В сентябре избиратели Иркутска серьезно обновили состав городской Думы: почти на 50%. Из 35 депутатов 18 человек впервые в жизни получили мандаты. Этот факт эксперты и наблюдатели объяснили «запросом горожан на обновление»: люди просто устали из года в год видеть одни и те же лица в Думе Иркутска. Сейчас, когда прошел месяц после выборов, эмоциональная волна избирательных страстей схлынула, а депутаты уже распределили обязанности. Пришло время познакомить горожан с главой иркутских депутатов — председателем Думы Дмитрием Бердниковым. Дмитрий Викторович — как раз один из тех 18 депутатов, что обновили городскую Думу. Бердникову 48 лет, он знает досконально как производство, так и социальную сферу: имеет опыт руководителя крупной строительной организации и в то же время создал учреждение социальной направленности — детский образовательный центр «Азбука». Туда входят школа раннего обучения (где занимаются более полутора тысяч детей), детский сад и спортивные секции.
— Дмитрий Викторович, во время избирательной кампании жители вашего 18-го округа на встречах наверняка вас спрашивали: «Зачем вы идете в городскую Думу?» Что вы отвечали?
— Правду. Что хочу увидеть власть изнутри: как она к нам относится. Хочу понимать цену всего, что она делает. И мне есть с чем сравнить. Занимаясь бизнесом, я точно знал, сколько времени понадобится, чтобы благоустроить, например, территорию, сколько это стоит. Теперь хочу узнать: как и за какую цену власть решает проблемы горожан.
— Основной городской проблемой у нас считают дороги...
— Это не так.
— Но на качество асфальта в Иркутске не жалуется только ленивый...
— А я и не утверждаю, что дороги хорошие. Убежден, что дороги — одна из главных проблем города. Но есть и другие.
— Какие другие?
— Например, точечная застройка. Она убивает наши дворы. Уничтожает придомовую территорию. Проулки и скверики. Точечная застройка создает некомфортную жизнь горожанину. А плохие дороги... Если людям хорошо на их личной территории, если во дворах просторно, есть парковки, карманы заездов, разбиты цветники, стоят лавочки и урны, то и другое в скором времени можно исправить.
— Пожалуй, иркутские водители не согласятся с вами…
— Согласятся. Потому что, поставив машину, они идут домой мимо новенькой многоэтажки, которая выросла на месте детской площадки или корта, где пацаны играли в футбол. У нас в институте был предмет «Окружающая среда и экология». Читал профессор Попов. Потрясающий профессионал. И он нам внятно объяснял про экологическое качество городской среды. Насколько важны окологородские леса. И как все должно быть организовано в каждом нормальном городе.
— Что значит «в нормальном городе»?
— В каждом нормальном городе под строительство жилья на конкурсной основе отводятся площади. Там вначале создают сети: канализацию, водопровод строят, электроэнергию подводят. Это все на плечах застройщиков или муниципалитета. А как у нас?
— Как?
— Воткнул во двор десятиэтажку, убил у людей личное пространство и солнечный свет в квартире, нагрузил изношенные местные сети и продаешь жилье по 55 тысяч рублей (а то и больше) за квадратный метр. В прошлом году случайно узнал, что в нашем 18-м округе, депутатом от которого я являюсь, в районе типографии детскую площадку отвели под строительство многоэтажного дома. Никто так и не увидел документа с официально принятым решением об этом строительстве. Не смог я его разыскать. Что это значит? Кто-то добыл кусок земли себе в хорошем районе со всеми коммуникациями...
— И все? Дети окрестных домов остались без площадки?
— Да ну что вы... Не было никакого строительства. Мы с местными жителями такой шум подняли. Огласка — это пока единственное, чего боятся эти хитроумные. А есть места в городе, где уже ничего не исправишь: земля захвачена. Лесные массивы сокращаются в городе из-за этих строек. А у нас и так Иркутск — один из самых неблагополучных городов в плане экологии. Я бы советовал каждому горожанину съездить ближе к вечеру на какую-нибудь гору (Кайскую, Топкинскую) и посмотреть оттуда на Иркутск, тонущий в сизом смоге. Чрезвычайно высокое содержание в воздухе вредных веществ, загазованность… Виной всему транспорт. Наш город просто не рассчитан на такое количество автомобилей.
— Но ведь автомобили в городе — это данность, что тут можно изменить? Не возвращаться же к использованию гужевого транспорта…
— Городу нужна долгосрочная стратегия. Я считаю, что нужно прислушаться к предложениям экологов маркировать автомобили с высоким уровнем загрязнения, вплоть до запрета въезда в город. Вы посмотрите, какой черный шлейф оставляют некоторые автобусы и маршрутки. И люди этим дышат! Возможно, стоит подумать о развитии экологического общественного транспорта.
— И машин с каждым годом становится больше…
— А зеленых зон меньше. Тревожно за реликтовую Кайскую рощу, к ней постоянно подступают застройщики. На правом берегу зеленой рекреационной зоной могла бы стать набережная Ушаковки. Все для этого есть: река, деревья. Можно разбить прекрасный парк, оборудовать дорожки, поставить скамеечки, урны. Пожалуйста, приходите, гуляйте, дышите кислородом, спортом занимайтесь. В Иркутской области средняя продолжительность жизни составляет всего 66,3 года. Очень высокий процент инвалидности среди пожилых людей. И конечно, большая тревога за детей. Сейчас редко найдешь абсолютно здорового ребенка…
— Раз зашел разговор о здоровье… Все медицинские учреждения Иркутска — поликлиники, стационары — недавно были переданы в зону ответственности правительства Иркутской области…
— …однако это вовсе не значит, что городские власти должны успокоиться и закрыть тему медицины и здоровья.
— Но что они могут теперь?
— Профилактика! Создание условий для занятий спортом, физической культурой, активным отдыхом. Речь не идет о спорте высоких достижений, а о том, чтобы у каждого горожанина независимо от возраста и уровня подготовки была возможность заниматься физкультурой. Для этого нужны доступные физкультурно-оздоровительные комплексы, спортивные площадки, бассейны, корты, велосипедные дорожки. И не так, чтобы один ФОК на весь район. Их должно быть много. Зимой я побывал в ФОКе за политехом. Там люди пенсионного возраста занимались физкультурой с огромным удовольствием. Это было видно: для них сходить в спортзал — это праздник. Естественно, возможности этого комплекса ограничены, он не в состоянии охватить весь Иркутск.
— Дмитрий Викторович, вы так ратуете за здоровый образ жизни. А вы-то занимаетесь спортом?
— Я профессионально играл в хоккей в молодежном составе ангарской команды «Ермак». Мы дважды становились чемпионами России: в 1981 и 1982 годах. С тренером Вячеславом Дмитриевичем Соколовым. Кстати, именно тогда, будучи старшеклассником, я зарабатывал свои первые деньги. Получал зарплату, как игрок профессиональной команды.
— На какой позиции вы играли?
— Я всегда был вратарем. Вот видите (показывает шрамы на скуле, на лбу)...
— Вратарь?! Это же самая «расстрельная» должность в команде…
— Нет. Это ответственность. В хоккее быстро учишься понимать: каждое твое движение, каждый шаг должны быть рассчитаны, разумны, эффективны.
— А зарплата у школьника — это не слишком большое искушение для подростка?
— Деньги должны быть инструментом для личного самовыражения: накопил денег, окончил курсы английского языка, получил работу более престижную, более интересную, начал ездить в командировки...
Это бесконечный путь развития. Но если человек не ощущает себя как личность, то и деньги, попадая к нему в руки, играют совершенно другую роль: могут быть средством раздора, целью преступления, или их ставят на алтарь общества потребителей.
Не деньги портят человека. Портит безответственное отношение к ним.
— А почему вы, хоккеист, поступили в политех? Почему не стали свою жизнь связывать со спортом?
— Моя жизнь до сих пор связана со спортом. Я просто не стал его делать профессией. А в политех поступил, потому что стройку любил. Стройка — это место, где все меняется каждый день. Сегодня фундамент, а завтра уже кровля.
Я в политехе (все никак не могу привыкнуть, что это теперь ИрГТУ) с первого курса каждый год в стройотряде работал. Помните, в 1986 году был первый чемпионат по хоккею с мячом? Вот под него мы стадион «Труд» реконструировали. Стройка — это мужское братство, как у нас в хоккее. Я каждого прораба помню, на каждом объекте, где работал. И науку их никогда не забуду. И это наука не о том, как кирпичи класть.
— А какой факультет вы окончили?
— «Спецстрой». Сейчас он по-другому называется. У нас были преподавали — профессионалы-производственники: декан Мошкарнев Леонид Максимович, заведующий кафедрой Морев Алексей Абрамович. Эти люди знали о строительстве все. И знания делали доступными для нас, студентов. А в 2001 году я окончил юридический факультет ИГУ. Уже будучи взрослым.
— Зачем?
— Жизнь человека разбита на несколько этапов. Очень важно почувствовать, когда у тебя подходит смена жизненного этапа. И не надо бояться его менять. Наступил момент, когда я почувствовал, что это нужно сделать. Пошел и сделал. До этого только строил. Всю жизнь. Потом понял, что нужно не только знать технологию строительства, но и разбираться в правовых основах организации производства. К этому моменту создал предприятие, работал, накопил денег. Но не в них же счастье?
— Дмитрий Викторович, ваш отец, Виктор Бердников, — известный в Иркутской области спортсмен, футболист команды «Строитель», мастер спорта СССР. Мы уже час беседуем, а вы так и не сказали об этом...
— Вижу, вы и так знаете. То, что отец — знаменитый во время моего детства футболист, а мама, Альбина Семеновна, — известный юрист, мне мешало. Я много занимался спортом, и в какую бы секцию ни пришел, сразу спрашивали: «Ты кем приходишься Бердникову?» Это давило и довлело. Это, собственно, и заставило меня рано стать самостоятельным. Рано повзрослеть. И потом, Ангарск, где я рос... Если бы я хоть раз позволил себе хвастануть родителями, меня бы, мягко говоря, не поняли. Я один раз, в 10-м классе, уехал на хоккейные соревнования с командой мастеров и опоздал на неделю к началу учебного года. Так мне обструкцию устроили, что я зазнался, позволяю себе школу прогуливать... Одноклассники корили, учителя. Школу нельзя было пропускать даже ради хоккея, всеми любимого спорта.
— Это была обычная городская школа?
— Конечно. В моем детстве не было ни гимназий, ни лицеев. Но советская школа давала базовые знания, которых хватало, чтобы выпускник без репетиторов поступил в институт. Я отлично помню, например, что у всех ребят, с кем я учился, был достаточный кругозор, чтобы знать, где находится Европа, а где Азия (смеется. — Авт.). И мы могли наизусть читать стихотворения Пушкина, Лермонтова, Есенина. Да и местных поэтов кое-кто мог рассказывать.
— Как вы считаете, почему уже более двадцати лет идет реформирование современной школы, а положительного эффекта не видно?
— Потому что не с той стороны начали реформировать. У нас в прошлом сложилась крепкая, добротная система образования. Она во многом переняла традиции дореволюционного классического образования в России. После царской гимназии человек знал иностранные языки, историю, естественные науки.
Советская школа успешно использовала этот фундамент. В ней были согласованы все звенья: начальная школа, средняя школа, техникум, вуз, аспирантура, докторантура. Для каждой ступени были единые программы и требования. Учебники выдавались бесплатно. В каждой школе были разные кружки и клубы по интересам.
При этом я четко понимаю, что идеализировать советскую систему образования не стоит. Жизнь ведь не стоит на месте. Новые технологии пришли в школу, информатизация обучения повсеместная. Да и психологические перемены заметны: раскрепощенность, меньше начетничества.
Но вопросов к современному образованию много… Неслучайно президент Путин на этой неделе выступил на форуме общественного движения «Народный фронт «За Россию», темой которого являлось развитие системы образования в государстве.
— Дмитрий Викторович, а что говорят педагоги у нас в Иркутске? Вы же много общаетесь с людьми этой профессии.
— Я встречал немногих, кто приветствовал бы эту реформу.
— Перемены в системе образования, которые не одобряет само учительство (важнейшая часть этой самой системы), наверняка бьют по самому больному — престижу профессии?
— У меня есть знакомая, очень хорошая учительница, математик. Отличный педагог, таких запущенных детей алгебре и геометрии обучала… Они после этого педагога такие результаты показывали, никто не верил, что с единицы на тройку перебивались… Так вот отработала 20 лет в школе, а потом говорит: «Не могу больше, надо уходить. Чиновники от образования бумагами завалили, человека за ними не видят, родителям большинства школьников в лучшем случае все равно, в худшем — один разговор: «Вам за это платят, вот и воспитывайте».
— И ушла?
— Да. Сказала: «Жаль умных детей бросать, но не могу».
— Маленькая человеческая трагедия, Дмитрий Викторович…
— Да, так бывает, к сожалению, что профессию покидают лучшие, потому что хотят быть честными: перед собой, перед школой, перед родителями учеников…
— Дмитрий Викторович, последний вопрос. Вы уже месяц как депутат городской Думы Иркутска. О чем просят избиратели 18-го округа своего депутат?
— А я убежден: депутат — это не тот человек, у которого жители что-то просят. Асфальт, колонку или освещение улицы.
На мой взгляд, он как вожатый, но для взрослых людей. Понимаете? Во время предвыборной кампании я встречался по проблемам вывоза мусора с жителями улицы Аларской в моем избирательном округе, там у них проблемы с этим. Предложил им инициативную группу создать, со своей стороны организовать процесс. Это выполнимо.
— Согласились?
— Да. Особенно женщины. Они любят порядок, комфорт и перемены к лучшему. Среди людей с активной жизненной позицией большинство — женщины. Это я, как депутат, уже понял.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
