Зачем коммунисты украли у народа подлинную историю и почему либералы не хотят ее вернуть?
Миф о декабристах – лишь малая часть грандиозной фальсификации, которая вытеснила из общественного сознания историческую правду. Искажение прошлого – отнюдь не внутренняя проблема академической науки. Это реальная угроза обществу. Об этом – в беседе журналиста Марии Филатовой с писателем, кинодраматургом Александром Головановым
Мария Филатова: – Большой пиар-проект о неудавшемся государственном перевороте 1825 года и сегодня сильнее исторической науки. Школьным учителям без разницы, что весь «героический эпос» про декабристов – «рыцарей свободы», «истинных патриотов России» и «просветителей Сибири» сыплется в труху при столкновении с реальными документами и фактами. Это не упрек, а констатация. Некогда учителю рыться в первоисточниках, да и не его это дело. Если бы вы выступили с лекцией не перед студентами, а перед педагогами, на что именно вы бы обратили их внимание?
Александр Голованов: – Вы сами указали три ярлыка, которые советский агитпроп навесил на декабристов: «рыцари свободы», «просветители» и «патриоты». Вот я и пригласил бы учителей поразмышлять о достоверности данных эпитетов.
Во-первых, известно, что все радикал-революционеры сражались с носителями государственной власти не за чью-то там свободу, а за власть – лично для себя. И мятеж декабристов не исключение. Их целью была власть. Так что «рыцари свободы» здесь всего лишь фигура речи.
Во-вторых, статистика развития образования показывает, что в имперский период просвещение в Сибирь продвигали отнюдь не политические ссыльные, а совсем другие люди. Просветительская миссия декабристов – голословная выдумка. Согласитесь, невозможно просвещать население, не имея образовательной структуры – школ, курсов, лекториев, издательств и т.п. У сосланных в Сибирь заговорщиков такой структуры не было, и они не пытались ее создавать. Единичный факт – это когда Раевский в своем доме в селе Олонки поручил жене обучать грамоте деревенских детей. Ни один источник не называет число учеников этой импровизированной школы. На таком скромном фоне пафосные мантры декабристофилов о просветительской миссии декабристов – лишь сотрясение воздуха.
Ну и, в-третьих. Разберитесь, какие это были патриоты. Из материалов следствия по делу декабристов, в частности, из их проектов «перестройки» России – «Манифеста» Трубецкого1 и так называемой «Русской Правды» Пестеля2 – из собственных показаний декабристов они объективно предстают предателями национальных интересов и людьми столь безнравственными, что император Николай I запретил публикацию этих документов при жизни декабристов. Не хотел позорить их родственников и русское дворянство в целом.
Между тем, в музее декабристов вы не увидите ни «Манифеста», ни «Русской Правды». Их там нет. Абсурд, казалось бы! В музее декабристов прячут от публики главные документы декабристов. Почему? Да потому, что их политическая программа перечеркивает весь «героический эпос». «Манифест» Трубецкого в случае успеха мятежа предусматривал ликвидацию русской регулярной армии. Прикиньте ситуацию. Правящая династия в соответствии с замыслами руководителей заговора физически уничтожена. В стране, согласно «Манифесту», установлено «временное правление». Читай – диктатура. Освобожденные от воинской службы солдаты расходятся по домам, где их встречают освобожденные от крепостного состояния родичи – крестьяне. И что этот освобожденный народ первым делом предпримет? Ну да, пойдет барина грабить и делить его землю. То есть, «истинные патриоты» прямо провоцировали Россию на гражданскую войну.
Никто из наших национальных героев, гениев, начиная с генералиссимуса Суворова или победителя Наполеона фельдмаршала Кутузова, не удостоился от коммунистов и сотой доли того пиара, который посвящен заговорщикам-декабристам.
В следующем веке большевикам вполне удалось то, что сорвалось у декабристов. В 1917 году большевики спровоцировали массовое – полками и дивизиями – дезертирство русской армии с фронта уже выигранной Россией и ее союзниками первой мировой войны. И эта армия повернула штыки внутрь своей страны.
История не знает другой такой провокации, столь же масштабной и успешной. Декабристы со своим враньем о доброй царице Конституции и фальшивым «Православным катехизисом»3, да и сам Геббельс со своей стратегией «большой лжи» – просто щенки в сравнении с величайшим политтехнологом всех времен и народов товарищем Лениным.
Кстати, программу насаждения в России тотальной полицейской диктатуры, составленную лидером Южного общества заговорщиков саксонцем Паулем Пестелем, большевики реализовали вполне. Некоторые положения «Русской правды» Пестеля вызывают тяжелое недоумение. Так, раздел о сословиях предусматривает слом канонического устройства русской апостольской церкви. А именно отмену монашества для высших иерархов РПЦ и зачисление священников в госчиновники.
Замечено, что душевно здоровые люди, даже атеисты, инстинктивно избегают вторгаться в суверенные пространства религии, будь то храм или Священное Писание. Генетическая память предостерегает их от неуважения святынь. Не на пустом месте сложилась мудрость «в чужой монастырь со своим уставом не лезь».
Но в голове революционера Пестеля агрессивное невежество смешалось с немецким утилитаризмом. Плоды выглядят диковато. В том числе, и запланированная им административно-территориальная реформа России. Заметьте, что сами декабристы никаких новых социальных и философских идей не родили. В их проектах отчетливо проглядывают европейские антимонархические и антихристианские образцы. И проект перекройки и переименования российских губерний Пестель заимствовал у Робеспьера. Во время великой французской революции масоны вымарали из карты Франции все названия, напоминающие о монархии. Например, историческая провинция Беарн – родина принца Беарнского, в последствии популярного в народе короля Генриха IV, была совершенно обезличена переименованием в департамент Нижних полей.
Похожим образом собирался искоренить из русской топонимики память о монархии и Пестель. Также выкорчевывали историю из памяти народа и большевики.
Идею Пестеля о разрушении русской церкви большевики тоже использовали. После семнадцатого года они пытались заменить РПЦ на так называемую обновленческую церковь во главе с лже-митрополитом Введенским. Тот, в полном соответствии проекту Пестеля о женатых епископах, появлялся на публике с супругой. Только духовная стойкость православных помогла им выдержать давление властей. И большевистская псевдоцерковь захирела без прихожан.
Первым начал героизировать декабристов русский эмигрант, либерал-западник Александр Герцен. В Лондоне на деньги банкира Джейба Ротшильда он основал «Вольную Русскую типографию» и стал издавать альманах «Полярная звезда» с силуэтами пяти казненных декабристов на обложке. В Россию «Полярную звезду» и приложение к ней газету «Колокол» контрабандой переправлял по своим банковским каналам Ротшильд. Впрочем, эти издания не пользовались спросом, а к 1867 году и вовсе потеряли читателей. Проект Герцена и Ротшильда перестал существовать.
М.Ф. – «Русская правда» Пестеля, манифест Трубецкого – это обличительные документы, просто убийственные для репутации декабристов. Если их выставить в экспозицию, музей, пожалуй, закроется?
А.Г. – Не думаю. Он вполне мог бы представлять, например, дворянскую культуру и быт девятнадцатого века. Но музей – государственное научно-просветительское учреждение. Он по определению не имеет права манипулировать информацией, в частности, скрывать от посетителей основополагающие документы. Этим музей ущемляет их права. Школьника, пришедшего в музей, просто обязаны ознакомить с планами упразднения русской армии, насаждения тотального стукачества и прочем таком. Это информация к размышлению на тему: правда ли составители данных проектов радели об интересах родины?
И непременно надо включить в речёвку экскурсовода принципиально важную подробность – что делал в день восстания избранный диктатором князь и полковник гвардии Сергей Петрович Трубецкой. Интрига в том, что диктатор своих соратников бросил. То есть он предварительно провел рекогносцировку местности и обнаружил, что план заговора не удался: Зимний Дворец не захвачен, и Николай I жив. Стало быть, киллеры Каховский и Якубович с задачей не справились. При живом царе переворот невозможен, затея потерпела крах.
По мнению последующих поколений княжеского рода Трубецких, самое постыдное в поведении их предка состояло в том, что он не счел нужным сообщить о провале восстания своим товарищам. Молчком удалился в дом своего родственника. А обманутые главарями заговора солдаты так и стояли в строю на Сенатской площади, пока не дождались залпов картечи. Будучи убежденными монархистами, они умирали, не узнав, что их втемную использовали для свержения самодержавия. Простодушно повелись на сказочку офицеров-заговорщиков о том, что якобы Николай узурпирует престол, оттеснив законного наследника Константина. Еще наплели солдатикам, что жена Константина Конституция, став царицей, отвалит им казны и распустит по домам. То есть, солдаты пребывали в уверенности, что, отказавшись присягать узурпатору, они поддерживают законного наследника престола.
Революционеры всегда предлагали и предлагают человечеству новую мораль. Но при рассмотрении эта новая мораль оказывается лишь оправданием старых грехов.
Их противостояние войскам, верным Николаю, могло разрешиться двояко: либо присягнуть новому императору, либо навлечь на себя огонь артиллерии. Второй вариант не оставлял вовлеченным в мятеж солдатам никаких шансов. Абсолютное превосходство сторонников Николая в численности и вооружении было очевидно руководителям заговора. Возможно, у заговорщиков недостало мужества признаться солдатам в своем обмане, что никакой царицы Конституции в природе не существует, и Константин уже на самом деле принес присягу Николаю. Тогда солдаты хотя бы сами решили, как им поступить. Но, судя по всему, судьба прочих участников мятежа главарей не интересовала. И они малодушно бросили их умирать. Кстати, другой руководитель Северного общества Кондратий Рылеев, натура возвышенная, поэтическая, тоже заблаговременно смылся из опасного места. Сказал, что идет искать Трубецкого, и на площадь не вернулся.
Упомянутый мною школьник, придя на экскурсию по музею декабристов, имеет право данную информацию получить. И пусть сам решает, правда ли, что данные исторические персонажи были людьми чести.
Иначе напрашивается вопрос к руководству музея: а вы, ребята, там, правда, историки? Если историки, то почему продолжаете крутить старую пропагандистскую шарманку про белых и пушистых заговорщиков, пострадавших якобы за народ?
Большинство иркутских музейщиков преданно служат своему делу. Это удивительные люди, которые вжились в музейное пространство, и, по сути, стали его частью. Однако им пора вспомнить, что они теперь уже не пропагандисты, а просветители.
М.Ф. – Академик Милица Нечкина считалась главным советским декабристоведом. В справочнике «Декабристы» под ее редакцией есть данные о членстве «людей 14 декабря» в масонских ложах. Но эти данные никак не комментировались. Только констатация: такой-то – член ложи «Пламенеющие звезды», такой-то – ложи «Трех добродетелей». И все.
Столь куцая информация только нагнетала таинственность. Почему даже главный специалист по истории мятежа 1825 года прибегала к фигуре умолчания?
А.Г. – Завеса таинственности вокруг масонов – чисто советское изобретение. Масонская тема в СССР замалчивалась, поскольку большевикам было крайне невыгодно светить ключевую роль вольных каменщиков в русских революциях. И радикальные, и либеральные партии были прямо связаны с масонским орденом. Поэтому наши историки вынужденно помалкивали.
Нечкина – серьезный ученый, и не могла не понимать, что разобраться в целях и мотивации декабристов вне масонского контекста невозможно. Она наверняка знакомилась с русскими и зарубежными источниками на эту тему. Европейские исследователи франкмасонства еще в девятнадцатом веке опубликовали обстоятельные труды о роли масонов в революционном движении. В их числе и книга немецкого ученого Пахтлера с говорящим названием «Подпольная война против трона и алтаря»4. Автор приводит обширный фактический материал о борьбе тайного ордена с европейскими монархами и католической церковью, о приемах и тактике масонов. Уже тогда исследователи квалифицировали масонство как инструмент крупного, преимущественно банковского, капитала. То есть масоны – это исполнители революции. Заказчики – это денежные мешки.
Эти многотонные каменные плиты установлены в 1980 году в США, штате Джорджия. На них высечено последнее «откровение» масонов – новые десять заповедей человечеству. Ключевой сигнал этого послания – о необходимости сократить население Земли до пятисот миллионов человек. Как именно авторы заповедей намерены устранить 12 лишних, по их мнению, землян из 13 живущих, не уточняется. Характерно, что с падением монархий и с ослаблением роли церкви в жизни государств масоны все настойчивее претендуют на роль божественного провидения с правом решать, кому жить на этом свете, а кому нет.
М.Ф. – Почему именно трон и алтарь стали мишенью масонов и их спонсоров?
А.Г. – Всегдашний спор о власти. Против самодержавного монарха капитал бессилен. Даже если император возьмет у банкира кредит, банкиру не дадут рулить государством, зато, если удастся заменить самодержавие конституционной монархией, у банкира дела наладятся: с парламентом и другими демократическими институтами банкир договорится и организует выпуск заказных законов. И банкир станет главнее короля. Однако, в радикальной ситуации монарха не ограничивали конституцией, а убивали. Так в программном стихотворении Кондратия Рылеева «Кузнец» зарифмован смертный приговор, вынесенный масонами-декабристами русской церкви и русскому самодержавию:
Уж как шел кузнец
Да из кузницы.
Слава!
Нес кузнец
Три ножа.
Слава!
Первый нож
На бояр, на вельмож.
Слава!
Второй нож
На попов, на святош.
Слава!
А молитву сотворя,
Третий нож на царя.
Слава!
Эти стилизованные а ля рюс стихи были положены на музыку, и заговорщики на своих сходках распевали их хором.
М.Ф. – С монархами масоны боролись за власть. А церковь им чем мешает?
А.Г. – Моральными ограничениями. Библейские заповеди сковывали масонов по рукам и ногам. Недаром революционеры для оправдания своих действий переименовали христианскую мораль в мораль буржуазную. Они не могли изменить общество, не меняя господствующую мораль.
Неслучайно ведь в первые годы советской власти в стране бушевали сторонники сексуальной свободы, под лозунгом «Долой стыд!» по улицам шествовали голые люди. Немало было энтузиастов, требовавших обобществления женщин. Опять же это не в России было придумано. Отцы коммунистической идеологии от утопистов до Маркса были противниками института брака.
М.Ф. – Но у Маркса была семья и многочисленная.
А.Г. – Во-первых, революционеры устанавливали законы не для себя, а для других. Во-вторых, атмосфера в семье Марксов была столь специфичная, что советский агитпроп не рисковал сообщать подробности слушателям университетов марксизма-ленинизма. Сказать, что Карл Маркс воспитал детей в духе атеизма – ничего не сказать. Интимная переписка членов семьи и поэтические тексты молодого Карла Маркса содержат мотивы сатанизма.
Это Сталин, придя к власти, осадил апологетов свободы нравов. А в 1917 году вождь мировой революции В.И. Ленин в 1917 году вернулся из эмиграции в Россию с двумя женами.
Каждое новое поколение революционеров предлагает человечеству новую мораль. При рассмотрении новая мораль оказывается лишь оправданием старых грехов.
Либералы из поколения в поколение пополняют ряды членов клуба самоубийц и с неизменно положительным результатом. Но от своей практики не отказываются из-за неспособности делать выводы.
Нынешняя генерация радикалов, условно именуемая либералами, в очередной раз продвигает обновленную общественную мораль. Причем, весьма успешно. Патриарх Кирилл отметил, что впервые в истории в ряде государств принимаются законы, противоречащие человеческим понятиям о справедливости. Например, содомский грех узаконен и уравнен в юридических правах с христианским браком мужчины и женщины. Мало того, однополым парам закон позволяет усыновлять детей.
М.Ф. – Вы хотите сказать, что идейная преемственность тянется не только от якобинцев к декабристам и далее к русским революциям, но и к нынешней диктатуре либералов?
А.Г. – Текучесть терминов «либералы» и «радикалы» сегодня уже вряд ли кого-то обманывает. Это теперь синонимы. Недаром в соцсетях с готовностью подхватили определения – «ультралибералы» и «тоталитарная секта либералов». Это протяженные во времени этапы одной эстафеты.
Кстати, с падением монархий и ослаблением роли церкви в жизни государств масоны заметно осмелели, стали публично декларировать свои вызовы. В 1980 году в США, штате Джорджия они установили монумент – каменные скрижали с выбитыми на них новыми десятью заповедями для человечества. Самая показательная из них – о золотом полумиллиарде, то есть о том, что население планеты Земля надо сократить до пятисот миллионов человек. Какие именно технологии предполагается применить для ликвидации 12 из 13 живущих на свете людей, не уточняется. Логично предположить, например, что однополые браки будут предпочтительнее традиционных, поскольку не дают прироста населения. Хотя, скорее всего, планируется широкий диапазон технологий для уменьшения давления на землю. Где-то голод, где-то эпидемии, где-то война.
Масоны никогда не раскрывали в полноте свои замыслы. И нынешние их откровения – это почти по Мюллеру-Броневому из «Семнадцати мгновений весны» «полная ясность – это форма абсолютного тумана».
М.Ф. – Интересно, как бы отнесся Пестель к этим предначертаниям человечеству?
А.Г. – Интересно. Но, если мы начнем говорить за Пестеля, это уже будет беллетристика. Однако мы не погрешим против корректности, утверждая, что упомянутые скрижали – это логичное развитие замыслов масона Пестеля, масона Рылеева.
«Если бы нам понадобилось защищать личность П.И. Пестеля от личных наветов и укоров, то вместо всяких аргументов мы указали бы на грандиозность теоретического труда, подъятого Пестелем», – написал в 1906 году в предисловии к изданию «Русской правды» восторженный либерал Щеголев. По его убеждению, грандиозность проекта Пестеля сама по себе столь восхитительна, что научные и нравственные обоснования ему не требуются.
Я не встречал ни одной монографии о клинической неспособности либералов усваивать уроки истории. Хотя закономерность очевидна: либералы из поколения в поколение пополняют ряды членов клуба самоубийц с неизбежным для них финалом. Но от своей практики не отказываются. Например, толкая Российскую империю в революцию, были убеждены в собственной незаменимости. Уж без нас-то, мол, новая Россия не обойдется. Ну и вымостили своими черепами дорогу большевистским пестелям. И нынешняя генерация либералов убеждена, что ей гарантированы почетные места в списке золотого полумиллиарда.
Объективный историк не станет отрицать, что самые масштабные проекты, затеваемые как вызов Всевышнему, во все времена терпели крушения. Цепь этих крушений просматривается отчетливо, как позвоночник на рентгеновском снимке. Она начинается в Библии. Заметьте, библейская история и предсказания библейских пророков точны и буквальны, что доказано современной наукой. В отличие от пресловутых катренов Нострадамуса с их множественными и противоречивыми толкованиями библейские тексты расшифрованы ясно, однозначно, с точной хронологией событий.
М.Ф. – Вы имеете в виду неудавшуюся попытку возвести башню до небес?
А.Г. – Ну да. Вавилонское столпотворение – это ведь не философская притча, это такая же реальная история, как, скажем, создание СССР. Советский Союз был задуман как вызов Всевышнему. Из всех руководителей советского государства только Сталин пренебрег ленинской установкой на уничтожение религии. Он пришел к этому постепенно и в 1943 году обозначил свое решение: Советский Союз больше не будет атеистическим государством. Распорядился провести Поместный Собор РПЦ и выбрать Патриарха. Избранному Патриарху Сергию подарил «Паккард» и по его представлению освободил из тюрем архиереев и священников. Что думал при этом бывший семинарист Сосо Джугашвили, мы никогда не узнаем. Умный тиран что-то понял и перестал бороться с Богом. Возможно, пришел к мысли, что безбожие несовместимо с жизнью русского народа.
Не исключено, в этом для Советского Союза и состоял шанс уцелеть. Однако пришедшие на смену Сталину правители этого шанса просто не увидели. Увы, Сталин не оставил после себя никого умнее Хрущева, а тот вернул страну в русло остервенелого ленинского богоборчества, бросился закрывать монастыри и духовные семинарии, открытые при Сталине. В коммунизм уже никто не верил, и советская сверхдержава умерла от безверия и цинизма, прожив исторически ничтожный срок – 70 лет. Причем, провидению было угодно, чтобы свою безбожную государственность коммунисты прикончили собственными руками.
Ликвидаторам Советского Союза историческая правда также не нужна как и их предшественникам – декабристам и большевикам.
М.Ф. – И все же советская историография, несмотря на идеологические деформации, держалась в основном в рамках академических приличий. Во вранье и фальсификациях не замечена. Фигуры «рыцарей свободы» и «страдальцев за народное счастье» возникли не из научных монографий. Они – порождение пропаганды.
С первых лет советской власти большевики прославляли декабристов всеми доступными способами. Даже была выпущена карамель «Декабристы» с профилем Пестеля на обертке. Из-за нищеты военного коммунизма фантики печатались в одну краску на плохой бумаге. Случайно или нарочно, но одновременно с карамельками с профилем неудавшегося цареубийцы Павла Пестеля выпускалась и карамель с портретом Якова Свердлова, который спустя без малого сто лет осуществил замысел декабристов – уничтожил царя и его семью. Несомненно, большевики очень ценили декабристов за идею цареубийства. Кроме того, эти дворяне-заговорщики создавали большевикам «благородный» исторический фон. Интересно, что данный пиар-проект пережил самих большевиков. Слово «большевик» теперь чаще используется в негативном контексте, а декабристы у нас по-прежнему «рыцари свободы».
А.Г. – Все раскрученные герои и мученики революций – это виртуальные дети товарища Ленина. Именно Ленин сконструировал машину, плодящую мифы. Это ноу-хау он назвал «принцип партийности литературы»6. Придя к власти, большевики, как известно, монополизировали все издательства, киностудии и театры. И с тех пор в СССР могли выпускаться в свет только правильные с точки зрения большевиков книги и иные произведения искусства.
В начале тридцатых эта уникальная система получила второе, более политкорректное название – художественный метод социалистического реализма в литературе и искусстве. Для профессиональных критиков это было наукообразное словоблудие, немыслимая помесь классицизма с «коммунистическим романтизмом». А для творцов и принцип партийности, и соцреализм оставались правилами жизни и смерти. Несогласных с этими правилами авторов не только не издавали, но, случалось, лишали свободы и жизни.
Система оказалась эффективной. Несколько поколений советских людей воспринимали прошлое и настоящее исключительно через книги и фильмы, сделанные по канонам соцреализма.
М.Ф. – Если можно, пример для наглядности.
А.Г. – Сколько угодно. Ну, бешеным успехом пользовался роман Валентина Пикуля «Нечистая сила». Там автор живописует гнилость русского царизма, пишет, в частности, что ближняя фрейлина императрицы Анна Вырубова якобы сожительствует сразу и с Николаем II, и с одиозным Григорием Распутиным. Эти слухи о царской семье так живо занимали либеральную публику и городской плебс, что после февральской революции временное правительство подвергло Вырубову принудительному освидетельствованию у гинекологов. И был конфуз: фрейлина оказалась девственницей.
То есть, соцреалист Пикуль изобразил нам Анну Вырубову дамочкой легкого поведения, а в реальности она была непорочная девица.
Еще пример – самая что ни есть классика соцреализма – фильм Сергея Эйзенштейна «Броненосец Потемкин». Там, если помните, сюжет закручен на трагическом конфликте: часть команды отказывается есть борщ, сваренный якобы из червивого мяса. И тогда командир броненосца приказывает этих непокорных матросов расстрелять. Расстрельная команда отказывается убивать братишек, вспыхивает бунт, офицеров выкидывают за борт.
События, изображенные в фильме, происходили в 1905 году. Броненосец «Князь Потемкин Таврический» стоял на рейде Одессы. И, по версии Эйзенштейна, воодушевленные одесситы хлынули на набережную приветствовать революционных моряков. Но царские каратели в упор расстреливают мирную безоружную толпу. Эпизод производит неизгладимое впечатление: убитый ребенок, женщина с рассеченным лицом, одинокая детская коляска катится по ступеням. Сердца зрителей сжимает страх за младенца.
Все раскрученные герои и мученики революций – это виртуальные дети товарища Ленина. Именно Ленин сконструировал машину, плодящую мифы. Это ноу-хау он назвал «принцип партийности литературы».
Шеренга карателей с винтовками – неумолимая машина смерти – залп, десять шагов, снова залп и трупы, трупы… Зрители на все лады проклинали кровавый царизм.
Одно «но». Никакой толпы на одесской лестнице, никаких карателей, и никакого расстрела в реальности не было. Это – вымысел Эйзенштейна.
Восстание на «Потемкине» действительно имело место. Из материалов следствия ясно, что, когда часть команды отказалась от обеда, командир корабля распорядился комиссионно опечатать бачок с борщом и отвезти его на берег, на экспертизу. Приказа о расстреле он не отдавал да и не мог отдать, поскольку ни капитан, ни командующий флотом не имел права казнить подчиненных. По флотскому уставу командир корабля мог чувствительно наказывать матросов и унтер-офицеров за дисциплинарные проступки. Тут были и арест, и разжалование, и снижение квалификационного разряда, что влекло уменьшение жалования. В более серьезных случаях командир мог направить дело в суд.
Но Эйзенштейн счел, что из такой рутинной реальности не сделаешь высокой трагедии. А главное эти реальные обстоятельства никак не оправдывали действий большевиков, подбивших команду к бунту, захвату оружейных «пирамид» и убийству офицеров. Поэтому классик соцреализма преподнес зрителю вымысел о попытке капитана казнить матросов и о зверствах карателей на Потемкинской лестнице.
М.Ф. – А декабристы чем представлены в искусстве социалистического реализма?
А.Г. – Только в моей домашней библиотеке более сорока советских изданий по теме декабристов. А вообще в мое поле зрения попадали сотни таких книг. Их совокупные тиражи – не менее ста миллионов экземпляров. Огромная литература. Плюс бесчисленные публикации в периодике, плюс пьесы, теле и радиопередачи, плюс монументальная опера «Декабристы», ну и фильмы, конечно.
Никто из наших национальных героев, гениев, начиная с генералиссимуса Суворова или победителя Наполеона фельдмаршала Кутузова, не удостоился от коммунистов и сотой доли того пиара, который посвящен заговорщикам-декабристам. Хотя относительный лаконизм литературы о гениях объясняется, на мой взгляд, тем, что это были реальные величины, и они, в отличие от «рыцарей свободы», не нуждались в пропагандистском преувеличении. Вранье всегда неуверенно в самом себе, поэтому его всегда больше, чем правды.
У многих на памяти фильм «Звезда пленительного счастья» Владимира Мотыля. Декабристов играют самые любимые артисты советского народа. Волконский – Олег Стриженов, Трубецкой – Алексей Баталов, Анненков – Игорь Костолевский. Все – красавцы в гвардейских мундирах, белоснежных лосинах, золотых эполетах. О сути и целях заговора в фильме ни слова. Раз заговорщики такие душки, значит их дело правое.
Кадры из к/ф «Звезда пленительного счастья». Режиссер Владимир Мотыль. В фильме действуют реальные исторические персонажи. Княгиня Трубецкая, приехавшая в Сибирь к осужденному мужу, отчитывает начальника каторги Лепарского: «Это не делает вам чести!» После этой словесной пощечины нехотя бурчит стражникам: «Прекратить». И стражники перестают тыкать лицом в грязь бывшего кавалергарда Анненкова.
Так режиссер и соавтор сценария Мотыль изобразил сцену венчания декабриста Ивана Анненкова с француженкой Полиной Гебль. Вышедшие из храма Иван с Полиной говорят по-французски, поскольку русского Полина не знает. Это разозлило начальника конвоя, Полину отпихнули в сторону, а Ивана стали валять в грязи на глазах у невесты. Душераздирающая сцена. По канонам социалистического реализма именно так – лицом в грязь – царские сатрапы должны обращаться с «рыцарем свободы».
Но реальность и соцреализм – две большие разницы. В реальности император Николай Первый не только разрешил Полине венчаться с государственным преступником, но и прислал ей денег на дорогу. А начальник каторги генерал Лепарский вызвался быть посаженным отцом на свадьбе Анненковых и выделил для невесты и ее свидетельницы княгини Трубецкой личный экипаж.
Возможно ли, чтобы при монаршем благоволении и в присутствии отца-генерала солдаты подняли руку на жениха? Чушь, конечно. И Мотыль знал это как дважды два. Но с каким-то избыточным цинизмом извратил документально подтвержденную правду. Эта ложь в исполнении Мотыля получила длинные ноги. Ведь воспоминания жен декабристов о «добром старике Лепарском» прочли немногие, а фальшивку Мотыля увидели миллионы.
Ну сослали их «во глубину сибирских руд». И кое за кем из них следом поехали жены и невесты. К Анненкову-Костолевскому в Читу приехала Полина Гебль, чтобы обвенчаться с ним. Возле церкви жених с невестой говорят по-французски. Русского Полина не знает. А начальнику конвоя – мордовороту – это не понравилось, поскольку он французским не владел и не мог контролировать, нет ли в их речах чего недозволенного.
И вот уже милого, в батистовой сорочке Анненкова-Костолевского звероподобные стражники тычут интеллигентным лицом в грязь. Душераздирающее зрелище. Да тысячу раз были правы декабристы в намерении извести тирана-царя и всю его породу. Венчается человек, а его на глазах у невесты – в грязь. Разве это люди! Так в лучших традициях соцреализма талантливый режиссер Мотыль изобразил нам издевательства царских сатрапов над «рыцарем свободы».
А в реальности история выглядела так. Император Николай I вместе с разрешением на поездку переслал Полине три тысячи рублей на дорогу. Полина хотела отказаться, поскольку мать Анненкова уже снабдила ее деньгами и сопровождающими. Но в канцелярии Полине объяснили, что отказываться от помощи Государя бестактно.
Начальник забайкальской каторги генерал Лепарский то ли прослышал про высочайшее благоволение, то ли по душевной доброте вызвался быть на венчании посаженным отцом. Для невесты и ее свидетельницы княгини Трубецкой выделил свой личный экипаж. Но воспоминания жен декабристов о «добром старике Лепарском» прочли в лучшем случае тысячи людей, а ловкую агитку Мотыля увидели миллионы.
Самое интересное, что стараниями нынешних либералов все эти фактоиды соцреализма уже впаривают школьникам под видом подлинной истории. Да, сегодня наша реформированная система образования штампует учебные пособия для школьников, где эти и подобные пропагандистские фальшивки на голубом глазу именуются «историческими документами особого рода»7. Но это уже тема особого разговора.
М.Ф. – Первым пропагандистом или, по-современному, пиарщиком декабристов стал русский либерал-западник Александр Герцен. Высокая оценка Ленина деятельности Герцена представляется необоснованной. Однако ленинская формула «декабристы разбудили Герцена, Герцен развернул революционную агитацию» вошла в советские учебники истории…
А.Г. – В отличие от романтической версии товарища Ленина, правда груба и цинична. Из политического небытия Александра Герцена извлек банкир Джейб Ротшильд. Без его денег нищий русский эмигрант Герцен до конца дней перебивался бы случайными заработками и, скорее всего, умер бы в безвестности, хотя и был способным литератором.
Декабристы со своими фальшивками вроде «Православного катехизиса» Муравьева-Апостола и враньем солдатам про несуществующую царицу Конституцию, да и сам доктор Геббельс со своей стратегией «большой лжи» – просто щенки в сравнении с величайшим политтехнологом всех времен и народов товарищем Лениным.
Ротшильд сделал Герцена состоятельным человеком. На его деньги Герцен основал в Лондоне «вольную русскую типографию» и стал издавать антимонархический альманах «Полярная звезда» с профилями пяти казненных декабристов на обложке. И, как приложение к альманаху, – газету «Колокол».
Действительно, именно Герцен первым предпринял системную попытку героизации декабристов. Он выспренно сокрушался, что русская молодежь по своей нравственной слепоте неспособна «понять все величие этих блестящих юношей, выходящих из рядов гвардии, … оставляющих свои груды золота … ради протеста». Читатель на подобную развесистую клюкву реагировал скептически. В самом деле, руководители заговора были далеко уже не юноши, и, вопреки уверениям Герцена, никаких груд золота не имели. В их смертельной игре ставкой была власть. Они пошли ва-банк и проиграли. Поверить в прекраснодушие заговорщиков у общества не хватало наивности.
А когда в 1863-64 годах Герцен встал на сторону восставших польских националистов и принялся доказывать моральную правоту мятежников, которые вырезали малочисленные русские гарнизоны и терроризировали русское население в Литве и Царстве Польском, соотечественники совершенно отвернулись от него.
С досады Герцен обругал русское общество рабским. И перевел свою редакцию из Лондона в Цюрих, поближе к местам компактного проживания либеральной русской эмиграции. Однако русофобство Герцена-Ротшильда оказалось избыточным даже для тогдашних либералов. К тому же в России произошла крестьянская реформа, и Герцен в результате утратил главную мишень для критики – крепостное право. В 1867 году периодика Герцена потеряла почти всех своих читателей, и ему пришлось свернуть проект.
Через полвека после указанных событий большевики назначат декабристов национальными героями, а Герцена – классиком отечественной литературы, философом, издадут полное собрание его сочинений и включат их в школьную и вузовскую программы.
По ленинскому соцреализму ближняя фрейлина последней русской царицы Анна Вырубова была дамочкой легкого поведения. А в реальной жизни оказалась девственницей.
Я согласен с вами, что ленинская оценка политической роли Герцена ничем не подтверждена. Герцен, как и декабристы, это фигуры сильно преувеличенные пропагандой. Из этих преувеличенных фигур большевики выстроили для себя почетный исторический эскорт.
Как политический мыслитель Герцен подчас совершенно несостоятелен. Многие его идеи вроде объединения Царства Польского с Российской Империей на федеративных началах критики квалифицировали как пустые либеральные фантазии.
По жизни Герцен – типичный революционер кабинетного типа. Комфортно проживал то в Ницце, то в Лондоне, то в Париже. Как и прочие ниспровергатели «буржуазной» морали исповедовал свободу нравов. Например, сожительствовал с женой своего друга Огарева, и та при живом муже рожала от Герцена детей.
В пору горбачевской гласности советские неолибералы посвятили этому причудливому семейству из двух мужчин и одной женщины телефильм, не без игривости названный «Превратности любви». Зрители реагировали подчас грубо, но адекватно: «Обычное бл-во. Любовь-то здесь причем?».
Читая переписку Герцена с Ротшильдом, я споткнулся об одну странность. Свою мать Герцен называет исключительно по фамилии – госпожа Гааг. Это и сегодня выглядело бы странно, а уж в девятнадцатом веке русские именовали родителей батюшкой и матушкой, или, в домашнем варианте, папенькой и маменькой. Почему же тогда Герцен столь отстраненно именует маменьку госпожой Гааг? Даже комплекс Герцена по поводу его незаконнорожденности не может объяснить эту ущербность натуры: взрослый мужчина стесняется родной матери.
А что до Ротшильдов, они уже двести лет проплачивают революции и пропагандируют раскрепощение инстинктов. По их понятиям, чувственное двуногое идеально вписывается в общество потребления. Судя по всему, нужных сдвигов в сознании им удалось добиться. Недавно человек едкого ума Евгений Сатановский констатировал: «Европу уже не спасти».
Гляжу на взбрыкивания националистов-вырожденцев вроде Марин Ле Пен по поводу исламизации Старого Света и согласно киваю Сатановскому: не спасти. Арабы, хлынувшие антикрестовым походом в Европу, имеют в себе стержень веры. А наследники великой христианской цивилизации обреченно сдулись. Снимают с себя нательные крестики и отказываются праздновать Рождество. С чего бы это? Да бояться огорчить мусульман. Слабоумие скрестили с малодушием, получилась политкорректность.
Декабристы стыдились перед просвещенной Европой своего отечества и родного языка. Герцен перед Ротшильдом стыдился родной матери. Европа теперь стыдится Христа перед мусульманами. Нынешний российский либерал краснеет за Россию перед Западом. Так прямо и рубит: мне стыдно, что я русский.
М.Ф.: – Круг замкнулся. Назревшая европейская катастрофа ведь и по России шарахнет, только держись. Самокритично глядимся в зеркало: а мы-то устоим? Либерал-радикалы составляют большинство и в культуре, и в образовании.
А.Г.: – Их может и не больше, но они активнее, крикливее. Где они точно в большинстве так это на эстраде и в СМИ. Их постоянное мельтешение на телеэкранах и создает иллюзию большинства. А по жизни в культурной и образовательной среде нормальных, неповрежденных людей гораздо больше: и в школах, и в библиотеках, и в музеях – повсюду. Их действие или бездействие и решит вопрос о том, устоим ли мы.
Энциклопедии городов | Энциклопедии районов | Эти дни в истории | Все карты | Всё видео | Авторы Иркипедии | Источники Иркипедии | Материалы по датам создания | Кто, где и когда родился | Кто, где, и когда умер (похоронен) | Жизнь и деятельность связана с этими местами | Кто и где учился | Представители профессий | Кто какими наградами, титулами и званиями обладает | Кто и где работал | Кто и чем руководил | Представители отдельных категорий людей
