Иркутская тюрьма до 1917

Уже при строительстве первого Иркутского острога предусматривались помещения для «аманатов», т. е. заложников, которых брали из числа местных жителей для принуждения платить в полной мере ясак. Кроме этой «аманатской» в остроге уже была подземная темница.

В записи Иркутской летописи за 1731 г. рассказывалось, что вице-губернатор Жолобов издевался именно в темнице над своими противниками, в том числе над дворянином Литвинцевым, который своим «словом и делом пытался обвинить Жолобова в лихоимстве и во взяточничестве. Жолобов «приказал вести его в застенок, где бил его тростью своими руками и пытал немилостиво, и от тех побоев помянутый Литвинцев был в великой болезни и едва не умер». На острожную подземную темницу указывал в 1735 г. при описании города немецкий ученый-путешественник И. Г. Гмелин.

Уже на городском плане 1768 г. нанесён деревянный вновь построенный тюремный острог. Он занимал место современного пересечения улиц К. Маркса и бульвара Гагарина. Уже к концу XVIII в. эта тюрьма пришла в ветхость и не стала справляться с большим потоком ссыльных, и Иркутск оказался наводнён «нежелательными элементами».

В 1793 г. городской голова М. Сибиряков обращается к губернатору с предложением построить в городе кирпичный завод, на котором работали бы арестанты острога. Предложение было принято и оказалось настолько удачным, что уже в 1799 г. сооружается Рабочий дом, где арестанты и ссыльные, знающие ремёсла, не только работали, но и содержались. Работники, отбывшие сроки принудительных работ, селились вблизи, обзаводились хозяйством, домами. Это было начало Рабочедомского (позднее Рабочего) предместья.

И тем не менее Иркутску нужна была новая тюрьма. Интересное сообщение по поводу возведения новой тюрьмы посылает в 1800 г. епископ Иркутский и Нерчинский Вениамин в Синод:

 «Сего февраля 23 числа... Его Высокопревосходительство ... Борис Борисович Леццано сообщает, что на месте пришедшего здесь деревянно­го тюремного острога в ветхость предложил он ... выстроить из казны каменный и чтоб содержащиеся в нём преступники не могли нуждаться от слышания божествен­ной службы, желательно ... в том замке и по примеру, как и в прочих городах, соору­дить святую церковь и для чего просил на сие полезное предложение благословения...».

Проект доставил губернский архитектор Антон Иванович Лосев, и уже в 1801 г. Иркутский Тюремный замок был построен. Его иркутяне сразу окрестили словом «острог». Место было для постройки выбрано на правом берегу реки Ушаковки, на­против моста в Рабочедомское предместье. Вблизи протекала речка Сарафановка. Замок представлял собой каменное двухэтажное строение, возведённое в виде каре с четырьмя башнями, располагающимися по углам этого каре. По уличному фасаду замка было возведено здание Борисоглебской церкви.

С правой стороны в одну ли­нию с «острогом» располагался «Рабочий дом», т. е. Ремесленный дом, где работали ссыльные. Через широкую дорогу, перед тюремным фасадом, располагался публич­ный Портновский сад. Комплекс построек выглядел весьма солидно и монументаль­но. Среди иркутян даже родилась шутка: «В Иркутске одно красивое здание, да и то — тюрьма». Через 60 лет постройки тюремного здания обветшали. В 1845 г. составля­ется проект и смета на новое здание с прилегающими службами. Это был очень до­рогой и требовавший большого объёма работ проект. Несмотря на попытки генерал-губернатора Н. Н. Муравьёва, найти подрядчиков не удалось.

Поэтому составление сметы и проекта, учитывающего местные условия и возможности, перепоручается другому грамотному инженеру путей сообщения капитану И. И. Шацу, в то время работавшему при Главном управлении Восточной Сибири. Его проект Н. Н. Мура­вьёв нашёл «...достаточным, цели своей соответствующим, сметное исчисление умеренным и потому к скорейшему выполнению годным». Создаётся особый коми­тет под руководством военного губернатора К. Б.-К. Венцеля, в который также вош­ли полицмейстер, городской голова и капитан И. И. Шац.

Производить работы было решено хозяйственным способом. 18 апреля 1858 г. приступили к возведению главного корпуса. Так как старый острог был снесён, то арестанты временно были переведены в здание бывшей суконной фабрики и Ре­месленного дома.

Кирпич на строительство тюрьмы поставлялся всеми городскими кирпичными заводами. Поставщиками остальных материалов являлись: А. Белоголовый (цоколь­ные камни и плиты для выстилки полов), И. С. Хаминов (листовое железо из Екатеринбургских заводов), Петровский и Николаевский железоделательные заводы, Тальцинский завод (оконные стёкла), иркутский мещанин Зимин (оконные кованые ре­шётки) и др. Основные работы были закончены к осени 1859 г. Артель И. Багринского в течение лета 1860 г. выполнила плотницкие и столярные работы. Но ещё в ноябре 1861 г. не все помещения были сданы. Сразу со сдачей зданий в эксплуатацию в декабре 1861 г. в Иркутскую тюрьму переводятся арестанты.

17 октября этого же года епископом Парфением совершается освящение церкви в прежнем наименовании, в честь святых мучеников Бориса и Глеба. В следующем году при тюрьме организуется школа для обучения как арестантов, так и детей, содержащихся в замке с заключёнными родителями. Школа обучала Закону Божьему и основам грамотности. А ещё через год, 6 июня 1863 г., во внутреннем дворике тюремная администрация сажает сад для прогулки в нём арестантов.

К началу XX в. почти все строения Иркутской тюрьмы требовали перестройки. Тюрьма не стала вновь отвечать требованиям времени. Коренная реконструкции Иркутской тюрьмы прошла в два этапа. Первый этап (1912-1914 гг.) заключался в выполнении следующих работ: построено трёхэтажное здание одиночного корпуса: переоборудованы мастерские под женское отделение тюрьмы; построено двухэтаж­ное каменное здание бани-прачечной; возведено два деревянных барака на 100 и 70 арестантских мест; сделан забор-частокол у больницы; воздвигнута водонапорная башня над зданием бани-прачечной. Кроме того, построены деревянное здание для караула и каменное одноэтажное здание для кухни и пекарни. А также капитально переустроено каменное здание главного корпуса с надстройкой 2-го этажа.

Второй этап охватил годы с 1913-го по 1915-й. В этот промежуток времени были возведены четырёх- и двухэтажное здания, в которых разместились помещения для админист­рации и квартиры надзирателей. Все работы обоих этапов производились под надзо­ром инженера Н. И. Бойкова. В проектировании и строительстве последнего Тюремного замка кроме И. И. Шаца основное участие принимали архитекторы Петюцкий, А. Е. Разгильдеев, Э. Я. Гофман, инженер Н. И. Дудицкий.

Позднее тюремная администрация решила заняться коммерческой деятельнос­тью. Газета «Иркутская жизнь» 11 мая 1916г. сообщала по этому поводу: «Начальник Иркутской Губернской тюрьмы обратился в Городскую управу с просьбой отвести участок земли под кирпичный завод для выделки кирпича арестантским трудом в Пшеничной пади, в местности расположения частных кирпичных сараев». Предпо­лагалось, что доход от реализации продукции этого завода пойдёт на покрытие частных расходов по содержанию самих заключённых.

В бывшем Ремесленном доме, находящемся вблизи Тюремного замка, 19 апреля 1877 г. в присутствии высшего начальства открывается приют для детей арестантов, содержащихся в тюрьме. Инициатор и организатор приюта — Дамский комитет при Иркутском Тюремном замке. В приюте обучали как начальной грамоте, так и разным ремёслам.

Из Иркутского Тюремного замка, как и из любой другой тюрьмы, были и удач­ные, и неудачные побеги. О некоторых побегах, получивших общественный резо­нанс, расскажем коротко в данном повествовании. В начале восьмидесятых годов XIX в. на жителей Иркутска и близрасположенных селений наводила страх и панику шайка, предводительствуемая бежавшим с каторги Ф. Алифановым. За шайкой чис­лилось большое количество грабежей, многие из которых сопровождались убийства­ми.

20 ноября 1882 г. по Каштаковской улице за Ремесленной слободой был нако­нец-то арестован полицейским приставом 2-й части С. С. Романовым главарь шай­ки Ф. Алифанов, который обладал очень большой физической силой. Конечно, за все дела Ф. Алифанову и его друзьям грозила высшая мера наказания. 11 февраля 1884 г. он совершает попытку побега из Иркутской тюрьмы. Ф. Алифанов через про­лом в потолке камеры попытался спуститься на наружную сторону тюрьмы, но был задержан часовым.

А 24 марта на территории Тюремного замка был приведён в исполнение приговор военного суда. Ф. Алифанов, Е. Бахтиаров и Н. Сановский под­вергнуты смертной казни через повешение. В этом же году 2 сентября из тюрьмы совершили побег «государственная преступница» Е. Ковальская и гражданские подсудимые Петрайтис, Голубев, Тимохин, Корсаков и Яковлев. О их задержании све­дений в литературных источниках не обнаружено.

В августе 1905 г. было совершено три попытки побега из Иркутской тюрьмы. В ночь на 16 августа шесть подследственных арестантов совершили побег, но стража, заметив беглецов, открыла огонь. Один из задержанных был смертельно ранен, на другой день он умер. Через неделю также ночью три арестанта перепилили оконную решетку и, связав ленты от разрезанных матрацев, попытались спуститься со второ­го этажа. Но и здесь охрана их заметила и схватила. И только третий побег 29 августа прошёл удачно. Его совершил Костюшко.

Вечером 17 декабря 1905 г. организованная группа арестантов обезоружила двух надзирателей, завладев их револьверами. Надзиратели попытались оказать сопро­тивление, но были схвачены и подвергнуты побоям. Заключённым удалось захва­тить часть тюрьмы. Но вызванному военному конвою удалось заставить арестантов сложить оружие и сдаться. Во время вооружённого столкновения двое арестантов были убиты и двое ранены. Многие задержанные были избиты.

Попытка массового побега с помощью бунта была совершена 9 октября 1906 г. В этот день, объединившись, политические и уголовные арестанты, содержащиеся в Иркутском Тюремном замке, неожиданно напали на внутреннюю охрану. В этот момент были убиты оказавшие сопротивления смотритель тюрьмы Терещенко и два его помощника. Остальные надзиратели были обезоружены и связаны. Некоторые из нападавших переоделись в форму надзирателей. Затем арестанты попытались про­рваться через внешнюю вооружённую охрану. Некоторой части нападавших удалось бежать, среди которых было семь политических и десять уголовных. Остальные были захвачены.

При ликвидации бунта шесть политических и восемь уголовных убито. После подавления мятежа тюрьму посетил Павел Карлович Ренненкампф. Захва­ченные мятежники 12 октября предстали перед военно-полевым судом, приговорив­шим пять человек к смертной казни, а остальных оправдал. А утром 16 октября при­говор в отношении Свидовского, Смагина, Седых, Першина и Колеева приведён в исполнение.

Количество содержащихся арестантов в Иркутской Губернской тюрьме из года в год колебалось. Так, например, на 9 февраля 1916 г. в ней состояло 2858 человек, из них 258 женщин. На этот год губернской администрацией был утверждён следую­щий расход денег на питание арестантов: по Иркутскому уезду и городу — 12 копеек, Нижнеудинскому — 11 копеек, Балаганскому — 14 копеек, Витимскому району — 26 копеек, Верхоленскому уезду — 14 копеек. Для больных арестантов эта величина было немного больше.

Для содержания малолетних преступников организовывались специализирован­ные колонии и приюты. Общественные организации и отдельные иркутские граж­дане по мере своих возможностей участвовали в организации отдельного от взрос­лых содержания несовершеннолетних преступников. По инициативе А. В. Витте в 1897 г. основывается Общество земледельческих колоний и ремесленных приютов для несовершеннолетних и малолетних преступников. Цель этого Общества заклю­чалась в том, чтобы привлечь к трудовому воспитанию оступившихся молодых людей и дать профессиональные навыки, необходимые им в дальнейшей жизни.

24 сентября 1898 г. Владимир Платонович Сукачев пожертвовал своё усадебное место с жилыми постройками под устройство в них колонии для малолетних пре­ступников. На приобретение для колонии всего необходимого он выделил дополни­тельно десять тысяч рублей.

Во многих колониях и приютах имелись те или иные мастерские, в которых молодежь приобретала профессии. Иркутская колония малолетних преступников имела весьма неплохую по тем временам мастерскую, оснащённую различными станками. Для этой мастерской было специально выстроено просторное каменное здание, освящённое и начавшее действовать 4 августа 1902 г. Наряду с трудовым воспитанием молодых преступников в колониях и приютах занимались нравственным воспита­нием. Так, например, в земледельческой колонии с 20 ноября 1905 г. открылись религиозно-нравственные чтения.

Через Тюремный замок прошли и многие граждане России. Это были и крестья­не, и рабочие, и интеллигенция, и другие группы населения, то есть люди разных сословий, национальностей и вероисповеданий. О некоторых из них будет рассказа­но ниже в данном повествовании. В этом месте будет рассказано об одной оригиналь­ной личности, о которой в записи за 1864 год так повествует летописец Н. С. Рома­нов:

«21 мая скончался содержавшийся в Тюремном замке около двух лет Владимир Петрович Федоренко (самозванец). Он приехал в Иркутск в 1860 г. в блестящем гвар­дейском мундире, вращаясь в аристократическом обществе, давал балы, обеды, бан­кеты. Генералы, полковники, купечество постоянно гостили у него. Кто он и откуда, никто не знал, спрашивать его об этом считали неприличным и даже боялись, так как предполагали, что это правительственный секретный посланник.

Истратив в короткое время 30 тысяч рублей, он отправился к Якутску «для розыс­ков золота». На пути по Лене все считали его за высшую правительственную особу и воздавали ему почести: делались торжественные встречи, звонили на колокольнях, чему много способствовала гвардейская форма, которую на Лене никто не видел.

С полпути он возвратился в Иркутск и здесь снова начал вести прежний роскош­ный образ жизни. Во время спора за карточной игрой он ранил из револьвера пол­ковника С. Теперь только спросили, кто он такой? Оказалось, что он простой иска­тель приключений, отставной корнет, приехавший из России по фальшивой подо­рожной.

Будучи посажен в тюрьму, он первое время там жил припеваючи, так как матушка его, богатая генеральша-помещица, часто посылала деньги, но потом посылка денег прекратилась, и узник принялся за другую жизнь: он стал часто ходить в церковь, по­жертвовал в неё свои кресла, посеребрил иконы, изведя на это имевшуюся у него серебряную посуду, и последние месяцы своей жизни жил только полагающимся кормовым довольствием».

Иркутские повествования. 1661 - 1917 годы. В 2 т. / Автор-составитель А. К. Чернигов. Иркутск: "Оттиск", 2003. Т. 1.