Алюторцы // «Историческая энциклопедия Сибири» (2009)

АЛЮТОРЦЫ (самоназвание аультьу), народ, прожи­вающий на Камчатском перешейке (север Корякского автономного округа, Парапольский дол). Поселки алюторцев преимущественно располагались на восточном побережье перешейка, кочевые алюторцы проживают и на западном побережье. Преобладает тип арктической малой расы. Численность оценивают в широком диапазоне от нескольких сот (по языковому критерию) до 3 тыс. человек (по обще­му количеству аборигенного населения Камчатского перешейка), более точные данные отсутствуют ввиду неопределен­ности статуса алюторцев — как и переписи советского периода, пере­пись 2002 относит алюторцев к числу коряков.

Алюторский язык принадлежит чукотско-камчатской группе палеоазиатских языков, бесписьменный, ранее счи­тался нымыланским диалектом корякского языка, ныне рассматривается как самостоятельный. Использование корякской грамматики затруднено фонетическими расхождениями ко­рякского и алюторского языков. В составе алюторского языка выделяют 3 диалекта, наиболее изучен собственный алюторский диалект. К 2002 алюторским языком владели лишь 40 человек, преимущественно старших возрастов, остальные алюторцы перешли на русский язык.

Сведения об алюторцах встречаются в самых ранних извес­тиях о Камчатке. В 1697 алюторцы были объясачены русскими каза­ками и в течение ряда лет оказывали русским вооруженное сопротивление. Этноним алюторцы происходит от названия села Алют (русское Олюторское, Олюторка), жителей которого называли алюторцами — «алюта-лъы-н» или «элютэ-лъы-н».

Весьма условно алюторцы разделяются по роду занятий на 2 группы: оседлых (береговых) и кочевых (оленных). В результате обмена обе группы традиционно обеспечивались необходимыми составляющими пище­вого рациона и производства орудий труда. Оленевод­ство алюторцев было мелкотабунным, стадо являлось коллективной собственностью 4—6 семей родственников. Поч­ти каждый «оседлый» алюторец имел 1 или несколько оленей в стаде своего «кочующего» родственника. В результа­те модернизации традиционного хозяйства и ухудшения экологической обстановки оленеводство у алюторцев утратило былое значе­ние, ныне представляет собой подсобный промысел, ва­риант пастушества.

Вопрос о статусе алюторцев в научной литературе дискуссионен: одни исследователи склонны считать алюторцев самостоятельным этносом, другие — этнографической группой коряков. В любом случае можно с уверенностью констатировать общность происхождения алюторцев и коряков. Специфические черты духовной и материальной культуры, языковое обособление от групп собственного корякского населения явились следствием относительно изолированного проживания алюторцев на Камчатском перешейке, а также интенсивных кон­тактов алюторцев с эскимосским населением.

Традиционные религиозные представления алюторцев сводятся к палео­азиатскому варианту шаманизма, с развитыми культами пред­ков, духов-хозяев природных объектов, морских промыслов. Христианизация алюторцев происходила с середины XVIII в., одна­ко реальных успехов в деле воцерковления алюторцев православная миссия достигла лишь в начале XX в., с открытием при­ходской школы в поселке Тилички.

Традиционное хозяйство алюторцев представляло собой сочетание оленеводства с рыболовством и морским зверобойным промыслом. В период наибольшего хода лосося, с середины июня до середины сентября, алюторцы занимались рыболовством, объе­диняясь по родственному признаку в большие артели, и переселялись на устья рек. Большая часть пойманной неводом рыбы шла на юколу, которую в течение года алюторцы в основном и потребляли в переработанном виде. Без обработки юкола использовалась на корм ездовым собакам.

Морские промыслом алюторцы занимались в весенний и осенний се­зоны, отъезжая по льду за 5—10 км от берега. Охотят­ся алюторцы артелью в 7—8 человек, в основном на мелких тюленей — лахтака и нерпу. Мясо морского зверя употребляли в пищу свежим и заготавливали впрок, жир служил для освещения, из шкур выделывали ремни и подошвы. С декабря по февраль охотились на пушного зверя: лисицу, росома­ху, выдру, горностая.

По суше алюторцы передвигались на нартах, запрягая собак или оленей. Для ходьбы по снегу и льду применялись ступательные лыжи. Для передвижения по воде алюторцы  ис­пользовали многоместные кожаные байдары и долбленые челноки-баты.

Поселения алюторцев располагались обычно по берегам рек на возвышенных местах, откуда хорошо просмат­ривались окрестности. До XIX в. единственным видом жи­лища были полуземлянки, состоявшие из основания с вертикальными стенами в форме 8-угольника, свода-кровли в виде усеченного конуса и наружного щита-заслона, напоминающего огромную воронку. Входи­ли и выходили по бревенчатой лестнице через квадратное отверстие в центре кровли, служившее также и дымоходом, и световым проемом. В полуземлянке про­живало 3—5 семей (22—25 человек). На летниках соору­жали палаткообразные шалаши со входом в наклонной стене. На деревянныой решетчатый остов параллельно земле вокруг остова клали связанные из травы маты. В каждом поселке алюторцев были так называемые балаганы, или юкольники — конусообразные сооружения на столбах для хранения заготовлявшихся летом продуктов и некоторых хозяйственных предметов.

Основным видом одежды алюторцев в XIX — начала XX вв. была кухлянка, сшитая из оленьих шкур, меховые зимние штаны из шкур тюленей, меховая шапка-малахай, тор­баса. Женская одежда состояла из комбинезона кэркэр (из оленьей кожи) и гагали — легкой кухлянки. Зимняя обувь шилась из оленьих камусов, демисезонная — из кож тюленей и оленьей замши.

Традиционная пища алюторцев — толкуша — готовилась в специальном деревянном корытце. Вяленое мясо с кореньями растира­ли пестиком, добавляли жир и ягоды, пока не получалась густая вязкая масса. Алюторцы варили похлебку из кро­ви оленя, смешанной с содержимым оленьего желудка; свежие почки, хрящи и костный мозг оленя съедались сырыми. Оседлые алюторцы  широко употребляли в пищу мясо и жир морских млекопитающих и свежую рыбу, которую ва­рили или жарили на вертеле. Зимой ели строганину — тонко наструганную мороженую рыбу.

У алюторцев было развито искусство резьбы и гравировки по моржовому клыку, заимствованное у эскимосов. Из моржового клыка и рога горного барана алюторцы выделывали украшенные орнаментом трубки, ложки, ковши, иг­рушки. До настоящего времени сохранилось женское искусство алюторцев, связанное с художественной обработкой меха, кожи, птичьих шкурок.

Как и другие народы Севера, в 1930—70 алюторцы испытали воздействие советских социокультурных экспериментов. Так, по­воротным моментом в судьбе алюторского языка стало обучение детей в интернате на русском языке в то время как их родите­ли были заняты работой в стойбище, которое обычно на­ходится в тундре. Негативную роль сыграло и переселение жителей из одних поселков в другие, где жители говорили на другом диалекте или говоре. В результате молодое по­коление выросло в поселках, где основным языком общения был русский язык, что привело к почти полной утрате род­ного языка и традиционной культуры.

Лит.: Стебницкий СН. Нымыланы-алюторцы. (К вопросу о происхождении оленеводства у южных коряков) //Сов. этногра­фия. Л., 1938. № 1; Он же. Нымыланы-карагинцы по материалам С.П. Крашенинникова//Сов. Север. Л., 1939. № 2; Он же. Очерки по языку и фольклору коряков. СПб., 1994; Крашенинников СП. Описание земли Камчатки. Изд. 4-е. М.; Л., 1949; Вдовин И.С. История изучения палеоазиатских языков. М.; Л., 1954; Он же. Очерки этнической истории коряков. Л., 1973; Антропова В.В. Культура и быт коряков. Л., 1971; Мелетинский Е.М. Палеоази­атский мифологический эпос. М., 1979; История и культура ко­ряков. СПб., 1993; Кибрик А.Е., Кодзасов СВ., Муравьева И.А. Язык и фольклор алюторцев. М., 2000.

А.Ю. Охотников