, в возрасте 20-34 года, которые вносят наибольший вклад в рождаемость, происходят в Иркутской области аналогичным об­разом. Менее масштабный, чем по России в целом, спад удельно­го веса этой группы женщин в 1990-е гг. в Иркутской области сменился в 2000-е гг. более интенсивным его ростом. Следствием этого процесса стало постепенное повышение общего уровня рождаемости в области с начала десятилетия.

Как и в большинстве иных российских регионов, население Иркутской области довольно быстро стареет. Доля пожилых лю­дей (старше 65 лет) здесь с 1990 по 2009 г. выросла с 6,7 % до 10,7 % (на 80,4 тыс. чел.), что по шкале старения населения ООН означает переход к собственно демографической старости (доля пожилых более 7 %). В европейских странах старение населения во многом отражает рост продолжительности жизни и увеличе­ние за счет этого численности пожилых людей. Однако в Иркут­ской области (как и в России в целом) преобладает старение «снизу» (за счет быстрого снижения численности детей до 15 лет). Старение «сверху» происходит крайне незначительно. Под­тверждением этого служит почти незаметный рост удельного ве­са в населении лиц старше 85 лет: почти за два десятилетия он увеличился лишь на 0,2 %, а в сельском населении - на 0,1 %.

Параллельно с сокращением численности и удельного веса трудоспособных возрастов в области стала расти доля пенсион­ных возрастов. Немного более низкая, чем в целом по стране (общая нагрузка в 1990 г. по России составляла 75,9 человек [11, с. 52]), демографическая нагрузка на население трудоспособного возраста в области изменялась в соответствии с общероссийски­ми тенденциями. Начавшееся с 1993 г. снижение демографической нагрузки было обусловлено, прежде всего, быстрым умень­шением числа детей и более медленным ростом численности лиц старше трудоспособного возраста (табл. 2). С 2008 г. нагрузка на население рабочего возраста стала постепенно возрастать, что обусловлено как начавшимся сокращением численности этих возрастов, так и увеличением числа пожилых лиц и детей. Впро­чем, демографическая нагрузка детьми, несмотря на рост рожд­аемости в 2007—2008 гг., выросла очень незначительно.

Вместе со снижением общей демографической нагрузки происходит довольно быстрое изменение ее структуры. Если к началу 1990-х гг. нагрузка пожилыми составляла менее трети от общей нагрузки на трудоспособное население, то в 2009 г. ее до­ля составила уже почти половину всей нагрузки (табл. 2). Основ­ной вклад в этот процесс вносит городское население, где струк­тура демографической нагрузки меняется значительно более высокими темпами, чем в сельском. В начале 1990-х гг. структура нагрузки на работающие возраста была примерна одинаковой как в городском, так и в сельском населении (доля нагрузки детьми в ней составляла 67-68 %). К концу 2000-х гг. структура демогра­фической нагрузки в городском и сельском населении уже значи­тельно различается. В городском населении доля детей сокраща­ется опережающими темпами: за 1990-2008 гг. она снизилась на 18,2 процентных пунктов (п. п.), тогда как в сельском - лишь на 11,0 п. п. Иными словами, процесс старения населения в город­ской местности идет значительно быстрее. С учетом высокой степени урбанизированности Иркутской области, это обусловли­вает и общий интенсивный характер изменений возрастной структуры области.

Указанные различия рельефно проявляются при анализе структуры демографической нагрузки по муниципальным обра­зованиям Иркутской области (рис. 4). Наименьшее число детей приходится на работающие возраста в городах Иркутской агло­мерации, а также во всех остальных крупных и средних городах области. Напротив, максимальная нагрузка детьми на трудоспо­собные возраста приходится на районы центральной зоны облас­ти, имеющие преимущественно сельскохозяйственную специали­зацию экономики и резкое преобладание сельского населения. Важно, что более благоприятное соотношение детей и трудоспособ­ных возрастов приходится на относительно малолюдные районы области и общеобластную ситуацию существенно не улучшает.

Неблагоприятные изменения в возрастной структуре населе­ния сопровождаются нарастанием диспропорции полов. Для сравнения: численность мужчин в возрасте 40—55 лет в Иркут­ской области на 44,8 тыс. чел. меньше, чем женщин (т. е. на 14,8 %). Диспропорция полов резко возрастает в возрастах стар­ше 40 лет (рис. 5), что свидетельствует о мужской сверхсмертно­сти в этих возрастах. Именно значительно более высокий уровень смертности среди мужчин является ключевой причиной форми­рования такой диспропорции, поскольку влияние миграционных процессов на соотношение численности мужчин и женщин спо­собствует смягчению этой диспропорции. Отток женщин с тер­ритории Иркутской области заметно выше, чем мужчин: в 2008 г. доля мужчин в миграционной убыли составила чуть более 38 %. Иными словами, миграционный отток из Иркутской области не только не способствует нарастанию диспропорции полов, но и напротив, несколько ретуширует воздействие мужской сверх­смертности на половую структуру населения.

Важнейшим следствием растущей амплитуды демографиче­ских волн в области являются резкие колебания численности женщин фертильных возрастов (табл. 5). На 1990-е гг. пришелся резкий спад численности данной половозрастной группы, обу­словленный вхождением в репродуктивный возраст немногочис­ленных поколений 1960-1970-х гг. рождения. Этот процесс, об­щий для всей страны, в Иркутской области прошел несколько мягче: если в 1990 г. доля женщин репродуктивных возрастов в области была ниже, чем в среднем по России, то к рубежу столе­тий их удельный вес в женском населении был уже чуть выше, чем по стране в целом.

Таким образом, благоприятная специфика половозрастной структуры населения Иркутской области на протяжении 1990- 2000-х гг. постепенно размывалась. Это усложняло планирование экономического и социального развития — резкие колебания чис­ленности отдельных возрастных групп создавали пиковые по­требности с последующим спадом в детских учреждениях, а так­же медицинских учреждениях, специализирующихся на медицин­ском сопровождении беременности и родовспоможении. Быстрое сокращение трудоспособного населения стало ограничивать воз­можности для экстенсивного развития региональной экономики.

Сокращение численности и доли наиболее восприимчивой к новым образовательным стандартам и производственным техно­логиям младшей группы (16-29 лет) не способствовало развитию инновационных секторов экономики региона. Исключением явля­ются города Иркутской агломерации, где доля этой группы доста­точно высока, что вместе с развитой научно-образовательной сфе­рой создало хорошие предпосылки для развития наукоемких сек­торов экономики.

Благоприятные с точки зрения предпосылок повышения ро­ждаемости, изменения возрастной структуры женщин стали ос­новой заметного улучшения демографической ситуации в облас­ти во второй половине 2000-х гг. Однако они же обусловили не­продолжительность подъема рождаемости и незначительность естественного прироста населения.