Доронин, Иван Васильевич // Кузнецов И.И. «Золотые звёзды иркутян» (1982)

Иван Васильевич Доронин родился в 1903 году в селе Каменка Пугачевского района Саратовской области, в семье крестьянина, русский, член КПСС с 1934 года. В Советской Армии с 1920 года добровольцем. Учился в военно-морском училище имени Фрунзе в Ленинграде и Севастопольской школе морских летчиков. По окончании школы оставлен в ней летчиком-инструктором. С 1930 года летчик гражданского воздушного флота. Работал на линии Иркутск — Якутск, Иркутск — Канск. Участвовал в спасении экипажа парохода «Челюскин». 20 апреля 1934 года постановлением ЦИК СССР присвоено звание Героя Советского Союза. В 1939 году окончил Военно-воздушную инженерную академию имени Жуковского и работал начальником испытательной станции авиационного завода. В годы Великой Отечественной войны испытывал новые образцы авиационной техники. В 1947 году уволен из рядов Советской Армии по болезни в звании полковника. Умер в 1951 году. Похоронен на Ново-Девичьем кладбище в Москве.

Сначала Иван Доронин — сын саратовского крестьянина — решил стать моряком. Эта мечта привела его в старейшее в стране военно-морское училище имени Фрунзе. Но вскоре появилось желание стать летчиком. С 3-го курса Доронин ушел в Севастопольскую школу морских летчиков, которую успешно закончил в 1926 году. Одним из учителей его в школе был Василий Сергеевич Молоков. Почти одновременно с ним учились Сигизмунд Леваневский и Анатолий Ляпидевский. Не знали курсанты и инструктор, что скоро судьба вновь их сведет, но уже в другой обстановке — во время эпопеи по спасению челюскинцев.

Окончив школу, Иван Доронин несколько лет работал в ней инструктором, служил в морской авиации на Черном море. Он стал прекрасным авиационным специалистом, смелым летчиком, готовым ко всяким неожиданностям.

В 1930 году он демобилизовался и пошел работать в ГВФ. Гражданский воздушный флот тогда делал первые шаги. Было много неосвоенных трасс. На одну из них и попросился Иван Доронин.

Так, в один из летних дней 1930 года в городе Иркутске появился коренастый летчик в морской форме. Это был пилот транспортного самолета гидролинии Иркутск — Бодайбо — Якутск. Удивительно быстро акклиматизировался на новом месте Доронин. После черноморской жары в условиях арктических морозов и пурги другой летчик бы растерялся. Но не таков был волжанин. Он обладал поистине железным здоровьем, хорошей физической закалкой, неистощимой бодростью. Много раз Иван Васильевич летал на линии Иркутск — Якутск, в совершенстве освоил полеты в сложных северных условиях. Не одному летчику-сибиряку дал он путевку в жизнь, научив бережному отношению к технике, терпению и мужеству в полетах, быстрой реакции и сообразительности.

И.В. Доронин стал первооткрывателем ряда новых воздушных трасс в Восточной Сибири. В 1932 году он впервые выполнил перелет по маршруту Иркутск — Канск. В следующем году совершил еще более дальний перелет по неизведанной трассе Иркутск — Среднекан на Колыме, за что был награжден ценным подарком — охотничьим ружьем с надписью «За первый исторический перелет». Этот полет, действительно, был историческим. Без карты, над горящей тайгой, над высоким Верхоянским хребтом прошел самолет Доронина без единой поломки, без задержки в пути.

Когда до Иркутска дошла весть о гибели парохода «Челюскин», тридцатилетний летчик имел на своем счету девятилетний пилотский стаж, триста тысяч налетанных километров и ни одной аварии. Именно такие опытные летчики нужны были для экспедиции по спасению челюскинцев, и Доронин втайне надеялся, что его вызовут. Впоследствии И.В. Доронин рассказывал Михаилу Водопьянову: «Работал я на трассе Иркутск — Якутск — Бодайбо вместе с Галышевым. Прибываю как-то в Иркутск и узнаю, что Галышеву дано указание отправиться во Владивосток, а оттуда лететь на помощь челюскинцам. Вот, думаю, мне бы полететь. Я чувствовал, что участие в спасении мне по силам... Но, знаешь, неудобно как-то надоедать, писать рапорты, Если сочтут нужным, и так вызовут...»

И он не ошибся. 28 февраля 1934 года в Иркутск пришла телеграмма, предписывающая Доронину отправиться для спасения челюскинцев. Не мешкая, он поездом направился в Хабаровск. Следом за ним по железной дороге были направлены два самолета ПС-3, его и Виктора Галышева. Эти самолеты были построены в Иркутских авиационных мастерских из обломков старых, списанных самолетов, привезенных из Хабаровска. Но в полете они были надежны и побывали с летчиками не в одних сложных переделках.

12 марта в Хабаровск из Москвы прибыл третий летчик — Михаил Водопьянов. Они и составили хабаровское звено, во главе которого был поставлен Виктор Васильевич Галышев. Самолеты Галышева и Доронина были уже готовы к полету, и они оба помогли Михаилу Водопьянову собрать его самолет Р-5 и установить на нем новый мотор.

Наконец 17 марта все было готово к полету. Хабаровской группе пришлось труднее, чем другим. Она должна была преодолеть до базы спасательных работ — Ванкарема свыше 5 тысяч километров в сложных метеоусловиях, без карт и навигационных приборов, без радиосвязи, больше полагаясь на свой опыт и знания.

Нижняя Тамбовка — Аян — Охотск — бухта Ногаево — Гижита — Каменское — вот этапы этого трудного и беспримерного перелета. В пути летчиков поджидали непредвиденные и опасные моменты. «Летим с Галышевым из Охотска, — впоследствии рассказывал И.В. Доронин, — снегопад густой, местами туман. Чтобы обойти их, подались в море. Держу я штурвал и смотрю — подо мной вода чистая, кое-где льдины матово поблескивают. До берега 30 километров. А мотор-то один. Вот сейчас чихнет он раз, другой и остановится и... все. Жить останется ровно столько, сколько будет планировать самолет. И так бывало не раз...».

В культбазе Каменское посадочную площадку за ночь занесло снегом, и ее не успели как следует расчистить. Кому-то из летчиков нужно было взять на себя смелость сесть первым, чтобы не рисковать всем троим. Эту миссию взял на себя Доронин. Когда же при посадке он сломал шасси, Водопьянов и Галышев помогли ему в ремонте. Чувство товарищества и взаимовыручки у летчиков было священным.

После Каменского самолеты достигли Анадыря, а вскоре, преодолев Анадырский хребет при тридцатипятиградусном морозе, Доронин первым из троих приземлился в долгожданной точке — Ванкареме. Пилот Н.П. Каманин, прибывший туда раньше, рассказывает в своих мемуарах «Летчики и космонавты»: «Вернувшись из очередного рейса, я увидел на аэродроме Ванкарема еще одну новую машину, а через пять минут знакомился с летчиком Иваном Дорониным. Он рассказал, каких трудов ему стоило добраться до Ванкарема, сколько дней пробыл в плену у злой мачехи-пурги, и тут же высказал пожелание завтра чуть свет лететь со мной в лагерь... Летчик он опытный и хорошо знает, что с Арктикой шутить нельзя...»

Утром 12 апреля вместе с Н.П. Каманиным Иван Доронин вылетел на льдину, где находились челюскинцы. Приняли на борт пассажиров и начали взлет, но здесь неудача опять подстерегала летчика. Наскочив на торосы, его самолет поломал стойку шасси. Челюскинцы отремонтировали стойку, но чтобы не перегружать самолет, он взял всего двух полярников и благополучно доставил их в Ванкарем. Это был его первый и последний полет. На льдине никого из челюскинцев не осталось, их вывезли другие экипажи.

Зато большую работу он выполнил после — перебрасывал спасенных полярников из Ванкарема в Уэллен и дальше в бухту Провидения. Всего он сделал семь рейсов и перевез около тридцати челюскинцев.

Вместе с другими шестью летчиками И.В. Доронин первым в стране был удостоен высокого звания Героя Советского Союза. Совершить героический подвиг и выполнить важное правительственное задание помогли ему славные волевые качества советского человека, большой опыт летчика, в котором есть и частица, приобретенная Иваном Васильевичем Дорониным в нашем иркутском небе. Поэтому не случайно постановленном совета Восточно-Сибирского управления гражданской авиации и территориальным комитетом профсоюза авиаработников совсем недавно учрежден переходящий приз его имени для комсомольско-молодежных подразделений.