Биота Байкала. Цвета озера // Карнышев А. Д. «Байкал таинственный, многоликий и разноязыкий» 3-е изд. (2010)

Восприятие цветов у разных народов

Сегодняшний день принес немало этнопсихологических аргу­ментов в пользу известной истины «На вкус, на цвет товарища нет». Как показывают современные данные, психофизиологическое отражение и восприятие различных цветов сформировано одинаково далеко не у всех народов, что находит подтверждение в языковых средствах. Обозначение цветов, как выяснили психологи, проходит определённую динамику развития у разных народов. Исследователи Берлин и Кэй, изучив 78языков, пришли к выводу, что 11 основных цветов стали кодироваться в истории любого языка в фиксированном порядке, а стадии появления терминов представляют собой ступени эволюции языков: от появления в примитивном языке двух назва­ний цветов - чёрного и белого - до многовариантной красочности цветовой гаммы в развитых языках. Здесь уже наблюдается свыше восьми терминов цвета, в том числе для таких их вариаций, как фио­летовый, розовый, оранжевый, серый и т.д.

В условиях Сибири хорошей иллюстрацией данным закономерно­стям служат наблюдения В.Л. Серошевского за цветовым восприятием якутов. Он писал, что для якутов трудно выучиться различать цвета. Даже интеллигентные якуты смешивают оттенки цветов. Особенно пу­тают они голубые, синие, фиолетовые и зеленые. Для всей этой группы цветов у них есть общее название кюох, и хотя глаз их уже научается отличать зеленый от голубого и синего, но язык еще не выработал особого для него названия; фиолетовый все еще им не дается. Радуга (кустук) считается у якутов трехцветной.

Различия в восприятии цветов на азиатском материке даже у разных племен одного народа. Так, в языке верхнеколымских юка­гиров нет названий "зеленого" и "синего" цветов; у нижнеколым­ских юкагиров обозначены "зеленые" и "синие" цвета, но нет слова "желтый"; у алазейских юкагиров встречаются слова "зеленый" и "желтый", но нет слова "синий". Исследователи считают этот факт свидетельством происхождения племен юкагиров от разных этниче­ских предков.

Кстати сказать, экспериментальные исследования подобных фак­тов не проводились по конкретным национальностям. И, кто его зна­ет, возможно и здесь могут проявиться свои «сюрпризы». По крайней мере, наличие среди мужчин 6% дальтоников (людей, не способных различать оттенки некоторых цветов, в частности, зелёного и красно­го) о чём-то говорит.

Великий поэт и философ И. Гете в своем интереснейшем естественнонаучном «Трактате о цвете» показывал зависимость предпочтений цветов и их оттенков от национальности людей и их культурного своеобразия. Любовь к яркому и пестрому он считал характерным для дикарей, «некультурных» народов и детей. Чем выше уровень образованности людей, тем чаще они испытывают определенное от­вращение к цветам, особенно к ярким. Цвет одежды Гете связывал как с характером нации в целом, так и отдельного человека. Живые, бойкие нации, утверждал он, любят цвета, создающие бодрое, живое, деятельностное настроение, и прежде всего — желтый, оранжевый и желто — красный. Умеренные нации предпочитают соломенный цвет и красно - желтый, с которыми они носят темно - синий. Нации, стремящиеся показать свое достоинство, не равнодушны к красному, хотя и ценят его пассивную сторону.

Существенным для понимания особенностей восприятия у представителей разных народов является факт, что существуют также определённые культурные и национальные различия в смысловой интерпретации цветов. При этом нередко замечается взаимосвязь между цветовой символикой и теми природными явлениями, которые являются обычными для людей конкретной национальности. Мож­но обратиться к примеру японцев, особенности восприятия Байкала которыми мы еще рассмотрим выше. В искусстве икэбаны жителей страны восходящего солнца цвета несут в себе следующие смыслы.

Зеленый цвет является олицетворением весны, он выражает сущ­ность первоэлемента дерево и вместе с тем символизирует восток, ибо там рождается день, и весна как начало года. Зеленый цвет ас­социируется с планетой Юпитер, имеющей таинственный голубовато — зеленый цвет.

Стихию,  первоэлемент огонь воплощает красный цвет – цвет лета, - юга и планеты Марс.

Белый цвет символизирует осень — время вызревания белоснеж­ного риса, он соответствует первоэлементу металл (раскаленный до­бела), его связывают с западом и белесым цветом Луны и сиянием планеты Венера.

Самое темное, глухое время года — зима — ассоциируется с чер­ным цветом, с первоэлементом вода (с темными глубокими водами), с наименее яркой планетой Меркурий.

Символика желтого (золотого) цвета связана с концом лета, оли­цетворяющим животворящие силы стихии, первоэлементом земля. Он воплощает также идею центра и ассоциируется с планетой Сатурн.

Цветовое восприятие и его символика не может не зависеть от географически детерминированных цветовых особенностей местности.

Так В.Г.Болотюк и Е.Н.Белая провели изучение фразеологических единиц (ФЕ), в котором рассматривали значение образных выраже­ний с цветовым содержанием у англичан и русских. Выяснилось, что в английском языке значительно больше ФЕ с обозначением синего цвета. Они считают, что эта особенность обусловливается, скорее всего, географическим положением английского государства и его климатом - страна находится в окружении морей. Отсюда и боль­шое количество ФЕ, в которых синий (голубой) цвет символизирует море, моряков, небо, тоску, панику, хандру, потрясение, сквернос­ловие, пессимизм, жестокость, гибель. В русских «цветовых» ФЕ слово синий (голубой) встречается в значении «неприятность», «пре­зрение» всего четыре раза.

Заметные различия наблюдаются и по красному цвету. В ан­глийских ФЕ цветообозначение «красный» символизирует часто опасность, неприятность, убытки, препятствие, пренебрежение, за­блуждение, раздражение. Реже красный цвет обозначает мужество, смелость, элегантность. В русских ФЕ красный цвет сигнализирует по большей части о положительных свойствах, качествах людей, объ­ектов, явлений: красная девица, красный следопыт, красный уголок и т.д. (см. 44). По-видимому, сказалось в последнем факте и «идео­логическое» значение красного цвета для русских. Наличие таких специфических, самобытных интерпретаций наблюдается и у других народов, и это дает право рассматривать цветовое восприятие Бай­кала людьми конкретной национальности как уникальное, символи­чески своеобразное явление, и это можно рассмотреть на примерах конкретных исследований.

Цвета, символизирующие Байкал

Обращаясь к цветовому эффекту Байкала, в первую очередь напомним яркое явление, которое можно увидеть в летнее и осеннее время - радугу.   Обычно  хорошо  прослеживается,   как упираясь одним концом в воду, а другим в лесистый холм или прибрежную отмель горит радуга на фоне уходящей тучи. Разноцветная красави­ца обязана своим появлением капелькам воды в воздухе: солнечный луч, преломляясь в них, образует так называемый солнечный спектр, в котором мы различаем красные, оранжевые, желтые, зеленые, го­лубые, синие и фиолетовые оттенки. И от этого «созвучия», гармо­ничного сочетания цветов в душу приходит радость, умиротворен­ность, восхищение красотой природы. И еще хорошо понимаешь, что цвет — это одно из лучших украшений Байкала.

Сегодня психологам хорошо известен тот факт, что особенно­сти цветового восприятия обусловливают специфику отношения к природным явлениям, а сами, в свою очередь, зависят от разных факторов, в том числе от национальной принадлежности субъектов восприятия. В нашем опроснике данный аспект отражался в двух комплексных направлениях: 1) восприятие цветов, которые а) бро­саются в глаза на Байкале, б) наиболее значимы для респондентов, в) лучше отражают символику Байкала; 2) ассоциации цветов с раз­ными понятиями.

Не нагружая читателей специфичной информацией, остановим­ся на вопросе о цветах, символизирующих Байкал и тех основных ассоциациях, которые они вызывают у представителей разных на­циональностей, влияя на рационально-чувственное, психологическое отражение образа священного моря.

Приведем результаты нашего опроса, инструментарием которого выступил разработанный автором данной книги опросник «Байкал». Одним из вопросов, который мы задавали своим респондентам, был вопрос о цвете, который в наибольшей степени символизирует образ Байкала. Для оценки было представлено 13 названий цветов. Резуль­таты опроса по шести наиболее значимым и двум «проблематичным» цветам представлены в таблице 4.

Иерархия цветов, символизирующих образ Байкала у представителей разных народов

Таблица показывает восемь цветов, шесть из которых, по мне­нию респондентов в большей степени символизирует образ Байка­ла. Особая близость мнений наблюдается у русских и бурят, про­живающих на берегах Байкала или вблизи от него. У респондентов из зарубежных государств в иерархии первых шести цветов есть свои вариации, хотя они, возможно, отражают лишь определенные особенности сделанных  выборок у китайцев  и японцев.   Но  вот «списать» на выборку заметные различия в символике «проблема­тичных» цветов у представителей двух народов вряд ли возможно. Для японцев это фиолетовый цвет, а для китайцев - оранжевый. Эти моменты явно связаны с какими-то национальными особен­ностями восприятия и символизации цветов, о чем в обобщенном плане мы уже говорили выше.

К этим фактам стоит добавить еще один: опрошенные в другом на­шем исследовании респонденты немецкой национальности опять-таки специфично, по сравнению с другими, в оценке значимости цветовых образов Байкала более заметно выделили серый (47,4%) и коричне­вый (26,3%) цвета, а респонденты из Китая недооценили белый. По­следнее обстоятельство, скорее всего связано с тем, что для китайцев белый - цвет траура и знак опасности; все отрицательные герои в народных исторических драмах этой страны скрываются под белыми масками. И эта символика меньше всего применима к Байкалу. Все это подтверждает существование символических различий, связанных с одними и теми же цветами в различных национальных, культурных традициях. Данные различия подталкивают на предположение, что у каждого этноса есть свой «цветовой код», и генетически, и социально подталкивающий представителей конкретного народа выделять и пред­почитать в цветовой гамме этнические цветовые символы. Националь­ный цветовой «букет» дорог людям, близок им и в большей степени предопределяет восприятие всего окружающего мира.

Нельзя сбрасывать со счетов и тот факт, что у человека, вырос­шего в определённой местности (тайга, горы, низменность, степь и т.д.) выработались определённые стереотипы (и возможно, архети­пы), своеобразные эталоны восприятия прелести и гармонии окру­жающей природы. При этом могут действовать не только аналогии красоты (нравится то, что близко, схоже по своей цветовой гамме), но и эффекты противопоставления (контраверзы): восхищает, раду­ет, удивляет то, что напрочь отличается от привычного пейзажа. О некоторых подробностях цветового восприятия байкальской природы мы поговорим в специальном разделе.

Естественно, в общих предпочтениях цветов всегда наблюдаются вариации, но всё же необходимо признать психологический приори­тет некоторых из них, преимущество которых отразили и наши ис­следования:

Наполнен до края дыханьем

солёным горячей смолы, чешуи омулиной

Он был голубым, синеватым, зелёным,

горел ежевикой и дикой малиной. 

В данных строках Ю.Левитанского вполне различаются многочисленные оттенки синего и зеленого цвета основных атрибутов Бай­кала: воды, тайги и неба, «подкрашенных» огненностью солнца.

Говоря о восприятии людьми разных цветов байкальских окрестностей стоит напомнить еще об одном интересном цветовом эффекте. Речь идет обизвестном художникам и специалистам явлении, нося­щем название последовательного контраста. Суть его в следующем. Каждый раз после наблюдения фигуры определенного цвета воз­никает последовательно отрицательный образ, хорошо заметный на бесцветном фоне. Так, переведя взгляд с бумаги красного цвета на белый фон, мы увидим его изумрудно-зеленым; если вместо белого фона будет синий, он изменится и станет голубым. А зеленый цвет, если мы перед тем, как взглянуть на него, глядели на дополнитель­ный к нему красный, покажется более насыщенным, интенсивным.

Аналогичный эффект происходит тогда, когда мы попытаемся поместить одинаковые квадратики (например, серые) на разные цве­товые фоны. Серый квадратик на красном фоне позеленеет, на зеле­ном покраснеет, а на синем пожелтеет.

Такие же явления можно иногда наблюдать с тенью, отбрасы­ваемой тем или иным предметом; она слегка окрашивается в цвет, дополнительный к цвету предмета.

Именно последовательный контраст делает цветовые гаммы Бай­кала неповторимыми, динамичными, постоянно меняющимися и отто­го более прекрасными и впечатляющими. На изменчивость цветового восприятия Байкала обратил ещё в 1890 году внимание побывавший на Ольхоне В.А. Обручев. «В зависимости от того, отражается ли в этих водяных призмах бледная или интенсивная голубизна неба, зелень прибрежных деревьев или же всюду проникающие ослепи­тельные солнечные лучи, кажется, что видишь плавающие на жидкой поверхности богатые сокровища из бирюзы, лазурита, сапфиров и малахита, серебра и золота». Цветовое своеобразие хо­рошо представлено и в стихотворении И.Молчанова - Сибирского «Закат у Ольхонских ворот»:

Солнце скрылось за горою —

Потемнела падь...

Голубою, голубою

Стала моря гладь.

Облако над падью ало,

Словно в золоте чалма;

Отраженье колыхала

Лёгкая волна.

Будто рыбки золотые

Под водой снуют...

Будто воды голубые

Золотою вязью шьют...

Каждый миг меняет краски — Серебрист, оранжев, ал —

Чародей ты древней сказки, Чудодей Байкал.

Непревзойдённое сочетание красок Байкала отобразил М. Жигжитов по восприятию своего героя из романа «Подлеморье»: «Ганька не может оторваться, смотрит зачарованный - величественные гребни Байкальского хребта, окрашенные в розовый цвет последни­ми лучами уходящего солнца. Ниже гольцов - горы лиловые, а у подножья — тёмно-пепельные. И всё это на фоне синего-синего, без единого облачка, неба.

Вблизи лодки море пестрит фантастическим узором, словно платье какой-то царевны из древней легенды. Вот совсем рядом пляшут кровянистые блики, чуть левее розовые, дальше сиреневые полосы узкими листочками разбегаются вширь и переплетаются со светло-зелёными. От множества красок рябит в глазах. Ганька затаил дыхание, боится спугнуть это сказочное видение скоротечной вечерней зари».

Не удержимся еще от одного примера, показывающего цветовые метаморфозы священного моря и их влияние на субъективные ощуще­ния человека. Это строчки из замечательного очерка И.Широбокова «Мой Байкал, наш Байкал». «Можно простоять у Байкала всю жизнь и не увидеть его дважды одинаковым. Вот чаша его горит расплавлен­ным золотом, вот мелководье засветилось собственным изумрудным сиянием, вот горы подернулись сиреневой вуалью, а через миг водная гладь закипела молоком... Вот Байкал, играющий солнечными блика­ми, безмятежен и ласков... Но, чу, шевельнулся воздух, свалилась с хребтов черная туча и синий котенок вздыбил белоснежные поло­сы, превратился в разъяренного тигра». Порой возникает мнение, что вода Байкала — эта великолепная, грациозная, изящная и достаточно кокетливая женщина, очень любит представать перед многочисленными поклонниками в своих неповторимых и роскошных цветных нарядах. Избавившись от надоевшей зимней белизны, она в летнее время стремится раскрыть себя во всем великолепии.

Стоит обратить внимание читателя, любящего образные выра­жения, на два психологических нюанса, значимых при восприятии Байкала. Во-первых (это хорошо заметно и по стихам, и по прозе), само священное море постоянно меняет свои цветовые ипостаси в зависимости от погоды, времени дня и года и т.п. Тот, кто много и долго воспринимал Байкал зимой, весной, летом и осенью, знает, что каждому такому периоду и в то же время каждой ситуации отвечает своя оригинальная цветовая оформленность. Одним словом, Байкал хорош в любых своих цветах, разукрасившись к каждому случаю сво­еобразно. Его «многоликость» зависит от многих факторов, и именно это делает священное море неповторимым и уникальным. Во-вторых, данное обстоятельство никак нельзя отрывать от настроения самого человека: восприятие опять-таки будет ситуационно обусловленным, а, значит, наиболее значимыми и впечатляющими порой могут быть цвета, ранее не вызывавшие каких-либо эмоциональных ассоциаций. Багровый Байкал на предгрозовом закате солнца может впечатлить так же сильно, как голубой и бирюзовый в тихую погоду, но такие картины эксклюзивны и, как мы сказали, зависят от состояния чело­века, от его настроения.

Автору этих строк, — коренному жителю Прибайкалья — порою кажется, что Байкал каким-то образом угадывает и учитывает твое настроение и стремится подстроиться в такт ему, зазвучать единой мелодией, синхронными цветомузыкальными образами. И пусть это мое субъективное ощущение, но, скорее всего, — оно не исключение и свойственно немалому числу людей, любящих Байкал и боготво­рящих его. И мы нормально воспринимаем то, что «наше море» в окружении изменяющихся в зависимости от времен года прибрежных мест, это не картины вечнозеленых, пышных, красочных и все же надоедающих ландшафтов материковых оазисов и островов где-нибудь в райских местах, не так далеко от экватора. Ведь последние редко подстраиваются под человека; их однообразное великолепие требует, наоборот, унификации человеческих чувств; в то время как сменяющиеся образы Байкала настроены на взаимность природных образов и человеческих эмоций.

Цветовые ассоциации аборигенов Байкала

Поскольку в практических целях и, в первую очередь, для реклам­ной экологической деятельности, а также, отчасти, для цветотерапии, которая сегодня развивается бытсрыми темпами, важны конкретные характеристики восприятия цветов и их символики, покажем их на примерах некоторых цветов, обращаясь прежде всего к ассоциациям аборигенов Байкала — бурят и русских.

Голубой цвет - наиболее признанный жителями предбайкалья. Он чаще всех других бросается в глаза при посещении Байкала (для 53,5% респондентов); он наиболее значим для многих людей (58,4%); он, как указано выше опрошенными, наиболее характеризует образ Байкала. Не случайно в России и даже во всём мире широко рас­пространена метафора «голубое око Сибири» и «голубое око пла­неты». В существующей литературе считается, что голубой цвет в психологическим плане — успокаивает, понижает уровень тревоги и расслабляет, но делает это холодным, рассудочным образом, за счёт серьёзности, мудрости, даже некоторой печали.

Для наших респондентов голубой цвет ассоциируется прежде всего с понятиями покой, нежность, лёгкость, мир и согласие, среди ассоциаций близко наблюдается также чистота, духовность, холод и жизнелюбие. Если вспомнить, что по данным опроса в образах Байкала превалируют «гладкая зеркальная поверхность», «море, расстилающееся среди крутых берегов», то успокаивающая, нежная, стимулирующая духовность и жизнелюбие голубизна Байкала психо­логически колоритно опредмечивается. Голубизна также приближает к нравственности и вечности, когда глядя в даль и эмоционально реагируя на неё, порою невозможно различить, где заканчивается море и начинается небо.

Характеризуя смысловое восприятие голубого цвета людьми, нельзя не остановиться на одном различии, выявленном в нашем ис­следовании у мужчин и женщин. Суть его в следующем: если в харак­теристике образности Байкала голубой цвет у представителей обоих полов имеет одинаковую значимость (79,2 78,5%), то в личностной значимости голубой почти в два раза приоритетен для женщин чем для мужчин (70,2 против 36,8%) и так же чаще бросается им в глаза при посещении Байкала (57,9 против 45,6%). По-видимому, высокая оценка женщинами голубого цвета отражает какие-то психологиче­ские особенности, с сутью которых ещё предстоит разобраться. По крайней мере, понятия «нежность», «лёгкость», «духовность», свя­занные с голубым цветом всё же ближе к женщине, чем к мужчине. (Интересно отметить и тот факт, что для женщин более значимы «мягкие» и «тёплые» цвета розовый, светло зелёный, жёлтый, оранжевый, а для мужчин «броские» и «резкие» — белый, красный, чёрный).

Синий цвет, как и голубой, по мнению психологов, в первую очередь в своей символике навеян самой природой: прозрачная вода, чистое небо, линии горизонта. Его основные психологические свой­ства — успокоение и удовлетворение, как считается, лежат в основе таких вызываемых им ассоциаций, как освобождение (добровольный отказ) от желаний и действий, мир, спокойствие.

В нашем опросе синий цвет на Байкале вызывает хотя и созвуч­ные, но во многом своеобразные ассоциации у респондентов:

•    холод - 17,8%, у бурят 13,5%, у русских 20,3%

•    мощь - 16,1%, у бурят 13,5%, у русских 17,0%

•    достоинство - 11,6%, у бурят 13,5%, у русских 11,1%

•    мир и согласие — 8,2%, у бурят 3,8%, у русских 8,9%

•    стабильность — 8,2%, у бурят 5,8%, у русских 8,9%

•     покой — 7,1%, у бурят 11,5%, у русских 5,9%
Психологическое ассоциирование Байкала с синим цветом впол­не понятно. Те, кто видел, как «штилевой» Байкал в связи с поднимающимся ветром становится сердито-синим, какие синие островер­хие горы поднимаются к небу на его берегах — тот хорошо понимает ассоциацию слова «мощь» с синим цветом. А достоинство, точнее его ощущение на берегах священного моря, желание жить в стабильно­сти, мире и согласии - это непременные чувства, посещающие нас на Байкале.

Смесь синего цвета с красным дает оттенки фиолетового, и этими оттенками порой наполнены готовящиеся в солнечный день к штор­му волны озера. Ярким образом Байкала, связанным с фиолетовым цветом, является цветок Ирис с небольшого озера Арангатуй, что располагается на перешейке между Баргузинским и Чивыркуйским заливами. Природа подарила этому цветку необыкновенный фиоле­товый тон, дополняемый чудесной бархатной поверхностью, и вели­чину, заметно большую, чем многие другие цветы этого вида.

Считается, что символика зелёного цвета основана на психологическом ощущении внутренней силы и равновесия, слияния с При­родой. Этот цвет повышает тонус и успокаивает, создаёт ощущение отдыха, вызывает чувство удовлетворённости. Специалисты детали­зируют лечебное влияние зеленого цвета. Они пишут о том, что осве­щение зеленым понижает кровяное давление, оказывает на нервную систему нормализующее и гипнотическое воздействие, полезное при нервоном возбуждении. В интеллектуальном плане зеленый цвет соз­дает условия для размышления и окончательного завершения стоя­щих задач. Одновременно нельзя не сказать о частом восприятии зеленого цвета в качестве символа определенного возраста, ожидания жизненных перспектив (не случайно: молодо-зелено).

В нашем опросе зелёный цвет занимает второе место после голу­бого по значимости и своей впечатляемости в гамме цветов Байкала, хотя как символ священного моря он уступает синему, стоящему на втором месте. Но в целом приоритет зелёного с его оттенками больше выражен у бурят — людей в силу своих традиционных деятельностей находящихся ближе к природе. Ассоциации, которые в большей мере вызывает зелёный цвет у представителей этносов следующие: у бурят - покой (15,4%), равновесие (13,5%), оптимизм (11,5%), жизнелю­бие (11,5%), для русских символика цвета близка к указанной, но всё же отличительна: жизнелюбие (15,9%), мир и согласие (11,8%), равновесие (9,6%), достоинство (8,9%). В светло-зеленом варианте цвет вызывает ассоциации нежности, доброты (больше выражены у русских) и лёгкости (сильнее выражена у бурят). Если вернуться к конкретным образам природы: «кедры и сосны, любующиеся на себя в воды Байкала», «изумруды байкальских струй», то именно они от­ражают квинтэссенцию зелёного цвета. Не случайно кто-то из писателей назвал видимые байкальские расстояния нежными изумрудными переливами меняющихся далей.

Стоит вспомнить еще об одной «архаичной» ассоциации зеле­ного цвета - его связи с конкретными запахами. Как считают не­которые психологи, что в человеке из древне заложены механизмы «объединения» некоторых цветов и запахов во взаимопроникнутое чувственное восприятие окружающего мира. И это прежде всего относится к зеленому цвету, цвету листьев, травы, различных растений, которые появились на земле задолго до человека. Зелень байкальских мест ассоциируется (и сопровождается) с запахами хвойных и лиственных деревьев, с душистыми ароматами луговых и пойменных трав, с благовонием возделанных человеком садов, огородов, полей. И наоборот, смрад и тяжелый дух разлагающегося мусора, зловоние помоек и «запашки» целлюлозных и иных произ­водств вызывают ощущения чего-то темного, серого, сумрачного и потому неприятного.

Полезно несколько расширить информацию о богатстве и разнообразии мира запахов Байкала. Особенно в летнее время в них можно обнаружить непревзойденное очарование дикой природы. Где-нибудь в лесном распадке на берегу озера можно обнаружить различные аро­маты и тайги, и моря, и степной растительности. Запахи одолевают человека: они горькие, терпкие, пряные, кислые или даже дурманя­щие. Хвойные деревья на побережье и в распадках у Байкала в летний солнечный день издают запах смолы — его ощущаешь даже на вкус, словно пьешь живительный нектар. А что стоит дурманящий запах багульника, особенно в середине весны, когда он яркими лиловыми коврами застилает нижние части сопок в хвойных лесах у Байкала, в Прибайкалье и Забайкалье. Лиственные деревья благоухают свежей зеленью, причем каждое из них обладает своим запахом. Например, листья и кора березы отдают терпкой горечью, в осинном перелеске встает запах грибной сырости. Нередко запахи на Байкале повествуют о каких-то конкретных явлениях. Те, кто в летнее время выходил на лов омуля сетями, хорошо знает, что иногда в море наплывает запах свежей рыбьей чешуи, словно ты попал в какое-то рыбное царство. А это где-то невдалеке поднялся к поверхности воды косяк омуля.

В осенних ветрах всегда можно обнаружить целебный аромат мяты, а в некоторых местах воздух наполнен грибными настоями. Зимний холод приглушает запахи леса и моря, но он не может ис­требить их полностью, деревья продолжают источать тонкий аромат смолы, который дополняется запахом свежего снега. Сочетание за­пахов усиливает очарование природой и Байкалом, делают жизнь светлее, красочнее, богаче. И, скорее всего, еще только приоткрыты возможности ароматерапии озера.