Участники известных восстаний в Польше приговаривались чаще всего к ссылке в Сибирь. В июне 1863 г. в Иркутск начали прибывать на поселение участники польского восстания, среди которых преобладала молодёжь. Расселяли их как в го­роде, так и в его окрестностях. Они занимались торговлей, ремёслами и даже хлебо­пашеством.

К 1866 г. ссыльных поляков в Сибири насчитывалось около 18000 человек, из которых 700 человек летом этого года были отправлены на работы по про­кладке Кругобайкальского тракта. Работы производились на протяжении 200 вёрст от Култука и до станции Лихановой. Руководство строительством на этом участке возложено на подполковника Шаца. Все направленные на сооружение тракта были разбиты на отдельные партии численностью от 50 до 100 человек.

В каждой партии назначался староста. За общим порядком наблюдал полковник Черняев, в распоряжении которого находились 5 офицеров и 138 солдат и казаков. Труд поляков был очень тяжёл. Тракт прокладывали вдоль берега Байкала, взрывали отвесные скалы, прокладывали мосты через многочисленные горные потоки и устраивали полотно проезжей части дороги. Ещё весной 1866 г. среди ссыльных поляков бродила идея всепольского восстания в Сибири.

Но эта идея вряд ли могла бы осуществиться, т. к. ссыльные поляки имели очень слабые связи с демократическими кругами Сибири и, соответственно, они ошибались в своей надежде на поддержку их выступления мес­тным населением. Но всё же восстание ссыльных поляков состоялось. Но оно не переросло во всеобщее, а таки осталось локальным, что облегчило действия властей по подавлению восстания.

Восстание началось на строительстве Кругобайкальского тракта 24 июня 1866 г. на участке дороги, находящемся в 42 верстах от Култука. Вос­стание возглавил Густав Шарамович, руководитель Восточного Революционного комитета. Первой поднялась култукская группа численностью 48 человек. Старостой этой группы был Казимеж Арцимович. По его приказу пять поляков, вооружившись заранее припасённым оружием, неожиданно напали на охрану. Конвойные не ока­зали сопротивления.

Восставшие связали охранников и забрали их оружие. На штан­дарте восставших были начертаны слова: «За нашу и вашу свободу», а отряд назвали «Сибирский легион вольных поляков». Отряд, захватив казённых лошадей, двинул­ся к ближайшей почтовой станции, где поляки пересели в повозки. По пути следова­ния к отряду присоединялись и другие группы поляков. К вечеру 25 июня отряд чис­ленностью уже в полторы сотни человек прибыл в Мурино. Здесь отряд произвёл реорганизацию своих сил. Создаётся конный отряд под командованием Леопольда Ильяшевича. Конный отряд немедленно двинулся в сторону станции Мысовая.

По пути следования были обезоружены конвойные команды на станциях Снежной. Выдрино, Переёмная, Мишиха. Арестованы начальник конвоя на строительстве Кругобайкальской дороги полковник Черняев и начальник строительства инженер-пол­ковник Шац, Восставшие перерезали телеграфные провода. Поэтому только в 10 ча­сов утра в Иркутск прибыл нарочный из Култука и вручил по команде рапорт пра­порщика Важеева о бунте поляков на Кругобайкальском тракте.

Уже в два часа дня из Иркутска отправился для подавления восстания военный отряд в составе 80 сол­дат под руководством майора Рика. На другой день в Култук направляется под на­чальством войскового старшины Лисовского отряд в числе 150 вооружённых бурят. В Посольск на помощь отряду Рика отправляются ещё два отряда общей численнос­тью более 200 солдат. Первым отрядом командовал поручик Лаврентьев, второй вёл штабс-ротмистр Ларионов.

Со вторым отрядом был командирован адъютант началь­ника штаба поручик Николай Николаевич Порохов с поручением помочь соединить­ся с отрядом Рика, ознакомиться с положением дел и доставить эти сведения в Ир­кутск. А сведения срочно нужны были, так как по Иркутску циркулировали весьма тревожные слухи.

На улицах города появились ночные разъезды и усиленные карау­лы. Из казаков были срочно сформированы два отряда по 100 человек в каждом. Один стал преследовать восставших по Кругобайкальскому тракту, другой закрыл выход с Байкальских гор в Тункинский край. Две конные бригады Забайкальского казачьего войска отрезали дороги на Верхнеудинск, в Селенгинскую степь и по старому Круго­байкальскому тракту.

Утром 27 июня кавалерия восставших, уже под командованием Рейнера, двину­лась к Посольску. В ночь на 27 июня восставшие поляки подошли к станции Лихановская, находящейся в 25 верстах от Посольска. Здесь произошла небольшая стыч­ка с охраной станции.

Станционная охрана во главе с поручиком Фон-Кэрном, за­перлась в станционном здании, отстреливалась от нападавших. На помощь подошёл отряд майора Рика, и завязалась перестрелка. Восставшие подожгли станцию и отошли в Мишиху. Пожар уничтожил станцию Лихановская и амбары с 2000 пудами хлеба, предназначенного строителям дороги.

В Мишихе руководитель восставших Шарамович переформировал все свои силы. Было создано пять взводов по шестьде­сят человек. Здесь среди руководства отрядом начались разногласия. Одни, во главе с Целинским, предлагали избегать боевых действий с войсками и идти к границе. Большинство поляков поддержало Шарамовича, который был за расширение вос­стания, за сражение с войсками и за движение к Посольску.

Он надеялся на присое­динение ссыльных из других мест. На станциях Лихановская и Сухой Ручей к вос­ставшим присоединилась новая группа ссыльных поляков. Далее отряд направился на Мантуриху, где к восстанию должна была присоединиться большая группа, чис­ленностью в 120 человек, ссыльных поляков. Но к этому времени уже в этот район прибыл отряд майора Рика, и восставшим не удалось соединиться с единомышлен­никами. 28 июня в сильную грозу свыше трёхсот повстанцев вышли из Мишихи. В пути сразу же обострились разногласия в руководстве. Кавалерийский отряд под ко­мандованием Ильяшевича (Рейнер к этому времени был смещён) ушёл с Целинским в сторону Култука, направляясь к государственной границе.

Решительное сражение произошло вблизи станции Мишиха, куда подошёл от­ряд майора Рика, усиленный подошедшим отрядом штабс-ротмистра Лаврентьева, при котором был поручик Н. Н. Порохов. Отряд майора Рика встретил при речке Быстрой конный отряд повстанцев. После небольшой перестрелки сошлись в руко­пашной схватке, которая продолжалась не более двадцати минут. Повстанцы вынуж­дены были отступить — они скрылись в лесах.

Усталые, плохо вооружённые, демо­рализованные разногласиями повстанцы не смогли противостоять численно превос­ходящему, хорошо вооружённому противнику. Со стороны правительственных войск потери составили: ранено трое солдат и убит поручик Н. Н. Порохов. Со стороны поляков было много убитых. Умер на другой день от ран крестьянин Чулков. Отсту­пивших повстанцев преследовали воинские группы правительственного отряда. Зах­ваченных поляков большими группами отправляли под конвоем в Иркутск. В нача­ле июля в Иркутск прибыла, доставленная на двух баржах, большая партия польских повстанцев, среди которых были и раненые.

Вот какое воспоминание оставил один из очевидцев прибытия захваченных по­ляков:

«В первых числах июля в город были доставлены первые партии поляков. Когда они проходили городом, улицы были полны народом, который проводил их до тюрь­мы. Поляки шли медленно, утомлённой походкой, все в пыли. Кроме чувства со­страданья и сожаления они не могли возбудить ничего другого».

Пленных поместили в тюрьме и в казармах на Преображенской улице. По состоянию на 15 июля было доставлено в тюрьму польских повстанцев 485 человек и 25 больных и раненых. В перестрелках было убито 30 повстанцев. Скрывшихся в лесах было 170 человек. Го­лодные и измождённые, они стали небольшими группами выходить из лесов и сдаваться в плен.

В первых группах вышел и сдался один из руководителей восстания Вронский. Дольше всех продолжал скрываться в тайге небольшой отряд числом 17 человек под руководством Шарамовича. Они были захвачены в бурятском зимовье. Вся местность, охваченная восстанием, была оцеплена и прочесывалась войсками. Восставшие поляки после трёхнедельного блуждания по тайге вышли в долину реки Темники. Вот здесь они были окружены и взяты в плен отрядом солдат и казаков.

1 июля 1866 г. в Кафедральном соборе совершено отпевание первой жертвы событий на Кругобайкальской дороге — поручика Н. Н. Порохова, тело которого было доставлено в Иркутск 30 июня. На отпевании присутствовали губернатор Константин Николаевич Шелашников, военные и гражданские чины губернской админист­рации. Площадь перед собором была полностью заполнена народом.

Похоронный кортеж двинулся по Заморской улице и растянулся на большом расстоянии. Гроб везли на лафете пушки, военный оркестр играл траурный марш. За похоронной про­цессией шло всё военное начальство подразделений, дислоцирующихся в городе, воспитанники Военного училища, солдаты-артиллеристы и воинские чины местно­го гарнизона. За ними шло огромное количество народа.

Похороны состоялись на Иерусалимском кладбище, где Н. Н. Порохову были отданы последние воинские почести. После чего металлический запаянный гроб был опущен в могильный склеп. С 29 октября по 9 ноября 1866 г. в здании офицерского собрания Белых (Амери­канских) казарм проходили заседания военно-полевого суда над участниками вос­стания.

На всех заседаниях суда присутствовал и записывал его ход, а затем опубли­ковал подробный отчёт в «Биржевых ведомостях» учёный-географ Пётр Алексеевич Кропоткин. Главными организаторами восстания судом признаны Нарцис Целинский, Густав Шарамович, Яков Рейнер, Владислав Катовский, Арцимович и Вронс­кий.

Они были приговорены к смертной казни через расстрел. 60 человек обвиняе­мых осуждены на 12 лет каторжных работ, 95 человек освобождены от наказания, а остальные приговорены на поселение в разных отдалённых местах Сибири.

Коман­дующий войсками утвердил приговор военно-полевого суда, за исключением под­судимых Арцимовича, Ильяшевича и Вронского, так как они были, по определению суда, исполнителями. Вронский, ко всему прочему, был очень молод (20 лет) и на суде выразил «чистосердечное сознание и раскаяние в преступлении».

Окончатель­но командующий войсками им определил: Арцимовичу и Ильяшевичу бессрочную, а Вронскому — двенадцатилетнюю каторжную работу в рудниках. В основном по­встанцы на суде держались спокойно и достойно. Г. Шарамович на суде сказал: «Смер­тная казнь, которую вы мне уже назначили, будет для меня справедливой за то, что я не сумел лучше руководить восстанием». Подробное описание приведения в испол­нение приговора даёт Н. С. Романов в своей летописи:

«15 ноября. Утром совершена казнь поляков Нарциса Целинского, Густава Шарамовича, Якова Рейнера и Вла­дислава Катковского через расстрел, исполнена за Якутской заставой на площадке при огромном стечении народа. Расстреляны они были один за другим. Когда Г. Ша­рамович слез с «позорной» колесницы, к нему подошёл ксендз Шверницкий, когда-то ссыльный по заговору Конарского (1838 г.), был бледен и руки его дрожали. Г. Шарамович, заметив это, сказал: «Отче! Вместо того, чтобы нас подкрепить Божиим словом и придать нам мужества в последние минуты, ты сам упал духом и требуешь поддержки. Рука твоя, которая должна благословить нас к отходу в жизнь вечную, дрожит! Успокойся и молись не за нас, а за будущее Польши! Нам всё равно, где бы мы ни погибли за своё Отечество — у себя ли дома, или в изгнании: мысль, которая была всегда нашей путеводной звездой, не умрёт и после нас. Вот что нас подкрепля­ет и утешает!» Сказавши это, Г. Шарамович обнялся с остальными товарищами, сто­явшими неподалёку, в отдельной группе, и пошёл к одному из врытых в землю стол­бов. В минуту, как стали надевать на него смертную рубаху, он снял с головы шапку, бросил её вверх и воскликнул: «Jeszcze Polska nie zginela!» Вскоре затем раздался ро­ковой залп».

Иркутские повествования. 1661 - 1917 годы. В 2 т. / Автор-составитель А. К. Чернигов. Иркутск: "Оттиск", 2003. Т. 1.