Александровский винокуренный завод в период арендного содержания его Е.М. И В.Е. Медовиковыми и А.С. Юдиным (1852-1866 годы.) // Гаращенко А.Н. «Александровский завод – Александровское селение» (2007)

Строительство каменной паровой винницы, перестроенной позднее в центральную каторжную тюрьму

В 1852 г. завод отдан в арендное содержание почетному гражданину Ефиму Михайловичу Медовикову83 и находился у него и его контрагента84 Алексея Сергеевича Юдина85 до 1866 г. Эти данные мы выявили в материалах архива. Интересную дополнительную информацию сообщает в своих воспоминаниях И.В. Ефимов. Он пишет, что завод в аренду Медовиков брал не только с Юдиным, но и со Шведовыми86 (о них ниже), в архивных документах такие данные обнаружить не удалось, но и не верить бывшему управляющему завода, при котором происходили эти события, также нет оснований. Е.М. Медовиков на свои деньги в 1853—1854 гг. возвел новую каменную Винницу.

Подписывая контракт на аренду завода, Е.М. Медовиков брал на себя обязательства выстроить каменную паровую винницу на каменном фундаменте, с железной крышей и «где потребно, для безопасности, со сводами, на ежегодную выкурку пятисот тысяч ведер вина, считая на полугар в двойном спирте, расположив оную несколько ниже нынешней Винницы...»87

Закладка фундамента новой винницы была произведена в мае 1853 г., место для которой лично осмотрел генерал-губернатор Восточной Сибири Н.Н. Муравьев. Оно находилось вблизи большой дороги, шедшей от существовавшего завода к Ангаре, с левой стороны, «где Никольской плотины вода впадает в заводскую речку» на расстоянии 677,5 саж. от действовавшей Винницы и от домов жителей завода. Вода от ключей, питавших завод, проводилась по деревянным трубам самотеком, без всяких машин, что встречалось на винокуренных заводах весьма редко. Строили завод вольнонаемные каменщики и плотники, приглашенные из Нижегородской и Владимирской губерний, числом до 140 человек, а также чернорабочие и казенные рабочие, число которых в документах не указывается. Железо для связей и кровельное было доставлено с Верх-Исетского завода Г. Яковлева. Казенная палата определила наблюдать за добротностью материалов  и прочностью постройки архитектора Кошкарова. Основной надзор за работами осуществлял сам Е.М. Медовиков, который имел большой опыт такого строительства. Освидетельствовавший в сентябре 1853 г. состояние дел инженер И. Шац оставил подробный рапорт проводимых работ. Приводим его максимально полно, чтобы показать тщательность и серьезность подхода к делу строителей того времени.

«1. Фундамент [выполнен] на деревянном ростверке, состоящем из поперечных и продольных лежней длиною от 9 до 17 аршин88, а толщиною от 9 до 12 вершков89 — по всем канавам выложен, как в предположении назначено, шириною в основании 7 2/3 кирпича и оканчиваясь у поверхности земли в 4 1/4 кирпича.

2. Известь употреблена и ныне употребляется наилучшего качества, приготовляемая в 49 творилах, из которых каждое приходится к употреблению не ранее, как через двадцать и даже через тридцать дней.

Вид на бывшую Александровскую центральную каторжную тюрьму и Александровское селение. Фото Э. Брюханенко. 1972 г.

3. Кирпич, употребляемый в кладку стен, приготовлен из глины лучшего качества и тщательно обожжен с особенным знанием дела.

4. Бревна, употребляемые для столбов и заготовленные для балок и строения, равно весь лесной материал, назначаемый для деревянной посуды, — сосновые и притом лучшего качества, и при толщине от 10 до 12 вершков представляют самое надежное ручательство в надлежащей прочности.

5. Главный квасильный корпус в настоящее время оканчивается кладкою стен, которые свыше цоколя толщиною в 19,5 вершка, а с выведением по всем четырем стенам, для большей прочности пилястрами, имеют толщины до 23 вершков. В отделении паровых котлов стены той же толщины и так же с пилястрами. Отделение, в коем находится так называемая затрубня, в которой выходит спирт, устроено со сводами толщина стен в 23 вершка, а с пилястрами 1 аршин 9 вершков. В заторном корпусе стены выше в цоколя в 1 аршин 3,5 вершка, выведены в настоящее время в разной вышине и должны быть окончены уже по отделке квасильного корпуса.

6. Связи из брускового железа толщиною 1 1/8 дюйма и шириною 1 7/8 дюйма положены кругом по всем стенам в необходимых местах, сообразно правилам строительного искусства, а именно: первая связь положена от фундамента в вышине от 8 до 9 аршин; для избежания пропуска оной в больших арках, из которых в одной будут протаскиваться паровые котлы, а в другой выкладутся дымовые трубы; вторая же связь положена по всем стенам в одинаковой вышине над перемычками окон, в затрубной, устроенной, как выше сказано было, со сводами, положена еще третья связь под пятами арок и протянуты поперечные связи по две в каждой арке (на виду), равно еще по одной полосе поперечной сверх сводов, в соединении со стенами связями.

7. Дымовая труба, предполагаемая вышиною в 16 сажен, основана на 86 сваях, забитых частоком, имеет начиная с фундамента в ширину 8 аршин и к окончанию заводских стен 5 аршин 4 вершка и выведена в настоящее время в вышину до 5 сажен, на этой высоте положены кругом в восьми местах восемь железных связей, т.е. через каждые два аршина, а выше стен корпуса связи предполагается класть через каждый аршин.

8. Внутри квасильного корпуса под капитальные деревянные столбы и под квасильные лари сложены из кирпича собственно для большей прочности 192 столба вышиною до четырех аршин, приготовленные к постановлению капитальные деревянные столбы толщиною в корне от 13 до 14 вершков, оканчиваясь вверху под стропила толщиною в 10 вершков.

9. Вообще же работы, как каменные, так и плотничные, производятся по всем правилам искусства опытными и вполне знающими свое дело мастерами... с особенным старанием сохранения прочности во всех частях возводимого здания, даже с соблюдением возможной изящности и под надзором самого контрагента Медовикова...»90

В августе 1854 г. все было закончено и новая Винница пущена в действие. Казенная палата приняла завод с возможной годовой выкуркой вина до 613 000 ведер. Спирт был крепостью от  108 до 130 градусов91. Хлеб в завод поставлялся из Иркутской, Балаганской и Нижнеудинской волостей92.

В связи с отсутствием каких-либо изображений отстроенного завода и возможности увидеть его в том виде, каким он был в середине XIX в., до перестройки в тюрьму, интересно привести его описание. «Каменная паровая винница с железною крышею, устроенная на ежегодную выкурку в двойном спирте 500 т. ведер, а при усиленном производстве до 700 т. ведер вина, считая на полугар; и состоящая из двух в связи корпусов: главного и заторного, из коих первый длиною на 44 саж., шириною на 12 саж. и 2 арш. с пристройкою при нем для помещения спиртовых труб и последний, длиною на 29 саж. 4 арш. и шириною на 14 саж. 1 арш. с пристроенным к нему по длине и ширине для подвоза к заторам хлеба и льда въездом длиною в 41 саж. 2 арш. и шириною от 3,5 до 4,5 саж., вышиною же оба корпуса от земли до верхней крыши 8,5 саж.»93 В 1856 г. в новой каменной Виннице были сделаны: «1) Вместо прежде существовавших два новых паровых котла, из коих каждый длиною 18,5 арш., шириною в плечах 5 арш. 3 верш., вышиною 4 арш. 10 верш. И весом оба до 2600 пудов... работы... из лучшего железа Нижнетагильских заводов; 2) Сделаны печи и своды для удобности и опрятности над жиганкою; 3) Новые борова и арки под них; 4) Два бражных куба; 5) Два ректификатора; 6) Два водовара и 7) Четыре десятни». Всего в списке указывалось 130 хозяйственных построек: амбары, сараи, флигели, дома, заборы, казармы, овины, хлебные магазины (8 штук), винные подвалы, навесы, завозни, бани, конюшни и т.д.94

Второго февраля 1858 г. Е.М. Медовиков умирает. По доверенности от его наследников заводом продолжает управлять А. Юдин.

К 1860 г. Александровский завод являл собой достаточно крупное селение. Число его жителей, как отмечалось выше, составляло 1536 мужчин и 1146 женщин, из которых только 403 были заняты в винокурении. Насчитывалось 521 здание, из них 472 частных. Александровский винокуренный завод вырабатывал продукции на 2449154 руб. Важно отметить, что все заводы и фабрики Иркутской губернии выпускали продукции на 2832533 руб. 11 коп.95 За выкуренное вино деньги арендатору платила казна.

Совершавший в 1858 г. ревизию завода председатель Иркутской Казенной палаты П. Кокуев «...нашел по всем частям заводского управления отличный порядок и чистоту, что относится к особенной заботливости и усердию к службе г. смотрителя завода Бернатовича»96.

Заводу принадлежало значительное количество земли: под лесами 12615 две., под казенным покосом — 316, под пашнями в частном владении — 296 и под покосами в частном владении — 180 дес. Лесная дача завода была разделена на 36 правильных кварталов97.

В начале ноября 1861 г. купцы В.Е. Медовиков98 и А.С. Юдин обратились к генерал-губернатору   Восточной   Сибири   с   предложением   продать   им Александровский завод за 100 тыс. руб. Но согласия не получили. Губернатор посчитал, что таким образом создастся монополия на производство вина. Тогда купцы предложили заключить новый арендный договор сроком на десять лет на производство выкурки вина. Юдин в 1862 г. по приезде в Петербург встречался с директором Департамента податей и сборов. Он предложил, чтобы не могло произойти монополии, принять на себя обязанность в течение первых пяти лет до устройства частных винокуренных заводов в Восточной Сибири продавать вино с Александровского завода, который был здесь единственным, преимущественно в казну, при цене хлеба 35 коп. за пуд, не дороже 70 коп. за ведро полугара, тогда как на момент этого предложения при той же цене хлеба вино обходилось казне до 76 коп. Назначая такую цену, Юдин желал убедить правительство, что монополии быть не может, потому что казна, заметив недобросовестность поставщика, имеет право потребовать вино в свое распоряжение по назначенной цене для учреждения казенных складов, т.е. скупить всю продукцию.

Позднее Юдин и Медовиков доказывали, что Александровский завод, снабжавший своей продукцией почти всю Восточную Сибирь, должен находиться в руках опытных и хорошо знающих искусство винокурения людей, а если он достанется недобросовестным специалистам, то может произойти затруднение в заготовке вина, как это произошло зимой 1862/63 г., когда появились частные заводчики. Возить же вино из Западной Сибири в Иркутскую губернию из-за больших расстояний будет дорого. Далее Юдин сделал предположение, что если завод будет отдаваться с торгов, то частные заводчики, образовав компанию, постараются во что бы то ни стало заполучить завод и тогда уже никакой конкуренции не будет, а можно предполагать только монополию. Во многом Юдин, конечно, лукавил, но в чем-то был и прав. Часть его доводов, видимо, были признаны убедительными, потому, что в марте 1864 г. завод без торгов был отдан В.Е. Медовикову и А.С. Юдину (прежним контрагентам)99 по контракту сроком с сентября 1864 г. по сентябрь 1866 г.100

Первого сентября 1866 г. Александровский винокуренный завод был остановлен и винокурение на нем прекращено101.

В 1866 г. на завод прибыли участники Польского восстания 1863 г.102

Состав населения и его положение

По распоряжению генерал-губернатора Н.Н. Муравьева, бывавшего в заводе лично, после передачи завода в аренду Медовикову острожных и кандальных каторжных перевели на Иркутский солеваренный (в Усолье) и Петровский железоделательный заводы, оставив 400 человек по контракту для винокура и 200 для завода, т.е. одни оставались за казной, другие передавались контрагенту. Положение тех и других было различным. Казенные ссыльные получали 3 руб. ассигнациями и два пуда муки в месяц, контрагентские до 3 руб. серебром. Однако вышло так, что казенные, оставшиеся на задельной плате, стали жить лучше, в особенности те, которые знали какое-либо мастерство. Немастеровые старались приписаться к какому-либо из семейств, жители завода охотно принимали ссыльных к себе на квартиры и «довольствовали их харчевым содержанием без платы, получая от них один только провиант». Кроме этого, устроившиеся на квартирах обязывались помогать в домашнем хозяйстве старожилам. Ссыльные имели еще возможность зимой работать на заводе по вольному найму за 50 коп. в сутки, а летом, когда с половины мая до половины августа прекращалось винокурение, большая их часть находилась на заготовке леса для бочек, получая от 4 до 6 руб. в месяц. Из ссыльных также выбирались самые благонадежные на особые работы с жалованием согласно штату. Например, нарядчик получал 70 руб., медяки103 — 150 руб., кузнецы 60 руб., плотники, мельники и солодовщики 50 руб., браговары — 40 руб. в год. Усердные рабочие, прожив один-два года, имели возможность купить домик и завести собственное хозяйство. При этом каторжные женились на дочерях каторжных, раньше поступивших в завод и уже обзаведшихся домами и семействами.

Трудно сегодня по разноречивым данным судить о положении работавших на заводе. С.В. Максимов отмечал, что ссыльные от контрагентов чаще пускались в бега: им не давали порядочной одежды, в самые сильные морозы водили почти босыми; получая по 6 руб. ассигнациями в месяц, ссыльные платили по 4 руб. за еду и за квартиру; одежда выдавалась им под жалование. Представитель же контрагента Медовикова купец Юдин в своем обращении к смотрителю завода сообщал: «Большая часть рабочих... хорошо одеты и ни в чем не нуждаются, тем же рабочим, которые нуждаются, всегда выдается из конторы в пособие на обзаведение одежда и даже самую одежду впредь под жалованье... рабочие же, преданные пьянству, карточной игре и лености, всегда и во всем нуждаются, ничем не довольны, жалуются и утруждают начальство...»104

Находящимся при работах на виннице винокур был обязан давать винную порцию. На заводе существовал овощной огород, ссыльным выдавались капуста, говядина, крупа и картофель. Семейным и обзаведшимся хозяйством на содержание свиней выдавалась барда. Барда выдавалась и для лошадей, чьи хозяева составляли особый разряд — конно-рабочих. Получая пособие от казны в лесе и материалах, а также лошадьми, некоторые ссыльные были в состоянии нанимать, например, для возки дров других ссыльных, беднейших. В свободное время ссыльные могли наниматься к крестьянам, сдающим на завод хлеб, носить мешки за договорную плату105.

Интересно отметить количество бежавших с Александровского винокуренного завода: в 1833 г. их было 633 человека, в 1834 г. 770, в 1835 г. — 754, в 1836 г. 591, в 1837 г. 293, в 1838 г. 32, в 1839 г. 76, в 1840 г. 40, в 1841 г. -71, в 1842 г. — 82, в 1843 г. – 98, а за период с 1 января 1846 г. по 1 ноября 1859 г. — 1013 мужчин и 19 женщин, что в среднем составляло 74 человека в год. Уменьшение числа побегов объяснялось уменьшением количества присылаемых на завод рабочих и ослаблением тюремного надзора. Возвращалось на завод добровольно или принудительно крайне незначительное число сбежавших106. Количество солдат, охранявших осужденных, было невелико и поэтому, как отмечал управляющий заводом И.В. Ефимов, следить за каторжными «в сущности было невозможно, потому что один солдат должен был, хотя и посменно, наблюдать за 10 каторжными». Интересно отметить, что В.И. Ефимов ввел надзор за заключенными со стороны самих арестантов. «...Для надзора, где бы то ни было на работах за каторжными, назначались десятники из каторжных же. Они же пред началом работ приходили в тюрьму и там счетом получали от военного караула людей, разводили их по работам и потом счетом же, по окончании работ, их сдавали. Само собою, при этом бывали и недочеты: кто-нибудь, а иногда и несколько, оказывались бежавшими. Но число бежавших, как я и предполагал, не только не превысило числа убегавших при военном карауле, но было немного меньше. Вероятно, каторжные берегли караульных из своей братии больше, чем караульных инвалидов»107.

В 1860 г. с января по август сбежало 86 человек, в том числе 3 человека, состоящих в ведении казны, и 83 — от контрагента. Побегов было много, но, по отзывам самих каторжников, «содержание, им положенное, доходит до них исправно и претензий никаких [они] не имеют»108.

Такое заявление может показаться удивительным, но все-таки оно отчасти правдиво. Из того же обращения А. Юдина к смотрителю завода мы узнаем, что после того как завод и его рабочие перешли в ведение Е.М. Медовикова, они стали получать плату за свой труд от 5 до 6 руб. и более ассигнациями в месяц «смотря по их способностям и поощрению к труду, усердию и порядку» и два пуда муки, а при нахождении завода в казне рабочим платили только три руб. и те же два пуда муки». И еще один любопытный факт приводит А. Юдин:

«Жители завода охотно принимают к себе на квартиры рабочих и довольствуют их харчевым содержанием без платы, получая от них один только провиант с тем, чтобы они в свободное от работы время, которого у них во время действия винокурения половина суток, помогали им по хозяйству, кроме того, имеют еще выгоду в заводе зимою повольно зарабатывать до 50 коп. серебром в сутки, а летом большая часть из них, находясь в дровосеке и в добыче бочечного леса, получают задельную плату, на этой работе усердные могут заработать от 4 до 6 руб. серебром в месяц, так что многие из рабочих, поживя в заводе один или два года, имеют возможность купить домик, завести собственное свое хозяйство и жить безбедно...»109

Как отмечалось в одном из отчетов в начале 1860-х гг., «...увеличение побегов ссыльнокаторжных на этом заводе произошло от того, что сюда в настоящее время исключительно почти присылались и большею частью ныне состоят рабочие из бродяг, склонных к тунеядству и бродяжничеству, — удержать же их от побегов решительно невозможно: по неимению в заводе острога и необходимому вследствие того дозволению жить им на частных квартирах, а также и надзору за ними во время работы чрез ссыльных же... одно средство: возобновив здесь острог, содержать в нем всех необжившихся и ненадежных ссыльных»110.

В 1855 г. при Николаевской церкви Александровского завода состояло прихожан: 1390 человек мужского пола и 1104 — женского. В заводе также находились: католиков — 56 мужчин и 30 женщин, лютеран — 13 мужчин и 8 женщин, магометан — 35 мужчин и 18 женщин, евреев — 14 мужчин и 13 женщин111. Любопытно отметить, что через два года (в 1857 г.) количество прихожан увеличилось — 1632 мужчин и 1136 женщин; а также проживали: католиков 15 мужчин и 11 женщин, магометан 10 мужчин и 10 женщин, евреев 20 мужчин и 10 женщин, появились скопцы — двое мужчин и одна женщина112.

К 1860 г. число жителей составляло 1536 лиц мужского пола и 1146 женского. Нужно отметить, что численность населения не была постоянной, а, как видно из приведенных цифр, — менялась, но была достаточно высокой.

После закрытия в 1866 г. завода генерал-губернатор М.С. Корсаков распорядился, чтобы те из каторжных рабочих, которые уже обзавелись домохозяйством в Александровском заводе, в другие места не переселялись. К 1866 г. в заводе состояло: рабочих — 409 мужчин и 117 женщин и их детей 148 мужчин и 141 женщина; пропитанных 303 мужчины и 272 женщины и их детей — 209 мужчин и 166 женщин, а также разного звания людей, которые проживали здесь постоянно — 845 мужчин и 767 женщин. У этих жителей в 1865 г. имелось следующее имущество (табл. 2)113.

Таблица 2

Категория населения	Дома	Лошади	Крупный рогатый скот	Бараны, овцы и свиньи
Рабочие завода	62	129	122	741
Пропитанные и крестьяне	504	281	304	572
Люди разного звания	41	117	130	239

На Александровском винокуренном заводе трудились уголовные каторжные. В первое тридцатилетие XIX в. там появляются и политические. Первым из них, по мнению Ф. Кудрявцева, можно считать мастерового Ижевского завода (на Урале) Николая Сметанина. К сожалению, сведения о нем чрезвычайно скудны. Известно только, что он «за нарушение присяги и неповиновение властям» был наказан 70 ударами кнутом и сослан в каторжную работу114.

В 1826 г. сюда прибывают декабристы Артамон Муравьев, Василий Давыдов, братья Андрей и Петр Борисовы, которые пробыли здесь около пяти недель, с августа по 6 октября. Нахождение декабристов в заводе было непродолжительным и не тяжелым для сосланных. Никаким трудом они не обременялись, а попросту отдыхали.

В Александровском заводе долгое время, с 1832 по 1855 гг., проживал также участник декабрьского восстания 1825 г. П. Поветкин солдат лейб-гвардии Московского полка. В 1850 г.  он числился в составе пропитанных поселенцев. В позднейшем его статейном списке значилось, что он был сослан в Сибирь «за дерзости против начальства», а не за государственное преступление, между тем как в других    бумагах   он   определенно    называется «участником бунта 14 декабря 1825 г.» О его судьбе справлялось III отделение, желая, повидимому, распространить и на него милости коронационного манифеста, но он умер 3 февраля 1855 г.115

В 1828 г. недалеко от Александровского завода в с. Олонки поселился «первый декабрист» Владимир Федосеевич Раевский (1795—1872). Чтобы прокормить семью, он был вынужден заниматься винным откупом, имея для этого дом в Александровском. О виноделии и продаже вина Раевский имел некоторое представление. Его отец Ф.М. Раевский владел в Курской губернии винокуренным заводом, и, когда В.Ф. Раевский жил в имении отца, он помогал ему в этой деятельности. Живя в Сибири, В.Ф. Раевский был подрядчиком восемь лет и поставлял вино Александровского винокуренного завода в Иркутск и во многие населенные пункты Восточной Сибири. Заработок от винного откупа дал ему возможность содержать семью, купить мельницу, 30 дес. пахотной земли и дом в Иркутске116.

Но помимо откупной деятельности В.Ф. Раевский занимался и сельским хозяйством. Он разводил арбузы и дыни на особых грядках, не используя парников и оранжерей. Эти сельскохозяйственные опыты он проводил у себя в Олонках, где жил постоянно. Его искусству выучились сначала местные жители, а затем их примеру последовали хозяйки в Александровском заводе. После этого на иркутский рынок арбузы стали поступать целыми возами и стоили они не как раньше, от 5 до 10 руб. ассигнациями, а от 10 до 50 коп.117

По  свидетельству  генерал-губернатора  С.Б.  Броневского,  Раевский  своим «отменно устроенным хозяйством обратил на себя особое внимание»118.

В 1857 г. В.Ф. Раевский познакомился и подружился с петрашевцами М.В. Петрашевским и Ф.Н. Львовым. В 1860-1861 гг. Ф.Н. Львов гостил у Раевского в Олонках и Александровском заводе.

Старшая дочь Раевского Александра была замужем за смотрителем завода К.О. Бернатовичем119. В связи с этим враги Раевского писали на него доносы, обвиняя в незаконном вмешательстве в управление заводом. Ему пришлось писать «Объяснение на донос» генерал-губернатору Н.Н. Муравьеву. «Объяснение на донос» это не только самооправдание, но и сжатый обобщенный рассказ Раевского о жизни и порядках на Александровском винокуренном заводе. В числе многих интересных сведений Раевский уточнял реальные права и обязанности заводского старшины: «Старшину выбирает общество, общество состоит из крестьян (малолетков) разных волостей и селений Иркутской губернии. Старшина избирается для сбора податей и

повинностей, наряда подвод, распоряжения по исправлению дорог и других тягостей и для выполнения приказаний земской и полицейской власти». Старшина «...никакого произвольного и незаконного права над своими избирателями не имеет и иметь не может, потому что он подчинен, с одной стороны, заводскому полицмейстеру, с другой — земской власти... Должность старшины такого роду, что он ни добра, ни зла никому сделать не может». Отрицая свое влияние на смотрителя завода К.О. Бернатовича, Раевский отмечал его гуманность по отношению к заводским рабочим.  Он  писал:  «...Знаю  очень  хорошо,  что смотритель  завода  воспретил  полицмейстеру  без  собственного  разрешения наказывать рабочих телесно».

Двадцать лет из сорока четырех, прожитых в Сибири, В.Ф. Раевский был доверенным винных откупщиков и, как писал сам «первый декабрист» в 1861 г., — «Живу большею частию в Александровском винокуренном заводе»120. Здесь он имел собственный, довольно хороший дом121.

В одно время с Раевским в Александровском заводе жил Иван Григорьевич Шведов (1843(?)—1882) — потомственный почетный гражданин, купец 1й гильдии, ученый, общественный деятель и писатель,  страстный охотник. Сюда он приехал 15 декабря 1856 (?) г. В то время здесь жили его старшие братья  -  Николай  и  Михаил,  занимавшиеся  торговлей,  и,  как  следует  из воспоминаний И.В. Ефимова, бывшие соарендаторами завода, и здесь он провел 1850-1860-е гг. В Александровском под руководством брата Николая Иван Шведов прошел первые шаги на пути охотничьей практики. Силки для ловли птиц и удочку сменило ружье. Свою книгу охотничьих рассказов, изданную в 1880 г. в Санкт-Петербурге, он назвал «Записки сибирского Немврода». Его имя было популярно в конце XIX в. в Иркутске, а также среди многочисленных российских читателей охотничьих журналов «Журнал охоты» и «Природа и охота». Будучи охотником-любителем, он серьезно занимался изучением местных животных, уделяя преимущественное внимание птицам, но немало у него записано и фенологических наблюдений. Созданное при его активнейшем участии Общество сибирских охотников просуществовало до 1917 г. и было переформировано уже в советское время. Помимо деятельности в Обществе сибирских охотников И.Г. Шведов был действительным членом Восточно-Сибирского Отдела Императорского Русского Географического Общества122.

В 1830-е гг. на каторжные работы в Александровский завод попадают ряд участников Польского восстания 1831 г. Среди них был один из руководителей повстанцев Петр Высоцкий, осужденный на 20 лет каторги. Некоторые поляки, как, например, Петр Сцегенный с братьями, пробовали жить товариществом на равных, «коммунистических правах», оказывая друг другу поддержку и взаимопомощь, но попытка их оказалась безуспешной. Хотя они пробовали вести хозяйства, обзаводились недвижимостью и даже пытались заниматься коммерцией. Так, например, Пасербский и Вокульский имели свечной завод.

В 1835 г. произошел побег с завода шести поляков. Бежавшие пытались вернуться на родину, но были пойманы. После этого последовало предписание исправляющего должность генерал-губернатора Восточной Сибири с предложением «всех осужденных в работу за преступления против правительства», находящихся в пределах Енисейской губернии и части Иркутской до Байкала, отправить в Нерчинские горные заводы123.

Побывал здесь с ноября 1862 г. по февраль 1863 г. Владимир Александрович Обручев (1836—1912), друг и соратник Н.Г. Чернышевского, сотрудничавший в журнале «Современник», арестованный в 1861 г. за распространение прокламации «Великорусе» и приговоренный к каторжным работам в Сибири.

В 1843 г. в Александровском заводе открылась больница на 75 мужских кроватей, 10 женских и 15 — для нижних воинских чинов. Первоначально она содержалась за счет заводских сумм. С 1852 по 1867 гг. больница находилась на содержании арендаторов завода, с 1868 по 1872 г. — на казенном счету. В больнице работали один лекарь (врач) и два лекарских ученика. Интересен отзыв о ней председателя Иркутской Казенной палаты П. Кокуева, посетившего больницу в 1858 г. в ходе ревизии завода. «Заводская больница, заведываемая врачом Здановичем, найдена г. председателем вообще по всем отношениям в самом удовлетворительном положении». Это было деревянное здание длиной 26 и шириной 8 саж., при котором существовала аптека124.

В августе 1860 г. председателем Иркутской Казенной палаты на Александровском заводе опять проводилась ревизия. Как следует из отчета: «Больница найдена в отличном порядке по всем отношениям. Больничные комнаты в чистоте и опрятности и воздух освеженный. Белье на больных и постелях найдено чистым, а также халаты и прочая одежда в хорошем положении. Пища на кухне, по пробе, найдена была приготовленною из свежих припасов; булки и хлеб хорошо выпеченными. Медикаментов в больничной аптеке состоит в достаточном количестве»125. Трудно сегодня судить, насколько правдивы приведенные выше строки, но почему бы такое и не могло быть?

В 1872 г. больница, как и бывший завод, перешла в ведение МВД.

Из того же отчета следовало, что в заводском училище обучалось 32 мальчика. Помещение училища было найдено удобным, в удовлетворительном состоянии.

В Александровском заводе имелась пожарная команда. При осмотре завода в 1860 г. председателем Казенной палаты отмечалось, что «пожарные трубы и другие огнегасительные инструменты оказались в исправности. Пожарный обоз по тревоге изготовился к действию в удовлетворительной скорости, и трубы действовали хорошо». Лошади были в хорошем теле126.

Примечания

81 ГАИО. Ф. р-600. Оп. 1. Д. 320. Л. 3 об.-4.

82 ГАИО. Ф. 50. Оп. 7. Д. 374. Карт. 1301. Л. 19 об., 29 об.; Там же. Д. 368. Л. 92 об.

83 Медовиков Ефим Михайлович (?—2.02.1858) почетный гражданин, занимался винным откупом более 40 лет, был достаточно известен правительству по устройству и содержанию винокуренных заводов в Тобольской и Пермской губерниях. Строил казенные винокуренные заводы Ератский (в 1844 г.) и Талицкий (в 1846 г.) в Пермской губернии. В 1846 г. откомандирован министром финансов «для устройства в Иркутских казенных винокуренных заводах спиртового действия». Был арендатором Александровского винокуренного завода в 1852~1858 гг. После его смерти арендаторами завода стала его семья. По доверенности заводом и всеми делами, с ним связанными, остался управлять купец 1-й гильдии А.С. Юдин.

84 Контрагент — обязатель, лицо, заключающее с кем-нибудь, преимущественно с казною, контракт.

85 Юдин (Июдин) Алексей Сергеевич (1817—1872) — из рода Юдиных, дядя известного библиофила красноярского купца Г.В. Юдина. Обучался искусству винокурения у Е.М. Медовикова. В начале 1850-х гг. камышловский, а в 1858 г. — читинский 1-й гильдии купец, позднее был возведен в потомственное почетное гражданство под фамилией Юдин. Организатор частного Ново-Александровского винокуренного завода у деревни Гороховой Уриковской волости, открытого в 1866 г. Этот завод, работавший на английском оборудовании, давал продукцию не только для Иркутской губернии, но и для далеких территорий российского Дальнего Востока. Благодаря своей исключительной энергии и трудолюбию А. С. Юдин выдвинулся в первый ряд сибирских предпринимателей участием в освоении территорий по р. Амуру. Умер в Иркутске.

86 Ефимов И.В. Указ. соч. // Рус. архив. 1900. № 2. С. 249, 256.

87 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 592. Карт. 1830. Л. 384.

88 Аршин — 71,12 см.

89 Вершок 4,44 см.

90 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 592. Карт. 1830. Л. 482-483 об.

91 Градус — спец., концентрация чего-нибудь или вязкости жидкости.

92 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 592. Карт. 1830. Л. 447-590.

93 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 374. Карт. 1301. Л. 10 об.-11. Нами было выявлено и другое описание построек, имевших непосредственное отношение к винокурению на заводе, относящееся к 1855 г.: «1. Винница, устроенная из огневого в паровое действие, длиною на 50 саж. 0,5 арш. И шириною на 12 саж. 1 3/4 арш. 2. Спиртовое отделение длиною и шириною на 9 саж. 3. Водоподъемная машина длиною на 13 1/3 и шириной на 5,5 саж. 4. Канальная длиной на 18 и шириной на 6 саж. 5. Корпус бардяной машины

длиной на 12 и шириной на 8 саж.» (ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 306. Карт. 1297. Л. 11).

94 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 340. Карт. 1299. Л. 10.

95 Памятная книжка для Иркутской губернии на 1861 г. ~ Иркутск, 1861. С. 112, 144, 154, 155.

96 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 401. Карт. 1303. Л. 10.

97 Там же. Д. 33. Карт. 1360. Л. 2.

98 Медовиков Василий Ефимович (?—?) — сын Е.М. Медовикова. С детства находился при делах отца, изучая искусство винокурения. После смерти Е.М. Медовикова вместе с купцом А.С. Юдиным был арендатором Александровского завода.

99 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 39. Карт. 2138. Л. 81-82.

100 Там же. Д. 1139. Карт. 1840. Л. 10 об.

101 Иркутские губернские ведомости. — 1867. — 4 февр.; ГАИО. Ф. 24. Оп. 6. Д. 159. Карт. 2310. Л. 79.

102 Кудрявцев Ф. Указ. соч. — С. 16.

103 Медяк человек, работающий в винокурне с медной посудой.

104 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 398. Л. 5.

105 Максимов С.В. Указ. сом. СПб., б/г. Ч. 4. С. 111; ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 398.

106 Максимов С.В. Указ. соч. СПб., 1896. Т. 1. Ч. 1. С. 187.

107 Ефимов И.В. Указ. соч. // Рус. архив. 1900. № 1. С. 104.

108 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Карт. 1360. Д. 18. Л. 4 об.

109 Там же. Д. 398. Л. 4 об.-5.

110 Там же. Д. 20. Карт. 1360. Л. 31, 32.

111 Там же. Д. 306. Карт. 1297. Л. 3 об.

112 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 374. Карт. 1301. Д. 3 об.

113 ГАИО. Ф. 24. Оп. 7. Д. 198. Карт. 2143. Л. 7 об.8.

114 Кудрявцев Ф. Указ. соч. С. 11.

115 Кубалов Б. Декабристы в Восточной Сибири. Иркутск, 1925. — С. 165.

116 Раевский В.Ф. Материалы о жизни и революционной деятельности. — Иркутск, 1983. Т. 2. С. 19.

117 Максимов С.В. Указ. соч. СПб., 1896. Т. 3. Ч. 3. С. 68-69.

118 Раевский В.Ф. Указ. соч. — С. 19.

119 Бернатович Карл Осипович (?— ум. ок. 1864) — волынский дворянин, горный исправник, затем смотритель Александровского винокуренного завода, титулярный советник (коллежский секретарь в 1857 г.). Поступил на эту должность 7 апреля 1857 г., в 1861 г. был уволен. Уехал в начале 1860-х гг. на Волынь. Муж старшей дочери В.Ф. Раевского Александры.

120 Раевский В.Ф. Указ. соч. С. 42, 446.

121 Обручев В.А. Из пережитого // Дум высокое стремлен кутск, 1975. С. 204-205.И.Г. Шведов

122 Подробнее о И.Г. Шведове см.: Кружков Н. Сибирский Немврод // Земля Иркутская. № 1 (21). С. 23—25; Скалон В.Н. У истоков отечественного охотоведения // Изв. Иркут. с.-х. ин-та. Иркутск, 1970. Вып. 26. — Т. 3. — С. 265-268.

123 Савельев А. Материалы по истории поляков-повстанцев 1831 г., сосланных в Сибирь // Сиб. архив. 1914. № 7~8. С. 372-373.