Эвенки — одна из многочисленных этнических общностей Севера, Сибири и Дальнего Востока. По данным переписи 2002 года, в Российской Федерации их проживает 35 тысяч. Несмотря на сравнительную малочисленность, эвенки по размерам освоенных ими территорий превосходят все другие коренные сибирские народы.
О размерах этих территорий свидетельствует сегодняшнее расселение эвенков от побережья Охотского моря на востоке до Обско-Иртышского междуречья на западе, от Северного Ледовитого океана на севере до Прибайкалья и реки Амура на юге. В Тюменской области это Красноселькупский район, в Томской — Каргасокский, Верхне-Кетский районы, в Красноярском крае — Туруханский район, Сымский сельсовет Енисейского района, в Эвенкийском автономном округе — Байкитский, Илимпийский, Тунгусо-Чунский районы, в Таймырском автономном округе — Дудинский район, в Иркутской области — Катангский, Качугский, Казачинско-Ленский районы, в Читинской области — Каларский, Тунгиро-Олёкминский, Тунгокоченский районы, в Амурской области — Зейский, Селемджинский, Тындинский районы, в Республике Бурятия — Баргузинский, Курумканский, Баунтовский, Северо-Байкальский, Муйский районы, в Республике Саха (Якутия) — Олёкминский, Нерюнгринский, Усть-Майский, Оленёкский, Жиганский, Алданский районы, в Приморскои крае — Лазовский, Красноармейский районы, в Хабаровском крае — Аяно-Майский, Верхнебуреинский, Николаевский, Тугуро-Чумиканский районы, в Сахалинской области — Виахтинский сельсовет Александровск-Сахалинского района, Рыбновский район. Живут эвенки также на северо-востоке Китая (отроги хребта Хинган), в Эвенкийском хошуне Автономной Республики Внутренняя Монголия Китайской Народной Республики, в Монголии (около оз. Буир-Нур и в верховьях р. Иро). Столь широкое расселение эвенков при относительно небольшой их численности, по словам известного этнографа В.А. Туголукова, представляет собой уникальное явление в истории человечества[1].
Несмотря на большую территориальную разбросанность, у эвенков наблюдается несомненная общность в основных элементах языка, хозяйстве, материальной и духовной культуре, при этом многочисленные локальные группы практически не имели и сегодня не имеют постоянных хозяйственных, социальных и информационных связей между собой.
Этническая же история эвенков свидетельствует об их активных хозяйственных и культурных связях с другими народами. Китайцы звали эвенков килин, цилин, о-лунь-чунь (от слова «орочон»), маньчжуры — орончун, орочон, уорончо, ханты — келлем, селькупы — джумал-куп, помпэк, кеты — фунбау, монголы — хамнеган (хамныган), западные буряты — калджакшин, татары и якуты — тонгус, нижнеамурские тунгусоязычные народы (орочи, ульчи, негидальцы, нанайцы) — киле, килэн. Устаревшее русское название — тунгусы. До утверждения официального названия (1930-е гг.) — эвенки — термин «тунгус» был широко распространен как в отечественной, так и в зарубежной литературе. Эвенки называют себя эвэнки, орочоны, илэ, мата, тунгусы.
Вопросы этногенеза эвенков интересовали и до сих пор интересуют многих исследователей. Одни ученые делали свои выводы о происхождении этноса исходя из собранного лексического материала, другие — из антропологических данных, третьи — из данных археологических открытий. Так, по одной из версий, эвенки расселились из Среднего Приамурья, по другой — из Южного Прибайкалья, Забайкалья и с примыкающих к ним территорий Северной Монголии. «Известный исследователь этногенеза тунгусо-маньчжурских народов С.М. Широкогоров местом формирования тунгусов определил междуречье Хуанхэ и Янцзы»[2].
В этнографической науке эти разные точки зрения обсуждались, опровергались, появлялись новые антропологические, археологические данные, материалы по языку, фольклору, традиционным верованиям и обрядам эвенков, по топонимике и этнонимике Сибири. Имевшиеся материалы, археологические исследования А.П. Окладникова, а также многочисленные экспедиции к различным группам эвенков, личный накопленный материал по материальной и духовной культуре эвенков позволили известному тунгусоведу Г.М. Василевич, посвятившей проблеме этнической истории эвенков большую часть своей научной деятельности, считать прародиной тунгусов Южное Прибайкалье. Ею в этногенезе тунгусо-маньчжурских народов было выделено три этапа — алтайский, тунгусо-маньчжурский и тунгусский[3].
Начало становления тунгусского этноса, по мнению Г.М. Василевич, происходило в среде охотников неолита, в период выделяемой байкальской культуры, которой соответствовала алтайская языковая общность. Прототунгусы-охотники освоили горно-гольцовые местности Южного Прибайкалья, а первые скотоводы (предки монголов и тюрков) — степные участки. О том, что существовал общий алтайский языковой пласт, свидетельствуют материалы лингвистики, этнонимии, фольклора тунгусо-маньчжурских, монгольских и тюркских народов.
Тунгусо-маньчжурский этап начался после отделения этой первой группы. Оставшиеся прототунгусы продолжали осваивать горную тайгу вокруг Байкала. Именно в данный период, считала Г.М. Василевич, выработался «тот тунгусский комплекс, который всегда отличал тунгусоязычные народы Сибири от всех остальных народов». Это составной костюм — распашной кафтан, нагрудник, покрывающий грудь и живот, натазники, ноговицы (меховые чулки), унты. В языках этих оставшихся на прародине народов также выработались общие элементы, как в лексике, так и в грамматике.
Третий, тунгусский, этап формирования тунгусского этноса характеризуется широким освоением территории Восточной Сибири, расселением на запад и восток от Байкала. И это произошло, по мнению Г.М. Василевич, в результате выхода первых тюрков к Байкалу на рубеже нашей эры. Но данное утверждение ученого не подтвердилось последующими исследованиями. По археологическим данным, тюркские племена появились в Прибайкалье только в середине I тысячелетия нашей эры. Следовательно, массовое расселение пратунгусов началось с появлением в Прибайкалье монголоязычных скотоводов. В результате расселения произошло разделение пратунгусов на две группы — общесибирскую и нижнеамурскую. С этого времени тунгусы Сибири стали развиваться вне связей с нижнеамурскими тунгусами (нанайцами, орочами, ульчами).
Тунгусы Сибири (эвенки и эвены) по мере расселения разделились на западную и восточную группы, которые отличались и по языку: западная, ангаро-прибайкальская — с шипящим диалектом; восточная, забайкальско-амурская — с сибилянтно-спирантным диалектом. Эти группы стали контактировать с соседями. На Лене и Алдане они взаимодействовали с якутами, на западе — с енисейцами (коттами, ассанами, аринцами, кетами и др.), на северо-западе — с самоедами. Такие контакты оказали влияние на образование различных говоров и появление новых элементов культуры у отдельных групп тунгусов. Сложились и различные хозяйственно-культурные общности: эвенки пешие (охотники), оленные (оленеводы) и конные (скотоводы).
Пешие эвенки осваивали локальные районы Сибири и не передвигались на большие расстояния. Ведя бродячий образ жизни, они оседали на крупных реках и озерах, на морских побережьях. Здесь они в совершенстве освоили рыболовство, в то же время не оставляли и охоту.
За оленными эвенками в литературе закрепилось самоназвание «орочён» или «орочон» в значении «оленевод», «оленный». Название первоначально не было связано с оленями, а обозначало жителя местности Оро — одного из средних притоков Амура и его бассейна, т. е. имело дооленеводческое происхождение. Оленеводство же появилось у большинства эвенков, как считала Г.М. Василевич, уже после расселения их по тайге. Оно было двух типов: эвенкийского и орочонского. Первый тип — эвенкийский — был распространен среди потомков ангарских эвенков, живших по правым притокам Ангары и к западу от Енисея, среди подкаменнотунгусских, верхнеленских, нижнетунгусских, частично илимпийских, верхнеангарских, северобайкальских, урмийско-амгуно-чумиканских, амгуно-алданских групп. Эвенки этих групп обычно держали небольшое оленье стадо, предназначенное лишь для перевозки вьюков, уход за оленями осуществлялся только в летний период и считался женским делом, мужчины верхом на олене не ездили, на охоту уходили пешком или с вьючным оленем, не было верхового седла. Орочонский тип был распространен у эвенков, кочевавших по бассейнам Витима, Олёкмы, Алдана (верховья), Зеи и других верхних притоков Амура и по отрогам Хингана. К северу и северо-западу этот тип хозяйствования встречался в верховьях Вилюя, Оленёка и к северу от Нижней Тунгуски. Стадо оленей у этих групп было более многочисленным, хозяйственный год полностью определялся условиями ухода за оленями, за стадом следили мужчины, во время перекочевок и на охоте ездили на оленях, имели специальные верховые и вьючные седла.
Конные тунгусы (скотоводы, самоназвание «мурчены») заселяли лесостепи и степи от западного побережья Байкала до верховий Амура на востоке и от долины Баргузина и Кучидских озер на севере до Аргуни и степей современной Монголии на юге. О них русские впервые узнали в 40–50-х гг. XVII в. после походов Колесникова, Петра Бекетова, Ивана и Якова Похабовых в Прибайкалье. Конные тунгусы были объединены в несколько крупных групп по уплате ясака: баргузинские, нерчинские, селенгинские, иройские, армакские, иркутские. По данным Б.О. Долгих, в 1700 г. их насчитывалось 6,7 тысячи человек. Главными занятиями были скотоводство и охота. Но степень развития скотоводства и его роль в хозяйстве, по мнению В.А. Туголукова, были неодинаковы у различных групп. В результате этнических процессов конные тунгусы смешались с монголоязычными соседями и русскими. Лишь баргузинские тунгусы до сих пор считают себя мурченами. По данным переписи 2002 г., их 461 человек.
Исконный вид хозяйственной деятельности у всех эвенков — охота. Распространение тех или иных видов диких зверей определяло как способы охоты, так и маршруты кочевания за зверем. Так, на западе преобладала охота с луком, на востоке — охота с самострелами и петлями. Позднее лук сменился ружьем, появились русские ловушки (пасти, кулемы, плашки). Преобладала индивидуальная охота, коллективная — группой в два–четыре человека, проводилась только на копытного зверя и на медведя. Был распространен нимат — коллективный дележ добытого мяса. Результатами же пушного промысла пользовалась только семья охотника, на меха обменивались ружья, охотничьи принадлежности, продукты.
Морская охота была распространена среди пеших эвенков Охотского побережья и прибайкальских эвенков (ламучеров), которые охотились на нерпу.
Свою концепцию об этногенезе тунгусов Г.М. Василевич не успела довести до конца и опубликовать. Ее огромная по объему рукопись «Материалы языка, фольклора и этнографии к проблеме этногенеза тунгусов» находится в фондах архива санкт-петербургской части Института этнографии РАН.
Появляются новые материалы по алтайскому языкознанию, антропологии, археологии, изменяются методологические приемы в изучении этнографических реалий, в проведении этногенетических исследований и т. п., соответственно, появляются новые, весьма спорные точки зрения на происхождение эвенков. И сегодня, как отмечает М.Г. Туров, «перед исследователями стоит все тот же набор вопросов: где локализуется „историческая прародина“ эвенков, где проходит грань между „миграционистским“ и „автохтонным“ компонентами в формировании эвенкийских (этнических) и инородных (заимствованных извне, этнографических) компонентов?» (5, с. 21). На все эти вопросы научному миру надо еще найти ответы.
На территории современной Бурятии, по данным переписи 2002 г., проживают 2 334 эвенка. Местами их компактного проживания считаются Баунтовский, Курумканский, Баргузинский, Северобайкальский, Муйский районы.
Об этнической истории и культуре баргузинских тунгусов — мурченов, северобайкальских оседлых ламучеров, баунтовских орочонов путешественниками, учеными написано немало работ. Среди них отметим труды Н.М. Добромыслова, В. Неупокоева, Е.М. Залкинда, Л. Огинта, М.Г. Воскобойникова, Н.Н. Гладковой, А.С. Шубина, В.В. Беликова, В.А. Туголукова. Так, С.П. Крашенинников, побывавший в Баргузине в 1735 году, отмечал, что «они (баргузинские эвенки) не по родам, но где кому угодно кочуют. Житие и вера от нерчинских ничем не разнествует». О происхождении родов баунтовских оленных эвенков писал С.М. Широкогоров, побывавший у них в 1911 году.
Богатый фольклорный материал баргузинских эвенков исследовал доктор филологических наук, профессор ЛГПИ имени А.И. Герцена М.Г. Воскобойников. О фонетических, морфологических, лексических особенностях говоров эвенков Бурятии писали Н.Н. Поппе, В. Котвич, М.Д. Симонов, Д.М. Берелтуева, Е.Ф. Афанасьева, С.Л. Чареков и др.
В связи со сложившейся в республике острой ситуацией по сохранению, возрождению и развитию языков народов Бурятии создана нормативно-правовая база: действуют законы «Об образовании» (1992), «О языках народов Республики Бурятия» (1992), разработан план республиканских мероприятий по реализации закона «О языках народов Республики Бурятия» на 2005–2008 гг.
В 1990-х гг. были созданы районные и республиканские ассоциации эвенков. В начале апреля 2005 г. в Улан-Удэ состоялась V отчетно-выборная конференция Ассоциации коренных малочисленных народов севера Бурятии. На ней с просьбой о принятии в члены ассоциации выступили хамниганы села Мыла Закаменского района, заявившие о себе во Всероссийской переписи населения 2002 г. как эвенки-хамниганы, всего 419 человек. О том, что они потомки эвенков бывшей Армакской управы, получена справка из Института этнографии и антропологии РАН (г. Москва).
В 1990-х гг. также были созданы национальные культурные центры в селах Алла, Улюнхан, Багдарин, городе Нижнеангарске, затем республиканский центр эвенкийской культуры «Арун» в Улан-Удэ. Они проводят национальные праздники «Больдер», «Бакалдын», республиканские конкурсы девушек «Сиңилгэн», юношей «Гарпаликан», «Искры семейного очага», на которых с каждым годом увеличивается число конкурсантов, что свидетельствует о возрастающем интересе населения, особенно молодежи, к национальной культуре своего народа.
С 2000 г. ежегодно стали проводиться республиканские школьные олимпиады по эвенкийскому языку, и дважды ее победителями становились школьники 11-х классов, которые затем вне конкурса поступали на эвенкийское отделение Национального гуманитарного института Бурятского государственного университета.
В республике еженедельно ведутся радиопередачи студии «Биракан» и телепередачи студии «Улгур» на эвенкийском языке.
Одной из важнейших областей функционирования языка является образовательная сфера. Поэтому по инициативе Бурятского педагогического института имени Д. Банзарова (ныне Бурятский государственный университет) в 1991 году был произведен набор абитуриентов эвенкийской национальности по специальности «учитель русского языка и литературы, эвенкийского языка и литературы». За 14 лет сделано девять выпусков, дипломы учителей русского и эвенкийского языков получили около 40 человек. Наши выпускники работают в школах республики, Читинской области. В настоящее время на эвенкийском отделении Национального гуманитарного института Бурятского государственного университета обучаются студенты из пяти районов республики, а также из Каларского района Читинской области и Катангского района Иркутской области.
Для дальнейшего развития эвенкийского языка большое значение имеет обеспеченность учащихся школ, студентов университета, учителей всех видов учебных заведений учебными пособиями и методическими материалами. В этом плане в республике идет определенная работа. В издательстве Бурятского государственного университета «Бэлиг» Министерства образования Республики Бурятия, Бурятском государственном издательстве вышли эвенкийско-русский тематический словарь, словарь для учащихся начальных классов, сборник загадок, пословиц, поговорок «Юктэ», сборник сказок «Бугады орор — Небесные олени» на эвенкийском и русском языках, библиографический указатель «Эвенки: язык, фольклор, литература, этнография», учебные и учебно-методические пособия по фонетике эвенкийского языка для вузов (автор этих изданий канд. филол. наук, доц. БГУ Е.Ф. Афанасьева), программа и прописи по эвенкийскому языку для 1-го класса, методические рекомендации «Активизация словарного запаса учащихся начальной школы на уроках эвенкийского языка» (автор канд. пед. наук, методист Бурятского института повышения квалификации работников образования Е.Д. Миронова), «Биракан» — книга для внеклассного чтения в эвенкийской школе (составитель канд. ист. наук В.В. Беликов), программа по эвенкийскому языку для 5–9-х классов (автор учитель высшей категории Дыренской средней школы Курумканского района А.Ц. Майоров). Согласно утвержденному плану республиканских мероприятий по реализации закона РБ «О языках народов Республики Бурятия» намечен и ряд других изданий учебно-методической и художественной литературы.
В целом же, чтобы и в дальнейшем развивать эвенкийский язык, необходимы усилия как государственных органов власти, так и самих представителей эвенкийского народа. Пока жив этот древний народ, будет жить и эвенкийский язык.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
